Александр Ясинский - Эсхатология

• Название: Эсхатология
• Автор: Александр Ясинский
• Жанр: Героическая фантастика

Это было незадолго до того, как солнце перестало греть и обессиленное пало на Землю. Песочные часы Вселенной треснули и рассыпались, обратившись в прах, даже само Время состарилось и умерло. Также как и многие понятия, оно стало сытной пищей для червей. Свои права заявила темная эпоха безумных людей и странных деяний, Эпоха Тлена, если так будет угодно, именно о тех днях и пойдет наше повествование. Именно этот мир должен познать юный княжич, преданный, отравленный и покинутый. Преодолеть долгий путь, через странствия, лишения, узнать сладость любви и боль утрат, взросление, к воздаянию справедливого отмщения.

---

Мара проворно обернулась, полная решимости отпустить ответную шпильку, но передумала, лишь промолвила вдруг усталым глухим голосом:

– Потерпите, еще немного и вы все сами увидите.

И согнувшись, пошла по туннелю, освещая дорогу трехрогим канделябром.

Сандр бросил взгляд на Константа, но тот лишь пожал плечами, они как раз проходили мимо составленных в два ряда бочонков с пивом, и страждущий взор, равно как постоянно двигающиеся в поисках подходящей посудины руки, красноречиво свидетельствовали о том, что учитель в настоящий момент далек от всего земного.

Наконец дорогу им преградила внушительная железная дверь, с прорезанным на уровне пола небольшим прямоугольным оконцем. Сандр удивленно поднял бровь.

– Это чтобы передавать обеда, не тревожа лишний раз мастеров, – пояснила Мара, громко гремя в замке ключами.

– Чем же они там занимаются? – не удержался Сандр, прямо таки сгорая от любопытства.

– Как я уже говорила делом, требующим твоего князь, безотлагательного внимания.

Вслед за Марой они оказались в просторном овальном зале, с высоким потолком, освещенном голубоватым пламенем бьющем из газовых горелок. Ниже них вдоль стен располагались спальные места, неряшливый обеденный стол, распакованные тюки с личными вещами и какими-то инструментами, из глубины доносился звук непрерывно льющейся воды. В центре находилась конструкция, заключенная в леса, от которой к ретортам и бакам тянулись многочисленные трубочки и шланги, дымились в курильницах сушеные травы, смешивались порошки, разложенные хирургические инструменты холодно блестели, застыв наготове, булькала в змеевиках разноцветная жидкость, хлопало, шипело и потрескивало, запах стоял невообразимый, от всего этого голова буквально шла кругом. И среди всего царившего в помещении упорядоченного беспорядка совершенно терялись его творцы и подлинные хозяева – эскулапы. Сандр насчитал четырех или пятерых, без устали сновавших, что-то подправлявших, снимавших показания, спонтанно собиравшихся в кучку, чтобы обменяться отрывистыми репликами и тут же распасться, служителей полулегального культа Эскулапа.

Лавируя меж предметных столиков, задевая протестующее дребезжавшее оборудование, они начали неблизкий путь в центр зала, изнывая от любопытства. Наконец, провожатая остановилась.

– Вот. Пришли.

Сандр нетерпеливо выглянул из-за ее плеча.

– Что за…! – только и смог ахнуть он.

И действительно зрелище того стоило.

Оплетенное удерживавшими его в вертикальном положении жгутами, все утыканное вонзавшимися в истерзанное тело иглами и трубочками в двойной раме висело странное существо. Вид его был дик и страшен. Разум отказывался охватить всю картину целиком, представлявшуюся мозаикой из изуродованных, то вполне нормальных, а то и вовсе не лишенных привлекательности человеческих фрагментов, скрепленных зажившими рубцами и расходящимися швами. Но все же, то, что предстало перед ними, без сомнения являлось обнаженной женщиной средних лет, если применять такое название к истерзанному куску мяса. И она или оно жило! Существо подняло истерзанный взгляд на юношу, из глаз его текли ручейки слез, и в этих, тем не менее, сияющих пронзительной голубизной прекрасных зрачках юный князь прочел всю боль и несправедливость мира. Дрожа, женщина с видимым трудом разлепила полные чувственные губы, но ни один звук не вырвался наружу, лишь натужное свистящее дыхание. Роскошная черная прядь над левым виском медленно отошла, обнажая кровоточащую плоть и с непередаваемым отвратительным мокрым шлепком упала на пол.

Сделав невероятное усилие, Сандр сглотнул и отвел взгляд. Его колотила нервная дрожь, пальцы на правой руке непроизвольно дрожали.

– Будущая невеста покойного князя Лада! – торжественно с издевкой провозгласила Мара. Она откровенно упивалась происходящим: тем, какое впечатление произвело увиденное на спутников, равно как мучениями жертвы. – Теперь, как я уже понимаю, бывшая, – закончила она с непонятным злорадством.

– Но этого просто не может быть! Отец никогда не интересовался… – начал Сандр и осекся.

