Дмитрий Михалевский - Пространство и Бытие. Сборник статей

• Название: Пространство и Бытие. Сборник статей
• Автор: Дмитрий Михалевский
• Жанр: Философия
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-906910-86-8

В сборнике представлены работы разных лет, посвященные широкому кругу проблем, связанных с темой пространства как философской и культурологической категорией.

Михалевский является автором концепций парадигмы пространственной многомерности и парадигмального цикла. Автор предлагает новый взгляд на развитие сознания, социума и истории культуры, которые представляют взаимосвязанный фрактальный процесс. Обоснование выдвигаемых теоретических положений дается на обширном фактологическом материале.

Ряд статей посвящен истории театра, который, по мысли автора, играл в древнегреческой истории особую роль инструмента личностного развития человека и, по сути, определил уникальность европейской культуры и цивилизации.

В сборник также включены материалы по научно-практическому проекту «АРХЕ», в рамках которого была предпринята попытка осуществить выдвигаемые теоретические положения на практике.

Книга адресована как профессиональным философам, методологам науки, историкам, культурологам, так и широкому кругу читателей, интересующихся проблемами гуманитарного и общественного знания.

---

Михаил ШЕМЯКИН. Мы встретились с Михаилом на выставке «Non-Fiction 7» в ноябре 2005 года на стенде издательства «Алетейя». Его внимание привлекла моя книга «Неизвестная Античность», вошедшая в топ-лист выставки. Михаил предложил мне провести презентацию книги в его фонде, что положило начало проекту «АРХЕ». Этот проект, который длился несколько лет, стал этапом в моей жизни, и я благодарен Михаилу Шемякину за него.

ВОДОЛАГИН Александр Валерьевич. Игорь Савкин познакомил нас на одной из выставок «Non-Fiction». Александр Валерьевич, заведующий кафедрой философии РГСУ, крупнейшей на тот момент кафедры философии в стране, полистал мою «Неизвестную Античность» и сказал, что это готовая диссертация. К тому времени, после двух безуспешных попыток защитить диссертацию (по физике и искусствоведению) я зарекся на это занятие время больше не тратить. Но буквально накануне этой встречи произошло одно неприятное событие. Организованное для меня Джеймсом Франклином чтение лекций в университете штата Коннектикут провалилось из-за отклонения моих документов московским офисом программы Фулбрайт по причине отсутствия у меня ученой степени. Надо сказать, что художникам по свету, каковым я выступал в качестве претендента на грант Фулбрайт, ученая степень не присваивается. А потому несправедливый отказ поднял во мне волну чувств, которые в Древней Греции назывались агональными, и когда Водолагин сделал мне предложение, я принял его без колебаний. Я не подозревал во что я ввязываюсь. Тогда я не мог предположить, что мне придется переработать весь материал и написать много нового, что за четыре года у меня сменится четыре руководителя, и что на защите ситуация перевернется с ног на голову и меня поддержит «старая гвардия», а академическая «молодежь» ополчится против меня. Тем не менее, все закончилось наилучшим образом, и я благодарен Александру Валерьевичу за этот поворот моей судьбы.

ФУРСЕЙ Георгий Николаевич. Академик, профессор, Вице-президент и председатель Санкт-Петербургского отделения РАЕН. Выдающийся физик, он активно вовлечен в деятельность по защите отечественной культуры и образования. Человек уникальной судьбы, Георгий Николаевич распространяет на окружающих магию своей доброты и душевной щедрости. Мне повезло, что Георгий Николаевич проявил интерес к моим проектам и встречи с ним каждый раз дают новый импульс к движению вперед.

И наконец, моя семья. Это мой надежный тыл. Без этого тыла я бы не сделал и малой толики того, что мне удалось в жизни. Об этом можно говорить много. Но я думаю, что мне придется написать еще ряд книг, чтобы посвятить их моим близким.

Если бы в моей жизни не было этих людей, то она определенно сложилась бы иначе, и, скорее всего, предлагаемая вашему вниманию книга никогда бы не увидела свет.

А недавно я прочитал где-то, что дольше других живут, прежде всего, те люди, у которых есть друзья, с которыми они могут общаться. Спасибо я вам за то, что вы есть! Я вас всех помню. Часто думаю о вас. Чаще, чем мы общаемся. И желаю вам всем здоровья и счастья. Храни вас Бог!

Введение в пространствоведение или новый подход к наукам о человеке и обществе

Есть вещи очевидные. Есть вещи непостижимые. В стремлении все упрощать и адаптировать к привычному, нам свойственно полагать вторые за первые. К числу таковых относится пространство.

