Николай Королев - Керенский

• Название: Керенский
• Автор: Николай Королев
• Жанр: Русское современное
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-9500337-11

Оклеветан! Осмеян! Позабыт! Никому ненужен! Проглатывая горькие слова преследовавших его лживых наветов изощренной «официальной» пропаганды, пожилой Человек уходил из жизни. Он отдал свои молодые годы России, борьбе за ее будущее, за Демократическую республику. Умирал на чужбине, в одиночестве на больничной койке. Жизнь этого Человека, могучего неукротимой силой воли, талантами, верой в идеал Родины как Великой России, Человека железной стойкости, интеллигента в высоком значении этого слова, сложилась трагично. Он не боялся возглавить Правительство Демократической Республики. Взять на себя такую ответственность, когда Россия вела войну, по сути дела на два фронта, тратя ресурсы и истекая кровью, требовало большого мужества. И этот Гражданин России принял на себя управление государством. Своим гением он оставил на небосводе Планеты яркий след подобный, быть может, рождению во Вселенной Сверхновой Звезды.

Происходящие в романе события, а именно жизнь Великого русского человека, оттенены другой, гипотетической жизнью, восходящей на N-е число «кругов» ввысь от действительности. Существуя параллельно, она стереотипна земной жизни. Да и родилась она из того же семени, что и все вящее. И по известному же принципу там действуют и люди, и гуманоиды-интеллектуалы. Творец-утопист Столпп мечтает покорить Вселенную. Вброшенный им в темную материю лозунг: «Планеты всей Вселенной соединяйтесь!» бродит, словно призрак в вечных далях. Робот-интеллектуал First считает, что это невозможно. В расчетной точке «Z» на краю Вселенной, где сходятся эллипсы орбит трех Планет, исследователи Звездных миров обмениваются информацией. Мысленное послание Fist с орбиты своему учителю на Землю, не может достигнуть адресата мгновенно. Мысли-слова рассеиваются безвозвратно. Столпп улавливает из космической пыли обрывки сообщения. Но это не то, чего он ожидает. «Это не…озм…ож…но…о…» Темная материя безразличная ко всему, поглощает самоё псевдо идею-иллюзию подчинения Вселенной диктатору и провозглашения на ее просторах новейшего мегаобразования – Социокоммунии. «Это не…озм. ож…но…о-о.» Последний квант запутанных частиц-фотонов, словно эхо, умирает во мраке.

---

Однако он, Столпп, не настолько прост, чтобы позволил кому бы то ни было с легкостью обращаться с Органом-Разумом, этим гипоталамусом, созданном на био-элементарных-долгоживущих частицах. Таким живо-искусственным органом снабжены все роботы из его отряда. Каждый из них даст фору любому живо-рожденному. Именно поэтому Столпп не позволяет взращенным им IR-роботам бесцельно расходовать драгоценную энергию.

– Не позволю! – Сердито внушает он воспитанникам. Вслед за этим восклицанием, Столпп плотно закрывает рот, дабы не выпустить вместе с воздухом с языка секреты секретов. Держит их под спудом, как под замком. Целых три секрета. Мало? Но каких! Если древние люди полагали, что их Планета держится на трех китах или трех слонах, то Творец утверждает, что вся Вселенная, нет, не планета, вся Вселенная, покоится на трех секретах. Его, Столппа, секретах! И он, Столпп – единственный Повелитель Вселенной. Это звание он присвоил себе сам, на основании умозаключений, опять же своих собственных.

Располагаются IR-ы в Центре Искусственного Разума отдельно друг от друга, каждый в личном ваксале. Здесь есть все для их интеллектуального развития. Ведь они сотворены так, словно их мать родила, а потому и процесс «воспитания» должен быть соответствующим. Это же не устройства механические, а скорее машины одухотворенные или точнее сказать – даже одушевленные. Столпп на досуге и просто так мимоходом увлеченно беседует с IR-ми. Во время «общения» с ними (и так можно сказать) творец подмечает в их поведении малейшие нюансы, доводит настройку программ до совершенства. Как часовой мастер добивается в регулировке механизма предельной чистоты, так и Столпп корпеет над каждым роботом. Но случается, IR сближается с Высшим Разумом «VR» настолько плотно, что сама грань между ними исчезает.

Заходит как-то по неотложному случаю Столпп к First, к нему в ваксал, и находит там кроме хозяина Fortieth. Коллеги живо обсуждали интересный для них вопрос, кажется, он касался предстоящей экспедиции в окрестности Черной Дыры. Больше распространялся, конечно, First, а Fortieth, как говорится, мотал себе на ус умные мысли наставника и влюблено глядел ему в рот.

Многое знал Столпп о своих подопечных, но вот такое чисто человеческое, как их жажду общения с себе подобными, отметил впервые. Что это может означать? Хорошо это или плохо? Вроде бы одиночество, существование в изоляции им ничем не грозит. С ума они не сойдут от этого. Тогда что же? Творец обязан был подключиться к разговору. Два собеседника это хорошо, но трое лучше. Он обладал талантом незаметно входить в круг интересов собеседников, поддержать и развить тему. Что он тут же и сделал.

– Похвально! Похвально слышать столь глубоко научные обсуждения моими пионерами новейшего направления в прогрессе современности. – Столпп обожал пространные рассуждения или, как он говорил, длинноты в выражении своих мыслей, называя их фундаментальными. – Но вот скажите, – Продолжил он свою мысль. – Скажите, каково ваше отношение к такому поведению индивидуума, как в случае эгоцентризма? Имеет ли оно, это такое экстраординарное поведение, право быть использовано, или точнее, применено в условиях вашей предстоящей деятельности там, вдали от цивилизации, в Темном космосе?

