Анна Экберг - Загадочная женщина

• Название: Загадочная женщина
• Автор: Анна Экберг
• Жанр: Зарубежное современное

Луиза наконец-то обрела счастье: она добилась успеха в работе в маленьком кафе и живет с любимым человеком на острове, в двух шагах от моря. Йоахим, ее возлюбленный, – писатель. После встречи с прекрасной Луизой его жизнь наладилась. Но все разрушил один странный случай… Красивый состоятельный мужчина, владелец многомилионной компании Эдмунд, однажды пришел в кафе и назвал Луизу Еленой. Он утверждает, что эта женщина – его жена и мать его детей, исчезнувшая три года назад!..

---

– Думаю, они тебе пока не понадобятся, – говорит Эдмунд из-за ее спины.

– Я только посмотрю. – Елена вешает брюки обратно на вешалку.

Удивительно: она ответила так, словно говорила в магазине одежды со слишком навязчивым продавцом.

– Мне кажется, мы должны немного пообщаться с детьми, – говорит Елена.

– Каролина уже отвела их в школу. Мы с тобой остались вдвоем. Строгий распорядок пойдет им на пользу. Как можно строже, – спокойно отвечает Эдмунд, будто это самая обычная вещь и словно он говорит об этом гувернантке, а не жене.

Елена разочарована. Она была бы очень рада побыть вместе с ними.

– Я подумал, что мы могли бы провести этот день вместе. Только ты и я. Чтобы наверстать… – Эдмунд смущенно запинается.

Елена понимает, хотя он и не говорит открыто. Секс – вот что он имеет в виду. Эта мысль тревожит ее и злит. На что он рассчитывает? Чего он, собственно, от нее ожидает?

Но она берет себя в руки. Он тосковал по ней, это понятно. Он ведь ничего не забыл, и тосковал по ней все то время, пока ее не было. Три года.

– Думаю, я бы все-таки попробовала немного проехаться верхом. – Она виновато пожимает плечами. – Мне нужно заниматься тем, чем я занималась раньше, до этого несчастного случая. Может быть, это вернет мне память.

Эдмунд заметно разочарован, но не возражает:

– Хорошо, я прикажу оседлать Самира.

* * *

Во дворе перед конюшней уже ждет Катинка с оседланной лошадью. Она такая же неприветливая, как и вчера. Елена подходит спереди к Самиру, и конь тихо пофыркивает. Несомненно, он ее узнает. Она осторожно кладет руку на его шею и чувствует, как тепло исходит от короткой шелковистой мягкой шерстки. Она не боится этого коня. Но вот сможет ли она на нем ехать? Должно быть, это как на велосипеде: навык остается у человека навсегда, если он когда-нибудь этому научился. Елена берется обеими руками за седло и ощущает гладкую, хорошо смазанную кожу, осторожно прислоняется к боку лошади и закрывает глаза. Знает ли она, что делать дальше? Вспоминает ли что-нибудь? Она открывает глаза. Тут никакой науки не нужно. Следует вставить одну ногу в стремя и изо всех сил оттолкнуться другой ногой, чтобы оказаться на спине лошади. Лениво подходит Эдмунд, тоже в костюме для езды верхом.

– Тебя подсадить? – спрашивает он, взяв у Катинки поводья.

От внимания Елены не ускользает, каким взглядом та на него смотрит. Восторженным, взволнованным. Это, пожалуй, вполне естественно. Девушка как раз в том возрасте, когда мечтают о таких мужчинах, как он. Именно поэтому она настроена настолько недружелюбно по отношению к Елене. Эдмунд протягивает руки, чтобы поднять ее. Но не успела она вообще о чем-то подумать, как вставила ногу в стремя и взлетела на спину лошади – и вот уже сидит верхом и готова ехать. Если она что-то и умеет делать, так это ездить верхом.

– Я бы хотела в первый раз проехаться одна. – Женщина уверенно наклонилась и взяла поводья.

Эдмунд отпускает поводья:

– Хорошо.

Елена слегка прижимает шенкеля. Она легко держится в седле и чувствует, что оно сделано специально для нее. Она в последний раз окидывает взглядом стоящих рядом Эдмунда и Катинку. Интересно, лежали ли они так же рядом друг с другом? Может быть. Эдмунд – мужчина в расцвете лет, а девушка явно ревнует его к Елене.

Самир выбегает со двора и держит курс к лесу.

Буки, вереск, сосны и ели, а между ними разветвленная сеть широких тропинок для прогулок верхом. Озеро остается слева. Его большая синяя гладь все время неподалеку, как постоянное напоминание о том, чего она не может осознать, о том, чего не видит, что находится под этой поверхностью.

Елена ошеломлена тем, как ей комфортно скакать верхом. Она подсознательно понимает, что команды лошади следует отдавать осторожно и мягко. Она вполне уверенно распределяет вес при движениях коня. Словно они с ним нашли общий язык, и можно полностью довериться животному. Приходит облегчение. Она дышит полной грудью и постепенно избавляется от напряжения, не покидавшего ее все последние дни.

