Алёна Бессонова - Не прикрывай открытых окон. Детектив

• Название: Не прикрывай открытых окон. Детектив
• Автор: Алёна Бессонова
• Жанр: Детектив

Детективы Алёны Бессоновой – не просто описание и расследование кровавых, запутанных преступлений. В них нет особой жестокости. В них переплетение человеческих судеб. Каждая глава – это история чьей-то жизни, вплетённая в косу событий странных, загадочных. По большому счёту это истории о любви и о той цене, которую за неё каждый платит своей монетой.

---

Михаил удивился:

– Вы в Сартов ездите через Москву? Почему? Я сегодня приехал из Питера прямым поездом. Очень удобно. Без пересадок.

– У меня в Москве сестра. Олег разрешал иногда такую вольность – навещать её. От Бурлакова я тоже уезжал пораньше. Люблю час-другой побродить по Петербургу. Красавец город!

– Здесь понятно. Давайте об Эльзе? Она могла?

Этот вопрос понравился Алексею Ивановичу, он опять оживился:

– Ну, что вы! Эльза без Олега – ноль. Причём ноль с отрицательным знаком. Её очень не любят в компании. Она ведь никто. Недоучка. Сказала вашему эксперту, что окончила Магдебургский университет. Она прослушала там только фармакологический годовой курс – Олег заставил, и буквально пришил её, как заплатку, к своему производству. Вот надсмотрщик из неё получился прекрасный и стукач тоже. Живёт фрау Леманн под Мюнхеном в усадьбе Олега, всю обслугу оплачивает он же и водителя, и автомобиль. Для неё смерть Бурлакова – völligen Zusammenbruch!4 Новые хозяева вряд ли будут её терпеть.

Слаповский воодушевлённо развивал мысль о будущей судьбе Эльзы. Но Исайчев и тут оборвал его:

– Спасибо, Алексей Иванович, можете быть свободны. Идите, отдыхайте. Если понадобитесь, я вас позову.

Слаповский, покряхтывая, потёр колени, тяжело встал:

– Когда долго сижу – суставы начинают болеть… Разрешите домой позвонить, там волнуются. Вы нас, когда отпустите?

Михаил усмехнулся и вновь взял в руки телефон:

– Роман, позови ко мне Ивана Усачёва… да, начальника охраны. Прибыл новый повар? Хорошо…, – и, обращаясь к Слаповскому, добавил, – через час вас накормят. Роман, выдай Алексею Ивановичу его сотовый телефон, пусть пообщается с родственниками… конечно, потом изъять… конечно, при разговоре присутствовать…, – обращаясь к Слаповскому, добавил, – так положено, Алексей Иванович, идите…

Дождавшись, когда за фигурантом закроется дверь, Исайчев вновь воспользовался телефоном.

– Галина Николаевна, ну что там? Жаль… Но внушает надежду слово «пока». Прошу: сразу позвони, если что найдёшь… да понял, понял… что ж ты так кричишь… Ну, пока, дорогая… Жду!

Михаил откинулся на спинку кресла, вытянул ноги, прикрыл глаза. В голове неожиданно зазвучал густой низковатый голос случайной попутчицы:

– Ты здесь?
Прости, задумалась… так, о пустом,
О том, что жёлтые такси, как эти листья,
Что ночью стал казаться стылый дом,
И что на скатерть пролит кофе – не отчистить…

Исайчев с грустью посмотрел на телефон и вновь набрал номер, пока шла посылка вызова подумал: «Хорошо, что есть эта штуковина, можно услышать родное дыхание». Трубка радостно зазвенела голосом жены:

– Скучаешь, Мцыри? Когда домой собираешься? Я борща наварила. Смотри там ничего не ешь – ещё отравят. Полковник Корячок звонил, извинился, что прямо с поезда отправил тебя в резиденцию. Слово с меня взял о неразглашении, – без остановки стрекотала Ольга, – может быть, приехать? Посмотрю всё свежим взглядом, подскажу чего, а? Тебе ведь нужны дополнительные мозги. Корячок никого из вас не выпустит, пока злодея не найдёте. Я знаю, там Костя из районного убойного, он мужик головастый. Ты его привлекай.

Михаил зажмурился и, переступая с пятки на носок, покачиваясь, дожидался паузы, когда можно будет вставить словечко и, наконец, найдя, вскрикнул:

– Погоди, Копилка, не тараторь! Кости здесь уже нет. Он трупы запаковал и повёз в «судебку». Его оперов, вопреки приказу Корячка, я тоже отправил вместе с городскими. Они по усадьбе расползлись, мешали только. Всё время есть просили…

– Трупы? – изумилась Ольга, – во множественном числе? Откуда? Корячок мне про один труп говорил! У вас там война?

Михаил пожалел, что обмолвился раньше времени:

– Мальчика, повара, по голове кто-то шарахнул…

– Мцыри, не забудь фигурантов по комнатам запереть…

– Уже!

– И осторожно…

– Я хочу сказать…

– Что ты меня любишь? – всё-таки вставила Ольга.