«Манифест пространства»

Пространство – настоящий «герой нашего времени», герой эпохи, называемой Новейшее время. Примерно сто лет назад, с началом этой эпохи, именно пространство, в котором физики впервые увидели самостоятельный объект, совершило революцию в естественных науках, прямым следствием которой, в свою очередь, стал беспрецедентный научно-технический прогресс. Пространственная революция в искусствах началась еще раньше – в эпоху итальянского Возрождения, но ее пик совпал также с началом двадцатого столетия, породив новые художественные формы; в сфере наук о человеке и обществе интерес к пространству возник тогда же, и с тех пор этот интерес неуклонно возрастает. Сегодня пространство стало одним из самых популярных понятий, поскольку предполагается, что любая деятельность и любые процессы протекают в своих пространствах.

В социально-политической сфере доминирует концепция глобализации, непосредственно связанная с пространством; философия полагает пространство, наряду со временем, фундаментальной категорией; наконец, наш язык построен на пространственных соотношениях, которые с особой наглядностью зафиксированы в предлогах – на, под, перед, за, из, в… – да и не только в предлогах. Но что стоит за всем этим? Что это значит для нас и каким образом связано с нами? Почему в Древней Греции существовал бог времени Хронос (значимость которого определяется его положением в начале времен), но отсутствовал бог пространства? Более того, в те времена не было не только бога, но и соответствующего термина для обозначения пространства! Но почему, в таком случае, мы столь энергично навязываем собственные пространственные представления нашим далеким предкам? А что стало причиной актуализации пространства чуть более ста лет тому назад? И если пространство так важно для нашего нынешнего бытия, то почему не существует соответствующей научной дисциплины, «пространствоведения»? Почему существует как официальная структура «Институт времени», но до сих пор не создан «Институт пространства», несмотря на то, что проблемы ориентации в пространстве относятся к числу стратегически важных? С чем связана такая пространственная «слепота» и «немота»? В чем причина того, что пространство остается «неизвестным героем» на протяжении всей истории человечества?

Одна из главных проблем пространства заключается в том, что пространство представляется чем-то очевидным, само собой разумеющимся. И так свойственно полагать не только рядовым обывателям, но и многим ученым мужам. Сегодня практически все убеждены в том, что бытие протекает в пространстве, которое объемлет все и включает все, дается нам изначально и, похоже, существует вечно. Так считал еще Пифагор и с тех пор, похоже, мало что изменилось. А мы так устроены, что любая очевидность, любая обыденность очень быстро начинают казаться ничтожными. В таком случае нечего популяризировать, а тем более делать предметом серьезного научного изучения. Впрочем, при более внимательном рассмотрении оказывается, что эта «очевидность» обладает весьма нетривиальными свойствами. И эти свойства предполагают еще один вариант ответа на вопрос о причинах «неоцененности» пространства.

Дело в том, что пространство находится за пределами нашего чувственного восприятия. Повседневная привычка и распространенные стереотипы скрывают факт отсутствия у человека органа, ответственного за восприятие пространства. В результате, пространство, как объект, в спектре наших чувственных восприятий отсутствует. Отсутствует полностью… Но что тогда есть «пространство», в знании которого мы столь убеждены?.. Этот вопрос оборачивает кажущуюся очевидность другой стороной – своей противоположностью, каковая есть загадка.

Сто лет назад, в 1913 году тридцатитрехлетний ассистент неврологической клиники Гейдельберга, Карл Ясперс, опубликовал фундаментальный труд под заголовком «Общая психопатология». В нем он, в частности, писал: «Пространство и время всегда присутствуют в области чувственного восприятия. Сами по себе они не являются первичными объектами, но облекают собой всю объективную действительность. Кант называет их „формами созерцания“. Они всеобщи. Не существует чувственных восприятий, воспринимаемых объектов или образов, которые были бы свободны от них. Все приходит к нам в пространстве и времени и переживается только через эти две категории. Наши чувства не способны преодолеть пространственно-временное переживание бытия; мы ни при каких обстоятельствах не можем от него ускользнуть и всегда ограничены им. Пространство и время не воспринимаются сами по себе – и с этой точки зрения они отличаются от других объектов; но мы воспринимаем их вместе с объектами… Пространство и время не существуют как „вещи для себя“; даже будучи пусты, они даются нам в связи с объектами, которые их наполняют и ограничивают.

Пространство и время, исконные и не из чего не выводимые, всегда присутствуют как в аномальной, так и в нормальной психической жизни. Они никогда не могут исчезнуть. Модифицироваться могут только способы, посредством которых эти категории являются восприятию, способы переживания этих категорий, оценки их меры и длительности [выделено мной – Д. М.]»[1].

Следует извиниться за длинную цитату, но точность и емкость формулировок, а также фундаментальность идей Ясперса заслуживают того, чтобы внимательно прислушаться к его мнению. Ясперс не был первым, кто был столь радикален. Но он был первым профессиональным психологом, т. е. профессионалом в сфере исследований человеческого восприятия, а не философом или физиком.