Инесса Рэй Индиго - Цепной волк. Антифа-детектив

• Название: Цепной волк. Антифа-детектив
• Автор: Инесса Рэй Индиго
• Жанр: Триллер

Недаром говорят: «хочешь победить врага – воспитай его детей». Лишь этим принципом реванша руководствовался старый криптофашист и глава тайного культа огня, решивший стать учителем истории России в сказочном городке Вольфенберге. Он очень мал, но полон древних загадок, этнических баек про оборотней и языческих культов. Когда в нём вновь начинается охота на детей, за дело берётся Евангелина Стелер, и без поддержки бравого кэпа ей не изловить кровожадного вервольфа.

---

Но хитроумная молодежь наловчилась проникать в свой осаждаемый штаб через мансарду, и в самом сердце столицы продолжила своё дело прозорливая девушка, которую тихо взяли в разработку, как подозреваемую в сетевом экстремизме. Вот почему все телефоны и интернет семьи находились под колпаком у ставленников Виктора Резцова и Николая Чуднова, а тут ещё этот театральный апокалипсис, после которого мать Стелеров затаскают по допросам.

Свой вдумчивый обет молчания молодой спец из следственного комитета нарушил только уверенно усевшись в кожаное кресло своего деда, знатно потрудившегося на славу советского сыска на Петровке 38. Каждого, зашедшего в кабинет, строго, но с обаятельным прищуром, встречал сам бывший владелец апартаментов, некогда запечатленный на масляном портрете. Он был, как и внук, восхитительно похож на Маяковского.

В этой рабочей обстановке и почти коллегиальном кругу индигеты встречали свой ранний сентябрьский рассвет, пламенные всполохи которого вызывали трагичные ассоциации. В это время актриса погорелого театра только-только забывалась горьким сном, приняв убойную дозу успокоительных средств.

В дедовском кабинете закипели рассуждения пиквикского клуба. Обязанный рассматривать прежде всего экономические предпосылки поджога, Горский не без снисходительной усмешки пообещал Ангеле пробить подноготную подсадной актрисы Германковой, творческий псевдоним которой показался молодому профайлеру неслучайным. Каждый упорно следовал своей версии, но ни на йоту не приближался к парадоксальной отгадке и подлинному поджигателю.

– Слушай, кэп, – обратился к Горскому Лео, и тот мгновенно отозвался всеми чертами своего выразительного лица, – ты не смейся над нашей версией поджога. Мы вот, когда мчались на пожар, не зря вспомнили известных истории поджигателей, к примеру, таких, как римский император Нерон или Герострат. Многие из злоумышленников затевают психологическую игру со зрелищными преступлениями, в конце которой, как полагает их больное сознание, бесславных ублюдков ждёт мировая слава. Кстати, такой психотип «Нерона» также имеется в моей любимой Юнговской психологии, любой человек, способный на зверское преступление уже по определению маньяк, а маньяки всегда подвержены подражательству и символизму. Эта тётка из маминого театра успешно дебютировала на московских подмостках именно в спектакле «Театр жизни Нерона и Сенеки» по Радзинскому. Тут вот к месту свеженькое интервью с ней подвернулось. Всё в цвет, как говорил дядя Жора из питерской «Злобы дня». Отсюда, надо думать, и творческий псевдоним казанской актрисы произошёл, ведь у римского поджигателя Нерона одно из имён по рождению было Германик.

– Между прочим, пролоббировал Светлану Германкову какой-то влиятельный тип из культмассового отдела московской мэрии, земляк из Татарстана… – припомнила закулисную сплетню актёрская дочь, что показалось весьма полезным лишь её индигетовскому профайлеру с планшетом, лежащим на суконном столе ветерана следствия. Горский молча и отстранёно размышлял, а Лео продолжал подкреплять свои догадки экскурсом в историю поджигательства. Правой рукой он бессознательно крутил меж пальцев деревянный штурвал декоративных флотских часов, являвшихся на первый взгляд неотъемлемым атрибутом дедушкиного кабинета уже много лет.

– Некоторые исследователи считали наследственное имя Германик признаком принадлежности императорского рода к германским племенам Агенобарбам, что значило «рыжебородые», – читал с ультрафиолетового экрана профайлер, – А эти германские рыжеволосые племена готов в свою очередь регулярно совершали варварские набеги на Рим. Вот, по ходу, со временем и пролез во власть рыжебородый германский лазутчик Нерон, ведь только враг мог поджечь собственную столицу из соображений религиозной, либо кровной мести. Связь с нашим случаем улавливаете?

Предводительница индигетов с блеском в глазах кивнула и уже было распахнула уста, как была перебита скептичным кашлем капитана юстиции.

