Александр Шкурин - Утренняя звезда. Повесть

• Название: Утренняя звезда. Повесть
• Автор: Александр Шкурин
• Жанр: Русское современное

Повесть в жанре магического реализма в двух частях. В первой показывается один день двух похожих друг на друга мужчин, во второй – о службе солдата в середине 80-х годов в неспокойном закавказском городе, где начинаются волнения на национальной почве. Что связывает первую и вторую часть повести – главная интрига книги.

---

Свои способности к военным действиям Лера успешно отточила на Алексе. Он, едва супруга приступала к первой фазе объявления военных действий, тут же пугался и начинал покаянно и униженно вилять хвостом, а при переходе ко второй фазе просто сбегал, и терпеливо ждал, когда иссякнет боевой пыл супруги, поэтому поле битвы всегда оставалось за ней. Однако гость оказался покрепче, но и он смешался и сдал назад, и так, задом, задом, наследничек стал пятиться к кухне, промахнувшись мимо двери бабкиной комнаты.

Большой ошибкой незваного гостя был вопрос, обращенный к Алексу, не знает ли он, где ключи от комнаты старушки. Алекс, хоть и с трудом, смог сложить три плюс два, когда ключей от бабкиной комнаты было трое, один ключ был у старушки, другой висел на гвоздике в прихожей, третий у него, ключей от входных дверей было двое, один у бабки, второй у него. Ключи были на одном кольце, и, отдавая нежданному родственничку один ключ, старушка должна была отдать и второй, болтающийся на одном кольце, ведь новоявленный наследничек сам вошел в квартиру.

Алекс встрепенулся, сумел разбить соляную корку и зажал незнакомца в угол между кухней и бабкиной комнатой, где на вешалке висели ее древние салопы. Незнакомец задушено пискнул, когда Алекс изобразил зверскую морду, что легко ему удавалось, если неделю был небрит и задушевно, как слова песни, пропел: «уд-давлю, с-с-сука, бабушку любимую, тварь, почто убил?».

Эффект от его слов оказался потрясающим, к трем составным частям запаха своего тела незнакомец добавил четвертый, вонь от внезапного опорожненного содержимого кишечника. Алекса чуть не стошнило, он схватил незнакомца за лацканы пиджака и так тряхнул, что лацканы с треском отделились от пиджака и остались в его руках, а незадачливый наследничек кулем свалился на пол, заскулил, как побитая собачонка и заерзал по полу, попытавшись убежать от него на четвереньках.

Алекс, развивая нежданный успех, набросился, как овчарка, на него сверху и быстренько, откуда только полицейская сноровка взялась, обшарил карманы незнакомца. В карманах он обнаружил: справку об освобождении из мест лишения свободы, выписной эпикриз из местного психоневрологического диспансера, две смятых купюры по пятьдесят рублей, желтую цепочку с затейливым кулончиком в хлебных крошках. Похожую цепочку с кулончиком носила якобы дворянских кровей незабвенная Конкордия Горжеттовна, тьфу, простонародная Клавдия Григорьевна, что дало Алексу возможность, гипнотизируя взглядом превратившегося чуть ли не в мышь незнакомца, свистящим шепотом протянуть: «точно убил старушку, сс-сука…».

От его свистящего шепота незнакомец с низкого старта неожиданно рванул к двери, стукнулся об нее лбом, дверь с протяжным скрипом широко распахнулась, в проеме двери мелькнул зад незнакомца, и грохот по ступенькам возвестил, что незнакомец неблагополучно произвел спуск по лестнице, следуя нехитрому принципу «голова-ноги, голова-ноги».

Сзади послышался истерический смех, Алекс повернулся и увидел, как Ника, его дочь, сползала по стеночке вниз и, сидя на полу, стала раскачиваться и сквозь приступы смеха в изнеможении приговаривала:

– Ой, папа, папа, я не могу, зачем ты так старичка напугал! Мне самой стало страшно! Бедненький, он же разбился, ступеньки такие крутые!

Жена, стоявшая рядом с дочерью, то же тряслась от беззвучного смеха. Алекс поклонился, как актер на сцене, сыгравший особенно трудный эпизод роли, а потом, брезгливо, двумя пальцами, поднял брошенный портфель и, едва открыв его, скривился. Там лежало вонючее скомканное белье, которое владельцем, наверное, никогда ее стиралось. Он бросил в портфель все бумажки и деньги, изъятые им у незнакомца, цепочку с кулончиком, оборванные лацканы пиджака и спустился по лестнице, чтобы вынести портфель на улицу. По пути он сокрушенно покачал головой, незнакомец сумел-таки сломать одну ступеньку. Он поставил портфель у двери подъезда, а затем в сарае нашел доску, которую кое-как сумел прибить взамен поломанной. Получилось не очень удачно, но лучше, чем со страхом ходить по сломанной ступеньке.

