Джидду Кришнамурти - Проблемы жизни

• Название: Проблемы жизни
• Автор: Джидду Кришнамурти
• Издательство: Разум
• Жанр: Философия
• Год: 1993
• ISBN: 5-87488-001-1

От издателя

Своими книгами Джидду Кришнамурти помогает каждому человеку понимать самого себя, понимать жизнь и правильно, разумно подходить к разрешению основных её проблем, проблем человека, его конфликтов и отношений с другими людьми, с природой и обществом, помогает человеку обрести подлинную внутреннюю свободу.

Данное издание включает первую и вторую части произведения, опубликованного в 3 частях в Англии в 1956-1961 гг. Книга третья и «Дневник Кришнамурти» (1973, 1975) составляют содержание следующего тома.

---

— Думаете ли вы, что путем искания истины вы сможете ее найти? Не окажется ли, наоборот, что так называемый ищущий никогда не сможет найти истину? Вы ведь ни разу не задумывались над этим стремлением к исканию, не правда ли? Однако вы продолжаете поиски, вы идете от одного объекта к другому в надежде найти то, чего вы хотите, найти то, что вы называете истиной и из чего вы делаете тайну.

«Но что же неправильно в стремлении искать желаемое? Я всегда стремилась к тому, чего хотела, и чаще добивалась своего, чем терпела неудачи».

— Это вполне возможно; но неужели вы думаете, что истину можно накопить так же, как вы копите деньги или собираете коллекцию картин? Не думаете ли вы, что истина — это новое украшение для человеческого тщеславия? Может быть, как раз наоборот — стяжательный ум должен полностью прекратить свою деятельность, чтобы проявилась истина?

«Мне кажется, что во мне достаточно сильное стремление, чтобы ее найти».

— Нисколько. Вы найдете то, что так ревностно стремитесь найти, но это не будет реальным.

«Но тогда что же, по-вашему, я должна делать — просто лежать и прозябать?»

— Вы перескакиваете к выводам, не правда ли? Разве не важно выяснить, почему вы ищете?

«О, я знаю, почему я ищу. Я совершенно ничем не довольна, даже тем, что я уже нашла. Меня постоянно мучит недовольство; едва я начинаю думать, что ухватила что-то, как вскоре оно вянет, и снова мною овладевает тягостное чувство недовольства. Я стараюсь преодолеть это чувство всевозможными способами, но оно сидит во мне слишком крепко. И я должна найти нечто, — или что угодно, — что принесет мне мир и внутреннее довольство».

— Не должны ли вы радоваться, что вам не удалось погасить это пламя недовольства? Ваша проблема состоит в том, чтобы преодолеть недовольство, не так ли? Вы искали довольство, и, к счастью, его не нашли; найти — означало бы застыть на месте, прозябать.

«Мне кажется, это именно то, чего я ищу: спасения от беспокоящего меня чувства недовольства».

— Люди в большинстве своем испытывают недовольство, не так ли? Но они удовлетворяются тем, что доступно в жизни, будет ли это восхождением на гору или удовлетворением своей амбиции. Если это не знающее покоя недовольство поверхностно, то оно вполне удовлетворится достижениями, от которых получит удовольствие. А если наше довольство все же заколебалось, — мы скоро найдем способы преодолевать горечь недовольства, потому что живем мы поверхностно и никогда не погружаемся в глубины недовольства.

«А как можно углубиться в недовольство?»

— Ваш вопрос показывает, что вы все еще стремитесь спастись от недовольства, не так ли? Жить с этой горечью, не пытаясь от нее убежать, спастись или хотя бы изменить ее, означает проникать в глубины недовольства. До тех пор пока мы стремимся куда-то попасть или быть чем-то, должна существовать горечь конфликта; когда же мы ее ощущаем, мы хотим от нее спастись, и спасаемся, прибегая к любого рода деятельности. Быть единым с недовольством, остаться с ним его частью, без наблюдающего, который втискивает его в желобки удовлетворения или примиряется с ним как с неизбежным, значит дать возможность возникнуть тому, что не имеет противоположного, не имеет другой стороны.

«Я внимательно слежу за тем, что вы говорите, но я так много лет боролась с недовольством, что сейчас мне очень трудно стать частью этого чувства».

— Чем больше вы боретесь с привычкой, тем более живучей вы ее делаете. Привычка — это нечто мертвое; не боритесь с ней, не сопротивляйтесь ей; но с восприятием истины недовольства прошлое утратит свое значение. Это мучительная, но все же замечательная вещь — чувствовать недовольство и не гасить его пламя знанием, традицией, надеждой, достижением. Мы упустили себя, затерялись среди тайн человеческого достижения, или церкви, или же реактивного самолета. И опять все это поверхностное, пустое, ведущее к уничтожению и страданию. Существует нечто таинственное, пребывающее за пределами возможностей и сил ума. Вы не можете его найти или вызвать. Оно должно прийти без вашей просьбы, а с ним к человеку приходит благословение.

ПЕРЕЖИВАНИЕ БЛАЖЕНСТВА

Был жаркий и влажный день. В парке многие люди растянулись на траве или сидели на скамьях в тени густых деревьев; они пили прохладительные напитки и с трудом вдыхали чистый, свежий воздух. Небо было серым, не чувствовалось ни малейшего ветерка, а воздух этого огромного индустриального города был полон дыма. В деревне, должно быть, прекрасно, потому что весна еще едва только переходила в лето. Некоторые деревья, наверное, только что оделись листвой, а вдоль дороги, которая бежит рядом с широкой, сверкающей рекой, пестреют, наверно, всевозможные цветы. В лесах в это время стоит обычно особая тишина, в которой вы почти можете слышать, как зарождается жизнь, а горы, с их глубокими долинами, утопают в прозрачной голубизне и благоухании. Ну, а здесь, в городе...

