Виктор Кротов - Избранные стихи. Из пяти сборников

• Название: Избранные стихи. Из пяти сборников
• Автор: Виктор Кротов
• Жанр: Поэзия

Лучшее из пяти стихотворных сборников: «Стихия весны», «Письма наизусть», «Неприкаянность», «Стремительный покой» и «Голова колесом». Представлены возрастные и тематические особенности каждой из этих по-своему итоговых поэтических книг.

---

Избранные стихи Из пяти сборников Виктор Кротов

© Виктор Кротов, 2017

ISBN 978-5-4485-6631-8

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

На обложке картина Валерия Каптерева «Цветы в банке».

Избирать стихи нелегко

Эта книга представляет собой отбор стихотворений из пяти сборников разных периодов и разной тематики. Это разнообразие хотелось в какой-то степени сохранить. Но при этом хотелось и держать определённую планку для качества стихов – более высокую, чем при составлении самих сборников. Насколько всё это удалось, судить не берусь. Хочу только пожаловаться, что это было не очень-то просто. На каждом стихотворении память норовила надолго отправиться в давние времена его написания. Иногда ей это удавалась… Но, наверное, это означает, что поэзии удалось сохранить многие переживания в достаточно достоверном виде.

Вот эти пять сборников:

Стихия весны. Начальное

С конца 1963 до июня 1972 годов: освоение поэзии.

Письма наизусть. С июня 1972 года

О моей единственной любви с первого взгляда.

Неприкаянность. Время перемен

Непокой и маята в периоды поиска ориентиров.

Стремительный покой. Стихи становления

Догадки о духовной структуре мира и о призвании.

Голова колесом. Иронические стихи

Одно слово – скорпионья поэзия.

Автор

Из сборника «Стихия весны»

«Достигнуть зрелости легко…»

Достигнуть зрелости легко:
живи и жди, когда наступит
необратимый переход —
от детских слёз
к ворчанью в ступе,
от смеха смелого
к тому,
чтоб улыбаться умудрённо,
к тому, чтоб не мешали сну
полунесбыточные дрёмы.
Нет больше буйства —
есть покой:
мол, выше головы не прыгнуть…

Достигнуть зрелости легко.
Другого хочется достигнуть…

1966

«Капля за каплей…»

Капля за каплей
стучатся в окно,
и до того мне грустно,
что кажется, будто это
одна горемычная капля
устало и безнадёжно
стучит кулачком прозрачным —
просит, чтобы впустили.

1966

«Бако сказал мне про один кишлак…»

Бако сказал мне про один кишлак:
«Там люди тёмные, неразвитые люди —
они работать много не хотят
и даже стариков не уважают».

1966

«Подури, дури, головушка…»

Подури, дури, головушка
пока плечи не широкие
пока ноги не усталые
пока руки не рабочие

Поучись, учись, головушка
не печалься ты уроками
не склоняйся под ударами
не грусти без ранних почестей

Покружись, кружись, головушка
наслаждаясь разноцветием
опьяняясь поцелуями
не заботясь о солидности

Помудри, мудри, головушка
не считаясь с многолетием
с изречениями умными
с азбукой житейской хитрости

Погордись, гордись, головушка
тем, что помыслы высокие
тем, что подвиги немалые
на своём свершишь ты поприще

Пошуми, шуми, головушка
пока плечи не широкие
пока ноги не усталые
пока руки не рабочие

1967

«Настоящая лирика …»

Настоящая лирика —
дикий тигель алхимика,
где ступени познания —
вещества без названия…

1967

«И снова, и снова…»

И снова, и снова

Так бей же по жилам,

Кидайся в края,

Бездомная молодость,

Ярость моя!..»

Багрицкий

И снова, и снова
нам нужно чего-то —
не жеста, не слова,
а трудной работы.

Чтоб степи ломались
от рук и металла,
цементная завязь
чтоб стены рождала.

Чтоб рвать рукавицы
об острые камни,
что стружки, как птицы,
от брёвен взлетали.

Пласты клейкой глины
ворочать лопатой!..
Мальчишечья сила
не требует платы.

1969

«Ты простишь человеку привычки, пороки…»

Ты простишь человеку привычки, пороки,
ты простишь ему самую злую обиду…

И прости даже то,
что в ответ он тебе ничего не простит,
и особенно эту способность:
вечно прощать.

