Лорен Оливер - Реплика

• Название: Реплика
• Автор: Лорен Оливер
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-04-089274-7

Лира. Реплика. Клон. Модель под номером 24. Пленница института Хэвен, расположенного на небольшом острове рядом с побережьем Флориды. Здесь, как на фабрике, поточно производят клонов для дальнейших экспериментов.

Джемма. Больна с рождения. 16 лет. Одинока. Дразнят в школе. Отец Джеммы – один из основателей крупной фармацевтической компании, финансирующей Хэвен. Ее жизнь предсказуемо проходит между больницей, домом и школой.

После прорыва безопасности Лире и другому клону с номером 72 удается бежать из Хэвена и затаиться на болотах. Случайно беглецы столкнутся с Джеммой и ее ровесником Джейком, наоборот, пытающимися попасть внутрь Хэвена.

Джемма ищет в Хэвене отгадки к тайнам прошлого своей семьи. Лира ищет в Хэвене отгадки к своему будущему.

Доберутся ли они вместе до истины?

---

Семьдесят Второй всегда двигался со стремительностью, заставлявшей думать о нападении.

– Извините, мы не взяли слишком много.

Семьдесят Второй сделал вперед еще один осторожный шаг. Он схватил батончик и бутылку с водой, зубами вскрыл обертку батончика, выплюнул пластик и начал есть. При этом он не отводил взгляда от Джейка. Лира поняла, Семьдесят Второй опасается, что парень может попытаться забрать еду и питье обратно.

Но пока Джейк мирно наблюдал за ним и молчал.

Семьдесят Второй открыл бутылку, выпил половину воды и передал бутылку Лире, не сводя глаз с Джейка.

– Пей, – буркнул он. – Тебе будет лучше.

Лира не понимала, до чего у нее саднит в горле, пока не начала пить, смывая привкус пепла и пожарища. Хоть бы Джейк и реплика Кассиопеи ушли, и она могла снова лечь спать! Однако ее очень тревожило кое-что еще – что принесет им утро, когда они окажутся одни на болоте – есть нечего, пить нечего, идти некуда…

– Послушайте. – Парень обратился к Лире. Вероятно, решил, что с ней проще договориться. Наверное, он не забыл, что у Семьдесят Второго – нож. – Вы, должно быть, устали – вы прошли через все это… правда, я толком и не представляю, что конкретно вы пережили.

– Джейк! – укоризненно перебила его реплика Кассиопеи.

– Джемма, они из Хэвена, – выпалил парень. – Мой отец умер ради этого. Я должен знать.

Слово «отец» вызвало у Лиры дрожь в хребте, как будто ей постучали между позвонками. Значит, Лира не ошиблась на его счет. Он – естественнорожденный.

– Джейк, нет! – Реплика Кассиопеи (парень сказал, что ее зовут Джемма, теперь-то Лира запомнила ее имя) выглядела и говорила, как одна из медсестер. Джейк насупился и замолчал. – Поверить не могу! Несчастные люди прошли бог весть через какие испытания, они изголодались, замерзли, им некуда деваться, а ты хочешь взять у них интервью?!

– Джемма, мне надо понять, – упрямо заявил Джейк.

Лира приложилась к бутылке и сделала глоток воды, не обращая внимания на саднящее горло.

– Не люди, – поправила она Джемму.

Девушка была добра к ним, и Лира подумала, что нужно исправить ее ошибку.

Джемма повернулась и уставилась на Лиру.

– Что?

– Мы не люди, – объяснила ей Лира. – Ты сказала «несчастные люди прошли бог весть через какие испытания». Но мы – не люди. Мы реплики. Бог нас не создавал. Нас сделал доктор Саперштейн. Он – наш бог.

Лира удержалась и не поставила ей на вид, что Джемму тоже кто-то должен был сделать, даже если она об этом и не осведомлена.

Джемма продолжала смотреть на нее в упор, пока Лира не покраснела и не принялась буравить взглядом собственные руки. Может, она что-то глупое сболтнула? Но она же сказала правду. По крайней мере, именно это всегда говорили репликам и врачи, и медсестры.

Спустя некоторое время Джемма нарушила тишину.

– Пожалуй, нам всем надо отдохнуть, – мягко произнесла она – и на мгновение Лира услышала в голосе интонации доктора О’Доннел. – А утром мы вернемся обратно.

– Мы никуда с вами не пойдем, – проворчал Семьдесят Второй.

Лира удивилась, услышав «мы». Что еще за «мы»? Может, он перепутал эти понятия, как и Лира? Она часто терялась в местоимениях «я» и «оно».

– Конечно, – сказала Джемма. – Вы не обязаны никуда с нами идти. Все зависит исключительно от вашего желания.

– С чего бы это?… – огрызнулся Семьдесят Второй. Сейчас он выглядел состоящим сплошь из острых углов, как будто его высекли из камня.

Лира уже не понимала, уродлив он или нет. Его лицо продолжало меняться, и всякий раз, когда свет падал иначе, Лира видела кого-то иного.

Реплика Кассиопеи скрестила руки на груди.

– Вам нельзя здесь оставаться. У вас нет ни денег, ни документов. Вы вообще могли не появиться на свет. Но теперь вас будут разыскивать.

Джемма оказалась права. «Вы вообще могли не появиться на свет». Лира ощутила истину в словах Джеммы, хотя и не совсем поняла смысл ее высказывания. Ведь охранники и забор хранили реплик в безопасности и в тайне от остального мира, верно?

