Ольга Покровская - День полнолуния (сборник)

• Название: День полнолуния (сборник)
• Автор: Ольга Покровская
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-699-99716-9

Она с легкостью выигрывает крупные суммы денег в горящих огнями казино Лас-Вегаса… Ведь это ее профессия! Успешно обыграв очередного простака, Джейн никак не ожидает, что попадет в его горячие объятия, ведь этот грубоватый, хоть и чувственный мужчина вовсе не в ее вкусе. Однако странное притяжение к Михаилу резко меняет все ее планы… Но на того ли партнера она делает ставку?..

---

Чуть поодаль держались мать невесты Шарифа – еще не старая, но уже согнутая грузом прожитых лет, и новая супруга Хайдара, которую он представил родне только пару дней назад, приехав из Душанбе на свадьбу племянника. Эта женщина, кажется, робела, впервые оказавшись среди родственников мужа. Старалась держаться незаметно, все больше куталась в платок, застенчиво пряча лицо.

– Красавица, – по-таджикски пояснил Хайдар, знакомя новую жену с семьей. – Но немая с рождения… – добавил он с сожалением.

– Это, брат, скорее достоинство, чем недостаток, – рассмеялся Маджуд. – Где ты ее нашел?

– Под Эсокуле, Лайло дикая совсем, в город попала впервые лишь со мной, шарахается от всего. Вы уж ее простите.

– Что ты, брат. Лайло нам с Шарифой теперь сестра, – заверил Маджуд.

Однако немая, несмотря на то что родственники мужа встретили ее радушно, все продолжала дичиться, сторониться всех и не открывала лица даже на женской половине дома.

Наконец появилась сама невеста, Фатима, – в новом светлом вышитом платье и закрывающей лицо полупрозрачной фате.

Жених лишь искоса глянул на нее, на красивом лице его не отразилось никаких эмоций. Лишь по дрогнувшему уголку рта можно было догадаться, что он взволнован встречей со своей возлюбленной.

Мужчины вошли в мечеть. Женщины же остались во дворе и приникли к окнам, чтобы посмотреть на церемонию. Совершили намаз, а потом Устаз Исмаил Газневи, плотный улыбающийся человек в застиранной добела аккуратной галабии и широких светлых брюках, пригласил троих – отца невесты Маджуда, жениха и его свидетеля Омара – подойти и стать рядом с ним, впереди всех. Высоким, чуть хрипловатым голосом он неторопливо начал читать суру Ан-Ниса:

– Бойтесь Аллаха, именем которого вы просите друг друга, и бойтесь разрывать родственные связи. Воистину Аллах наблюдает за вами.

Берешь ли ты, Тимур, сын Ахмета, в жены Фатиму, дочь Маджуда?

– Беру.

– Берешь ли ты, Фатима, дочь Маджуда, в мужья Тимура, сына Ахмета?

– Беру.

Свидетели были опрошены, жених принес в дар за невесту два бесценных ковра, никях был совершен. Все вышли из мечети, направились к машинам. Ехать, правда, было недалеко, но здесь, в горах, частенько выползали из-под камней опасные змеи. Да и не шествовать же было нарядной процессии пешком по пыльной дороге. Заурчали моторы, двинулась кавалькада. Жениха и невесту по-прежнему рассадили по разным машинам. Тимур только проводил глазами автомобиль, который умчал его красавицу Фатиму, и покорно сел в машину вместе с ее братьями.

Свадебный кортеж лихо затормозил у большого дома, окруженного высоким глухим забором: здесь жил отец невесты, Маджуд, здесь и должно было происходить торжественное застолье.

В саду за забором царила прохлада, и ленивый шелест ручейка перекликался с шорохом листьев старых яблонь, и накрыт уже был дастархан – для мужчин отдельно и отдельно – на женской половине. Родственники невесты и друзья жениха степенно расселись на мутаки, и женщины принесли им плошки с водой и чистые полотенца для омовения рук. Во дворе под дощатым навесом еще с утра в огромных казанах готовился праздничный плов.

Женщины же прошли на свою половину. Шарифа кивнула Лайло на место рядом с собой, и немая, все время державшаяся как-то боязливо, скованно, с благодарностью закивала, заняв свое место за столом.

Свадьба шла своим чередом. За столом текли негромкие разговоры. Степенно говорили старшие, молодые парни по обычаю не смели вмешиваться в разговор, заговаривали, только когда к ним обращались. Жених, а вернее теперь уже молодой муж, все больше молчал и искоса поглядывая в сторону женской половины дома. Наверное, думал о том, что уже совсем скоро сможет обнять свою Фатиму, поцеловать тонкие пальцы, зарыться лицом в ее иссиня-черные, ароматные волосы.

На женской половине негромко переговаривались, обсуждали семьи, воспитание детей, рецепты традиционных блюд и кулинарные хитрости. Никто и не заметил, как, тихо поднявшись, выскользнула в коридор немая.

И почти сразу же снаружи загудело, загремело, застрекотало. Из сухого арыка за забором дома взмыла зеленая ракета, окрасив лица пировавших гостей в мертвенные цвета. Мужчины повскакали с мест. Маджуд выкрикнул на таджикском какие-то распоряжения. Тимур бросился к дому. Должно быть, в нем мгновенно сработал природный инстинкт – защищать, спасать. Отвести опасность от своей только что обретенной жены. Но было поздно.