1967

Два замка

Этот дядя был неразговорчив.
Он присел на краешек скамейки,
стал смотреть, как я кончаю строить
замок из песка, камней и веток,
замок с тысячею подземелий,
замок, неприступный, словно крепость.

Он сидел, часы тихонько стукал…

Наконец закончен был мой замок.
Но, взглянув на дядю, я вдруг понял,
почему ему сейчас так грустно.
Ну конечно – завидно немного.

И тогда я снова начал строить,
натаскал камней, песка и веток…
Новый замок вырос у скамейки.

«Это вам» – я дяде объяснил.

Он повеселел, конечно, сразу.
Я же стал прокладывать дорогу
между нашими двумя дворцами…

Только вдруг в одно из подземелий
только что построенного замка
наступил каблук какой-то тети,
подошедшей к дядиной скамейке!..

…Я другим дворцов теперь не строю,
раз потом уходят, не прощаясь,
да еще держа под руку тетю,
туфлей наступившую не замок.

1967

Видеть!

Я сегодня
воин в колеснице,
запряжённой
карими конями,
запряжённой
быстрыми глазами.

Мчатся кони
в упряжи глазницы —
мчатся взоры
по дорогам ветра,
мчатся взоры
по дорогам света.

Я сегодня
воин в колеснице,
запряжённой
странными конями,
для которых корм любимый —
пламя,
для которых корм обычный —
лица.

Я сегодня
в воинском обличье
мчусь вперёд,
и радость – мой возничий.

1967

«Чувства – злой, смешной круговорот!..»

Чувства – злой, смешной круговорот!
В нём чуть различимы силуэты
мыслей, наклонившихся вперёд, —
путников, идущих против ветра.

1968

Календарь

Календарь мой, календарь,
беленькая книжица.
Нынче так же, как и встарь,
дни за днями движутся.

Долго так же будет впредь:
дни скользят, проворные,
тянут нас взрослеть, стареть,
красные и чёрные…

Перевёрнутых листков
стопка утолщается…

Мною посреди веков
книга дней читается.

1968

«Лес сплавляют…»

Лес сплавляют.

Мокрые брёвна
тоскливо колотятся
в берег упругий.

А на обрыве
уцелевшие сосны
всеми ветвями
благочестиво
уставились в небо,
совсем незаметно
глаза опуская
на братьев погибших.

Лес сплавляют.

Вода и деревья.

1968

Байдарка

1

Стрингеры крепятся вдоль,
шпангоуты – поперёк.
Все вместе они образуют
остов байдарки, её содержание.

Остов тщательно собирают
и потом, осторожно давя на кильсоны,
стараются всунуть его в обшивку.

И если форма обшивки
не будет соответствовать содержанию,
на байдарке просто нельзя будет плыть.

Это вам не литература.

2

Да здравствует живой кинематограф,
где кинолента серебристая, река,
без затемнения, без линз и без моторов
нам демонстрирует за кадром кадр.

Все достиженья техники здесь меркнут.
Мы каждый день глядим во все глаза
фильм панорамный,
широкоэкранный,
широкоформатный,
стереоскопический
(причём не нужно выбирать
удобную точку зрения),
цветной,
с очень современным сюжетом
(то есть почти без сюжета),
а если не лень крутить головой,
то это даже круговая кинопанорама…

Плыви, байдарка, наш двухместный зал!..

3

Порой течение
имеет к нам влечение,
и забирает нас с собой течение,
оно нас принимает в обучение,
движенью учимся мы у течения…

Но вот река приходит в заводь,
и, значит, наш настал черёд:
самим – в осоке тихо плавать,
или самим – лететь вперёд!

4

Рыбьи страсти
под водой,
рыбьи всплески.

Ах, как жалко,
что с собой
нету лески!

Рыбьи всплески
на воде,
рыбьи страсти.

Раздобыли,
наконец,
мы все страсти.

Рыбьи страсти
под водой,
рыбьи всплески!

Но обходят
стороной
рыбы леску…

Рыбьи всплески
на воде!
рыбьи страсти!

Нету рыбки
на крючке —
к чёрту снасти!

5