Коллектив авторов - Российский колокол №3-4 2017

• Название: Российский колокол №3-4 2017
• Автор: Коллектив авторов
• Жанр: Периодические издания
• Год: 2017

Летом многих переполняет отпускное, чемоданное настроение. Что же взять с собой в дорогу, чтобы часы и дни, проведенные в пути, пролетели незаметно? Интересным попутчиком станет очередной выпуск журнала «Российский колокол».

Летний номер мы сделали легким. В нем нет длинных романов и рассказов с замысловатым и витиеватым сюжетом. Этот выпуск обзорный, в котором мы представили книжные новинки современных авторов. Выпуск призван заинтриговать своего читателя своими обзорными рецензиями и статьями. А еще мы знакомим читателей с яркими писателями, их творческой жизнью и биографией.

Ну а для требовательных читателей, которые привыкли в нашем журнале находить свежие авторские труды, есть раздел «Драматургия», где вместе с героями двух пьес можно пережить живые эмоции и сюжеты.

---

«Но здесь, у них, несомненно, уютнее», – подумал Александр и быстро нашел причину: растения на окнах, на полу, в некоторых углах и в специально отведенной для них комнате. Шесть, восемь, десять ярусов. До самого потолка вьется, пушится, разрастается, ниспадает вниз сочная зелень. А корешок всего один – в маленьком корытце, спрятавшемся среди буйства листьев.

Александр подошел к окну. Аромат, исходящий от мелких кустиков со светло-зелеными с голубизной листочками, был ему знаком. Он часто ощущал его в Галлиных волосах, на ее комбинезоне, на ее руках, обнимавших его. Мелисса лимонная! Он сорвал и размял в ладони шероховатый лист. Где-то он еще видел такой же…

Включили музыку. Здесь их вкусы абсолютно совпадали. Из еле заметного на стене отверстия, напоминавшего глаз, доносились неземные звуки: казалось, небо посылает им раскаты грома и шум ливня, дробь стучащих о почву градин, свист падающих небесных тел, зажигательную пляску планет…

Эта музыка еще долго была с ним. И пока Александр возвращался к себе, и когда перед сном уединился на открытой веранде и уставился на звезды. Звезды строго и серьезно смотрели на него. На душе отчего-то было тревожно и грустно. Предчувствие неотвратимой печали охватило его.

Ну не могут же они расстаться из-за каких-то капсул! Не должны!

Александр отбросил от себя груз терзающих мыслей.

Утро следующего дня началось для Галлы с сюрприза. В сети она обнаружила сообщение с пометкой «лично». Писал однокурсник, с которым она часто бок о бок слушала ораторов, выступающих в курсантуриуме. Если Александр был старше девушки на два года, то Олег был на столько же младше, и эта его «детскость» сразу бросалась в глаза при чтении поступившего послания.

«Галла! – писал Олег. – Как своей однокурснице по курсу я желаю тебе всего наилучшего. Твоя жизнь только начинается, и все у тебя впереди. И, конечно, у тебя есть заветные желания, но не все из них могут исполниться. А если даже не исполнится одно из желаний, то не огорчайся. Твоей жизни хватит и на исполнение желаний, и на неисполнение их.

Галла, в моей памяти ты навсегда останешься такой же веселой, справедливой и умной девчонкой – такой, какая ты есть сейчас.

А пишу для того, чтобы признаться тебе: я, как и ты, древнеед. Давай держаться вместе, когда окажемся в лабиринтах».

Дальше шли строки, написанные на английском языке, давно не употребляемом и забытом.

Fare thee well, and if for ever,
Still for ever, fare thee well.

Письмо Галлу и насмешило, и озадачило. Это хорошо, что число союзников у нее растет. Но что значит «держаться вместе»? Не воевать же они собираются! Или Олег чего-то боится? И что это за строчки, которые прочитать невозможно? Надо выяснить у Олега, где он их откопал. Человечество пользуется одним-единственным языком, понятным на любой точке планеты.

Она вошла в аудиторию и помахала Олегу, а когда оказалась с ним рядом, заговорщицки шепнула:

– Я тронута. – И, не давая ему прийти в себя от смущения, продолжала: – А что это за странная приписка в конце? Хочется узнать, что там за слова.

Олег смутился еще больше. Раскраснелся так, что веснушки на его лице скрылись из виду.

– Это я семейный архив исследовал. Наткнулся на книжку. Случайно. Называется «Евгений Онегин». Ну ты же знаешь Пушкина из истории древней литературы? В этой поэме есть эпиграф, не помню, к какой главе. Мне понравился. Я его тебе переписал.

– А сказать не хочешь?

– Тайна.

После занятий Галла встретилась с Александром и попросила разыскать перевод таинственных строчек.

– Да мы это прямо сейчас сделаем. Для чего у меня с собой шлем? Не только для дороги.

– Но ведь английский язык вышел из обихода почти 300 лет назад!