– Это в первую очередь. Но приезжать, пока не следует. Я по тебе так соскучился, что не смогу работать, а вот советы твои нужны. Буду звонить. А сейчас вот что…, – и Исайчев подключил диктофон к телефону, – послушай запись. Это допрос одного из фигурантов – Слаповского Алексея Ивановича и скажи навскидку, что ты по этому поводу думаешь? Мне нужны независимые впечатления…

* * *

Пока Ольга слушала запись, Михаил делал в блокнот пометки. По щелчку диктофона, Исайчев отсоединил устройство:

– Ну? Как?

– Не веришь ему, Мцыри?

– Не очень…

– Правильно. Вспомни свою первую юношескую любовь? В ней максимализма больше, чем чувств. Чувство собственности обострено до предела, а тут аборт от другого человека. Не простил он его ни тогда, ни сейчас. Врёт он! Ты бы забыл, если бы любил?

– Я бы убил!

– В-о-от! – радостно запела Ольга, и Исайчев представил, как в эту секунду она довольно улыбнулась. – Мишка, можно я съезжу к Корячку, поговорю, пусть возьмёт официальным консультантом в это дело. Вспомню, что я ещё и психолог. Диплом пылится… Мне интересно. А?!

– Не ной, Копилка, – с суровыми нотками в голосе ответил Исайчев. – Пока ты мой советник на удалённой дистанции. Думать по «делу» разрешаю. Ты адвокат, может быть, именно тебе придётся защищать убийцу. А ты выведаешь все недочёты следствия и оправдаешь преступника. Нехорошо…

– Выведаю? – в голосе Ольги звучала обида. – В этом случае, Мцыри, я откажусь от защиты. У твоих толстобрюхих свои адвокаты найдутся, подороже меня… Ну, что ж! Было бы предложено…

– Я же не сказал вообще не приезжай, – поспешил утешить жену Исайчев. – я сказал: пока не приезжай. Я позову, когда будет нужно.

– Правда?! – воскликнула Ольга оживлённо. – Тогда привет, целую! Ой! Забыла рассказать, есть минутка?

– Минутка есть… – согласился Исайчев.

– У меня радость! – зазвенела Ольга. – Я нашла на блошином рынке «константиновский рубль» – одна из редчайших российских монет. Изготовлена на Петербургском монетном дворе в небольшом количестве во время декабрьского междуцарствия 1825 года. Это тогда, когда в Таганроге умирает император Александр 1 и все думают, что на престол войдёт Константин Павлович – средний брат. Их младшенький Николай уже через час после смерти старшего принёс присягу Константину, но только мать и ещё несколько человек знали, что Константин отрёкся от престола за три года до этого события. Почему ты, Мишка, не задался вопросом: зачем именно Слаповский был приглашён на важное и делаю акцент – личное собрание? Мне кажется это странным, подумай, Мцыри, пока…

– Погоди… погоди… – но трубка уже ныла тоскливым голосом «отбоя». – При чём здесь «константиновский рубль»? Ты думаешь Слаповский, докладывая о других, пытается представить обстоятельства в ином свете? Прожектор освещает что то не то? Спасибо! Учту! Но всё это Исайчев проговорил в уже заунывно ноющую трубку.

Глава 5

После разговора с Ольгой и в ожидании Ивана Усачева Михаил загрустил – он уже целую неделю не видел жены и дочки. И сегодня не смог попасть домой. На какое время затянется расследование Михаил боялся предположить. Но точно знал: «шеф» его отсюда не выпустит без результата. Сейчас, как никогда, Михаилу не хватало внимательного и цепкого ума жены. Оля за годы их супружества много раз указывала Исайчеву на такие детали, которые впоследствии помогли ему поставить точку в запутанном расследовании. Поздняя встреча с Ольгой на рубеже тридцати пяти лет была для него счастьем, долгожданным и нечаянно обретённым. Их знакомство произошло у Оли в кабинете, куда его привело неясное почти бездоказательное «дело». Они тогда не успели договорить, Ольгу срочно вызвали клиенты, и по обоюдному согласию решено было перенести разговор на вечер, но не в кабинет, а в кафе – продолжить беседу за чашечкой горячего шоколада.

Он хорошо помнит их первую встречу.

На неё Михаил приехал загодя. Припарковал машину, взял в руки припасённый букет роз, просмотрел каждый цветок. Один не понравился, был вяловат, и Михаил осторожно вытянул его из букета. Оставшиеся четыре розы были хороши. Ольга очень удивилась такому подарку, попеняла Михаилу, что чётное количество цветов в букете приносят только на похороны. Михаил не растерялся и, выхватив из букета одну из роз, преподнёс её проходившей мимо пожилой женщине.

Он и раньше знакомился с девушками. Среди них были красавицы разных мастей. Чаще длинноволосые блондинки, попадались и брюнетки, и рыжеволосые солнышки. Они радовали глаз, но не трогали сердце, а уж про душу и говорить нечего. Всё было мимо, мимо. Сейчас Исайчеву показалось, что Ольга – та «самая», «самая»… Именно её он ждал всю жизнь. Михаил не мог себе объяснить, что за тихие радостные чувства бродили в нём в ту минуту, но был уверен: он нашёл давным-давно ожидаемое, без чего жизнь кособочилась, и ее надо удерживать, как оползень.