Юрий Ротенфельд - Философия, или Тень мудрости. Альтернативное толкование ранней греческой философии

• Название: Философия, или Тень мудрости. Альтернативное толкование ранней греческой философии
• Автор: Юрий Ротенфельд
• Жанр: Философия

Как знание общего, философия появилась в результате осмысления мира ранними греческими философами: Фалесом, Пифагором, Гераклитом и другими учеными, которые за ее начала принимали конкретно-всеобщие сравнительные понятия. Тогда как Парменид, Сократ и Платон выбирали начала не среди сравнительных, а среди классификационных понятий, что нанесло непоправимый ущерб философии как науке. Последним, кто защищал философию от разгрома, был Аристотель. Но в главной его мысли он так и остался непонятым.

---

Короче говоря, милетская физика и пифагорейская математика есть признание одного и того же объекта – реальности с определенной точки зрения. И хотя одно восприятие отличается от другого, это не означает ложности ни одного из них. Предположение, будто только одна из представленных точек зрения может быть истинной – это укоренившееся в истории философии заблуждение. Целостная истина может быть получена только путем соединения альтернативных точек зрения. Долгое время философы довольствовались частными истинами, однако вся ее полнота заключается в единстве, дополнительности, прочном синтезе различных подходов.

Все это говорится к тому, чтобы четко отметить, что зарождение философии происходило в условиях разделения или раздвоения познания на два конкурирующих направления. Именно физики и математики, первыми разделили и «удвоили» мир. Более поздняя философия получила это раздвоение в наследство.

Не секрет, что всякое мышление формируется в противовес известной мысли, которую наш разум стремится превзойти. Не было исключением и намерение Пифагора превзойти физиков. Причем, если последователи Фалеса в своем стремлении превзойти последнего, имели с ним много общего, то мышление Пифагора и его последователей в корне отличалось от мышления философов милетской школы. У пифагорейцев было ясное понимание того факта, что ими обнаружена новая, подлинная реальность, которая может быть осмыслена посредством дискретных количественных понятий. Перед ними, таким образом, разворачивается новый тип мышления, обусловленный не только открытием нового взгляда на мир, но, видимо, и природными способностями человека воспринимать более обостренно именно дискретный мир, при относительной слепоте к непрерывному миру. Тогда как представителям милетской школы, напротив, давалось понимание того, что было не под силу первым.

Сравнивая типологические особенности мышления главы милетской школы Фалеса с мышлением Пифагора можно отметить, что первого характеризует геометрический тип мышления, тогда как в Пифагоре можно обнаружить арифметически мыслящего человека, т.е. тип мышления, противоположный мышлению Фалеса. Это объясняется равной необходимостью для познания именно двух разных типов мышления: геометрического и арифметического, правомозгового и левомозгового10.

Причем, этот вывод наводит на мысль о том, что метафизическое и диалектическое мышление аналогичным образом может быть обусловлено превалирующей деятельностью левого или правого полушарий головного мозга, поэтому у разных людей может преобладать тот или иной тип мышления. В одном случае предметы и явления объективного мира рассматриваются как неизменные и дискретные, в другом – как подвижные и непрерывные.

Метафизически мыслящий человек выделяет относительную устойчивость, определенность предмета во всеобщем их изменении, развитии. Благодаря своим способностям, он замечает и фиксирует такие объективные отношения, которые труднее воспринимаются его диалектически мыслящим коллегой. И наоборот, последний обостренно воспринимает вещи, их свойства и отношения во взаимной связи, в движении – в противоречивом возникновении и исчезновении. Как раз там, где метафизик испытывает наибольшие трудности. Вся история науки служит наглядным подтверждением таких повторяющихся взлетов, отрицаний и обобщений. Наиболее типичным в этом отношении является «дуэт» Гераклита и Парменида, полная противоположность интеллектуального склада которых становится очевидной при некотором знакомстве с их учениями.

III. Начало конфликта

1. Гераклит: «гармония лука и лиры»

Одним из принципиальных противников пифагорейского взгляда на мир и наиболее последовательным продолжателем милетской физики был Гераклит (около 530—470 гг. до н.э.). Он уроженец города Эфеса, который также как и Милет, расположен в Ионии, что в Малой Азии. Отсюда и название – ионийская философия, которая была представлена милетской школой и Гераклитом. В 496 году до н.э. персы, разрушив Милет, положили конец и всей ионийской культуре, переживавшей расцвет на протяжении предшествующих двухсот лет. Но и после падения Иония продолжала поставлять Греции выдающиеся умы. Из этих мест вышли Геродот, Анаксагор, Левкипп, Пифагор, Эпикур и др.

