Дмитрий Михалевский - Пространство и Бытие. Сборник статей

• Название: Пространство и Бытие. Сборник статей
• Автор: Дмитрий Михалевский
• Жанр: Философия
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-906910-86-8

В сборнике представлены работы разных лет, посвященные широкому кругу проблем, связанных с темой пространства как философской и культурологической категорией.

Михалевский является автором концепций парадигмы пространственной многомерности и парадигмального цикла. Автор предлагает новый взгляд на развитие сознания, социума и истории культуры, которые представляют взаимосвязанный фрактальный процесс. Обоснование выдвигаемых теоретических положений дается на обширном фактологическом материале.

Ряд статей посвящен истории театра, который, по мысли автора, играл в древнегреческой истории особую роль инструмента личностного развития человека и, по сути, определил уникальность европейской культуры и цивилизации.

В сборник также включены материалы по научно-практическому проекту «АРХЕ», в рамках которого была предпринята попытка осуществить выдвигаемые теоретические положения на практике.

Книга адресована как профессиональным философам, методологам науки, историкам, культурологам, так и широкому кругу читателей, интересующихся проблемами гуманитарного и общественного знания.

---

Впрочем, для момента зарождения этого процесса его результаты не надо переоценивать. «Старинная родовая община, основанная на натуральном хозяйстве… не торговала; а обмен был тогда настолько примитивный, что вовсе не был ведущим экономическим фактором, – писал А. Ф. Лосев. – На основе натурального хозяйства… весьма часто возникают разного рода дарения, которые иной раз приближаются к тому, что в экономике носит название обмена»[139]. И далее: «Торговля в гомеровском мире имеет самое ничтожное значение, хотя она уже, несомненно, возникает… Деньги, конечно, еще отсутствуют… С торговлей же шло рука об руку и развитие ремесла. У Гомера упоминаются различные ремесленники…»[140].

Появление аристократии радикально изменяет социальное пространство. Прежде всего, для малочисленной группы носителей 1-D ППМ пространство расширяется. Это расширенное пространство включает ближнюю зону, из которой оно выросло, и которая теперь обретает четкую границу. Таким образом, социальное пространство структурируется. Расширяющееся социальное пространство аристократии поглощает также ближние зоны соседних, прежде независимых нуль-мерных коллективов, в которых своя аристократия еще не сформировалась. В противном случае, первая аристократия вступают со второй в конфликт за пространство, в котором их интересы начинают пересекаться.

Внутри социального пространства аристократии развивается процесс дифференциации, который идет по функциональному признаку – так возникает бюрократия[141]. В данном случае это понятие понимается в предельно широком смысле, как чиновничий аппарат, администрация, слой профессиональных управленцев (от франц. bureau (бюро, канцелярия) и греч. kratos (власть)). Становление бюрократии как социального слоя обычно связывают с развитием централизованных государств и особенно – с укреплением капитализма, но в широком смысле можно говорить и о бюрократии даже для Древнего Египта (государственный писец – чиновник, администратор). Важную методологическую идею формулирует Хальбвакс: «…Всюду, где та или иная должность требует не просто технической умелости, но и размышления, она сама не может приготовить к ней человека, поскольку сама по себе она бы осуществлялась без всяких размышлений. Отсюда понятно, что нужна особая социальная среда, которая была бы чужда исключительной озабоченности профессиональными делами и учила бы различать и оценивать оттенки человеческого достоинства. Но такое деликатное чувство лучше всего воспитывается там, где мысль постоянно бывает обращена на личности и группы, имеющие собственный облик и историю»[142].

Через два-три поколения после возникновения первой группы носителей 1-D ППМ, ее пассионарная энергия иссякает. В результате, аристократия, накопившая к этому моменту материальные блага, создавшая капитал, становится формальной социальной структурой, классом. Так знать превращается в элиту — в тех, кто велит, повелевает. К аристократии теперь относятся социальные группы, занимающие господствующее положение в обществе. Принадлежность к этим группам начинает все более определяться либо рождением и наследованием недвижимостей (родовая аристократия, знать), либо приобретением особых условий (денежная и чиновная аристократия), либо достигается избранием (народная аристократия древнего Рима). Родовая и поземельная аристократия достигает наивысшего развития в феодальной организации нового европейского общества, явившегося на смену античной цивилизации; в борьбе с этой средневековой аристократией будет сформирован и укрепится принцип современной монархии, но это процессы, характерные для последующих этапов развития общества.

Второй этап развития общества. Ближе к концу одномерного исторического периода, процесс личностного развития, продолжающийся в нульмерной массе, приводит к возникновению второй группы носителей 1-D ППМ. Этот процесс вновь стабилизируется, когда численность этой группы достигает критической величины 10 %. Структура общества обретает пространственную симметрию, наподобие знака Инь-Ян.