Воображение искажает восприятие того, что есть; и как мы все же гордимся и воображением, и способностью умозрительно, спекулятивно мыслить. Спекулятивный ум, с его сложной путаницей мыслей, не способен к существенной трансформации; это не революционный ум. Он облачился в то, что должно быть, и следует своим собственным, ограниченным и замкнутым в себе проекциям. Добро не в том, что должно быть, добро — в понимании того, что есть. Воображение, как и сравнение, препятствует восприятию и пониманию того, что есть. Ум должен избавиться от всякого воображения и спекулятивных рассуждений для того, чтобы проявилось реальное.

Он был совсем молод, но имел семью и пользовался репутацией делового человека. Он выглядел очень измученным и несчастным и был полон желания высказаться.

«Не так давно у меня было совершенно изумительное переживание, но так как до сих пор я никогда и никому об этом не говорил, то сомневаюсь, чтобы мне удалось изложить его вам. Все же я надеюсь это сделать, так как ни к кому другому я пойти не могу. Это переживание вызвало великий восторг в моем сердце; но переживание ушло, и теперь у меня осталось только пустое воспоминание о нем. Надеюсь, вы сумеете помочь мне вернуть его. Я постараюсь рассказать вам по возможности подробно, каким благословением оно было. Я читал о подобных переживаниях, но там были только слова, которые обращались к чувствам. А то, что случилось со мной, было вне мысли, за пределами воображения и желания. Теперь я все потерял. Прошу вас помочь мне вернуть это».

Он сделал паузу и потом продолжал:

«Однажды утром я проснулся очень рано; город еще спал, шумная жизнь не началась. Я почувствовал, что мне надо уйти из дома. Быстро одевшись, я вышел на улицу. Цистерны с молоком еще не начали свои рейсы. Дело происходило ранней весной, небо было бледно-голубым. У меня появилось сильное чувство, что мне необходимо пойти в парк — это около мили от моего дома. С того момента, как я переступил порог, меня не покидало странное чувство легкости, как будто я шел по воздуху. Жилое здание напротив, серо-желтый многоквартирный блок, вдруг перестало казаться безобразным; кирпичи его сделались живыми и прозрачными. Самые незначительные предметы, на которые я никогда не обращал внимания, как бы приобрели необыкновенную собственную значимость; очень странно, но все казалось частью меня самого. Не было ничего вне меня; «я», как наблюдающий, как воспринимающий отсутствовал, если только Вы понимаете, что я имею в виду. Не было «я», которое существовало бы отдельно от этого дерева или отдельно от бумажки, брошенной в канаву, или отдельно от птиц, которые перекликались друг с другом. Это было состояние сознания, которое мне никогда не было известно».

«По дороге в парк, — продолжал он, — находится цветочный магазин. Сотни раз я проходил мимо него и обычно мельком смотрел на цветы. Но в это особенное утро я остановился перед ним. Стекло витрины слегка запотело от тепла и влаги, но это не помещало мне увидеть множество различных цветов. Когда я стоял и смотрел на них, я вдруг обнаружил, что улыбаюсь и смеюсь от радости, которую никогда до сих пор не переживал. Цветы разговаривали со мной, а я с ними; я был среди них, и они составляли часть меня самого. Может быть, я произвожу впечатление истеричного человека, человека не в своем уме; но это совсем не так. Перед уходом из дома я тщательно оделся; я помню, что надел все чистое, посмотрел на часы; я видел надписи на магазинах, в том числе и фамилию моего портного, я прочел заглавия книг, выставленных на витрине книжного магазина. Все было живым, и я ощущал любовь ко всему. Я был ароматом цветов, который вдыхает этот аромат, цветы и я составляли одно. Цветочный магазин чудесно сверкал живыми красками; красота всего этого была ошеломляющей; время и измерение времени прекратились. Я, должно быть, стоял там больше двадцати минут, но, уверяю вас, у меня не было ощущения времени. Я почти не мог оторваться от этих цветов. Мир борьбы, страданий и скорби был здесь, — и в то же время его не было. Понимаете ли, в этом состоянии слова не имеют никакого значения. Слова описывают, разделяют, сравнивают, но в этом состоянии не было никаких слов; не было осознания «я», было одно лишь это состояние, это переживание. Время остановилось; не было ни прошлого, ни настоящего, ни будущего. Здесь было одно — о, я не знаю, как это выразить словами, да это и не имеет значения. Здесь было некое Присутствие; нет, это не то слово. Казалось, что земля и все, что в ней и на ней, находятся в состоянии благословения, а я, идущий к парку, являюсь частью всего. Когда я подошел ближе к парку, я был совершенно очарован красотой этих хорошо мне знакомых деревьев. Листочки, от бледно-желтого до почти черно-зеленого, живо трепетали; каждый отдельный листок выделялся, и в одном листочке собралось все богатство земли. Я сознавал, что сердце мое билось учащенно; мое сердце вполне здорово, но когда я вошел в парк, я едва мог дышать и, как мне казалось, готов был упасть в обморок. Я опустился на скамью, а по моим щекам лились слезы. Стояла почти непереносимая тишина, и эта тишина очищала все от страданий и скорби. Когда я прошел в глубину парка, в воздухе послышалась музыка. Я был изумлен, так как вблизи не было домов, и никто в парке не мог включить радио в такой ранний час. Музыка была частью всего. Вся благодать, все сострадание мира пребывали в этом парке, и там был Бог».