Марк Альперович - А жизнь всего одна, или Кухарки за рулем

• Название: А жизнь всего одна, или Кухарки за рулем
• Автор: Марк Альперович
• Жанр: Русское современное

Автор назвал свой роман реалистическим, ибо большинство действующих лиц, как и описанных событий, происходили в реальной жизни. Автор пытался соединить в романе две важные, связанные между собою темы: главную беду России – господство современных «шариковых» – и стремление современных «ньютонов» жить, творить и бороться даже тогда, когда жизнь становится невыносимой. Если кого-то роман заставит задуматься – значит, автор достиг своей цели.

---

– Как тебе это удалось? Почему так долго отвечал?

В ответ Сергей лишь счастливо улыбался. Не часто радовал он своего отца.

Оставшиеся экзамены по физике и химии не очень волновали Сережу. Он считал, что вопрос поступления в институт теперь, с учетом того, что он идет вне конкурса, практически решен. Ефим был другого мнения. Он лучше Сергея знал реальное положение дел в стране, где даже основной закон – Конституция – зачастую не выполнялся. Вскоре сомнения Ефима получили реальное подтверждение.

После успешной сдачи всех экзаменов фамилия Сергея в списках, зачисленных в институт, так и не появилась. Вместо этого появился список абитуриентов, вызываемых на прием к ректору, в нем была фамилия Ицкович. Ефим обратил внимание, что среди вызываемых на этот прием русских фамилий не было.

Все экзамены Сергей сдавал в военной форме. В ней он и пошел на прием к ректору. Он уверенно зашел в кабинет и поздоровался.

Ректор Кидин с любопытством рассматривал Сергея.

– Командир отделения? – спросил он.

– Так точно.

– Устав знаете? – спросил сидевший за столом полковник с кафедры военной подготовки.

– Так точно, товарищ полковник.

– Но вы даже не спросили, о каком уставе идет речь.

– Все уставы знаю, – твердо ответил Сергей.

Члены комиссии засмеялись.

– Ну, тогда ответьте мне, – не унимался полковник, – на чем основана воинская дисциплина?

Ректор, улыбаясь, заметил:

– Он эти экзамены в армии сдавал.

Сергей, тем не менее, четко ответил:

– Воинская дисциплина основана на сознании каждым военнослужащим чувства долга и личной ответственности за защиту своей Родины, Союза Советских Социалистических Республик.

– Браво, – сказал полковник.

Ректор улыбнулся, встал и протянул руку Сергею.

– Поздравляю с зачислением.

У Сергея чуть не вырвалось: «Служу Советскому Союзу!»

– В группу электрометаллургов не могу вас зачислить, там одни медалисты. Вы зачисляетесь в группу металлургии стали. Будете хорошо учиться, появится возможность на третьем курсе перейти в группу электрометаллургов.

– Разрешите идти? – спросил Сергей.

– Идите, – улыбаясь, ответил ректор. – Вас там с нетерпением отец ждет. Он что, тоже металлург?

– Инженер-механик завода «Электросталь».

Последнее, что услышал уходящий Сергей, были слова одного из членов комиссии:

– Вот с такими ребятами теперь придется работать.

– Это далеко не худший вариант.

По улыбающемуся лицу Сергея Ефим понял, что сын зачислен в институт, и со слезами на глазах обнял его.

Из списка на прием к ректору были зачислены в институт только пять человек, а список содержал более тридцати фамилий.

Ректор лукавил, говоря, что группа электрометаллургов целиком состоит из медалистов. Володя Ганчо был зачислен в эту группу, хотя имел аттестат с тройками, но его брат был членом парткома института.

В группе металлургии стали, как ее коротко называли – мартеновской, был двадцать один студент, из них пять членов КПСС, демобилизовавшихся из армии. Шестым демобилизованным был комсомолец Ицкович. Двое демобилизовавшихся – беспартийные. Если Сергею было двадцать один год, то остальным демобилизовавшимся уже за двадцать пять. Все, кроме одного, поступившие в институт со школьной скамьи, были комсомольцами.

Был в группе один студент тридцати четырех лет, Лева Лебедев. На вид ему было значительно больше. Он побывал в немецких и советских концлагерях. Лева состоял в рядах западно-украинских националистов, встречавших немецкие войска хлебом и солью в надежде на то, что Германия предоставит Западной Украине независимость. Когда же националисты убедились, что это не входит в планы фашистов, они начали партизанскую войну против немецких войск и оказались в концлагере. Американские войска освободили их из концлагеря. Но на второй день после возвращения на родину бывших заключенных вновь забрали и поместили уже в советские концлагеря. Там Лева сидел вместе с известными учеными, литераторами, правозащитниками. Здесь и проходил он свои университеты.

