Пэт Кэдиган - Чай из пустой чашки

• Название: Чай из пустой чашки
• Автор: Пэт Кэдиган
• Издательство: У-Фактория
• Жанр: Киберпанк
• Год: 2005
• ISBN: 5-9709-0117-2

Следователь Дора Константин, до сих пор переживающая разрыв с мужем, начинает расследование серии загадочных смертей. Расследование приводит ее в виртуальный мир игры «Ну-Йок Ситти после катастрофы», полный реальных опасностей. В загадочную интригу оказываются втянуты наркоторговцы, виртуальные проститутки и духи погрузившейся на дно древней Японии.

---

— Никто, — спокойно ответил японец.

— Ага, даже… ээ… какая-нибудь грозящая небесная женщина.

Японец засмеялся:

— Только если ты изменишь программу.

Белый засмеялся вместе с ним и стал подниматься:

— Ну? У тебя еще есть что-нибудь сказать? Давай. Еще что-нибудь?

— Не-а.

— Почему нет?

Японец задумчиво улыбнулся.

— Я устал. Я любитель, а не продавец. Хотелось бы передать дело более одухотворенному человеку. Который сумеет оценить мое предложение и заплатить мне хорошую цену. Я собираюсь начать собственное дело и пытаюсь сколотить начальный капитал. Ты хочешь сбить цену, все нормально. Деньги у всех одинаковые, найду кого-нибудь еще.

— Да? — Белый снова сел.

— Да. У меня много задумок. У меня есть связи, расположение, я все верно рассчитал, не хватает только денег.

— Разве можно быть бедным у твоего хозяина?

— А вот можно. — Японец щелкнул пальцами. — Деньги хорошие, но и расходы немалые, и бонусов никаких, понял ?

Белый сощурился, словно все только что сказанное лежало перед ним на столе и, будь его зрение острее, он бы ясно все разглядел:

— Возможно, я что-нибудь из этого куплю.

Японец сморщился:

— Это пакет, черт возьми, нельзя купить какую-то часть пакета. Это все равно что купить кусочек дома. Ты покупаешь гостиную, пару стен, полкухни, но не берешь трубы, крышу — как ты себе это представляешь?

Белый вздохнул.

— Ладно, ладно, ты выиграл. Но подожди еще минутку: там есть мифы и дорога в настоящий Токио, так?

Японец смешно закивал, дергая подбородком вверх-вниз, словно хотел кивнуть, не кивая.

— Хорошо. И как понять, что там что?

— Ну, вот вам и ключ к пониманию психики бледной задницы. Вам обязательно нужны инструкции или хоть малюсенький намек: как тут поступать. Знаешь что, я разыщу какого-нибудь делового малого и попрошу его выслать тебе из Гинзы полный комплект инструкций на почтовой открытке.

— Постой, постой, подожди. Разве несправедливо попросить хоть крохотный намек? В конце концов, я не чистокровный японец.

— Если будешь мыслить в том же направлении и дальше, вряд ли доберешься до Токио. Тебя заметят и отправят с другими туристами в Чайна-таун. С моими пожитками ты правда станешь японцем.

— Отлично. Беру. Давай ее сюда.

Японец пихнул мешочек с капсулой в его сторону. Он взглянул на мешочек и окинул японца скептическим взглядом.

— Что еще? — вздохнул японец, вздох был явно притворным.

— Это не все, и не пытайся убедить меня в обратном, — сказал белый, ткнув в капсулу. — Все засунуть в одну пилюлю не под силу никому, даже японцам.

— Остальное в Сети. Примешь гелевую капсулу, она растворит в крови индикатор. Это твой пароль.

— Замечательно. — Белый был раздосадован. — Теперь вот придется еще и кровь чистить.

— Не придется, если ты относишься к выделителям. Ты выделитель?

Белый пожал плечами:

— Никто еще не спрашивал меня об этом.

— Люди в основном относятся к выделителям. Может, ты среди немногочисленных индивидов, не принадлежащих к этой группе, тогда, конечно, придется почистить, только тогда. Но всего лишь один раз, и костюм все сделает сам. Это небольшая плата.

Лицо белого оставалось бесстрастным.

— Какая польза человеку в приобретении целого мира, если он теряет при этом свою бессмертную душу?

— А? — удивился японец. — Думаю, это можно измерить, если понять, как велик приобретаемый мир и насколько ценна теряемая душа. — Его что-то встревожило. — Что с тобой? Только не говори, что ты это серьезно.

— Тогда бы я тоже сильно удивился. — Белый был озадачен. — Не знаю, что это на меня нашло. Неожиданно, словно… Не знаю. Я получил предупреждение, это было не просто ощущение. Это было словно видение. Или почти видение. Но это не мое видение.

— Ты уже чужие галлюцинации видишь, — сыронизировал японец.

— Точно. Это ведь и есть конечная цель, да? Чужая жизнь вспышкой проносится перед твоими глазами. — Белый засмеялся, но выглядел он не очень уверенно.

Японец нахмурился:

— Ты принимал что-нибудь?