От сочинения Гераклита «Музы» или «О природе» (точного названия не известно), сохранилось около 150 фрагментов, а так же несколько сот свидетельств об учении. Но понять это произведение нелегко, поскольку речь Гераклита наполнена метафорами и сравнениями, в ней много мифологических образов. Их неадекватное восприятие затрудняет понимание. Ввиду огромных трудностей, связанных с восстановлением смысла дошедших до наших дней текстов до сих пор нет общепринятого понимания его труда. Исследователи оказываются в ситуации «герменевтического круга»: понимание текста зависит от его перевода, тогда как перевод может быть осуществлен на основе его предварительного понимания.

На мой взгляд, ситуация такова, что ни одно из существующих толкований основного содержания его учения абсолютно не соответствует тому, что он в действительности имел в виду. Поэтому, выход из создавшегося положения может быть найден на пути вживания исследователя в мировоззрение изучаемой эпохи, а именно, на пути освоения диадного и триадного мышления, т.е. мышления на основе категорий «соотнесенное» и «противоположное». Что же касается эпитета «темный», данного Гераклиту в древности, то он сохранял и сохраняет свое значение и в наше время, поскольку умение мыслить сравнительными понятиями ушло вместе с уходом и той исторической эпохи, в которой жил Гераклит.

Тем не менее, дошедшие до нас свидетельства и фрагменты дают возможность разорвать гносеологический круг, т.е. позволяют судить о некоторых сторонах учения ионийского философа. Так, согласно его точки зрения космос один, он не создан никем из богов, никем из людей, но всегда он

«был, есть и будет вечно живой огонь, мерно возгорающийся, мерно угасающий»11.

Гераклит видит в основе всего существующего единое, непрерывное материальное первоначало – огонь, который может переходить из одного состояния в другое. Эти состояния космоса, согласно учению Гераклита, представляют собой избыток и недостаток.

Таким образом, учение Гераклита о противоположностях, совпадая со взглядами милетских натурфилософов, уходит своими корнями в древнегреческую мифологию. Поэтому слово «космос» имеет значение структурно организованного и упорядоченного целого, своего рода «мирового порядка», «космической справедливости», исходным положением которой является идея компенсации, т.е. отношение должника и кредитора:

«Имени Правды (Дике) не ведали бы, если бы не было этого»12.

Последнее, свидетельствует о том, что изменение существующих вещей подчиняется у Гераклита природной необходимости, обусловленной взаимодействием противоположных начал. Гераклит уподобляет изменчивость бытия течению реки и говорит: «дважды нельзя войти в одну и ту же реку». Поэтому бытие характеризуется тем, что оно связывает то, чего уже нет, с тем, чего еще нет, т.е. прошлое с будущим. Следовательно, бытие – это процесс уничтожения старого и возникновения нового, т.е. становление. Гераклит стремится выразить его в сравнительных понятиях в качестве промежуточного термина, а значит через противоречие.

Прежде всего, философ исходит из признания относительности противоположностей: добра и зла, горячего и холодного, красоты и безобразия. В этом случае ему вполне достаточно сравнительных понятий «больше – меньше», поскольку одна сторона отношения может быть определена только по отношению к другой: твердое только по отношению к мягкому, сильное – по отношению к слабому и т. д. Здесь соотносятся две стороны, два понятия.

Но совсем другое дело, когда выражают в понятиях промежуточный термин, будь то промежуточное в рамках того или иного упорядоченного множества однокачественных объектов или же когда выражают становление. В этом случае сравнительные понятия «больше – меньше» не отражают существа дела, поскольку одно и то же соотносится не с одной стороной, как в первом случае, а одновременно с двумя сторонами. Это значит, что промежуточное относительно большего является меньшим, а относительно меньшего – большим, относительно горячего – холодным, а относительно холодного – горячим. Поэтому противоречивость промежуточных состояний может рассматриваться как более сложная форма относительности.

Перед Гераклитом возникает вопрос: каким образом в языке можно выражать противоречивость всего видимого многообразия промежуточных состояний, многообразие переходов между конкретными различиями вещей. Гераклит считает, что с помощью понятий «избыток» и «недостаток» или же «утверждение» и «отрицание». Поскольку по мнению философа, любое промежуточное свойство, взятое в одном отношении, является противоположным в другом отношении.