– Я, я знаю ответ! – Заторопился Fortieth. – Да, там, именно во Вселенной, я, как и любой другой индивидуум, должен ощущать, требовать, быть ее Центром. Мое «Я» – там должно приниматься в Абсолюте! Если доступно вашему пониманию такое мое определение. – Смущенно горячился и одновременно извинялся младший робот, ища одобрения у своих слушателей.

First не отвергал, но и не одобрял мнения приятеля. У него умная позиция, ничего не скажешь! Со своей стороны, Столпп верил в истину чистого разума, опыта и практики. Сейчас он решил, что называется, до конца прощупать своих птенцов.

– Что скажете на такое непростое мое предложение. Предлагаю поразмыслить над проблемами биоцентризма. Весьма интересными и нужными для вас они окажутся в исследованиях Вселенной.

Столпп про себя подумал, правильно ли он поступает, нацеливая роботов на такие сложные научные проблемы. Сейчас или потом, когда наберутся опыта. Его то и надо, по его мнению, «призвать в арбитры». Время укажет истину. Уже скоро. В окрестностях Черной дыры, где группа Столппа в стихии Вселенной начнет свою работу. Для осмысления проблем у IR-ов будут и условия, и время… Его соображения пришлись ему самому по нраву.

– По какому такому случаю мне понадобился First? – Задумался Столпп…

(Продолжение следует)

Часть третья

* 1904-й год… * Быть адвокатом, означает быть образцом кристальной морали * Счастье, как ущербная Луна, краешком показалось * Мозг живет во взаимодействии с обстоятельствами * Столпп делает новое открытие

1

Россия, прихорашиваясь, словно красна – девица на выданье, целомудренная и краснощекая, входила в новый век с великими надеждами, не ведая своей горькой судьбины. На безоблачном ее небе не было видно черных туч. Не слышно по ветлам голодного вороньего гая. Не ходят под окнами вереницы нищих с жалостливым прошением «Подайте Христа ради…» Живи страна величавая в довольстве и славе. Все у тебя есть в достатке. И люди с поднятой головой, с взором ясным. Смех да песни слышаться по русскому раздолью…

Всего более счастья в этом году привалило Саше Керенскому. Потому ему и видится Россия такой славной и любимой, словно блин в масле плавающий. А быть может и не Россия вовсе видится ему такой. Сам себя он видит в блаженстве утопающим. В 23 года от роду почуешь себя, не то, что на земле нашей грешной, на Седьмом небе окажешься в сонме архангелов. Вот там Саша и витает в их окружении. Ну как не стать мечтателем романтиком, если он не в силах отвести взгляд от такой красоты, как его Оленька!

Как это случилось, сам не знает и не догадывается. Очень уж узким был круг его знакомых в Петербурге. Две-три семьи всего, с которыми еще родители общались. Еще на первом курсе обошел их дома разок-другой от скуки одиночества. Не очень разгуляешься. Что делать ему, молодому да свободному? На Невский проспект или в Летний сад идти хандру разгонять? В Александрийский театр, наконец. И гулял, и наслаждался, и смотрел. Впечатлительная натура его требовала чего-то большего, неизведанного – пищи для души. Книги, которые он проглатывал десятками, не могли насытить его любознательность. В окружающем юношу студенческом мире столицы в избытке красовались Цветки вольной жизни. Саша знал, как опасно подходить к ним, любоваться ими, очаруют и пленят. Нет и нет! То ли нерешительность или противоречивость какая удерживала парня в зрелых годах в строгих рамках. Да он и не из трусливых парней вовсе.

– Таким сиднем сидеть и собираешься? – Пристыдил его однажды Саша Овсянников, однокурсник. – А знаешь, обнаружился здесь кружок один. Очень даже приличный, только не хмурься заранее, в любовь там не играют, и тебе ничто не угрожает. Да, кстати, тебя никто не зовет в него. Вот возомнил чего о себе. – Приятельски издевался он над затворником.

– Чем же в кружке занимаются, если не тем «во что не играют» там?

Овсянников знал слабое место друга, никогда не соглашайся с ним, говори ему «нет» вместо «да». Он должен думать. Это любимое его занятие.

– И не возомнил, как ты говоришь, а просто знаю, кружки создаются для того самого…

– Ты многое на себя берешь, как я замечаю. У нас интересы другие, образовательные, строгие, я бы сказал. Читаем прозу и поэзию. Пушкина, Брюсова, Тютчева. А какие люди бывают у нас! Вера Комиссаржевская, Мария Савина. Из нашего брата тоже есть заметные фигуры. Вот тебе пример! Блистательный Сергей Васильев и его кузина Оль…

– Довольно, довольно об этом…. Я даже не подозревал, что у меня есть такой серьезный товарищ как ты, Саша. – И совсем неожиданно вопрос к нему: – Так, когда же мы идем в кружок «читать» Пушкина с Тютчевым? Захотелось поскорее узнать, как у вас там все получается строго и возвышенно.

Недоступный и изящный Саша Керенский через какое-то время, но вскоре после посещения кружка на квартире у Барановских, прочитал другу строки из известного стихотворения, но со своею вставкою:

Как, смеясь во зло Амуру, я писал карикатуру
На любезный женский пол; но напрасно я смеялся,
Наконец и сам попался, сам, увы! с ума сошел.
…Так, Оленька, признаюсь, я тобою полонен

Что делает поэзия с молодым человеком! Лепит из него, как из теста, любые фигурки: от смешного влюбленного и до серьезного женатого. Еще не прошло то время, которое полагается приличиями в подобных случаях, как влюбленный Керенский заявил Овсянникову:

– Поздравь меня Саша. Я женюсь!

– Так вдруг! Ведь это на всю…Хорошо ли ты обдумал свое решение?