Кэтрин Куртц - Высший Дерини

• Название: Высший Дерини
• Автор: Кэтрин Куртц
• Издательство: АСТ, Северо-Запад Пресс
• Жанр: Романтическое фэнтези
• Год: 2001
• ISBN: 5-17-004140-3, 5-93968-009-X

"Хроники Дерини". Уникальная сага – "фэнтези", раз и навсегда вписавшая имя Кэтрин Куртц в золотой фонд жанра "литературной легенды". "Хроники Дерини". Сказание о мире странном, прозрачном и прекрасном, о мире изощренно-изысканных придворных интриг, жестоких и отчаянных поединков "меча и колдовства", о мире прекрасных дам, бесстрашных кавалеров, порочных чернокнижников и надменных святых...

---

Она кивнула не глядя на него.

– А Бран знает об этом?

– Теперь знает, – прошептала она, взглянув ему в лицо. – О отец, я не хочу лгать вам. Есть еще одна причина, по которой я хотела убить его. Боже, помоги мне! Отец, я люблю другого человека. Я люблю Аларика, и он любит меня. Но я пока не нарушила своей супружеской клятвы. И если Аларик убьет Брана завтра… О, простите меня, отец, я совсем не молюсь о Бране. Он ведь предатель. Боже, что мне делать?

Она снова зарыдала. Дункан обнял ее за плечи и заставил присесть на край постели Келсона.

Морган и Келсон, опустившись на колени, все еще трудились над неподвижным телом Дерри, а рядом стоял Арлиан и смотрел на них.

Дункан ничем не мог помочь им. Ведь в руках у него была чаша, которую он не мог отложить, пока не выпьет до дна. Он наклонил голову и стал размышлять.

Риченда и Аларик. Конечно. Теперь все понятно. Нужно было быть слепцом, чтобы не увидеть всего этого раньше.

Зная щепетильность Аларика, Дункан был уверен, что между ними еще ничего не произошло. Да и Риченда поклялась, что не нарушила верность супружескому ложу.

Но Дункан знал, что оба они сейчас чувствуют внутреннюю вину. Дункан подумал, почему же Морган не поделился с ним, но затем сообразил, что у них совершенно не было времени. К тому же, наверняка Аларик считает свое чувство постыдным, бесчестным, а потому и не захотел в этом признаться даже своему другу и родственнику. Возжелать жену ближнего своего – это же страшный грех в глазах Аларика.

Но Риченда обратилась к нему как к священнику. А имеет ли он право на такое обращение? Кто он – Дерини или священник? С тех пор как он принял обет, у него не было сомнений в том, что должен быть священником.

Дункан посмотрел на Арлиана. Ведь у Арлиана не было сомнений в том, что вполне можно быть одновременно и служителем Церкви и Дерини. Он уже много лет епископ, и ни одна из его ипостасей не входила в противоборство с другой. Но сам же Арлиан говорил, что со времен Реставрации только два Дерини получили духовный сан: он и Дункан.

И Дункан не сомневался, что Арлиан искренне верил в свое призвание и был преданным и верным слугой Господа. Дункан почувствовал святость, исходившую от этого человека, с момента их первой встречи шесть лет тому назад.

Да, не было никаких сомнений, что Арлиан искренне давал обеты и служил Церкви честно и бескорыстно.

Тогда почему же он, Дункан, не может быть священником, если он так же искренен и честен?

Ведь если Арлиан без всяких угрызений совести может быть епископом-Дерини, то почему он, Дункан, не может быть священником-Дерини?

Дункан взглянул на Риченду и увидел, что она уже овладела собой и вытирает глаза, красные от слез. Но прежде чем он успел заговорить, леди подняла на него свои прекрасные голубые глаза.

– Не беспокойтесь, святой отец, уже все хорошо. Я знаю, что не заслуживаю прощения, но вы выслушали мою исповедь, и теперь мне стало легче.

Дункан опустил глаза.

– Вы забыли, миледи, что я по решению Курии не имею права исполнять обязанности священника.

– Мой дядя Кардиель сказал, что отлучение незаконно, и он не видит причин, почему вы не можете быть священником.

Дункан удивленно поднял брови, но ничего не сказал, так как, по его мнению, это было правдой. Его отлучил Корриган, и именно он должен был бы снять отлучение, но поскольку Корриган лишен сана, почти изгнан, то вопрос о снятии отлучения стал чисто академическим. И теперь Дункан – может быть, первый раз в жизни – получил возможность самому принять решение.

– А то, что я Дерини, разве не мешает вам? – спросил он, делая последнюю попытку убедить себя в правильности своего решения.

Она посмотрела на него очень странно.

– Для меня это даже удобнее, отец, так как вы лучше, чем кто-либо другой, сможете снять мои волнения. Вы спрашиваете так, как будто принадлежность к Дерини является вашим недостатком. Неужели теперь, когда всем известно, что вы Дерини, вы по-прежнему будете следовать своему призванию и быть точно таким же простым священником, как и раньше?

– Конечно.

– И вы полагаете, что вы будете таким же хорошим священником, как и раньше?

Он помолчал.

– Да.

Риченда еле заметно улыбнулась и упала перед ним на колени.

