Темий Чалин - Предвкушение. Сладкая грусть. Сильные чувства. И немного смерти

• Название: Предвкушение. Сладкая грусть. Сильные чувства. И немного смерти
• Автор: Темий Чалин
• Жанр: Современные любовные романы

В отличие от одиночества, смерть не убивает тех, кто её боится. Любить одиночество может только трус. Хотите стать счастливыми? Бойтесь одиночества. Но так, чтобы потом не страдали другие…

---

– Невероятно!

– Не то слово.

– Но с какой Марией? – спрашивает Катя. – Просто я знаю троих: Богородицу, Магдалину и Соледад, о которой я услышала в сериале «Дикий ангел». Милагрос носила медальон с Её ликом…

– С Богородицей, Катюш, с Богородицей. И, кстати, если верить неподтверждённой информации, из уст религиоведов, то совместных икон всего четыре. Кроме того, Они обе изображены на них с распущенными волосами и лёгкими улыбками на лицах. Сами иконы с золотым паспарту и в однотонных рамках, украшенных изумрудной крошкой.

– Обалдеть!

– Да, я сама была в шоке, когда узнала! (В ту же секунду, подоспевает слегка опоздавший гот – с длинной чёрной косой и тремя маленькими кольцами на раковине правого уха – здоровается со всеми и открывает бутылку пива зажигалкой).

– А известно, где потерялись иконы? – спрашивает Карменту Катя после того как поздоровалась с ним.

– Да, конечно. Одна утеряна в Анкаре.

– Отлично!

– Едешь на поиски? – шутит Кармента.

– Я бы с удовольствием, но люди за святыню готовы перебить друг друга.

– Ты права.

– Так что никому не говори!

– О чём ты, подруга, кто мне поверит?

– Фёдор Конюхов, а его беречь надо!

– Точно, я как-то об этом не подумала.

– А ты веришь в библейские факты?..

– Даже не знаю, Кать.

– Лично мне кажется, все те события, отчасти, правдивы, за исключением того, что первые люди расхаживали по саду голышом. Не поверю, чтобы Творец приобщал к разврату, – утверждает Катя. – В голове другое не укладывается!

– Что именно?

– Непорочное зачатие.

– То есть, чуда не было?

– Я этого не говорила. Но посмотрев недавно с бабушкой один фильм, документальный, мы разошлись с ней во мнениях. Там говорилось, что Иосифу вначале приснился сон, где Творец попросил его о наследнике. А уже потом они с Марией зачали ребёнка также, как все. Бабушка наотрез отказалась соглашаться с версией фильма, а я, напротив, согласилась. Нет, ну серьёзно, это из ряда фантастики. Что Он вдохнул в Неё ребёнка что ли?..

– Кстати, а ведь это многое объясняет!

– Да. Но имя-то Творца нам, по-прежнему, неизвестно, – говорит опоздавший гот, отпив немного пива.

– А людям и не нужно это знать, – отвечает ему Васильева, – Можно лишь предположить, что Его фамилия – Христос!

– Я очень люблю дискуссии, но с тобой спорить бесполезно…, – с улыбкой высказывается Милония в адрес Кати.

– Верно! – размышляет вслух Хельм, – По некоторым сведениям, Богородицу зовут Мария Лагони, а Её мужа Иосиф Дано. Вопрос: «Почему Господь наш носит другую фамилию?».

– Я от тебя в восторге, Катюш! – добавляет Кармента. (Угостив Хельма огоньком, Катя закуривает сама и благодарит его девушку за лестный отзыв).

– К чёрту стереотип о глупости блондинок, ты – прелесть, – комплимент от только что пришедшего гота.

– Спасибо! – говорит ему в ответ Катя и, выпустив струйку дыма, продолжает с ним диалог: – А ты – джентльмен!

– Ага.

– Ты, случайно, не Андрей? Мне гадалка сказала, что моего парня будут звать Андреем. Я его себе представляла таким, как ты: интеллигентным красивым. (Компания смеётся).

– А других имён нет в списке наречённых?

– Слава Богу, нет. Иначе запуталась бы в них, – смеётся Васильева. – Но я уверена, мы найдем общий язык!

– Не сомневаюсь, – со смехом отвечает гот.

– Как тебя зовут?

– Клур.

– А по-русски?

– Любимый.

– Хи-хи!

– Да-да-да.

– Очень приятно!

– Взаимно!

– Это что за язык?

– Древненубийский.

– Необыкновенно…

– Спасибо, – отвечает Клур.

– А какое же имя тебе дать?.., – задаётся вопросом Хельм и целует свою избранницу, прильнувшую к нему спиной.