Через некоторое время Елена начинает догадываться, что Самир пытается скакать в определенном направлении: на восток, подальше от озера. Он становится все азартнее, набирает темп и переходит от рыси к галопу. Елена, хотя и сомневается, но не останавливает его. Она немного приподнимается в стременах, крепче прижимается коленями и наклоняется вперед. Конь ускоряет ход, и она наклоняется еще больше, сжимая колени сильнее. Появляется новое ощущение: свобода. У нее нет страха даже на поворотах, где бег лошади заставляет ее отклоняться в сторону.

Еще один поворот и еще один – и тут конь резко останавливается. Еще мгновение – и Елена вылетела бы из седла, но она быстро восстанавливает равновесие. Лошадь стоит, как столб, учащенно дыша. Да она и сама запыхалась.

Они на поляне, и перед ними журчит ручеек. Елена спешивается, отпускает поводья, Самир принимается щипать траву. Она присаживается на корточки возле ручейка, складывает ладони чашечкой, набирает воду и подносит ко рту. С удовольствием выпивает эту ледяную воду. И внезапно замечает еще кое-что. Такое ощущение, что она узнает это место. Она была здесь раньше, в этом нет никаких сомнений. Ей это снилось. Ручеек. Лес. И она одна, как и сейчас. Во сне это было ночью. Так может быть, это был не сон, а воспоминание? Ее взгляд переносится на другую сторону ручья, где лес становится гуще.

– Дорога, – шепчет она.

Дорога должна проходить там, в лесу. Елена осторожно ступает в ручей, Самир тревожно смотрит на нее.

– Спокойно, – говорит она то ли коню, то ли себе.

Еще пару шагов вперед – и вот она уже на другом берегу. Слышится взволнованное ржание Самира: он встревожен и окликает ее. Может быть, так это и случилось? Значит, здесь она исчезла, и животное об этом вспоминает?

Хвойные деревья стоят все гуще, так близко друг к другу, что некоторые из них засохли, и их ветки трещат при малейшем прикосновении, сухие, как крылья стрекозы. Елена продирается сквозь эти заросли, и в воздухе начинает пахнуть хвоей. И вот она добралась до самой дороги. Мимо проезжает грузовик. Водитель сигналит, чтобы она отошла от обочины.

Здесь… Она стояла здесь в тот день, когда исчезла. Или убежала? Ей хочется привести сюда Эдмунда и рассказать ему о том, что она вспоминает. Вспоминает этот ручеек, лес, дорогу. Но, пожалуй, как раз этим ей трудно поделиться с Эдмундом. Возникает странное ощущение, что она именно убежала.

Елена идет назад в лес и переходит через ручеек обратно, а все это время ее мучают вопросы. Почему она оставила коня? Правда ли то, что они говорят, будто она упала с него? Ударилась головой. Зачем ей было идти к дороге и… что было потом? Ее подвезли? До самого Копенгагена? Здесь что-то не так. И прежде всего в истории о том, как она ударилась головой.

Самир поднимает голову и всматривается в лес. Слышен цокот копыт, и на поляне появляется Эдмунд. Он спешивается, но не отпускает поводья, ведет своего гнедого коня за собой по мягкому лесному ковру прямо к ней.

– Я начал за тебя переживать. Мне показалось, что прошло много времени.

Его лицо словно потемнело. У Елены появляется ощущение, будто он что-то скрывает, – таким она его еще не видела. В этом месте он явно чувствует себя как-то неловко.

– Все в порядке… Но я на самом деле тоже не уверена, смогу ли сама вернуться назад.

Елена старается выглядеть такой же спокойной, как всегда. Эдмунд стоит прямо возле нее, но она проскальзывает мимо него к Самиру и поспешно вскакивает в седло.

– Домой? – спрашивает она, пришпоривая лошадь.

16

Каким должно быть отчаяние, чтобы возвращаться в свой старый мир за старой долей признания!

Йоахим поднимается по лестнице крупного издательства, проходит мимо загруженных работой редакторов и молодых низкооплачиваемых студентов-стажеров, готовых сделать и сказать что угодно, лишь бы добиться в будущем работы в издательстве. Все то, от чего он бежал. Мир Эллен. Мир со своим собственным языком и сигналами – вселенная, где людей разделяют на тех, кто сидит в тепле и кого выбросили на улицу.

Йоахим улыбается одному из пожилых редакторов, но редактор не улыбается ему в ответ, а только сухо кивает. Это, несомненно, сигнал. Йоахим здесь не самое важное лицо, он никогда не чувствовал себя частью… чего бы то ни было.

Эллен в этом разбиралась гораздо лучше. Она была мастером. Она знала эти сигналы. Воспоминания возвращаются к Йоахиму по мере того, как он идет по издательству. Как он разрабатывал технологию распознавания искренности Эллен. Было совершенно невозможно определить, когда она говорит правду, а когда лжет. Но через несколько лет совместной жизни Йоахим узнал один маленький секрет: когда Эллен лгала, она говорила медленнее. Обычно она говорила быстро, чрезвычайно уместно, отвечала коротко, зачастую агрессивно. Лишь когда она начинала говорить неправду, темп ее речи сразу замедлялся – не сильно, на каких-нибудь несколько процентов, но этого было достаточно, чтобы Йоахим искал совершенно другой путь к истине.