Федор Достоевский - Отморозок Чан. Книга первая

• Название: Отморозок Чан. Книга первая
• Автор: Федор Достоевский
• Жанр: Научная Фантастика

Мир после конца света. Герой проваливается на конечную станцию метро и пытается найти путь обратно – на поверхность. Но в этой истории все далеко не так просто, как может показаться. Вам предстоит узнать, что же на самом деле случилось на планете, что происходит в метро и кто такой этот герой-одиночка, готовый убить первого встречного за пару сапог. Предупреждение! Много ненормативной лексики.

---

Оторвав наконец-то башку, я протолкал ее сбоку от себя и оттолкнул ногой назад, вглубь тоннеля.

Что дальше? Передо мной бесформенная масса, хуй знает чего, две клешни, и дырка от башки с торчащим обрубком позвоночника.

Хуй его знает, с какой стороны подступиться к этому дерьму. Я решил начать хаотично вырывать куски тела, пока эта хуета не развалится.

Спустя минут сорок, я был весь мокрый от пота и крови. В ушах звенело, то ли до сих пор от выстрелов, то ли я был готов ебнуться в обморок от недостатка кислорода. Пятна в глазах указывали на второе.

Я бил ножом как попало и забрался в эту тварь уже по самый пояс. Со всех сторон я был сдавлен смердящими внутренностями неведомой хуеты. Сложнее всего оказалось разломать ребра. Когда я с ними закончил, стало гораздо проще. Наконец, я увидел черноту сквозь тушу. Это тоннель с обратной стороны твари. Воодушевленный, я начал работать активнее. И действительно, приятный ветерок начал обдувать мое лицо. Я остановился и с наслаждением сделал несколько глубоких вдохов. И похуй, что вместе со свежим воздухом, в нос бил тошнотворный смрад внутренностей твари.

Я снова взялся за работу. Бей, пили, бей, пили, бей, пили. Снова и снова, снова и снова. И вот, наконец, я выбрался в тоннель с другой стороны твари, слизкий словно червь в коровьих кишках. Слава тебе, блядь, Господи.

Дальше я полз по тоннелю так, словно это было моим любимым занятием. Хуй его знает, может быть я даже улыбался.

Неожиданно я уперся в стену. Блядь, слава богу она металлическая. Я толкнул ее рукой. И действительно, просто лист металла, прикрывающий тоннель. Я вылез в основной, просторный тоннель метро. Насквозь мокрый, смердящий как сдохшая две недели назад лошадь, донельзя охуевший, но абсолютно счастливый. Я не замурован в тоннеле. Я жив. И это охуенно.

Третья глава

Я шел по тоннелю уже достаточно давно. Далеко впереди уже виден тусклый свет. Через пару минут буду на Пиратской. Пожалуй, я бы походил еще пару часиков. Как же охуенно ходить. Стены не трутся о плечи, яйца не трутся об землю. Заебись. Хуй с ним, продам этот вонючий пульт на Пиратской за пару сотен. А то жрать охото – пиздец.

Наконец, я дошел до источника света. Левая фара ебучего электропоезда. Он стоял, загораживая вход на станцию. Пространство между поездом и стенами тоннеля и по бокам и сверху, и снизу, было завалено мешками, наверняка с песком.

Самый распространенный дверной проход на станциях, хули. Пройти дальше можно только через окно, но только если с него сетку уберут, которая закреплена с той стороны. Охрана как посмотрю тут охуенно бдительная.

– Эй уебки! – крикнул я, решив помочь погранцам проснуться. – Армия нежити пришла вас выебать!

Через несколько мгновений, мне в ебло, из оконного проема поезда ударил луч фонаря.

– Ты че охуел?! – Раздался возмущенный голос. – Я тебе ща в ебло пулю закатаю, за шутки твои тупорылые!

– Мамке своей закатай. Открывай, бля, ворота!

Как я и говорил. Пиратская – очень опасная станция. Тут нужно себя вести максимально деликатно. Или не говорил? Короче похуй – не суть.

Что-то скрипнуло. Металлическая сетка упала, открывая проход.

– Лестницу хуй спущу. – Снова раздался возмущенный голос из темноты. – На руках подтянешься, пидр остроумный.

Сначала я думал крикнуть «Лови гранату!», но потом решил, что на хуй. Короче, ухватился за низ проема, подтянулся и заполз в тесную кабину поезда.

Тут не было ничего, кроме молодого рыжего уебка с автоматом. Одет в синий комбез. Ебло заспанное. Так и знал, что спит, пидрота малолетняя.

– Ебаный в рот, что с тобой случилось?! Что за вонь?! – Спросил он, закрыв рот и нос рукой и прищурив глаза.

Совсем, блядь, забыл, как я выгляжу, после того как пролез насквозь неведомую тварь.

– Да бля, мамку твою обнимал. Ты лучше скажи, что на станции твориться?

– Все заебись на станции. Только я тебя хуй пропущу в таком виде. Ты ж, блядь, заразу какую принес, наверняка.

– Нет такой заразы, которую твоя мамка на станцию еще не принесла, так что похуй.

– Ты слышь. За базаром следи, заебал! – Пиздюк явно напрягся. Сжал автомат свой так, что пальцы побелели.

