Константин Белослудцев - Ворота

• Название: Ворота
• Автор: Константин Белослудцев
• Жанр: Мифы. Легенды. Эпос

В мире существуют некие Ворота. Почти никто не знает, что это такое, почти никто их не видел, но Дима, девятнадцатилетний юноша, знал о Воротах с самого своего рождения. Их нужно открыть, и юноша должен сделать это. Читая эту книгу, вы попадете в атмосферу таинственности, созданную историей о Воротах, погрузитесь в размышления о древности нашего мира, о Вселенной и о создании всего сущего, и вместе с Димой пройдете через тяжелые любовные переживания, вызванные его отрицанием любовных отношений.

---

Дима делал вид, что не замечает его, и, когда первые капли дождя оросили сухую землю, старик открыл дверь и кивком дал понять, чтобы он вошел внутрь.

– Здравствуйте, – сказал Дима, – Извините, конечно, что беспокою…

– Ничего, – старик грубо прервал его, – Гости у меня редко бывают, даже поговорить не с кем. Входи, садись за стол, разговаривать будем.

Его голос будто бы и не ему принадлежал. По морщинам на лице, по бороде, по седым волосам, сгорбленной спине, дрожащим ногам, прилипшей к костям коже и помутневшему взгляду Дима навскидку определи, что ему не меньше восьмидесяти лет. Но голос принадлежал не этому дряхлому старику, а здоровому сорокалетнему мужчине c ясным голосом, таким, словно он никогда не брал в рот ни единой сигареты.

– Чего глаза-то раскрыл? – устало спросил старик, – Тоже из-за голоса удивляешься? Сколько, думаешь, мне лет?

– Восемьдесят? – осторожно предположил Дима.

– На самом деле, я перестал считать, когда мне перевалило за сто пятьдесят, – рассмеялся дедушка, заставив Димино удивление подскочить до грани, – Садись за стол, я сейчас приду.

Сняв свой кожаный плащ и повесив его на вешалку возле двери, он скрылся на кухне, но вскоре оттуда донеслось:

– Лучше иди сюда. Я не привык есть в гостиной.

Успокаивая себя мыслями о том, что старик просто немного не в себе и поэтому говорит разную ерунду, Дима, рассматривая заботливо прибранную гостиную и протертые от пыли иконы на деревянных дощечках, стоящих на полочке в углу, послушно проследовал на кухню, в которой затем кивком был приглашен присесть за стол. Старик достал из шкафа, прибитого к стене, бутыль с мутным содержимым, два алюминиевых стакана, банку с солеными огурцами и кусок бледного шпика, покрытого красным перцем.

– Самогон будешь? – спросил он.

– Буду, – понимая, что так ему легче будет узнать от старика ответы на мучащие его вопросы, ответил Дима, – Но много не надо. У меня сегодня еще полно дел.

– Да, у меня тоже, но один стакан, думаю, не повредит никому.

Дима кивнул, а старик сел за стол напротив него. Он откупорил бутыль, поводил горлышком около носа и до середины наполнил стаканы самогоном. Банка с огурцами уже была открыта, а шпик – нарезан.

– Выпьешь залпом – буду тебя уважать, – улыбнувшись, сказал дедушка.

«А так делается? – с ужасом подумал Дима, – Приехал домой, а меня тут спаивают…»

Однако он сделал так, как попросил старик, и тут же пожалел об этом. Самогон больно обжег горло, из глаз выступили слезы, а из уст донеся полный боли стон.

– Уважаю, – удовлетворенно произнес старик, – Рассказывай теперь.

– Что рассказывать? – пытаясь справиться со жжением в горле, недоуменно спросил Дима.

– Как зовут? Что делаешь? Откуда?

– Дима я. С Москвы.

– А фамилия? По отцу как?

– Хандорин Дмитрий Андреевич.

– Хандорин? – старик задумался, – Знавал я одного Хандорина. Боевой товарищ мой. В одном отряде мы служили. Когда же это было?

– Мой дедушка воевал в Афганистане, – сделал предположение Дима.

– Сергеем звали?

Дима, погрустнев, кивнул. Раньше отец часто рассказывал ему истории о своем «бате-герое», который, добровольно отправившись на войну, трагически погиб в Афганистане, когда Андрею Ивановичу было всего два годика. Димин отец тогда был еще совсем ребенком, но это не мешало ему в будущем рассказывать об отце так, будто он знал его всю свою жизнь.

– Крепкий был мужик, – старик вздохнул, – Целый час умирал. Кишки наружу, весь осколками изрезан, кровь хлещет из ран, а умирать отказывается. Окружили нас тогда враги. Со всех сторон наваливались, а нас всего десять было. Шестеро полегли тогда. Твой дедушка в их числе, гранатой его убило. Помню его последние слова: «Ты не умирай, Коля. Ладно?» Господи, а ведь он погиб у меня на руках! Я оттаскивал его в укрытие, а рядом с головой пули свистели. Помню, длинный такой кровавый след оставался за твоим дедом, а он ни стонал, ни кричал. Только эти его последние слова тогда услышала земля, покрытая кровью.

– Граната? – удивленно спросил Дима, – Мой отец говорил, что дедушку убило лопастью подбитого вертолета.

