Джидду Кришнамурти - Проблемы жизни

• Название: Проблемы жизни
• Автор: Джидду Кришнамурти
• Издательство: Разум
• Жанр: Философия
• Год: 1993
• ISBN: 5-87488-001-1

От издателя

Своими книгами Джидду Кришнамурти помогает каждому человеку понимать самого себя, понимать жизнь и правильно, разумно подходить к разрешению основных её проблем, проблем человека, его конфликтов и отношений с другими людьми, с природой и обществом, помогает человеку обрести подлинную внутреннюю свободу.

Данное издание включает первую и вторую части произведения, опубликованного в 3 частях в Англии в 1956-1961 гг. Книга третья и «Дневник Кришнамурти» (1973, 1975) составляют содержание следующего тома.

---

Процесс мысли постоянно отрицает любовь. Именно мысль имеет эмоциональные сложности, не любовь. Мысль — величайшая помеха для любви. Мысль создает разделение между тем, что есть, и тем, что должно быть, и на этом разделении основана и мораль; но ни мораль, ни ее противоположность не знают любви. Структура морали, созданная умом, чтобы совместно осуществлять контроль над общественными отношениями, — не любовь; это процесс отвердевания, подобный схватыванию цемента. Мысль не ведет к любви, мысль не культивирует любовь; ибо любовь не может быть культивируема, как растение в саду. Само желание культивировать любовь есть действие мысли.

Если вы вполне это осознаете, то увидите, какую важную роль в вашей жизни играет мысль. Мысль, очевидно, имеет свое место, но она никакого отношения не имеет к любви. То, что относится к мысли, может быть понято мыслью, но то, что не относится к мысли, не может быть схвачено умом. Вы спросите тогда, что же такое любовь? Любовь — это состояние бытия, в котором нет мысли; но само определение любви есть процесс мысли, и потому оно любовью не является.

Мы должны понять именно мысль, а не стараться поймать любовь с помощью мысли. Отрицание мысли не влечет за собой любви. Свобода от мысли существует только тогда, когда полностью понято все ее глубокое значение; для этого же необходимы не пустые, полные самомнения и поверхностные утверждения, но истинно глубокое понимание себя. Медитация, а не повторение, осознание, а не определение раскрывает пути мысли. Без постоянного осознания и познания на опыте путей мысли любовь не возможна.

УЕДИНЕННОСТЬ И ОБОСОБЛЕННОСТЬ

Солнце зашло; деревья стали темными и приобрели причудливые очертания. Широкая мощная река была тиха и безмолвна. Луна только что показалась над горизонтом; она поднималась между двумя большими деревьями, но еще не давала тени.

Мы подошли к крутому берегу реки и направились по тропе вдоль зеленого поля, засеянного пшеницей. Это был очень древний путь; много тысяч людей прошли по этой тропе, и она была полна преданий и тишины. Она вилась среди полей и манговых рощ, тамариндовых деревьев и покинутых храмов. Встречались сады, из которых доносилось благоухание сладкого горошка. Птицы садились на ночь; в большом пруду появились отражения звезд. Природа не была общительна в этот вечер. Деревья стояли отчужденными, погруженными в свое безмолвие и темноту. Несколько поселян, громко разговаривая друг с другом, проехали мимо на велосипедах, и снова воцарилось глубокое молчание и тот мир, который приходит, когда все пребывает в уединении.

Это уединение — не мятущееся и полное страха одиночество, но уединенность бытия; оно нетленно, богато, полно. Вот это тамариндовое дерево: оно не имеет другого бытия, как быть наедине с собой. Таково и это уединение. Вы пребываете в уединении, подобно пламени, подобно цветку, но совершенно не сознаете его чистоту, его необъятность. Истинное общение возможно лишь тогда, когда существует уединенность. Бытие наедине с самим собой — это не следствие отречения, самоизоляции. Уединение — это очищение от всех побуждений, от всевозможных стремлений желания, от любых результатов. Уединение — не результат деятельности ума. Уединение — вне сферы вашего желания стать уединенным. Такое желание — просто бегство от страдания из-за неспособности к общению.

Одиночество, со своим страхом и болью, — это изоляция, неизбежное проявление «я». Этот процесс изоляции, обособления, обширный или ограниченный, постоянно несет смятение, конфликт и печаль. Обособленность никогда не может создать состояния уединения; одно должно уйти, чтобы дать место другому. Уединенность неделима, а обособленность — это разделение. То, что пребывает в уединении, обладает гибкостью, а потому устойчиво. Только пребывающий в уединении может иметь общение с тем, что не имеет причины, что вне измерения. Для того, кто пребывает в уединении, жизнь вечна; для него смерти не существует. Пребывающий в уединении никогда не перестает быть.