– Пожалуй, я назову себя… Долорес, – отвечает Катя. – Всё дело в том, что ещё подростком, я очень полюбила Наталию Орейро, а поскольку моё знакомство с её творчеством началось с песни Cambio Dolor, мне показалось символичным назвать себя Долорес.

– А почему не Милагрос? – спрашивает Васильеву Милония.

– Милагрос – это чудо. Безусловно, в чудеса я верю, но сейчас в моём сердце боль изнутри закрылась.

– Я уверена: однажды, у тебя получится поменять боль на чудо.

– Спасибо.

– Мне нравится, – говорит Хельм.

– И мне! – говорит Кармента.

– Спасибо.

– «Y ahora me muero de amor si no estas, me muero y no puedo esperar», – напевает Милония строки из знаменитой баллады Орейро.

– Ушам своим не верю, тебе нравится эта песня?!.., – восклицает Катя.

– Услышав впервые эту песню, я просто влюбилась в неё; в то, как Нати её спела. Чувство, будто она порвала свою душу на лоскутки и обернула ими каждую нотку. Когда от песни плачешь и улыбаешься, надежда ещё не умерла.

– Да, по-другому она не умеет. Выходит, готы слушают всё что нравится? Как меломаны? Или я не права?

– Абсолютно верно. Помимо готических групп, таких, например, как Lacrimosa, мы слушаем музыку любых других направлений, и говорить об этом в нашей среде совсем не стыдно.

– Никогда бы не подумала, теперь буду знать.

– Никто не может знать всё. Но стремиться к этому нужно!

– Ну да. Помню, была на её концерте. В первом ряду стояла. А потом сфотографировалась с ней. Взяла автограф. И в щёчку поцеловала, – делится своими воспоминаниями Васильева.

– Круто, – отвечает Милония.

– Угу. А ещё я посвятила ей стихотворение…

– Рассказывай!

– Читаю:

                              Ногу в стремя.
                               Когда угодно.
                          В узде твоё время.
                         Статус: Свободна.

                            Улыбкой сияешь.
                          Ладони открыты.
                                 Ты другая,
                            Ты не «избита».

                             Радуешь живо.
                            Делаешь чисто.
                          В хвост и в гриву,
                            Как говорится.

                         С тобою взрослели.
                         Спасибо безмерное
                        За песни, что спели.
                           За всё, наверное.

                             Мы отвечаем:
                        «Ты нам понятна»,
                           Всадница света
                      В стране необъятной.

                          Нет тебе равных,
                              Как ни крути.
                    Дива ветров ураганных:
                   Милашка, Милли, Нати.

*****

В ту же минуту, находясь у гадалки на сеансе, Грибов получает неожиданные известия о Катерине и удивляется такому повороту событий:

– Она стала готессой?

– Да, – отвечает Агафья. – Она ищет тебя. А с ними [с готами] ей на кладбище не страшно; и страх смерти стирается.

– И что посоветуете?

– Приди туда, завтра.

– Ясно.

– Подожди, я вижу ещё одну девушку, – сообщает гадалка, смотря на кофейную гущу. – У тебя появился выбор.

– Звучит заманчиво.

– Да, скоро познакомитесь.

*****

Наступил вторник. И утро адвоката Грибова как обычно началось с выгула собаки. За этим последовали: бритьё, плотный завтрак и запись на собеседование. Надо сказать, адвокатское учреждение, пригласившее его на работу, помимо хороших перспектив, привлекает ещё и удобным расположением: от дома недалеко, минут пять на трамвае.

*****

Сумерки. Вечер. К этому времени, Андрей успешно проходит собеседование, а сейчас, в хорошем настроении, он уже направляется к трамвайной остановке с букетиком фиалок. Всё бы ничего, да только, по чистой случайности, глаза его натыкаются на яростный взгляд отца Маргариты.

– Ты же дочь мою погубил, гнида. Теперь ещё чью-то жизнь испортить хочешь?! – грозно выражается тот.

– Отец, не глупи, – с боязнью говорит Андрей, отходя от него назад, – Давай нормально поговорим.

– Я, бл**ь, тебе не отец!!!

*****

Мгновенно, Грибов получает сильный удар по лицу. Следом опять удар! Ещё удар! Снова удар! Не стопорясь на достигнутом, скорбящий родитель, взяв Андрея за грудки, бьёт его головой в нос, потом в поддых, бросает на белый снег и говорит: Я знал: придёт тот день, когда я расквитаюсь с тобой за всё, что ты сделал с моей дочерью! И, огрев под конец несостоявшегося зятя ногой, плюёт на него и уходит.