Ирина Лазаренко - Жатва (сборник)

• Название: Жатва (сборник)
• Автор: Ирина Лазаренко
• Жанр: Боевое фэнтези
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-906916-81-5

Все истории неоднозначны, как резаное пиво или слоёный торт, а у некоторых есть ещё и двойное дно. Выбирайте рассказы под настроение и воспринимайте каждый из них по-разному – в зависимости от того, как глубоко вам хочется нырять сегодня.

Желаете задорных приключалок в ярком антураже – читайте и наслаждайтесь. Настроены покопаться в глобальных проблемах, удивиться жестокости добрых историй или ухватить позитив во мраке – присмотритесь внимательней, и вы получите всё это с лихвой.

Социальная фантастика, фэнтези, сказки и хоррор, конспирологические теории, неожиданные развязки и много изюма. Даже при поверхностном чтении вам не покажется, что его не досыпали.

В каждой новелле – больше, чем кажется на первый взгляд. Вы внимательно смотрите?

---

Каждое утро над деревней висела молчаливая и злая досада, и все у людей валилось из рук. За день злость растрясалась и успокаивалась, а вечером суккубы снова начинали петь, и снова жители таяли, слушая это пение. И снова женщины засыпали, а мужчины делались тревожны и мечтательны, и вновь поутру раскаивались в своем грехе и клялись более не поддаваться на суккубьи чары. Клялись с таким же омерзением, какое испытывает пьяница с похмелья, дающий зарок не пить больше ни капли.

Словом, перед деревней во всей красе встала новая и очень щекотливая проблема.

* * *

К концу месяца Завязи терпелка у людей, что называется, порвалась.

Мужики сами, ничего не обсуждая с насупленными женами, пришли на рассвете к Адыру и заявили: нужно что-то решать. Жаловались наперебой, так истово и надрывно, что никак нельзя было им не сопереживать.

– Это ж какое мерзостное гадство: вожделеть рогатую копытчатую скотину!

– Ну точно волшба какая-то! Утром как подумаешь про этих рогатых – аж тошно становится, а вечер приходит – и кажется, что никого нет в мире краше и милее!

– А еще, Адыр, чем дальше – тем меньше по утрам совестно. Это до чего так докатиться можно?

– Работать сил нет после всего этого непотребства. Погляди на деревню – хороша она? А дальше чего будет?

– А бабы наши? С ними как быть?

– Прям чую: еще немного – оторвет мне башку моя Марька, оторвет, не пожалеет!

– Тебе хорошо, Адыр, ты мужик поживший, тебя их волшба не цепляет! А нам каковски, а?

– А Корий-то, Корий! Нонче ж домой не пошел, остался с ними, с этими тварями богомерзостными!

– Остался? Правда, что ль?

Староста и сам понимал, что нужно действовать, но все не мог сообразить, как именно. Он с тревогой наблюдал за жителями Сливки, видел и напряженность между людьми, и неловкость, и злобу. Видел заплаканные глаза собственной дочери, жившей с молодым мужем менее года. Подмечал, как все валится из рук и у расстроенных баб, и у сонных, виновато сутулящихся мужиков.

Ну и что тут делать прикажете, а?

Теперь, слушая отчаявшихся людей, Адыр вдруг подумал и сам удивился, какой простой была мысль: а отчего не попробовать столковаться с суккубами? Он ж, по всему видать, не злые – вот и детишек привечают-угощают, и деревенские кошки с приездом соседей стали ласковей и толще. Быть может, другомирцы просто не понимают, сколько нехорошего несут людям их ночные проказы?

К суккубам староста отправился немедля. По пути приметил, что за прошедшее время между Сливкой и деревней Новой протопталась широкая тропинка. Да и мудрено ли: днем дети туда-сюда носятся, ночью мужики шастают. Удивительно, что при этом никаких установленных отношений между деревнями не было, и Адыр даже не знал, кто там у суккубов за главного.

Странное дело: сотня шагов между оградами, а кажется, что над Новой воздух теплее и душистей, а трава вокруг – выше. Молодые яблоньки – крепкие и на диво ветвистые, а листва на них яркая, будто налитая солнечным светом.

В аккуратных огородиках уже копошатся суккубы, смахивают росу с неизвестных старосте пушистых растений, аккуратно подгребают копытами землю к картофельным кустам, что-то напевают – негромко, но задорно.

Адыр замялся от нежданной и глупой неловкости – что ему тут делать, косолапить меж грядок с огурцами и вопрошать, кто в деревне главный по непотребствам? Но отступать было некуда, и староста шагнул за ограду.

Тут же из ближайшего дома вышла… как называть ее? Женщиной? Суккубихой? Отчего-то сразу стало понятно, что это она тут за старшую. Высокая, почти с Адыра ростом, со смоляными волосами, заплетенными и уложенными вокруг солидных крутых рогов, в пестром ярком платье. Справа подол был высоко подколот, открывая красивое женское бедро и колено с блестящей рыжей шерстью, переходящее в крепкую оленью ногу. На загорелом, почти человеческом лице жутковато выделялись раскосые зеленые глаза, такие яркие, что смотреть в них было невозможно.

– Эрза, – отрывисто бросила она, приложив пальцы к груди. – Какое у тебя желание?