Луна только что показалась над верхушками деревьев; тени стали густыми и темными. Залаяла собака, когда мы проходили через небольшое селение, возвращаясь вдоль реки. Река была спокойна; в ней отражались звезды и огоньки от моста. На высоком берегу стояли дети и смеялись; где-то плакал младенец. Рыбаки чистили и складывали сети. Ночная птица бесшумно пролетела мимо. Кто-то запел песню на другом берегу широкой реки; слова песни звучали ясно и проникновенно. И снова — всеохватывающая уединенность жизни.

УЧЕНИК И УЧИТЕЛЬ

«Вы знаете, мне было сказано, что я — ученик такого-то учителя», — начал он. «Действительно ли это так? Мне хотелось бы знать ваше мнение по этому вопросу. Я принадлежу к известному вам обществу. Его внешние руководители, которые являются представителями внутренних руководителей, или учителей, сказали мне, что благодаря моей работе для общества я был принят в ученики. Мне было также сказано, что у меня есть шанс в этой жизни получить посвящение первой степени». Он принимал все это очень серьезно, и мы долго беседовали.

Награда в любой форме доставляет величайшее удовлетворение; и особенно это относится к духовному поощрению, когда человек в какой-то мере стал равнодушен к почестям мира. Но и в том случае, когда кто-либо недостаточно преуспевает в этом мире, для него, конечно, весьма заманчиво принадлежать к группе людей, специально отобранных кем-то, кого считают весьма продвинутой духовной сущностью, так как в этом случае человек становится членом группы, работающей во имя великой идеи; и вполне естественно ожидать награды за послушание и жертвы, принесенные ради общего дела. Если это и не будет наградой в обычном смысле слова, то будет признанием духовного продвижения; или, как бывает в хорошо поставленной организации, эффективная работа особо отмечается с целью стимулировать ее исполнителя на еще большие дела.

В мире, где успеху поклоняются, такого рода самопродвижение встречает понимание и поощрение. Но если кто-то другой говорит вам, что вы — ученик учителя, или вы сами так думаете, то это, несомненно, ведет ко многим отталкивающим формам эксплуатации. К несчастью, и эксплуатирующий, и эксплуатируемый в своих взаимоотношениях чувствуют себя на высоком уровне. Расширенное самоудовлетворение, которое при этом появляется, обычно рассматривается как духовное достижение. Оно становится особенно уродливым и отталкивающим, когда появляются посредники между учеником и учителем или когда учитель пребывает в другой стране или в каком-то отношении недосягаем, и вы не находитесь в непосредственном физическом соприкосновении с ним. Недосягаемость и отсутствие прямого контакта раскрывает двери для самообмана и для величественных, но ребяческих иллюзий. Эти иллюзии эксплуатируются ловкими дельцами, теми, кто стремится к славе и власти.

Награда и наказание существуют только тогда, когда нет смирения. Смирение не является конечным результатом духовных упражнений и отречений. Смирение — не достижение, не добродетель, которую будто бы надо культивировать. Добродетель, которую культивируют, — это уже не добродетель, а просто другая форма достижения, рекорд, который нужно установить. Культивируемая добродетель является не отрицанием личности, но негативным ее утверждением.

Смирение не знает разделения на высшее и низшее, на учителя и ученика; пока существует деление на учителя и ученика, пока существует различие между реальностью и вами, до тех пор понимание невозможно. В понимании истины нет ни учителя, ни ученика, ни продвинутого, ни стоящего внизу. Истина — это понимание того, что есть в данный момент, от мгновения к мгновению, без груза или остатка от того мгновения, которое прошло.

Награда и наказание лишь усиливают «я», которое не признает смирения. Смирение — в настоящем, а не в будущем. Вы не можете стать смиренным. Само становление является продолжением чувства собственной значимости, которое таится в практике добродетели. Как сильна наша воля к успеху, к достижению! Но разве успех и смирение могут идти вместе? И все же именно к этому стремятся «духовные» эксплуатирующий и эксплуатируемый, и именно тут заключены конфликт и страдание.

«Не хотите ли вы сказать, что учителя не существует, и что мое ученичество — лишь иллюзия, воображаемая игра?» — спросил он.

— Существует учитель или нет — не так важно. Это важно для того, кто использует учителя в своих интересах, для тайных школ и обществ. Но для человека, ищущего истину, которая несет высшее счастье, без сомнения, этот вопрос совсем не относится к делу. Богач или кули имеют такое же значение, как учитель и ученик. Существуют ли учителя или нет, имеются ли различия у посвященных, учеников и т.п. — все это не существенно; а что важно, так это понять самого себя. Без понимания себя та мысль, которую, вы продумываете, не имеет основы. Без элементарного понимания себя как можете вы узнать, что является истинным? Без понимания себя неизбежна иллюзия. Получается совсем по детски, когда вам говорят, а вы соглашаетесь, что вы есть то или это. Остерегайтесь человека, который обещает вам награду в этой жизни или в следующей.