– Скажи-ка, дядя, ведь не даром Москва, спаленная пожаром, татарам отдана, так что ли?! – обаятельно изгибая густые чёрные бровь и губы в лукавой ухмылке, подметил он, – Детки, я пока одно улавливаю точно, вам только из столичной управы кровников не хватало до полного счастья. Даже не думайте лепить свои психические и тем более националистические версии. Немцы, татары и анонимки, типа «бей жидов, спасай Россию» – всё это чушь и мишура, на которую ведутся олухи или дилетанты вроде вас.

– Спасибо за «олухов», Арчибальд, я тебя тоже люблю и припомню всё, когда мы поймаем за хвост истинных подозреваемых, – не преминула упрекнуть сыщица-индиго, и тут же уточнила, – Неужели в деле обнаружился антисемитский след?

– Прости, не дуйся… – едва сдержал умилительную улыбку следак, – Ну обнаружился, только все эти граффити перед театром и анонимки лишь прикрытие для банальной корысти нового начальника охраны и директора театра, заграбаставших себе участок в районе старого театра под застройку. Кто, как не они знали, что проводка в театре барахлит и запасные выходы на пожарную лестницу заколочены? Эта братва, судя по слухам местных, давно давила на Канторовича, лишь бы тот закрыл театр на реконструкцию, а сам отправился на заслуженный отдых. И вот, вопрос ложного ремонта решился сам собою… Так что, Шерлоки, учитесь. В основе всего в мире корысть и экономика, а истинные подозреваемые всегда те, кому выгодно преступление, как завещал Артур Конан Дойль. Но мне краснеть за ваши дебюты впредь больше не придётся. Я накладываю запрет на какие-либо ваши расследования и любые раскопки по этому делу! Ясно?! Во всяком случае, за пределы моей фазенды пока ничего не пойдёт.

– Ты что под домашний арест нас заманил? – шуткой возмутилась Ангела, присев на подлокотник дубового кресла, в котором Горский восседал с видом генпрокурора.

– Именно так, телепатка, из моей крепости ни шагу. – сказал сыщик, тоном увеличивая традиционную долю правды в каждой шутке до львиной. В следующий миг он одним движением усадил девушку к себе на колени.

– За что?! Арест вместо наград и благодарностей за помощь в борьбе с преступностью? Я протестую! Лёлик, что ты молчишь?! – с подлинной досадой защебетала пленница. Брат лишь растерянно и молча переводил свои небесные глаза с компьютерного интерфейса на парочку в кресле, осмысляя полюбившиеся причинно-следственные связи сразу и в прошлом, и в настоящем времени.

– Прощёлкала ты свои награды, стрекоза… – вновь ухмыльнулся Горский, отводя глаза.

– Сейчас не поняла, мне об этом ваш комитетский шеф до отпуска по телефону говорил или какой-нибудь пранкер Федя?

– Он самый, в смысле шеф, но то было до отпуска. Вижу, ты хорошо отдохнула, не следила за новостями. А зря… Всё кардинально изменилось, и в стране, и в вашей жизни. Теперь вместо медалек и собственной конторки вам светят крупные неприятности с законом.

– Но почему? – зачем-то спросила Ангела, вероятно ощутив себя в руках возлюбленного наивным ребёнком.

– Да потому что ты со своей коммандос залезла в такие дебри властного закулисья, после которых люди навсегда забывают о свободной и плюшевой жизни.

– Нет, почему за нами после питерских приключений шляются всякие чудики, и телефоны ведутся, это я понимаю. Конкретнее!

– Хочешь конкретики, тогда шутки в сторону, – веско ответил следак и вместе с шутками убрал в сторону саму собеседницу, рядом с которой соображалось намного труднее, – минувшей весной вы, ребята, на самом деле, не помогли накрыть провинциальных карабасов-барабасов, вы бросили вызов очень серьёзным силам, что держат ключевой сегмент власти в стране. Лео, ты, как психиатр, должен уметь смотреть на ситуацию ещё и глазами своих оппонентов. – оставив восседать на троне советской Фемиды свою юную пассию, Горский вальяжно смерил шагами кабинет деда с большим столом и остановился возле Лео. Суровый взгляд его сконцентрировался на неподвижной стрелке часов со штурвалом, который он на правах капитана вдруг выхватил из рук не нарочно оскорблённого индигета.

– Кхе-кхе, вообще-то, я не психиатр, а психолог-профайлер.

– Прости, дружище. Не вижу существенной разницы в сложившихся вокруг вас обстоятельствах. Я не даром велел вам ещё в машине дезактивировать все мобильники, кстати, это касалось и твоего ай-пэда, профи. – укоризненно сказал Горский и с силой провернул декоративный штурвал часов до щелчка. В алых предрассветных сумерках заискрились любопытством девичьи глаза, и предусмотрительный спец пояснил, – теперь нам не страшны шпионские частоты. Это замаскированный подавитель радиоволн, иными словами, прослушки…

– Вау! – восхитилась Ангела.