Была в группе и еще одна интересная личность – Геннадий Осипов. Невысокого роста, хорошо сбитый белокурый паренек окончил среднюю школу с серебряной медалью. В ходе лекций по математике и физике он неоднократно поправлял преподавателей, хотя, казалось бы, и не слушал лекторов, играя с Сергеем в «морской бой».

Партийная прослойка группы поставила перед собой цель – направлять и поправлять молодежь. В институте комсомольская организация имела большое влияние; без ее ведома деканат не мог лишить студента стипендии, исключить из института, дать место в общежитии и многое другое. Партгруппа посчитала целесообразным рекомендовать на должность секретаря комсомольской организации группы Сергея Ицковича. Комсомольцы не возражали. Впоследствии о своем решении члены КПСС неоднократно жалели. Рулить Сергеем им не удавалось, как не удавалось установить в группе армейскую дисциплину.

По вечерам в общежитии «Дома Коммуны» собирались группы студентов, чтобы попеть под гитару студенческие песни, чаще всего институтского композитора Заготы. На гитаре прекрасно играл Лева Коренев. Пели на этажах общежития те песни, которые вряд ли прошли бы строгую цензуру. Поэтому среди поющих никогда не было студентов-коммунистов. Институт Стали и Сплавов считался в Москве одним из самых политически надежных вузов.

У Сергея была слабая подготовка по черчению. В школе он вместе с учителем черчения и рисования пил пиво, за что получал только отличные оценки. Сейчас он хорошо понимал значение черчения для технической специальности, поэтому к предмету отнесся очень серьезно. Первое задание – шрифт. Сергею никак не удавалось сдать по нему зачет. Он уже десять раз переделывал задание, но безуспешно. Активная работа над шрифтом лишила его возможности заниматься другими предметами. Он не сдал зачеты по ряду основных предметов и был вызван в деканат для беседы.

Замдекана Кривандин Владимир Алексеевич, молодой, высокий, коренастый, светловолосый, с волевым лицом и большими серыми глазами мужчина, мастер спорта по парусному спорту, начал воспитательную беседу с того, что назвал демобилизованных воинов опорой института. Он поинтересовался, чем все это время занимался Сергей, почему не сдавал зачеты по основным предметам. Сергей сказал, что много раз переделывал шрифт. Кривандин попросил принести все варианты выполненной Сергеем работы. К счастью, они сохранились. Когда Сережа принес их замдекана и тот внимательно их просмотрел, его лицо стало хмурым.

– Оставьте все это у меня и готовьтесь к сдаче других зачетов.

Через день преподаватель черчения был уволен из института, а Сергею поставили зачет по шрифту. Но это оказалась не последняя встреча с замдекана.

Армия научила Сергея строго соблюдать установленный порядок. Однако некоторые молодые преподаватели института предпочитали начинать свою деятельность с утверждения своих правил, отличных от общеинститутских.

Лабораторные работы по физике проводила молодая миловидная аспирантка кафедры. В других условиях Сергей не прочь был бы детально изучить женские прелести этой аспиранточки. Но данная особа оказалась настоящей фурией. Она потребовала от Сергея отчитаться за две последние лабораторные работы. Сергей сказал, что в институте существует порядок, в соответствии с которым студент обязан сдавать зачет после трех выполненных работ. Поэтому он сегодня это сделать не готов. Тем не менее, преподавательница не допустила Сергея к выполнению следующей работы.

Кривандин, который внимательно наблюдал за Сергеем, сразу же вызвал его к себе для беседы.

– Что-то наши встречи стали походить на регулярные, – начал он беседу. – Вы, оказывается, еще и недисциплинированный человек.

– Извините, Владимир Алексеевич, но этим недостатком я не страдаю.

– Почему вы не выполнили требование преподавателя физики?

– Потому что ее требования не согласуются с общими требованиями института.

– Вы могли бы объяснить это молодому преподавателю, девушке, одного с вами возраста.

– Я пытался это сделать.

– Значит, вы считаете, что она нарушила порядок института? И с какой целью, по вашему мнению, она это сделала?

– Я могу не бояться быть откровенным с вами?

– Конечно.

– Я думаю, свои действия она связала с неудачными ответами на мои вопросы по физике.

– Вот как!

– Значит, не она, а вы задаете ей вопросы?

– Вначале спрашивает студент, а уж затем преподаватель.

– Я из-за вас уволил учителя по черчению. Если вас слушать, то надо увольнять половину преподавателей.

– Не знаю, как насчет половины, а определенную часть надо. И думаю, вы это знаете.