– Не проблема. Мы сейчас направим текст в архив древностей, в отдел свободного доступа… Стоп! А может, лучше томик Пушкина открыть? Говоришь, эпиграф к одной из глав? – Александр развернул шлем с экраном. – Вот, смотри… И слушай: «Прощай, и если мы расстаемся навсегда, то навсегда прощай». Это слова Байрона, был такой английский поэт, видимо, Пушкин его ценил. Но отчего Олег их тебе написал? Прощается… Странно…

– А вовсе и не странно, хотя минуту назад я сама так думала. – Галла посмотрела на Александра с нескрываемым обожанием. – Просто Олег понимает, что я – твоя девушка и для него путь к моему сердцу закрыт.

Александра ее объяснение не устроило, и весь остаток дня он провел в мрачном настроении. Дома машинально сунул комбинезон в машину обновления ткани, машинально установил режим. В результате получил вместо привычного хаки иссиня-черный цвет.

* * *

Чтобы попасть к подземной железной дороге, расположенной приблизительно в километре от поверхности, – спустились в шахту. Посадочная станция, отделанная новым видом искусственного кварца, исключала дополнительный источник освещения. Лучи, исходящие от искрящегося минерала, создавали сказочную, необычную атмосферу. Путешественникам пришлось воспользоваться специальными очками, чтобы осмотреться. Стены, поддерживающие свод станции, напоминали застывшую лаву, истекающую из жерла неведомого вулкана. Хотелось поднять голову, чтобы увидеть этот притаившийся источник. Там, вверху, за исключением пространства над платформой, отделанного все тем же светящимся кварцем, мерцали искусственные звезды, спускались огненные шары, замурованные в хрусталь, парили зеркала на тончайших кристаллических подвесках.

Курсантам объяснили, что их состав будет продвигаться по подземному тоннелю, и только в двух местах, где на пути встретятся подземные реки, он пойдет по квантовым мостам. Поезд разовьет скорость до 600 километров в час, но никто это не почувствует. Ближе к арктическим льдам дорога поднимется, и скорость начнет снижаться. Учитывая дальность дороги, в пути организаторы мероприятия предусмотрели две остановки. Первая – для принятия капсул, вторая – для получения необходимого в лабиринтах снаряжения и инвентаря.

Поезд для посадки подавали бесшумно, так что курсанты, увлеченные рассматриванием станции, заметили его, когда он уже распахнул двери. Зеленый свет хлынул на молодых пассажиров, нетерпеливо взирающих на машину, переливающуюся в нахлынувших со всех сторон огнях. Вагоны были двухуровневыми, но невысокими, компактными и комфортными для путников.

Курсанты разместились по параллелям, и Александр с Галлой оказались в разных вагонах.

– Садись вместе с Галлой, – еще на платформе попросил Олега Александр. Меньше всего он хотел именно этого, однако, поразмыслив, решил, что это лучший вариант. – Вашу еду с собой возьму я, вещи капсульников вряд ли подвергнут досмотру, – сказал он, забирая в свой рюкзачок пакетики у Галлы и Олега. – До встречи на остановке!

Сели, откинули кресла. Олег, радуясь, что зеленый свет скрывает его смущение от близости с Галлой, немного раскрепостился, развалился на своем месте, а вскоре задремал, не успев перемолвиться с соседкой даже парой слов.

Галла попыталась разглядеть что-нибудь в круглый, размером с блюдце, иллюминатор, но кроме полоски света, разрезающей оконце пополам, ничего не увидела. «Слишком высокая скорость», – пояснила себе и стала думать об Александре.

За последние дни Александр изменился. Он стал более задумчивым, как будто его что-то терзало. Он похудел, траурный комбинезон делал его старше, а лицо – усталым и огорченным. Улыбки и шутки, срывавшиеся с его губ, поражали язвительностью или нарочитой грубостью. Галла слышала от однокурсников, что он имел серьезный разговор с отцом, который грозился отозвать сына из курсантуриума и до достижения возраста полной самостоятельности отправить на примитивные физические работы. И Александр вроде бы согласился! Ей он об этом ничего не говорил, оставаясь по-прежнему мягким и внимательным. Она сожалела, что стала причиной его размолвок с родителями. Она, именно она, что тут говорить!

Она представляла, что, конечно, тоже бросит учебу и последует за Александром, если его действительно отзовут из курсантуриума. Она отправится вслед, а потом они станут супругами, и у них будет свой дом. При мысли об этом Галла, между тем, испытала не счастье, а отчаянье. Кому-то из них все равно придется идти на компромисс. В конце концов, когда-то ради любимых и любви люди меняли вероисповедание. Что там еда!

Но еда – это традиции, рассуждала она дальше, это ее семья, ее предки. Изменить себе – значит изменить им. Получалось, на чашу весов она водружала свою семью и Александра.

Невероятно, но на первой остановке, когда курсанты повыскакивали из вагонов на платформу, были замечены сразу два пункта питания. Для капсульников и традиционников. Капсульники, набившись в стеклянное здание, облепили автоматы и выбивали капсулы в таком количестве, словно собирались никогда не выходить из лабиринтов. Мешочки и кулечки, пакетики и блистеры распихивались по карманам комбинезонов.