Эффективные механизмы мышления вновь повышают результативность труда, позволяют улучшить его оснащенность и организацию. И вновь, как в предыдущем случае, на основе 5 % образуется новое сословие, объединяющее, в первую очередь, зажиточных земледельцев. Вторые 5 % – это «деятели культуры» и для Древнего мира – ремесленники и зажиточные крестьяне[143].

На основе этих сословий в феодальной Европе возникает буржуазия.

Признаком идентичности нового сословия и, прежде всего, буржуазии, как еще одного носителя одномерной ППМ, становится новый интеграционный символ – деньги. Деньги в полной мере отражают усиливающуюся абстракцию сознания и мировосприятия и сменяют такой над-индивидуальный, но все еще антропный интеграционный признак как род, формируя идею примата объективных сил, стоящих над личностью. В сфере религии абстрактные силы персонифицируются в систему богов, среди которых присутствует отчетливая функциональная дифференциация, разделяющая между ними сферы ответственности: торговлю, сельское хозяйство, войну.

Весьма точное описание этой стадии развития социально-общественных отношений дали С. С. Степанов и А. Р. Птуха: «В некотором смысле натуральное хозяйство – это переходный этап от экономики собирательства к рыночной экономике. Труженик фазенды еще не отделяет себя от собственного хозяйства, а продукт производит только для удовлетворения собственных потребностей. Его менталитет обогащен созидательными ценностями, иногда даже творческим началом, но, в целом остается на том же уровне, что у собирателя. Внешняя среда человеком рассматривается как источник благ или угроз, теперь уже не только для себя, но и для своего хозяйства… Профессиональный крестьянин уже не только использует ресурсы, а преобразует реальность. Он строит дом, засеивает поля, содержит домашний скот и т. п. Он отвечает за часть реальности и заботится о развитии своей частной собственности. При этом его жизнь зависит от внешних по отношению к человеку сил, так же контролирующими реальность, как и он: засухой, дождем, плодородием и т. д. Он вынужден уживаться с этими силами, заведомо превосходящими его возможности. Современный человек с менталитетом крестьянина сталкивается не только с природными, но и с социальными силами, к которым он вынужден приспособляться. Эти силы, в совокупности, образуют ценности свободной экономики и предпринимательства, такие как деньги, имущество, власть, должность, популярность и т. п. Поэтому можно сказать, что современные бизнесмены в массе обладают буржуазно-крестьянским менталитетом [выделено мной – Д. М.]»[144].

По мере того, как в последующие эпохи будет происходить развитие рынка (не без влияния ППМ эпохи), будет расти понимание человеком объективной составляющей материальной жизни. Рынок и появление связанного с ним товарооборота неизбежно стимулируют отход от субъективности, перенос акцента деятельности с себя, своих интересов и своих представлений на внешнюю оценку, на объективные данные, способствуя развитию самосознания. Таким образом и зажиточное крестьянство, и ремесленники, и буржуазия становятся обладателями сознания, которое принципиально отличается от того, которым обладают представители ресурсной модели (собирательство, современное собирательство, неособирательство) и владельцев натуральных хозяйств.

Новое сословие возникает за той чертой, которая надежно отделяла аристократию от остальной части общества, поэтому непростые отношения, возникающие между этими двумя сословиями, порождены совокупностью причин, в том числе сугубо практического характера. М. Хальбвакс отмечал, что «слишком откровенно доходные профессии очень долго вызывали к себе предубежденное отношение, так как считалось, что между добываемым таким образом богатством и получающим его человеком существует лишь чисто внешнее отношение и класть богатство в основу социальной позиции – значило бы подменить иерархию людей иерархией вещей»[145].

Межсословный конфликт усугубляется тем, что к этому времени классическая земельная аристократия, утрачивает пассионарную энергию, характерную для молодого сословия. Окончательный удар земельной аристократии нанесет Великая французская революция, которая приведет к господству денежную аристократию, власть которой постепенно утвердится во всех европейских государствах.

На втором этапе развития общества величину социального пространства и новые тенденции в культуре определяет буржуазия и ее спутники, действующие в сфере культуры. К буржуазии переходит пассионарная энергия, утраченная аристократией. Теперь буржуазия становится репрезентантом общества. «С подъемом городов носительницей национального становится буржуазия, причем, что соответствует пробуждающейся духовности, – носительницей национального сознания, воспринятого ею от аристократии и доведенного до конца. Неизменно существуют (причем с бесчисленными градациями) определенные круги, способные жить, чувствовать, действовать и умирать во имя народа, и круги эти становятся все шире»[146].