Екатерина Красавина - Храм украденных лиц

• Название: Храм украденных лиц
• Автор: Екатерина Красавина
• Издательство: Эксмо
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-15834-0

Автокатастрофа изуродовала мое лицо, но самое ужасное, что изменения к худшему продолжались. Нужна была операция, и я наконец заработала нужную сумму А когда очнулась после наркоза, услышала страшное: все прошло неудачно! Я была просто некрасивой, а теперь стала уродливой. Пришлось уйти с работы и запереться в четырех стенах. Но однажды мне позвонила неизвестная женщина. Она сказала, что хирург должен поплатиться за мои страдания. Я с ней согласилась…

---

— Да. Помню. Как сейчас. Уехали они отсюда два года назад. — Губарев с Витькой стояли в длинном коридоре и разговаривали с Походун Галиной Олеговной, так звали соседку Лазаревой. — Ирина Владимировна врачом работала. Приходила домой поздно. Лидочка была сама себе предоставлена. Целыми днями сидела дома, бедняжка.

— Вы давно здесь живете?

— С восемьдесят пятого года. Двадцать лет. Ирина Владимировна здесь с девяносто второго года. — В квартире раздались звуки включенного телевизора. — Толя! — крикнула кому-то Походун. — Сделай потише! Ты с Альмой погулял? — Ответом было молчание. Губарев кашлянул в кулак.

— Что вы можете сказать о Лазаревой? О ее характере? Образе жизни?

Какой там образ жизни! — махнула рукой Походун. Большие, чуть выпуклые глаза перебегали с Губарева на Витьку. — Работала сутра до ночи. И все. Никакой жизни. Надо было растить Лидочку. Своих детей-то не было. Грехи молодости, — многозначительно понизила голос Галина Олеговна. — В молодости думается, что все впереди. Ан нет. Природа ставит крест. Ей, матушке, виднее. Ее не обманешь!

Губарев хотел расспросить об этом поподробнее, но Походун сама все рассказала. Чувствовалось, что ее хлебом ни корми — дай почесать языком или посплетничать. Майор хорошо знал такой тип дам. Они с удовольствием вывалят на тебя такой ворох сплетен и слухов, что не сразу и поймешь: правда это или ложь.

— Любовь у нее была с одним коллегой. Давно. Еще студентами они были. Залетела от него. Думала, что женится. А он — нив какую. Мол, сама виновата. Я тут ни при чем. И вообще, я жениться пока не собираюсь. Ну, обычная мужская сказка. Это они все так любят говорить и сваливать все на женщин. — Майору показалось, что еще немного, и Галина Олеговна погрозит ему кулаком. — Представляете, какой это был шок для молоденькой девушки? Ужас один! Она ходила к нему, уговаривала. А он взял, скотина, и женился на другой. Сволочь просто! Как все они.

— Это она вам сама рассказывала? Походун кивнула головой.

— Да. Однажды она расплакалась прямо у меня в квартире. Пришла попросить соли и разрыдалась. Я спросила ее: что такое? Она сказала: вот сегодня встретилась со своей первой любовью. Вся жизнь из-за него наперекосяк пошла. Она ведь была замужем однажды.

— Была замужем?

Неофициально. Прожила с одним мужчиной полтора года. Он очень детей хотел. Говорил: родишь, сразу женюсь. Но ничего не получилось. Ирина Владимировна сказала тогда мне: «Всю жизнь за тот поступок я теперь расплачиваюсь. Если бы можно было повернуть жизнь вспять, родила бы ребенка, плюнув на всех. Какая же я была глупая! Бегала за ним, уговаривала, плакала. А сегодня встретила его, и такая злость меня взяла! Он — такой благополучный, сытый. Дети подрастают. Третью жену взял. А у меня — ничего!» И давай плакать. Насилу я ее успокоила. Плюнь, говорю, на этих мужиков, все они кобели такие. Только и успевают баб менять. Ни забот, ни воздыханий. В одном месте детей наделают. В другом. А мы за все страдаем и расплачиваемся. Что тут поделаешь? Жизнь такая! — Телевизор опять заработал на полную громкость. — Толя! Потише! Ты что, русского языка не понимаешь? — Звук уменьшился. — Ну, посидела она у меня, успокоилась и ушла. И с той поры, — Походун взмахнула рукой, — она меня как бы избегать стала. Поздоровается, когда столкнемся, и все. Это понятно! Когда все о себе выплеснешь, потом на этого человека-доверителя смотреть не хочется. Вроде он смеется над тобой. Но я — ни-ни! Я ей только сочувствовала. А два года назад она уехала. Разменяла квартиру и уехала. Как-то по-быстрому все сделала. Второпях. Не зашла по-соседски и не попрощалась. Но я не в обиде. У каждого своя жизнь. Дай бог им счастья! — Из комнаты раздался собачий лай. — Толя! Альме надо гулять! Ты понимаешь или нет? — В ответ — глухое молчание.

— И это было два года назад?

Галина Олеговна энергично закивала головой.

— Да. Мы тогда только что ремонт сделали своими силами. Обои поклеили, плитку выложили. Это я запомнила.

Губарев переглянулся с Витькой. Похоже, одна и та же мысль пришла им в голову.

— А племянница симпатичная была? С ребятами встречалась?