– Видать плохо знавал ты покойного, – Мара обернулась к нему. – Он вечно был в поиске, все стремился найти, создать ту единственную, уникальную, без изъяна, идеальную. Уделяя внимание лишь красоте физической, вымышленной и мнимой, не считаясь с духовной составляющей… К прискорбию, не замечая тех, что рядом, – грустно закончила она.

– Но эти, с позволения сказать, опыты… – промямлил Сандр, он не находил слов. – Они…они просто противоестественны, они отвратительны!

– Это правда, Мара, – поддержал его Констант. – При всем моем уважении к науке, равно, как и к памяти покойного, как такое могло быть и твориться в тайне! Конечно, ходили нехорошие слухи, но всей правды предположить никто не мог. Нам нужно что-то делать с бедным созданием, со всем этим.

– Так делайте! Вы же теперь главные, князь и советник, воспитанник и воспитатель, делайте! Решайте, вот вам наследие горячо любимого папочки. А я умываю руки, у меня и так предостаточно забот по хозяйству не требующих отлагательств, и они, поверьте, важны куда более всего творящегося здесь безобразия!

От объемистой связки висевшей на поясе она отстегнула тяжелый бронзовый ключ и протянула извечному сопернику.

– Теперь, юный князь, Лада – твоя забота, и, надеюсь, это пойдет тебе на пользу. Не превозноси же себя плохо скрываемыми насмешками над старшими, повидавшими жизнь и вдоволь хлебнувшими лиха. Тебе еще многому предстоит поучиться, так начни прямо сейчас!

И гордо подняв голову, оскорбленная женщина демонстративно направилась к выходу, оставив спутников недоумевать.

Констант озадаченно пожевал бороду.

– Вот уж не ожидал такого от Мары, – смущенно промолвил он.

– Правда, Констант, учитель, что нам надлежит предпринять?

Но тот не успел ответить.

На Сандра внезапно налетел обезумевший эскулап, облаченный в заляпанную пятнами рясу, откинутый назад капюшон открывал обтянутый желтушной кожей череп и пару воспаленных фанатично блестевших глаз.

– Наконец-то, где же вас носило?! – завопил он, буквально тряся оторопевшего юношу за грудки. – У нас серьезные проблемы с некрозом тканей над носовой и лобной костями! Кроме того, наблюдается прогрессирующий парез нижних конечностей, срочно нужны препараты, вот – я подготовил подробный список!

Он потряс зажатым в побелевших пальцах таким же засаленным, как и его одеяния, листом пергамента. Сандр болтался безвольной куклой с выпученными глазами в цепкой хватке, брызгая слюной, взбешенный эскулап продолжал:

– И донорский материал, много, слышишь, много материала! Любого, хотя бы временно, пока процесс не приобрел необратимый характер, а тогда неминуемо придется начинать все опять сначала! Годы работы, опытов, исканий, усилий и треволнений, все, слышишь, все пропадет! Где князь? Почему он не приходит? Слушай сюда, необразованный мальчишка, забирай перечень и немедля отправляйся к Сандру-старшему. Пусть явиться как можно скорее. И больше не появляйся, тебе здесь нечего делать, еще занесешь инфекцию или разобьешь какую-нибудь колбу.

Он с силой оттолкнул юношу в сторону, в это время что-то бухнуло, и помещение начал заполнять едкий запах. Сунув пергамент, эскулап скрылся, оглашая воздух гневными воплями.

Сандр неуверенно сделал пару шагов, затем ноги сами понесли его, и он стрелой вылетел за дверь.

– Закрывай! – только и крикнул он едва поспевающему следом Константу.

Прислонившись спиной к холодному сырому металлу, он устало сполз на корточки. Его бил озноб, в груди вокруг сердца сомкнул ледяные когти холод.

Констант озабоченно склонился над ним, держа открытый стеклянный флакон со снадобьем.

Постепенно Сандр успокоился, в горле пересохло, но холод отступил. С превеликим трудом он сглотнул.

– Дай мне ключ.

Какое-то время Сандр молча вертел ключ в руках. Это было тяжелое, все в причудливых литых завитушках и зубчиках, размером превышающее ладонь взрослого мужчины изделие искусных кузнецов.

Констант неуверенно переминался подле, не зная, что делать, и не решаясь заговорить. Невольный свидетель случившегося позора чувствовал сейчас себя едва ль не хуже самого князя. Наконец, Сандр прервал затянувшееся молчание, и голос его был спокоен и отчетлив.

– Завтра, едва забрезжит рассвет, ремесленники откроят свои мастерские, – нет! это слишком долго, – прямо сию же минуту ты возьмешь этот ключ и отправишься за город, где кинешь его в самый глубокий из незамерзших колодцев. Один, без провожатых. Никто не должен знать. А завтра я скажу Маре, чтобы позвала каменщиков, которые замуруют оконце, вместе с дверью.

– Но помилуй, Сандр, – принялся вяло возражать Констант, – вечереет, без роздыха после утомительной дороги. Испытание чересчур для моих бедных старых костей.