Бетина Крэн - Райская сделка

• Название: Райская сделка
• Автор: Бетина Крэн
• Издательство: ACT, ACT МОСКВА, Транзиткнига
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-17-036623-Х , 5-9713-2137-4 ,5-9578-3958-2

Вынужденную женитьбу Гарнера Таунсенда на Уитнн Дэниелс можно было назвать неравным браком. Он — красавец офицер из богатой аристократической семьи.

Она — провинциальная девчонка, выросшая на природе и незнакомая с условностями света, привыкшая проявлять свои чувства свободно.

Что могло связать их? Только любовь? И честная сделка, которую влюбленные назвали райской. Ибо этот союз принес Уитни и Гарнеру счастье, о котором они не могли и мечтать!

---

Соблазнительный запах пива, яблок и только что испеченных сдобных булок пронизывал всю комнату и терзал толстого суперинтенданта. Он посмотрел на полные слез глаза Уитни и не устоял против мольбы женщин.

— Мы не станем досаждать вам просьбами увидеться с ним, сэр. — Уитни обняла Кейт, которая зарыдала еще громче. — Мы только просим, чтобы вы сказали ему, что мы тоскуем о нем и страдаем вместе с ним. И что вы разрешили нам приносить ему каждый день по корзине с едой.

— Каждый день? — Суперинтендант судорожно сглотнул и жадно проглотил слюну.

Рыдания Кейт стали отчаянными, и тюремщик вежливо предложил им присесть и согласился допустить небольшое отклонение от правил.

— Что ж, может, мы позволим вам увидеться с ним… только на короткое время.

— О, сэр… неужели?

Блэка заставили умыться и повели наверх, в более сухую камеру, не объяснив причин. Он ворчал, колол своих

тюремщиков насмешками, прикрыв глаза от яркого света лампы в ожидании новых мучений или уговоров. И вдруг перед ним словно возникло райское видение. — Уитни… его маленькая Уитни! Его исхудавшее тело затряслось, когда она показалась на пороге камеры со слезами, струившимися по ее милому личику. Она бросилась к нему, и он не сразу поверил, что это настоящая Уитни, пока крепко не прижал ее к груди. Наконец Дэниелс слегка отстранил от себя дочь, чтобы поглядеть на нее, и красивый дамский наряд вызвал слезы у него на глазах. Затем он отодвинул ее от себя, опасаясь, что может испортить ее одежду.

— Значит, он хорошо к тебе относится? — Блэк закашлялся, когда она кивнула, прижалась к нему и положила голову на его грязную рубашку. Облегчение и радость пронзили его, когда он понял, что интуиция насчет отношения майора к Уитни не подвела его. — Этот твой Железный майор, Уит… Ты заключила хорошую сделку?

— Да, папа, — прошептала она, — это настоящая брачная сделка. И знаешь, папа, мы с ним вместе стараемся тебе помочь. Он ищет для тебя самого хорошего адвоката в Филадельфии и дал мне возможность принести тебе хорошую еду и приличную одежду. Мы хотим выручить тебя из этой истории, папа, я и мой Железный майор.

Отныне Блэк Дэниелс превратился в привилегированного узника, которого разместили на верхнем, более сухом этаже, разрешили пользование лампой и прогулки. Уитни и Кейт ежедневно приносили по огромной корзине, в которую предусмотрительно клали по два экземпляра всего: две рубашки, две пары обуви, два пирога, две бутылки виски. Прошло немало времени, прежде чем эти приношения вызвали подозрения у часовых, охранявших вход в тюрьму. Здоровье и внешний вид Блэка улучшались с каждым днем, а вместе с тем и настроение Уитни.

Теперь необходимо было добиться расположения влиятельного человека, объяснил Гарнер Уитни, Кейт и Чарли Данберу. Вряд ли возможно полностью снять с Блэка обвинение, но нужно найти способ смягчить его. Поскольку времени до суда оставалось немного, Гарнер предложил сосредоточить внимание на тех, кто имел непосредственное влияние на приговор суда: на прокуроре, судьях и на нескольких офицерах.

Уитни спросила, чего может желать прокурор. Гарнер задумался.

— Думаю, все они хотят стать судьями.

— В таком случае о чем мечтает судья?

— Чтобы его назначили судьей на очередной срок, а может, даже избрали в конгресс, — сказал Гарнер, цитируя возмущенные высказывания Эзры относительно отвратительного состояния юрисдикции. — А чтобы этого достичь, они стараются предстать в глазах публики честными и неподкупными гражданами своей страны, которым приходится много и самоотверженно работать, через посредство газет. Они вынуждены произносить речи, здороваться и разговаривать с простыми людьми — чтобы об этом печатали отчеты в газетах.

Газеты! Все возвращало их к газетам и к тому не поддающемуся точному определению явлению, которое Гарнер называл «общественным мнением». Казалось, все члены правительства или смертельно его боятся, или охотятся за ним, как назойливый деревенский ухажер за девушкой.