Из-за недалекой гряды, из ближайшего к кишлаку ущелья медленно, словно аэростат на привязи, всплыла страшная черно-зеленая туша вертолета. За ним появилась вторая. Вертолеты величаво развернулись над самой дорогой и зависли прямо над двором, где уже царила паника, метались вспугнутые неожиданным вторжением гости, кричали женщины.

Залп! От подкрылков отделились и стремительно рванули вниз белесые полосы с тусклыми огоньками впереди – ракеты. Словно швейная машинка, застрекотал крупнокалиберный пулемет. Где-то на улицах кишлака заревели, перекрывая выходы, тяжелые БМП, подползали, словно темные неповоротливые жуки.

Не осталось и следа от степенного застолья, от приподнятой атмосферы праздника. Кругом горело, чадило, дымило. С предсмертным визгом метнулась по двору окровавленная собака. Что-то прокричал Маджуд, увлекая гостей за собой. Снова грохнуло, и Тимур, словно раненый зверь, метавшийся по задымленному коридору, пытался найти пропавшую где-то в этом аду молодую жену. Однако, откинутый взрывной волной, отлетел в сторону и упал прямо в осыпавшуюся штукатурку.

* * *

Где-то в сумке раздается короткая трель мобильника. Я просыпаюсь и встряхиваю головой, отгоняя навязчивое сновидение. Этот сон преследует меня долгие годы, что странно вообще-то, ведь это была не самая страшная, не самая кровавая из операций, в которой я принимала участие. Просто первая. Может быть, дело в этом. Может быть, есть картины, которые впаиваются в мозг навечно, и что бы ни происходило с тобой позже, как бы тебе ни казалось, что ты видела уже все и ничто на свете больше не способно выбить тебя из колеи, эти воспоминания остаются с тобой навсегда.

С детства увлекаясь литературой и испытывая некую тягу к письму, я неоднократно пыталась написать о тех событиях. Не для печати, разумеется, нет. Просто в психотерапевтических целях. Наверное, еще и поэтому мне до сих пор кажется, что эта история, преломившись у меня в голове, как в кривом зеркале, продолжает жить своей жизнью, не давая мне покоя.

Автобус ровно гудит мотором, осторожно пробираясь по высокогорной трассе. Должно быть, этот монотонный негромкий звук и убаюкал меня, позволил забыться, привалившись головой к запыленному оконному стеклу.

За окном тянется горная дорога. Очень похожая на ту, из моего сна. Каменистый, то серый, то буро-коричневый рельеф, темные хвойные деревья, устремляющие ввысь, к глядящей с небес бледной луне, свои верхушки. Редкая, припорошенная пылью растительность, пробивающаяся меж камней. Высоко-высоко, где днем небо бывает такое насыщенно-синее, что, если долго смотреть на него, в глазах начинают рябить разноцветные вспышки, должны светлеть утонувшие в зелени крыши горных поселений. Но сейчас темно, их не видно. Мглистый вечер висит над горами, и лишь редкие перистые облака цепляются за вершины. Моря здесь нет, вся дорога идет через горы. Но я знаю, что, если открыть окно этого комфортабельного турецкого автобуса, выгнать из салона выхолощенный кондиционированный воздух, сюда ворвется его соленый, свежий запах. Донесется через сотни километров. Ни на что иное в мире не похожий аромат, будящий в голове какие-то детские мечтания о каравеллах, путешествиях, приключениях, страшных, но благородных пиратах и сундуках с награбленным золотом, спрятанных в темных прибрежных пещерах. Увы, все эти романтичные представления остались далеко в детстве. Мне тридцать семь лет, и по долгу службы я давно уже знаю, что в контрабандистах, погонях, смертельных схватках нет ничего романтичного. Тут всегда замешаны деньги, войны и жизни десятков, сотен, тысяч людей, иногда не имеющих никакого отношения к предмету торговли.

Немного придя в себя после сморившего меня сна, я вдруг вспоминаю, что меня разбудило. Звук входящего сообщения! Конечно, значит, автобус давно миновал приграничную с охваченной войной Сирией территорию и заработал турецкий мобильный Интернет. Я невольно хмурюсь, думая о том, кто мог бы прислать сообщение. Перед отъездом я распрощалась со всеми своими коллегами на базе. Постаралась решить все вопросы, утрясти все завязанные на мне дела. Хотелось уехать раз и навсегда и больше не вспоминать о том, что было, ни с кем не контактировать. Неужели кто-то еще не все со мной решил?

Я лезу в лежащий у меня на коленях рюкзак, машинально проверяю, на месте ли полученный из Москвы документ, подтверждающий мою увольнительную и дающий разрешение на поездку в Москву. Конечно, на месте, иначе мне не удалось бы преодолеть блокпост на границе Сирии и турецкого Диярьбекира. И все же мне доставляет некое смутное удовольствие в который раз прикасаться к нему руками. Это – мое будущее, мой билет в спокойную, мирную жизнь.