Ирина Горбачева - Когда расцветёт сакура

• Название: Когда расцветёт сакура
• Автор: Ирина Горбачева
• Жанр: Детектив

«Когда расцветёт сакура» – вторая книга из сери ПРИСТУПИТЬ К ВЫЯСНЕНИЮ о приключениях Маргариты Колобовой. Действия книги перенесут читателя в непростые годы сталинских репрессий в тяжёлые послевоенные годы на Дальнем Востоке, где судьба связала пленного японского солдата и молодую женщину, сбежавшую из Москвы после ареста мужа. А так же в советское время, где читатель узнает историю любви и верности семьи дипломата к мальчику из детского дома. Вместе с этим, Марго помогает разоблачить преступную группу, занимающуюся незаконными операциями по изъятию органов и нелегальным суррогатным материнством, и спасёт попавших в беду своих соседей по дому – молодую семейную пару.

---

            Но она не дала мне это сделать, ссылаясь на то, что уже поздно, и электрик тоже человек, отдыхает. Тогда Илона Павловна рассказала, что когда, привозила мебель, то в квартире свет был отключён, а включили рубильник, и что-то вспыхнуло, и свет потух. Пришлось вызвать электрика. Потом розетка не работала, опять пришлось его вызывать.

– Нет, так не пойдёт, – сказала я, – давайте дадим заявку на завтра, потом вместе поужинаем у меня. Не переживайте, я завтра проконтролирую работу электрика, что-то часто у вас свет вырубается. Просто безобразие творится.

            Так и сделали. Утром, я пригласила Илону Павловну на кофе, после чего мы стали ждать мастера в квартире соседки.

            Мне нравилось бывать у Илоны Павловны. Обстановка в большой комнате была очень интересной. Вроде все стены заставлены добротной мебелью, но ничего лишнего. Меня поразил красивый резной стеллаж с расставленными на его полках японскими маленькими скульптурами, знаменитыми нэцкэ. Видеть их воочию и так близко, мне раньше не приходилось. Сувенирные поделки из пластмассы и металла я конечно видела. Но вот настоящие, старинные, сделанные руками японских мастеров!

– Какая красота, это же надо так вырезать. Это слоновая кость? – спросила я подошедшую к стеллажу Илону Павловну.

– Нет, они вырезаны из бивня мамонта. Но не все. Это коллекция моего мужа. Он увлекался историей и искусством Японии, столько выставок организовывал по Японскому искусству в России. Некоторые нэцкэ очень ценные и значимы для Японии. Вот обратите внимание, эти фигурки представляют школу Ивами. Она одна из наиболее самобытных в истории нэцкэ. Смотрите, какой своеобразный стиль. И хотя сюжеты нэцкэ этой школы провинциальны, в отличие от других, но обратите внимание, как запечатлены движения животных, насколько точно подмечены они на этих милых фигурках, – увлечённо рассказывала Илона Павловна. Наверное, так она рассказывала посетителям выставок, которые проводил её муж.

– А что, бивни мамонта от времени чернеют? – удивилась я, разглядывая фигурки различных животных.

– Что вы, дорогая, это не бивень. Мастера этой школы использовали необычные материалы, тем они и ценны. Вот эта вырезана из умимацу – из морской сосны, это род черного коралла. А эта, – она показала на симпатичную маленькую лягушку, эта уморэгий – мореное дерево. Скажу вам по секрету – вот эта очень ценная она была сделана руками дочери основателя школы Ивами Сэйёдо Бунсёдзё, предположительно в тысяча восемьсот четвёртом году.

– Это сколько ей лет? Двести?

            Раздался глухой стук в дверь, и Илона Павловна пригласила в квартиру молодого мужчину в спецодежде нашего ТСЖ.

– Электрика вызывали?

– Вызывали, – инициативу за контролем по починке электропроводки я взяла на себя, – в чём дело, почему в квартире отключается свет, сигнализация? Не боитесь ответить, если вдруг, кто-то воспользуется тем, что сигнализация отключена? – накинулась я на электрика, потому, что это был уже не первый его приход в эту квартиру.

– Ничего, Маргарита, это не его вина. Он не виноват, что мы здесь долго не появлялись, – стала успокаивать её Илона Павловна.

– А где же вы жили всё это время? – спросил хозяйку электрик, проделывая какие-то манипуляции с розеткой в стене.

– Что за нездоровый интерес, – вставила я возмущённую реплику но, хозяйка опять меня остановила.

– Ну, что вы Марго, не кипятитесь. Ничего, это не тайна. Мы много лет с мужем работали и жили в Японии. А когда вернулись, поселились на даче. Но вот муж умер, я, конечно, могла бы дожить свой век и там, на воздухе, но возраст. Это при муже у нас был водитель, теперь я не могу его содержать.

– Кого содержать? Водителя или машину, – опять поинтересовался электрик.

– И машину и водителя, – грустно ответила Илона Павловна, – здесь легче. Всё в шаговой доступности, правда, недостаток кислорода ощущается.

– А как же дети, внуки? – спросил он опять, искоса глядя на старушку.

– Это для меня больная тема, молодой человек, – тихо ответила она, – не сложилось, нет у нас ни детей, ни внуков.