— Нет, нет. — Белый замотал головой. — Давно уже совсем ничего. Нет. — Он старался выглядеть спокойным под пытливым взглядом японца. — Да все уже прошло.

Японец высокомерно фыркнул.

— Странник, не теряй бдительности. Кое-что впитывается, ты считаешь себя чистым, принимаешь новую дозу и — «ба-бах!», в голове происходит десятибалльное мозготрясение по школе Рихтера, и все погибают. А может, все случится чуть менее печально, — добавил он, увидев круглые глаза белого. — Может, ты попадешь в эту сказочную эротическую фантазию, увидишь самое желанное тело и вдруг ощутишь себя енотом, или тело окажется енотом, а ты артишоком, но даже тогда тебе понравится. Даже после того, как ты выйдешь из Сети.

— Да ну, бывает и так. Превращений я не боюсь, бывает, некоторые неудачники получают вещи и похуже.

— И чем же все это может погубить твою бессмертную душу?

Белый взял мешочек с капсулой: «Дьявол», — он встал, просунул чек со штрих-кодом в прорезь сбоку стола и отсалютовал, махнув указательным пальцем ото лба:

— Увидимся где-нибудь, когда-нибудь, — сказал он и направился к выходу, огибая столики.

— Нет, если у меня все получится, — пробормотал японец, провожая его взглядом. Он шел навстречу своему новому открытию или удачной игре, а может, просто привычной сутолоке. Единственное, в чем был уверен японец: белый продаст капсулу первому же сосунку, с которым столкнется на улице, а в костюме станет мастурбировать над своими фантазиями.

Ну и что. Ему-то уж было все равно, с тех пор как ушли они из его жизни, его мира, изо всех его миров. Или наоборот.

Какого дьявола. Может, белый и правда увидит создание нового мифа. Случались вещи и постраннее. Гораздо страннее, иногда даже с ним самим.

[ДВА] ПУСТАЯ ЧАШКА [I]

На танцполе под «дрейфом» были почти все. Юки скользила меж тел, отпихивая иногда кого-нибудь плечом. Они безропотно расступались перед ней, радуясь новым прикосновениям. Бродя туда-сюда, она довела до оргазма, наверное, десятки людей. Такое явление можно было назвать эффектом ряби или действием принципа домино. Возможно, где-то кто-нибудь писал научный трактат, сравнивая эффект ряби с принципом домино как проявлением современной тоски по наркотикам давно минувшей эпохи. Да, в те дни довольно примитивный предшественник назывался Xtacy (для ссылки кликните Extasy, Estasy и Е). Будь сейчас на дворе конец двадцатого века (безусловно, надо понимать, что эта гипербола также свойственна именно концу двадцатого века), мы бы и «дрейф» называли «экстази».

Надо бы поступить в академию, подумала она. Скажи такое Эшу, он бы серьезно кивнул, для пущей выразительности потряс бы кулаком и принял еще дозу. Сама она не слишком жаловала наркотик. Гипервосприимчивость, которую многие считали очень чувственной и возбуждающей, очень напоминала ей искусственную реальность, со всем, что есть искусственного в костюме ИР, но только без него.

А что это значит, «искусственная реальность»? Так обычно спрашивал Том, когда она использовала этот термин. Если это реальность, то как она может быть искусственной? Ну это Том. Вопросы, ответы, не обязательно в таком порядке, не обязательно именно такие, даже вообще не такие.

Том, ты где?

Как сказать, Юки. Ты веришь в жизнь после смерти?

Что если я скажу: не знаю?

Тогда как ты можешь сказать, кем ты будешь завтра?

Тут следовало бы застонать, но в условиях ограниченности общения по сетевому пейджеру не было ни стонов, ни смеха, лишь звуки двух голосов: ее и чужого. Как-то за многолетнюю дружбу она так и не удосужилась записать его голос на свой компьютер, поэтому сообщения интерпретировались чужим нейтральным контральто, и нельзя было понять, мужской это голос или женский. От чего реальность становилась еще более странной.

Да нет, Тома никогда нельзя было назвать нормальным. Он и не знал никогда, что такое норма.

А ты знаешь? Она почти слышала вопрос Тома, заданный чужим голосом.

Да, знаю. Не обязательно быть нормальной, чтобы понимать, что такое норма. Она подошла к дальнему краю танцпола, к заграждению из столов, где, по словам Эша, можно было найти Джой Флауэр, на привычном месте, за привычным занятием — изучением толпы. Было престижно как можно дольше продержаться среди Мальчиков Джой, для этого, естественно, надо было быть интересным и что-то из себя представлять. Но бесконечно у Джой Флауэр никто не задерживался, и симпатии тут были ни при чем. Вернувшись в толпу, они уже никогда не растворялись в ней, частью из-за статуса «бывших», частью из-за обычного отказа (невозможно, — шептали они) обсуждать длительность своего пребывания среди избранных, что закрывало всякую возможность выяснить, что же случалось с невернувшимися Мальчиками. Например, с Томом.