Староста поперхнулся впопыхах подготовленными фразами, но тут же сообразил: другомирцы плохо знают человеческую речь и Эрза, наверное, спрашивает, зачем он пришел.

Запинаясь, заново подыскивая слова, Адыр принялся объяснять.

Суккуб, спокойно стоящий напротив и глядящий немыслимо зелеными глазами, смущал его. Заставлял ощущать себя чужаком в собственном мире. Неловкой колодой, оказавшейся в окружении красивых вещей. Глупым и нелепым ребенком, пришедшим просить недостижимого.

Чем дольше, чем убедительней говорил староста, тем больше ему казалось, что Эрза попросту ждет, когда он заткнется.

– В твоей речи нет ума, – заявил суккуб, когда Адыр умолк. – Нам нельзя не забирать мужчин. Нужные тут, придут и будут жить тут, – Эрза махнула рукой на домики за своей спиной. Пальцы у нее были тонкие, как у девицы.

– Жить? – обалдел Адыр. – Еще чего не хватало!

– Будут жить, – безмятежно подтвердил суккуб. – Так устроится.

– Но так же нельзя!

– Можно, – уверенно возразила Эрза. – Не перечит закону.

– Так ведь…

Староста растерялся: законы Соизмерения действительно не запрещали уводить мужчин из одной деревни в другую.

– Но они ж не хотят!

– Очень хотят, – возразил суккуб. – Когда ночь – они хотят теперь. Потом – будут хотеть всегда.

Тут же, словно в подтверждение слов Эрзы, из соседнего дома вывалился Корий, о котором мужики говорили, что он сегодня остался с суккубами. Обалдевший староста вытаращился на дивное явление. Корий был взъерошен, счастлив и помят, а наготу мужчины прикрывала только суккубиха, обхватившая ногами его бедра, а руками – шею. Корий споткнулся, и висящий на нем суккуб с хохотом разжал руки, невозможным образом выгнул спину, откинулся назад, почти касаясь головой земли и давая Адыру рассмотреть себя в полной красе. А потом пара повалилась в густые заросли лопуха под забором. Оттуда незамедлительно понеслись страстные вопли, окончательно смутившие старосту.

Эрза указала рогом на лопухи и повторила:

– Очень хотят. Вот так мужчины все придут и станут быть здесь. Нечего беседовать, случится так. Не перечит закону.

Заставив себя отвернуться от бурлящих лопухов, Адыр вытер об штаны мокрые ладони и принялся объяснять: законы законами, а устоявшиеся обычаи нарушать не годится, потому как на них и стоит Соизмерение. На укладе, который не прописан в бумагах, но который дает жить деревням и городам так же верно, как опоры дают стоять мосту. Выдерни опоры – обвалится мост. Развали общинные уклады – не станет общины.

Его родной деревни не станет! Не выживет она без мужиков, некому будет пахать, косить и боронить, подновлять изгороди, перестилать крыши…

Эрза недоумевающе нахмурила лоб, отчего под рогами собрались глубокие складки. В лопухах стало тихо.

– Почему ты здесь еще?

– Да что такое-то! – рассердился староста. – Ты не слушаешь меня? Вы пришли на чужую землю и ставите тут свои порядки – это как называется, а? Ты понимаешь, что так делать нельзя? Мы живем как заведено, хозяйство у нас, поле и скот общинные, семьиу людей. Нельзя взять и отнять мужиков из этого, потому как без них развалится все, понимаешь?

– Можно, – Эрза мотнула подбородком. – Глупо используешь время. Я говорила, ты слушал – что нужно сверху этого? Ты не стал довольный? Я не тревожусь. Делать всех довольными – про это нет закона.

Суккубиха развернулась да и пошла себе в дом, высоко поднимая колени, а староста смотрел ей в спину, разинув рот, и никак не мог придумать ответа.

* * *

После этого Адыр отправился в город в надежде отыскать там человека или вещь, способную избавить деревню Сливку от суккубьей напасти.

В большом секрете, очень неохотно, верные люди свели старосту с ведуном – единственным на многие версты окрест и вдобавок состоящим у властей на очень плохом счету. Ведуна подозревали в подделке бумаг, браконьерстве, наведении смертельной порчи на переселенцев из Другомирья – словом, Особая Служба хотела побеседовать с этим человеком откровенно и обстоятельно, но изловить пока не могла, поскольку ускользал он с чисто крысьей проворностью.

На встречу Адыр отправлялся с тревожным чувством. Не мог избавиться от мысли, что ступает на скользкий путь порока, усыпанный граблями.

Выслушав старосту, ведун сплюнул на пол и замотал головой так, что едва не сбросил с нее скрывавший лицо капюшон:

– На суккубов не охочусь. Вы что, спятили? Не знаете, что суккубы котируются?

– Ко… что?

– Котируются. Ну, коты их любят, суккубов. А кошка – она не человек, к паршивцу ластиться не станет. Я честный ведун, что бы про меня ни мололи, порядочных другомирцев не обижаю!

– А если от них гадостей больше, чем от непорядочных?!

– Миром решайте, – отрезал ведун. – Не стану я изводить суккубов.

– Я ж не имею в виду убивать их! – шепотом вскричал Адыр и навалился грудью на стол. – Пугнуть, унять, отогнать…