«Вы вообще могли не появиться на свет». Но разве не то же самое им всегда твердили медсестры, что они – чудовища и мерзость? Только медсестра Эм и доктор О’Доннел говорили про них другое. Но они обе давно ушли.

В конечном итоге уходили все.

– Можно мне еще воды? – попросила Лира, и после ее вопроса обстановка перестала быть напряженной.

Правда, Семьдесят Второй повернулся и посмотрел на нее. Лира не сумела догадаться, что означает выражение его лица. Она безумно устала и не могла беспокоиться из-за Семьдесят Второго, из-за его мыслей. Хватит ей думать о том, правильно ли они сейчас поступают!

Чужаки не захотели спать рядом с мертвой Кассиопеей. Они решили обустроиться на ночлег в зарослях камышей, неподалеку от которых росли скрюченные деревья в пятнах птичьего помета. Очевидно, труп наводил на них ужас. Лира искренне недоумевала, почему. Ей нравилось находиться рядом с Кассиопеей. Это умиротворяло. Она могла вообразить, что вновь очутилась в Хэвене и они с Кассиопеей лежат на разных койках, разделенные узким проходом.

Джемма предложила ей попробовать газировку. Лира никогда прежде не пила содовой. В Хэвене торговые автоматы предназначались исключительно для персонала, хотя иногда медсестры жалели кого-нибудь из младших реплик и давали им монетки – поиграть. Их можно было катать, подбрасывать или менять на какую-нибудь ерунду. Сперва Лира решила, что газировка чересчур сладкая, прямо-таки приторная. Но через несколько секунд она почувствовала себя лучше, и ее почти перестало тошнить. И руки тоже стали меньше дрожать.

Джемма отыскала на дне рюкзака Джейка чистую толстовку и предложила ее Семьдесят Второму, но тот сердито покачал головой. Поэтому ее взяла Лира, хотя толстовка и была ей велика. Она натянула ее поверх своей грязной рубашки и с облегчением вздохнула. Ей сразу стало тепло, вдобавок ее успокаивало то, что толстовка оказалась чистой и приятной на ощупь. От нее пахло стиральным порошком, которым пользовались в Хэвене. После стирки простыни делались жесткими и хрусткими, как бумага. Но толстовка не была жесткой – как раз наоборот!..

Лира свернулась клубком, и Семьдесят Второй тотчас плюхнулся на землю рядом с ней.

– Я им не доверяю, – прошептал он, глядя туда, где парень с девушкой обустраивали стоянку и спорили из-за того, кто возьмет себе рюкзак вместо подушки. – Они не такие, как мы.

– Нет, – пробормотала Лира, еле ворочая языком.

Похоже, ее мозг распух, как будто его тоже закутали в мягкую ткань. Лира хотела сказать: «Мы не существуем. У нас нет выбора». Но стоило ей нащупать нужные слова, как нить, связывавшая ее мысли воедино, лопнула, и Лира провалилась в бездонную тьму.

Лиру разбудил шорох. Сперва ей показалось, что она спала всего минуту, но она тут же нервно дернулась и широко распахнула глаза. Потом рывком села и увидела, что Семьдесят Второй держит в руке нож.

Девушка по имени Джемма стояла прямо над ними. В кратком замешательстве, прежде чем оковы сна окончательно разомкнулись, Лира приняла ее за Кассиопею.

Она даже ощутила прилив какого-то непонятного сильного чувства.

– Все в порядке, – произнесла девушка. – Я – Джемма. Помнишь?

Семьдесят Второй нехотя опустил нож. Лира подумала, что ему, наверное, приснился кошмар. Он был бледен. А они опять проснулись бок о бок. Интересно, он тянулся к ней посреди ночи? Ради тепла. Лира знала, что у спящего температура тела понижается в среднем на градус. Вот очередная информация, которую она однажды слышала от медсестер и запомнила.

– На острове еще есть люди, – сказала Джемма. – Они жгут то, что осталось от Хэвена.

– Ты их видела? Ты подбиралась ближе? – спросил второй чужак, Джейк, который, как выяснилось, тоже проснулся.

Он уже стоял около Джеммы, приглаживал волосы. Лиру всегда зачаровывали волосы – ее, как и других реплик, брили каждую неделю, – и на миг зрелище ниспадающих на плечи прядей загипнотизировало ее.

– Тебе следовало разбудить меня. Это небезопасно.

Лира недоуменно заморгала и встала, невзирая на то, что ноги ее превратились в студень и держали плохо. Небо начало светлеть.

– В каком смысле – они жгут то, что осталось от Хэвена? – спросила она.

– В прямом, – ответила Джемма.

Лиру захлестнули воспоминания. Запах Кастрюли поутру и солнечные зайчики на линолеуме. Дорожки во дворе, с кляксами птичьего помета. Медицинский запах тампона на ее руке и укол иглы. Медсестра, бормочущая, что показатели пока еще в норме.

Ее друзья, тонометр и термометр, и даже Стеклянные Глаза, которым никогда нельзя было доверять полностью, – все они исчезли. Воспоминания всплывали в голове и ощущались почти физически. Койка с ее номером, прикрепленным к стальному изголовью. Душевые головки, выстроившиеся в ряд. Пар, пахнущий мылом, эхо десятков голосов. День стирки и вывоза мусора, печальные гудки отплывающих катеров. А еще то, что она ненавидела: шприцы и бумажные пакетики с таблетками и витаминами. И конечно, медсестры, насмехающиеся над репликами или, хуже того, ведущие себя так, словно они их боятся.