Походун вытаращила на него глаза:

— Симпатичная? Да я ее всегда жалела. Страшненькая такая девочка была. Нос — длинный, глаза — щелки. Серенькая мышка.

— Серенькая мышка? — переспросил майор. Это описание никак не вязалось с обликом роковой блондинки на фотографии, хранимой Лактионовым у себя дома. Впрочем, все сомнения было легко разрешить.

Губарев достал из портмоне фотографию и протянул ее Походун.

— Это она? Племянница Лазаревой? Походун взяла снимок в руки.

— Нет. Это не она. Эта — настоящая красавица. Как куколка. Хвостом небось крутит налево и направо. А Лида была — без слез не взглянешь. Дома сидела безвылазно. Я ни разу ее с парнем не видела. Оно и понятно. Кто же на нее мог польститься!

Стройная версия летела ко всем чертям. Губарев чувствовал себя так, словно он на всех парах шел к финишу. И даже прибежал первым. А ему вдруг объявили, что по техническим причинам забег отменяется и надо все начинать сначала. Неужели он ошибся? И его подвела интуиция? И что теперь делать?

— Вы уверены, что это не она? — переспросил майор осевшим голосом.

— Уверена! Что я, не помню, как Лида выглядит? Слава богу, у меня с головой и глазами пока в порядке. Даже очков не ношу. Не жалуюсь на зрение. Нет, это не Лида! И не сомневайтесь!

Губарев выглядел таким жалким и растерянным, что Витька пришел ему на помощь:

— А еще одной племянницы у Лазаревой не было?

— Не знаю. Не в курсе. Во всяком случае, здесь я никого, кроме Лиды, не видела. Ирина никогда не упоминала о родне. У меня сложилось такое впечатление, что ее и не было.

Нокаут был полный! Хотелось остаться одному и все как следует обдумать.

— Спасибо, — сказал Губарев.

— Пожалуйста!

Перед тем как дверь закрылась, Губарев и его напарник услышали истошный вопль женщины:

— Толя! Ты что, оглох? Не понимаешь, что Альме надо погулять! Толя! Сейчас будет скандал!

Всю дорогу они молчали. Приехали на работу.

— Похоже, как в детской считалочке: «На колу мочало, начинай сначала».

Губарев открыл дело, стал пролистывать.

— Не расстраивайтесь, — сочувственно сказал Витька.

— Не расстраиваться? Да я просто убит. Считай меня убитым на поле боя.

— Надо искать эту блондинку в другом месте.

— Открыл Америку! Теперь-то это и ежу ясно! Вопрос — где? Где ее искать? Может, подскажешь? Медаль дам! — Он замолчал, а потом постучал карандашом по столу. — Получается, что Лазарева умолчала о факте своего знакомства с Лактионовым в молодости.

— А что там расписывать! История-то некрасивая. Не украшает.

— Нас эти личные страсти-мордасти не волнуют. Нам нужны голые факты. Лазарева сказала нам, что она познакомилась с Лактионовым на научной конференции и после этого он пригласил ее на работу в свою клинику. Все остальное она опустила.

— Мне кажется, так поступили бы многие. Женщины так болезненно относятся к своей репутации. Если она брошена, то чувствует себя калекой. Все — инвалид полный. А если вникнуть — подумаешь! Один бросил, нашла другого.

— Это твоя точка зрения. Мужская. А у них, как я понимаю, все по-другому. Сужу по своему опыту. Все, что касается личной жизни, они воспринимают трагически и с надрывом. Есть, конечно, и другие экземпляры. Но они скорее исключение из правила. В этой истории важную роль играет и возрастной фактор. В молодости все воспринимается крайне обостренно, напряженно. Любимый бросил — значит, жизнь кончена.

Витька скептически хмыкнул:

— Хорошо, что я не женщина. А то сидел бы и рыдал круглые сутки.

— Мужчины тоже переживают. Просто у них все глубоко внутри. На поверхность свои переживания они не вытаскивают.

По тому, как изменилось Витькино лицо, майор понял, что задел больное место. Рана после разрыва с музыкантшей была еще слишком свежа. Какое-то время назад Витьку угораздило влюбиться в некую Софью, музыкантшу. Губарев как узнал об этом, чуть не упал со стула. То, что они слишком разные люди, было более чем очевидно. Но Витька втрескался не на шутку. Ходил на концерты, дарил охапками цветы. Софья благосклонно принимала эти знаки внимания, держа Витьку на безопасном расстоянии. Потом королева соизволила приблизить к себе пажа. Потом опять отдалила. Классическая игра в кошки-мышки. Витька молча страдал. На все уговоры Губарева послать ее куда подальше он никак не реагировал. Страдал — и все. Умом Витька понимал, что им просто бессовестно пользуются, когда под рукой никого больше нет. Но сердцем… Расставание далось тяжело. Что там произошло и кто кого бросил, майор не знал. И не допытывался. Это было не в его характере. Человек сам скажет то, что считает нужным. А расспрашивать про всякие подробности и детали — скорее женское дело, чем мужское. История с Софьей была похоронена. И в разговорах они никогда не говорили об этом. А здесь кто его тянул за язык! Сказал, не подумав, а Витьке травму нанес. Губарев даже не знал, что лучше делать в таких случаях. Перевести разговор на другую тему? Или извиниться? После минутного размышления майор решил остановиться на первом варианте.