– И кому ты веришь? Знай, я там был, видел его смерть.

– Вам, наверно.

– Да, но не будем об этом, – старик оживился, – Я же не представился еще. Николай Федорович. Человек военный, стараюсь не пропускать ни одного военного конфликта. Первым моим боем, помню, был бой в лесу холодной осенью 1812 года. … а потом убивал еще турок, воевал в Первой Мировой войне, сражался за большевиков на нашей родине, убивал немцев, американцев в редких стычках в Холодной Войне, позже – моджахедов в Афганистане, еще позже – чеченцев…

Дима пожал протянутую ему руку и присел обратно на стул.

– Приятно познакомиться, – сказал он, – Знаете, я, ведь, к вам по делу пришел.

– Да? – по дрогнувшему голосу старика Дима легко определил, что таких слов он не ожидал, – Не по поводу моего цветочного сада?

– Он просто замечателен, но нет, – Дима успокоил его, – Не обижайтесь, но про вас разные слухи в округе ходят.

– Я сумасшедший, двинутый, поехавший, наркоман, психопат и так далее? – Николай Федорович хохотнул, – Может быть, но тебе-то что? Да, было время, я говорил о том, о чем не нужно было, но все это в прошлом!

– Не подумайте, я не считаю вас сумасшедшим, – Дима загадочно улыбнулся.

Он сделал небольшую паузу, чтобы произвести на старика наилучшее впечатление, и затем с такой же загадочностью произнес:

– Я сам побывал в месте, о котором вы говорили.

Старик в этот момент подносил ко рту кусочек шпика, но, услышав неожиданное заявление, так и замер с открытым ртом. «Если бы сейчас гром прогремел, еще лучше бы получилось», – улыбнулся про себя Дима, заметив, что с того момента, как он вошел в дом, гром доносился только издалека, а шум дождя исчез уже через несколько минут после того, как старик угостил его самогоном.

– Не может быть! – встав на ноги, неожиданно закричал Николай Федорович, – Как это возможно?! Бог и с тобой говорит?

– Нет, – неуверенно ответил Дима.

– Но откуда тогда ты знаешь, как туда попасть? Откуда знаешь про место, в котором можно это сделать?

Дима никогда об этом не задумывался. Он просто знал о Латине и подвале с Воротами с самого рождения и ни разу не задавал себе вопросов об этой загадочной информации, заложенной в него еще в детстве. Информация эта была для него чем-то вроде обыкновенных человеческих инстинктов, знаний.

– Я не знаю, – почувствовав, что во рту у него пересохло, выдавил Дима, – Город Латин. Вы о нем когда-нибудь слышали?

– Никогда, – голос Николая Федоровича задрожал, – Латин? Где он? Не говори, я сам узнаю.

– Как? – задал Дима вполне очевидный вопрос.

– Бог мне расскажет, я знаю, сегодня. Спасибо, юноша. Дима, да?

– Постойте, постойте! – Дима повысил голос, – Вы что-нибудь знаете об этом? Знаете что-нибудь про Ворота?

– Ворота? – Николай Федорович, казалось, готов разорваться из-за счастья, переполняющего его, – Да-да, Ворота! Их надо открыть!

– Как? – повторил юноша недавний вопрос.

– А ты должен сам это узнать! А мне расскажет Бог!

– Понятно, – недоверчиво протянул Дима, – Значит, вы мне не помощник?

– Нет, не помощник! У каждого из нас свой путь. В какой-то момент наши пути должны были пересечься, но только пересечься, а не превращаться в единый. Все, нам больше не о чем говорить. Я тебе больше ничего не скажу. Понял? Латин, Латин…

Не сильно удивившись такой перемене настроения Николая Федоровича, Дима пожал плечами. Разочарования в нем у юноши не было. Ничего особенно важного от старика он и не ожидал услышать.

– Ладно, я тогда пойду, – потеряв к дедушке всякий интерес, сказал Дима.

– Стой, – Николай Федорович остановил его у самых дверей, – Бог сказал мне, что тебя ограбили. Денег у тебя на обратный путь нет.

– А, ведь, точно! Но…

– Не задавай лишних вопросов, – грубо сказал старик, – Знай лишь, что когда-нибудь мы еще встретимся. Возьми вот.

Он достал из кармана несколько монет и протянул их Диме.

– Подождите…

– Бери и уходи отсюда, – решительно приказал Николай Федорович, – Иначе ударю тебя лопатой по голове и закопаю в своем саду, как удобрение для цветов.

На Диму его угроза подействовала, и уже через десять секунд можно было видеть, как он спешно покидает земли Николая Федоровича, который любезно поделился с ним своими деньгами. «Странный он, – подумал Дима, – И вправду, сумасшедший. Но ничего. Скорее всего, теперь он отправится в Латин… там и найду его. Постараюсь сделать так, чтобы он мне помог».

Грозовая туча, лишь немного поделившаяся с сухой землей своей живительной влагой, каким-то чудом обошла Диму и проливалась дождем примерно там, где стояла деревня. Юноша шел прямо на нее, но промочить одежду для него было меньшим злом, одно из которых – навсегда быть погребенным под цветочным садом безумного старика.