– Тогда отпустите мне грехи, отец. Моя страждущая душа просит, чтобы вы выполнили свой долг священника. Вы слишком долго были отстранены от своих обязанностей.

– Но…

– Отлучение, как утверждают высшие служители Церкви, с вас снято. Почему вы сопротивляетесь? Разве вы рождены не для этого?

Дункан глуповато улыбнулся, а затем склонил голову. Риченда перекрестилась и сложила руки в молитвенном жесте.

Внезапно он понял, что уже делает то, для чего был рожден, и у него нет никаких сомнений в правильности своего решения. Спокойный и уверенный, он слушал шепот Риченды, которая исповедовалась перед ним.

Морган поднял голову, вздохнул и приказал солдатам освободить Дерри и выйти из палатки. Дерри спокойно лежал перед ними с закрытыми глазами. Он спал естественным сном.

Когда солдаты вышли, Морган разжал ладонь и посмотрел на лежащее в ней кольцо. И он сам, и Арлиан, избегали смотреть на мизинец Дерри, побелевший и дрожавший, с которого это кольцо было удалено.

Кольцо и заклинание были сняты, но сколько же сил это стоило им!

Морган, не сумев подавить зевок, с удовольствием потянулся.

Он с удовлетворением оглядел остальных: пройдено трудное испытание.

– Теперь с ним все в порядке. Заклятие разрушено, он свободен…

Келсон посмотрел на руку Моргана, державшую кольцо, и вздрогнул.

– Через что же он прошел, Морган! Ты поставил экраны и не дал мне возможности увидеть все, но… как же он теперь будет жить после всего этого?

– Он будет жить, как обычно, – сказал Морган. – Я стер из его памяти почти все, что случилось в Эсгар Ду. Конечно, кое-что уцелело, но от худшего я его избавил. Через несколько недель от этого останутся лишь смутные воспоминания. И он будет очень недоволен, что пропустил поединок, который состоится завтра. Он проспит несколько дней.

– Может быть, это и к лучшему, – тихо произнес Келсон.

– Что? – переспросил Морган.

Он в это время вставал и не расслышал слов короля.

– Чепуха, не обращай внимания, – усмехнулся король. – Не поспать ли нам? Миледи?

Он подал руку Риченде, которая окончила свою исповедь, и леди с почтительным поклоном приняла ее.

– Миледи, очень сожалею, что вам пришлось перенести столько ужасного. Уверяю вас: я сделаю все, что смогу, чтобы вернуть вам вашего сына.

– Благодарю, сэр.

– Ну, идемте, друзья, – спокойно сказал Арлиан. – Рассвет близится.

Глава 26

Рассвет был очень хмурым. Висел тяжелый туман. Воздух, насыщенный влагой, затруднял дыхание.

На востоке, над горными пиками Кардосы, едва просматривались лучи восходящего солнца, с которыми боролись низкие хмурые темно-серые облака.

Люди в лагере Келсона со страхом смотрели на жуткую картину восхода. Многие крестились, видя во всем этом дурное предзнаменование.

Келсон хмурился, натягивая золотой пояс на алую тунику с королевским Львом.

– Это смешно, Арлиан. Ты говоришь, что нам нельзя брать оружие, что нельзя иметь при себе ни кусочка стали. Во время моей битвы с Чариссой такого условия не было.

Арлиан качал головой и улыбался, поглядывая на Моргана и Дункана. В палатке были они одни. Так требовал ритуал перед тем испытанием, которое их ждало.

Немного раньше Кардиель прямо здесь отслужил торжественную мессу. Ему прислуживали Нигель и Варин. На мессе присутствовали особо приближенные генералы и советники короля.

И вот теперь они остались в палатке одни, зная, что не скоро смогут вновь насладиться одиночеством.

Арлиан завязал шнурки своей сутаны и положил руку на плечо Келсона.

– Послушай, Келсон. Помни, что ты еще не принимал участия в групповых поединках под защитой Совета. В таких случаях правила очень строги, так как возможностей для вероломства и предательства больше.

– Вероломства следует ожидать, – согласился Морган. – После того, что он сделал с Дерри, я ни за что не поручусь, если в деле участвует Венсит.

– За зло следует платить, – грозно сказал Арлиан. – Идем. Свита ждет нас.

У палатки ждали Нигель и генералы с лошадьми для всех четверых. Келсон вышел из палатки последним, при его появлении все упали на колени и склонили перед ним головы. Келсон обвел своих приближенных спокойным взглядом. Люди выражали ему свою преданность и полное повиновение. Каждый готов был пойти за него на смерть.

Коротким кивком, чтобы скрыть свои чувства, Келсон разрешил всем подняться.

– Благодарю вас, милорды, – спокойно сказал он. – Я не знаю, увижу ли когда-нибудь вас снова. Как всем вам известно, мы идем на смертельный бой. Если мы победим, то с востока нам никогда больше не будет угрожать враг. Могущество Венсита из Торента будет сокрушено навсегда. Если мы проиграем… – он прикусил губу. – Если мы проиграем… Мы согласились на эту битву потому, что ни Венсит, ни я не желаем гибели лучших сынов королевства, цвета рыцарства. Я не могу вам обещать ничего, кроме того, что приложу все силы, чтобы победить. Я буду молиться о нашей победе и возвращении.