— Святой Габриэль! — тяжело вздохнула Уитни. — Тогда что же нужно этим газетам?

Гарнер задумчиво потер подбородок:

— Продавать как можно больше своих газет, я думаю. А для этого им нужно публиковать такие истории, которые заинтересуют людей. И им нужно, чтобы им верили. — Он увидел в глазах Уитни знакомый блеск, она быстро встала:

— Отлично, тогда у меня есть то, что нужно газетам!

Филадельфийская «Дженерал эдвертайзер» печатала статьи различных корреспондентов, подвергающие критике военное разрешение правительством политической проблемы, которая поначалу представлялась местной и экономической проблемой. И когда редакцию посетила красивая бездомная девушка в домотканой одежде, чей отец томился в тюрьме, они с удовольствием выслушали ее и поместили в очередном номере хватающую за живое историю о чудовищных трудностях, с которыми столкнулись жители приграничной полосы во время бесцеремонной военной оккупации. Две другие газеты подхватили намек и напечатали статьи о бездушной федеральной силе, все уничтожающей на своем пути, которая преследовала преподобного Джона Корбли, жену и детей которого не так давно зарезали у него на глазах, и о грабеже и воровстве, которым подвергались жители западных графств со стороны «арбузной армии» Вашингтона.

В квартале от редакции Гарнер нервно расхаживал вместе с Чарли по улице, ожидая возвращения Уитни с первого из подобных посещений редакции. Он потрясенно смотрел, как Уитни провожает на улицу достойный седовласый джентльмен, горестно покачивая головой и вытирая платком покрасневшие от слез глаза. Гарнер обернулся к Чарли с округлившимися от удивления глазами, а тот лишь усмехнулся:

— Уит любого может убедить, что дважды два равно пяти!

Но недостаточно было завоевать загадочное чудовище под названием «общественное мнение». Им нужно было добиться более действенного и конкретного мнения в пользу Блэка Дэниелса. Гарнер составил список членов конгресса и тех людей в юриспруденции, которые были известны своим сочувственным отношением к западным проблемам и чье влияние было достаточно сильным, чтобы сказаться на судьбе Блэка.

Сначала он попытался добиться приема в соответствии с принятой процедурой доступа к чиновникам. Однако никого из них ему не удалось «застать» на месте. Как их плащи и шляпы оказались на вешалке без своих владельцев, было поистине загадкой. Для него и его чувства справедливости это было возмутительнейшим фактом.

— Черт побери! Как я могу торго… убедить их, если мне не удается даже увидеться с ними? — возмущался он, расхаживая по гостиной под встревоженными взглядами Уитни, Кейт и Чарли.

— Я могу ввести тебя в приемную, чтобы ты с ними встретился. — В гостиную вошел Байрон, раскрасневшийся от холода.

Он только что вернулся с деловой встречи и, раздеваясь в холле, услышал сетования Гарнера. В последние дни он снова и снова будто слышал страстные слова Кейт: «Он любит Уитни, а она — его!» и «Если ему придется свидетельствовать против ее отца, это его убьет».

В гостиной повисла напряженная тишина, пока Гарнер, угадавший в тоне отца укор в своей неудаче, настороженно смотрел на него.

— Мне не нужны ни ваша помощь… ни вмешательство.

— Черт побери! — вспыхнул Байрон. — Ты не разбираешься в политике… в том, как делаются такие дела. А я каждый день встречаюсь с этими господами…

Взгляд Кейт тревожно перебегал с отца на сына, читая в предложении Байрона трудно давшийся ему шаг к примирению с Гарнером. За эти дни она узнала совершенно другого Байрона Таунсенда, чьи скрытые взгляды становились все мягче, а случайные прикосновения все более жадными. Она следила за тем, как он посматривает на Гарнера, когда тот рядом с Уитни, и понимала, что под защитной скорлупой его надменного презрения просыпаются давно подавляемые чувства. Ей захотелось защитить эти нежные ростки развивающихся эмоций и помочь им.

— Гарнер, как вы можете так разговаривать с отцом? — Застав обоих врасплох, Кейт встала между ними. — Он предлагает помочь и вам, и Блэкстону, а вы своим упрямством мешаете принять помощь, которая может спасти Блэка.

— А с какой целью он ее предлагает? — Гарнер ощетинился, удивленный вмешательством Кейт. — Он никогда ничего не делает, чтобы не получить что-то взамен.

— Может быть, он делает это просто потому, что вы его сын, — осторожно предположила Кейт, — и потому, что ему не все равно, что будет с вами и с Уитни.

— А по-моему, он боится, что драгоценное имя его семьи вываляют в грязи, — выдвинул обвинение Гарнер, надвигаясь на Байрона с горящими глазами.

Кейт попятилась, ужаснувшись глубине вражды Гарнера и пропасти, разделявшей отца и сына. Она взглянула на застывшее лицо Байрона и ясно увидела смятение и боль за надменным выражением. Почему же другие этого не видят?