– Да, я вас понимаю, мне очень хорошо известно, какой бывает душевная боль. Сочувствую вам, – он встал с колен, окинул быстрым взглядом комнату, – пройти можно, – он показал на кабинет Дмитрия Петровича, покойного мужа Илоны Павловны.

– Конечно, – Илона Павловна, провела его в соседнюю комнату.

Электрик подошёл к большому живописному портрету, висящему на стене.

– Это ваш муж? – спросил он, внимательно рассматривая портрет.

– Да, – грустно ответила Илона Павловна, – Дмитрий Петрович Карташов.

– А от чего он умер?

– Сердце, молодой человек, сердце у него было больное, но щедрое, – чуть не плача ответила она.

            Мне показался очень подозрительным этот молодой мужчина с проседью в тёмных волосах, на вид лет тридцати пяти, шести. А возможно, это мне только показалось. Но я ещё несколько раз ловила его заинтересованный взгляд, бросаемый на соседку и на портрет её покойного мужа.

– Да будет свет! – наконец электрик закончил свою работу.

– Возьмите, – Илона Павловна протянула ему достаточно высокую номиналом купюру.

– Не нужны мне ваши деньги, – почему-то, как мне показалось, зло огрызнулся он, – не нуждаемся, оплатите по квитанции, – произнёс он у порога и вышел из квартиры.

– Как нехорошо вышло, – посетовала Илона Павловна, – я ненароком обидела хорошего человека.

– Прямо таки и обидели! Вы видели, как он смотрел на вас? Вы случайно, не знаете его? Может быть где-то, когда-то встречались?

– Нет, у меня хорошая память на лица, я впервые его вижу. Вы всё о цветах? Ну что вы, Марго, какое отношение этот человек может иметь к лилиям. Я уверена, что он не знает ничего о цветах-символах.

            Разговор прервал звонок в дверь. Это был Денис, наш новый молодой сосед.

– Маргарита Сергеевна у вас? – спросил он Илону Павловну, пригласившую его пройти в комнату.

– Проходите Денис, не стесняйтесь. Маргарита Сергеевна у меня.

            Денис прошёл в большую комнату, где я с Басей на руках сидела на диване.

– О, так вы коллекционер, Илона Павловна? Какая красота! Это же денег стоит и больших денег, – произнёс он, с любопытством, рассматривая коллекцию в стеллаже, – а правда, Илона Павловна, сколько это всё стоит?

– Молодой человек, кто вас учил задавать такие бестактные вопросы? – возмущённо спросила я его, – видя, как этот вопрос был неприятен для хозяйки квартиры.

– Ничего личного, я чисто теоретически, – замямлил он.

– Теоретик, тебе чего надо, и вообще, зачем меня искал?

– Да я к вам, в дверь сунулся, Маргарита Сергеевна, а вы оказывается здесь. Мне неудобно. Маргарита Сергеевна, не могли бы вы меня опять выручить?

            Денис недавно отдал мне две тысячи долларов, которые занимал, как он сказал на ремонт машины.

– Что опять машина поломалась? – спросила я его, – смотри, доведут тебя эти автомобили до ручки. Какая сумма необходима?

– Три тысячи баксов, то есть долларов, – быстро выпалил он.

– Ставки растут, – подумалось мне, не зная, как я близка к истине, – пусть Лора зайдёт ко мне позже? Хорошо?

Мне показалось подозрительным, что Денис так часто занимает деньги и никогда не отдаёт их в срок, зачастую возвращает их мне всегда Лора. Интересно было знать, для чего двадцатичетырёхлетнему парню так часто нужны большие деньги. А вдруг наркотики? Потом его родные спросят: зачем занимала. Я чувствовала, что этот мальчик не совсем адекватен. Нет, поговорить с Лорой не помешает.

Тогда ничего вразумительного мне так и не удалось вытянуть из Лоры. Она просто обожала своего мужа и всячески защищала его славное имя. Но я-то понимала, что с молодым человеком творится что-то малоприятное. Успокоив себя тем, что молодость заканчивается раньше, чем появляется мудрость, я отнеслась к объяснениям Лоры с пониманием.

Пролетели ещё пару недель. В один из морозных ветреных вечеров, ко мне зашла Илона Павловна с приглашением на умасю. Эти японские названия так по-детски звучат, что не догадаешься даже, на что тебя приглашают.

У-ма-сю! Оказалась это сливовая наливка, хотя наливкой её нельзя назвать, потому, что в отличие от наших, в японской умасю, сливы заливаются бренди или виски и настаиваются они в течение месяца.

– Дело в том, что мой муж завещал часть коллекции музею нэцкэ в Ногано, – сказала она, разливая из изящного графинчика умасю по симпатичным маленьким рюмочкам.

– Передача коллекции назначена весной в пору о-ханами. Когда расцветёт сакура. Мужу, конечно, надо было самому передать коллекцию. Не оставлять меня с такими хлопотами, но он не успел, – горестно вздохнула Илона Павловна.

– Да, жалко.

– У меня к вам просьба, Маргарита, вы не могли бы мне помочь в одном деликатном деле? Мне надо оформить кое-какие документы, для этого я пригласила нотариуса. Вы мне нужны, как свидетель, при оформлении документов.