Сон Алекса был неожиданно прерван, трамвай дернулся и стал резко тормозить, а потом остановился. Алекс чуть не слетел с пластикового сидения, а стоявший рядом школяр едва не упал на пол, но его успели подхватить другие пассажиры, которые стали возмущаться и кричать на водителя обычные в таких случаях слова «полегче, не дрова везешь». Водитель стал оправдываться, что какой-то олух на старом рыдване решил проскочить перед ним на красный свет светофора, поэтому он вынужден был затормозить, а этот олух едва не врезался в огромный джип, но успел объехать его и тут удача отвернулась от него, поскольку влетел прямо в столб.

Алекс увидел на противоположной стороне дороги старый автомобильчик, чей передок смялся в гармошку, не выдержав грубого соприкосновения с бездушным бетонным столбом с раздвоенными, наподобие языка змеи, светильниками наверху. Наискосок от трамвая, перегородив дорогу, застыл огромный черный шарабан, едва не уткнувшийся в него огромным капотом.

1.4

Арон. Дорога в собор

Арон ездил на работу разными маршрутами. Это было данью требованиям службы безопасности, которая, отрабатывая свой хлеб, постоянно стращала гипотетической опасностью, грозящей от происков вечно недовольных конкурентов. Сегодня он поехал на работу по окраине города, и этот путь был гораздо спокойнее по сравнению с дорогой через центр города. Там были вечные пробки, нервные водители, нетерпеливые гудки и автомобили, мгновенно срывающиеся с места, едва светофор показывал милостивый зеленый свет. Арон, любивший ранее погонять на автомобиле, с годами стал предпочитать спокойную езду. Огромная меркава на дороге внушала почтение другим автомобилистам, но всегда находился какой-нибудь лихач, что вьюном вился между машинами, выигрывая сомнительный приз в виде призрачного метра форы перед другими автомобилями и первым, словно к финишной черте, приходивший к светофору, к которому потом подтягивались другие машины с их неспешащими водителями.

Арон ехал к своему офису, расположенному немного в стороне от центра города, где располагались офисы крупных компаний. Последние годы он занимался производством и торговлей продуктов питания, и именно продукты дали ему и особняк, и эту меркаву и маленькую изящную таратайку для супруги, регулярные поездки в далекие края, а также немаленькие суммы на счетах в банке. Это было для внутреннего потребления, а граду и миру Арон явил сначала маленькую, а потом превратившуюся в большую, империю. Уже десять лет он занимался непрерывным расширением ее владений, включая в неё заводы, фабрики, фермы, поля, а пароходы успешно заменил автомобилями, которые развозили продукцию его империи по российским просторам, а недавно начал агрессивную экспансию за край родной ойкумены, найдя чем удивить старушку Европу..

Арон ехал рядом с трамвайными путями, мимо него проносились красные трамваи, и когда они застывали на остановках, спокойно тормозил, ожидая, пока не схлынет поток пассажиров из трамваев. Он чувствовал себя невидимкой, надежно спрятанной в недрах меркавы, и рассматривал людей, снующих по тротуарам. Иногда появлялась красивые девчонки, которыми он любовался и с тоской думал, что если бы шел пешком, обязательно с кем-нибудь из них познакомился, а так – шарабан и одиночество. Он был начисто лишен тщеславия, но работа и занимаемое им положение в обществе, чем несказанно гордилась жена, не давали ему возможность просто так пешком ходить по улицам города.

Чем больше он богател, тем больше росли амбиции его супруги, и если в начале семейной жизни на отдых они ездили на недорогие курорты, с ростом доходов они по очереди посетили дорогие курорты на Мальдивах, Сейшельских островах, на Барбадосе, и наконец Лера остановилась на острове Сен-Бартелеми. Сюда они прилетали уже несколько раз. Его супруга была почти счастлива, как же, остров миллионеров, её семья вошла в такой элитарный клуб, и ей многие завидовали. Арон не разделял её восторга, он привык работать, а не отдыхать и не тратить по пустякам деньги. Многие богатые соотечественники, с которыми он познакомился на острове, вызвали у него легкую оторопь, переходящую в изумление, как с таким низким интеллектом они сумели разбогатеть. Иногда у него возникала крамольная мысль, что многим из его соотечественников на этом острове просто приказали быть богатыми и посадили на золотую жилу, и теперь они поставили свой целью промотать даром доставшееся богатство, но деньги не кончались, как не кончалась каша из волшебного горшочка братьев Грим.