Я резко выбросил кулак ему в ебло. От удара его мотнуло назад, и он ебнулся башкой о перегородку кабины. Другой рукой я выбил автомат из его рук, затем схватил за шею той рукой, которой мгновение назад дал в ебло, а той рукой, которой выбил автомат, выхватил обрез из набедренной кобуры и направил пидору в рожу.

– Ты че, мокрощель подземная, хамить мне удумал?!

Никогда еще не видел настолько испуганного человека. Точнее, со времен Достоевской, не видел настолько испуганного человека. Хотя, я вообще не видел людей со времен Достоевской. Короче похуй, просто знайте, малой сегодня будет просить маму постирать его штаны.

– Да ты чего дядь!? Я не хамил! Ты сам начал! Чего ты сразу драться? – Затараторил испуганный пиздюк.

– Ах ты ж сука … – многозначительно протянул я. – Ты что это сейчас сказать хотел этим? Что я ебучий лох, и ты прямо сейчас выбьешь из моих рук ствол и разорвешь мне ебало?

Я сделал суровое ебло и придвинулся ближе к пиздюку. Глаза пацана округлились настолько, что я даже не поверил, что их вообще так можно выкатить из черепа.

– Нет!.. нет… я…я ничего такого не говорил! Мужик, ну бля… Ну успокойся! Я нихуя не делал, просто попросил не оскорблять! Нахуй ты заводишься?

– Ах ты залупа ты конская… Ты еще и насмехаешься надо мной, щенок?! Типа думаешь, мне слабо на крючок нажать и ебло тебе снести?! Да сука!? Так ты решил?!

– НЕТ! Ну пожалуйста, ну братан! Ну извини! – с отчаянием заныл пиздюк.

– Ах ты еще и мать мою шлюхой решил назвать! Говоришь и батька мой пидр конченый??! Да ты погляжу, совсем охуел! Решил, что бессмертный?! Пизда тебе, короче! – Я вжал стволы ему в рожу со страшной силой и скривил максимально яростное и безумное ебло.

– НЕЕЕТ! – Завопил он.

Я нажал на спусковой крючок. Раздался щелчок. В тот же момент ебло пацана озарила гримаса осознания того факта, что ему пиздец. И… И нихуя. Ствол то не заряжен. Последние два патрона истратил в ебло той телки на Достоевской.

Я опустил ствол и громко рассмеялся. Бля… я так смеялся, что у меня слезы выступили. Смеялся я очень долго. Пиздец как долго. Наконец, я посмотрел на него, сквозь застланные слезами глаза. Лицо пиздюка выражало крайнюю степень недоумения, вперемешку со смятением.

– Бля… Сука… Видел бы ты свое ебало.. «Нет, нет, я ничего такого не говорил, простите сэр!» – Передразнил, задыхаясь от смеха я. – Ну ты и пидор, ссыкливый. Он же не заряжен, ебана в рот…

Посмеявшись еще секунд двадцать, я резко убрал улыбку с лица, стер слезы, выступившие от смеха, спрятал охуенный обрез обратно в кобуру, оттолкнул пиздюка в сторону со словами «съебал с дороги», и вышел из кабины.

В вагоне было пусто. Окна закрашены краской. Освещен вагон лишь парой масляных ламп. Открыта только задняя дверь – из нее в вагон заливается свет. Все скамейки и пол завалены всяким тряпьем. Видимо, ночью тут спит немало народу.

Я прошел через вагон и вышел на станцию.

Нихуя себе. У них тут электрическое освещение. Заебись.

На станции было гораздо светлее, чем на Достоевской. Некоторые лампы на потолке были запитаны от генератора. Так транжирить топливо, мало кто может себе позволить – это очень дорогое удовольствие. Наверняка, заправляющие тут уебки имеют топливный схрон на поверхности. Причем неебового объема.

На этой станции были не только деревянные палатки, но и металлические. Да тут даже парочку из кирпича выложили, нихуя себе. В центре зала возвышалась здоровенная постройка. Обычно в таких делают клубы отдыха или кабаки. Значит, туда мне и надо. Я двинулся через станцию между домами. Тут много курятников, есть свинарник, я даже заметил пару коров. Люди не выглядят бедными. Хорошо одеты, не исхудалые. Лица в большинстве своем довольные. Тряпки вывешивают сушиться прямо снаружи – значит, воруют тут мало. Охрана ходит тут и там. Вооружены хорошо. Таких пиздюков как тот что на вахте, мало. В основном крепкие мужики. Одеты в такие же комбезы, какой я видел на пиздюке. Видимо это такая форма у них.

Короче походу про эту станцию мне напиздели. Или тут власть сменилась. Я думал, тут бандитский притон. Но нет. Живут явно неплохо. И живут, скорее всего, как люди, а не как шакалы. Может и зря я пиздюка того прессанул. Хотя, вообще-то похуй. Было весело. Да и ему полезно, не хуй спать на посту и впускать кого попало, не позвав старших. Пока я шел через станцию, люди оборачивались на меня. Уверен, выгляжу я хуево. Но воняю я точно хуже. Надо найти, где помыться и почистить тряпки. Наконец, я дошел до большой постройки в центре станции. Я оказался прав. На стене у двери было написано краской: «Бар» и чуть ниже «Рынок». Ништяк.