Дмитрий Самойлов - Медсестра. Сборник произведений

• Название: Медсестра. Сборник произведений
• Автор: Дмитрий Самойлов
• Жанр: Эротика

Откровенные дневники молодого человека, приобретающего первый сексуальный опыт и познающего чувства женщины, обуреваемой эротическими фантазиями.

---

«Как Ваше здоровье? Все ли было хорошо? Не сердитесь на меня и простите. Я жертва обстоятельств. Так уж сложилась моя жизнь и ничего уже не изменишь. Слишком поздно. Пожалейте меня. Я так одинока. Если вы действительно любите меня… Приезжайте. Я жду вас. Ваша „К.“»

Он стал готовиться к отъезду.

Глава 4

Верочка поднялась на второй этаж, открыла кладовку и поставила туда ведро со шваброй. Ей надоело пользоваться вибратором и она, положив глаз на управляющего, захотела привлечь его внимание. Он примерно ее возраста, разведен и как хозяйственный положительный мужчина, давно приглянулся ей.

– Здравствуйте, Верочка, – сказал управляющий, проходя мимо.

– Здравствуйте, Валерий Михайлович. – Верочка широко улыбнулась.

Валерий Михайлович остановился.

– Какая вы сегодня аккуратная, чистенькая, приятно посмотреть.

– Ну что вы. Я всегда такая… Спасибо, – она зарделась.

– Я тут у вас спросить хотел, – выдавил управляющий.

– Да, я слушаю. – Верочка сделала умное лицо.

– Одно пятно не отстирывается на рубашке, может, посмотрите?

– Конечно, давайте посмотрим.

Они пошли по коридору в кабинет управляющего.

– Садитесь вот сюда, Верочка, – он показал рукой на диван.

– Спасибо, – она кокетливо присела, сложив руки на коленях.

– Вы такая нарядная в этом белом переднике, он похож на школьный.

– Да, немного.

– Хотите, я вам кофе сварю со сливками? – предложил Валерий Михайлович, включая кофеварку.

– Ну что вы, неудобно.

– Вы, как этот передник надели, так я вас сразу и узнал. Школу вспомнил. А вы меня не помните?

– Валера? Неужели? Вы здесь? Как неожиданно!

– Да, да, это я, – он улыбнулся. – Вот и ваш кофе!

– Лучше со сгущенкой! У вас есть сгущенка? – спросила Верочка, улыбаясь в ответ.

– Конечно, есть. – Валерий Михайлович оживился, глаза его засверкали, он подошел к окну и сказал с радостным возбуждением:

– Я же помню, как в детстве вы уплетали ее за обе щеки. Помните? Проколешь две дырочки гвоздиком и потягиваешь. Вкуснотища! Вот было время! Куда все ушло?

– Все ушло безвозвратно. Вы правы.

– А помните, как водой обливались из брызгалок? Это было здорово! – он отошел от окна и посмотрел на Верочку с умилением.

– Конечно, помню. Домой приходила вся мокрая и руки в синяках. А мама спрашивала: «Ты что в одежде купалась?»

Управляющий подошел к Верочке и ласково взял ее за руки. Они сели пить кофе и некоторое время молчали, радуясь встрече.

Валерий Михайлович заговорил первым:

– А бегали вы быстрее всех. Я никак не мог вас догнать! – он отхлебнул из чашки и поставил ее на стол. – Давайте лучше на диванчик присядем.

Они сели на диван.

– У вас-то как, Верочка? Как жизнь сложилась?

– Муж меня бросил, негодяй. Двое детей на иждивении… Тяжело.

– Да-а, – протянул он. – Понимаю.

Валерий Михайлович взял руку Верочки и поцеловал ее.

Она попыталась отдернуть руку, но он удержал ее в своей и произнес с чувством:

– А помните, как нам было хорошо вдвоем?

– Жалеете меня? Не надо. – Верочка вздохнула. – Но жалость, если вдуматься, не такое уж и плохое чувство. Вы пожалейте меня, я пожалею вас, и обоим нам хорошо и приятно станет от этого.

– Тогда будем жалеть друг друга! – он обнял ее нежно и ласково.

Верочка прижалась к нему со словами:

– Нас никто здесь не застанет? Мне нужно, чтобы меня кто-то любил, – промолвила она и посмотрела ему в глаза с надеждой. – Это необходимо мне, как глоток воды в иссушающий зной. Чтобы он ждал меня с работы, звонил мне по всяким пустякам, дарил цветы по праздникам, а лучше в обычный будний день, – ее голос задрожал от волнения, – ни с того ни с сего, просто так, по велению сердца. Это ведь так трогательно, до глубины души. Быть желанной.

– Вы всегда были для меня желанной.

Они посмотрели друг на друга с нежностью и вниманием.

Верочка улыбнулась, что-то вспомнив:

– У вас на лице такое же выражение, как тогда в детстве, когда я ударила вас портфелем по голове. Тогда я вас пожалела.

– Пожалейте и сейчас.

– Пожалею, – она погладила его по щеке. – Иди ко мне, мой миленький! Поласкай меня! Поцелуй! Я такая нежная. Ощути мою мягкость и тепло!

– Давненько я не брал в руки шашек! – воскликнул он, поднимая ей платье и снимая трусики.

– А чего так? – Верочка поддалась ему, слегка привстав.

– Ты разбудила мой застывший вулкан. Он полыхает ярким пламенем и вот-вот взорвется!

– Так пусть он взорвется! – крикнула Верочка залезая рукой ему в штаны – Ну! Давай же! Моя киска давно скучает по ласкам. Ну же! Мне так надоело пользоваться вибратором! Где он? Я хочу ощущать его внутри себя!

Он стал наслаждаться, наслаждая ее еще больше. Верочка подняла ноги и перевела взгляд на окно.

– Ах! Ты мой тигренок! Ты же любил наряжаться в костюм тигренка на Новый год? – Она захохотала, обхватив его голову руками, – Где же твоя полосатая шапочка с круглыми ушками?

– Мур, мур, – пропел он, пыхтя. – Дома в шкафу лежит.

– В следующий раз обязательно возьми ее. Она мне нравится! Такая забавная!

Верочка замолчала, чувствуя приближение сладостного момента, и еще сильнее сжала его голову.

– Ах, как хорошо! Не останавливайся. Прошу тебя! Еще немного!

* * *

Через некоторое время в кабинет управляющего зашла Катя.

– Чем вы здесь занимаетесь? Развлекаетесь с моими горничными?

Валерий Михайлович, подтягивая штаны, обернулся, поправил галстук, и испуганно посмотрев на Катю, ответил:

– Мы просто беседовали и все.

– И все? Неужели? – Катя подошла ближе. – Вы поправляете рубашку. Верочка, когда я встретила ее на лестнице, поправляла передник. Какое совпадение, надо же. Вы оба что-то поправляли.

Валерий Михайлович подскочил к столу со словами:

– Вот здесь товарные чеки. Я забыл вам вчера отдать.

– Оставьте! Снимите очки и не мелите вздор! Эти мерзкие стекляшки меня всегда раздражали. Они отсвечивают. Я не вижу ваших глаз. С человеком трудно разговаривать, когда не видишь его глаз. Непонятно, правду он говорит или нет.

– Я говорю правду, – он поправил сползающие очки.

– Если вы их не снимете, то я их разобью! Это очень больно. Стекла врезаются в кожу вокруг глаз, вы можете ослепнуть.

– Хорошо, хорошо, – проговорил он взволнованно, снял очки и положил их на стол, пряча взгляд.

– Теперь принесите мне швабру из кладовки. У вас есть швабра? Или лучше щетку.

– Зачем? Хотите порядок навести? Уборка была утром. – Он хихикнул.

– Да, порядок. Больше морального свойства.

– Вот щетка, но зачем? – он протянул ей щетку.

Катя взяла щетку и стала медленно, глядя ему в глаза, откручивать черенок. Она открутила его, а щетку бросила на пол.

– Вы не посмеете, – управляющий попятился.

– Посмею, еще как посмею, – она замахнулась.

– Куда делся новый рабочий? – пролепетал Валерий Михайлович, отчаянно закрываясь руками. – Я хотел дать ему указания.

– Думаю, он уже далеко, – ответила Катя, помахивая палкой. – Хотите пойти вслед за ним?

– Нет, нет!

Катя ударила его несколько раз, опустила палку и продолжила спокойным голосом:

– Разговоры часто остаются разговорами. Люди не понимают, что они должны делать и главное, как делать. Что правильно, а что неправильно. А палка просто помогает им понять, она все ставит на свои места. Хорошая палка, – она повернула черенок в руке, разглядывая, – она должна быть прочной и не слишком длинной. Одним словом – удобной.

Катя еще раз посмотрела на управляющего:

– Палка хорошая, она мне нравится, а вот вы – нет. Ваше лицо…

– Что?

– Черты лица неправильные, но их можно исправить и сейчас я это сделаю.

– Нет, нет, я все понял.

– Вы все также бегаете по утрам? – она поморщилась и поставила палку к стене.

– Да, а что? Это кому-то мешает?

– Знаете, если бы у вас везде был порядок… Я смогла бы закрыть глаза на многое. Но пока, увы.

– Я обязательно приму к сведению все, что вы сказали.

– Что же, посмотрим, – Катя открыла дверь и повернулась. – Если я приду сюда снова, вы уже не сможете бегать, ни утром, ни вечером. Понимаете?

Валерий Михайлович усердно затряс головой.

Глава 5

За окном падал пух. Катя сидела в кресле и тихонько раскачивалась, положив на колени теплый плед. Кисти ее рук лежали на подлокотниках и плавными изгибами повторяли их очертания. Она смотрела, как крупные хлопья медленно падали, кружась. Весь парк был уже засыпан этим белым пухом. Деревья замерли, их ветви уже не казались ей такими, как вчера.

Она закрыла глаза и задремала.

«Какой сегодня день, четверг или пятница? Почему он так долго не пишет?» – думала она.

Часы на башне пробили полдень. Катя открыла глаза и зевнула, посмотрела на календарь. Сегодня была пятница. В дверь постучали.