Александр Миронов - Ультрафен. Роман. Книга 2

• Название: Ультрафен. Роман. Книга 2
• Автор: Александр Миронов
• Жанр: Русское современное

Пропал человек. По этому делу работает капитан Феоктистов. Поиск сводит его с изобретателем Бердюгиным, который предлагает с помощью ультрафена провести ряд расследований. По двум делам находят настоящих убийц, позже и третьего. Но первое и третье убийство затрагивают «честь» правоохранительных органов. К расследованиям подключаются люди из прокуратуры города и области с целью эти дела замять. Следователь ведет сбор данных и выходит на бывшего прокурора автономной республики.

---

Ультрафен. Роман Книга 2 Александр Миронов

© Александр Миронов, 2017

ISBN 978-5-4485-8159-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 4

Поезд «Москва – Иркутск». «БАЙКАЛ»

Мужчина сидит у окна вагона и смотрит на проплывающий мимо ландшафт. Он наводит его на раздумья и на воспоминания. Раздумья были связанные с недавними событиями, произошедшими с ним в Москве, и в сознании нет-нет, да и всплывал звонкий со старческой сипотцой голос:

– Такого не может быть! Мы получше тебя знаем, кто такой первый секретарь областного комитета партии товарищ Банщиков. Тебе что там, больше нечего делать?..

Пассажир встряхивает головой, отгоняя навязчивый голос. Берёт со столика кем-то забытую брошюрку «Анекдоты» из библиотечки «Крокодила». Какое-то время читает. Но не до смеха, не до анекдотов. Откладывает книжицу и вновь задумчиво смотрит в окно.

…Вот он, морячок погранвойск после демобилизации, едет в электричке в Усолье-Сибирское из Иркутска, где делал остановку у брата Жоры. Повидался с ним, с его семьёй, и вновь продолжает свой путь к родителям. Над ним на полке лежат вещевой солдатский мешок и небольшой чемоданчик-балетка, в них подарки старикам родителям, сестре Нине и племянникам.

За окном проплывают знакомые станции: Мегет, Суховская, Майск…

На станции Майск, на перроне народу немного. Будний день. Морячок с интересом смотрит в окно, осматривает серое большое здание станции. Перед вагоном небольшая группа пассажиров. Его взгляд останавливается на женщине, стоявшей напротив окна. С ней девушка лет четырнадцати и мальчик лет двенадцати.

Что-то очень знакомое промелькнуло в лице женщины, и морячок инстинктивно откидывается от окна, словно боясь быть узнанным. Ещё не осознавая, от чего такое с ним происходит, он чему-то по-детски пугается.

Морячок следит за семейством из-за простенка между окон.

Женщина в лёгкой шляпке, со свисающей чёрной вуалью, которая прикрывает верхнюю часть лица, и, тем не менее, оно узнаваемо.

Дети по очереди целуют мать, и та приподнимает кистью руки вуаль.

Женщина входит в вагон и проходит во второе от моряка пустующее купе. Садится лицом в его сторону. Машет рукой провожающим, и электричка трогается. Мимо проплывает вначале «Майск», затем прошумел над крышей вагона виадук и минут через семь – «Первомайск»…

Уже скоро должен приблизиться «Китой», а взгляд морячка никак не может оторваться от лица красивой женщины.

Женщина, войдя в вагон, какое-то время сидит, задумчиво глядя в окно. Потом достаёт из сумочки книжку брошюрного вида, и приступает к чтению. Морячок порывается оторвать взгляд от женщины и переводит его за окно.

Перед глазами проплывает холмистая панорама, покрытая летней зеленью и вдали – чёрный лес. Он будоражит сознание, воспаляет воображение, морячок почти явственно начинает испытывать боль от укуса комаров, паутов, слепней. От близлежащей серой шапки муравьиной кучи к нему ползут большие черные муравьи, и нет уже сил отползти…

Морячок отрывает взгляд от леса, пытаясь согнать наваждения. Привалясь к спинке деревянного дивана и к стене вагона, он, надвинув на лоб бескозырку, стал следить за женщиной сквозь прищур глаз.

Женщина какое-то время сидит безучастно, уткнувшись в книжку. Но вскоре, похоже, её начинает что-то тревожит, раздражать. Она украдкой из-под вуали окидывает взглядом редких пассажиров и вновь углубляется в чтение или делает вид читающей.

На остановке «Биликтуй», которую объявили по репродуктору, вошло и вышло несколько человек. Почти все в вагоне поменяли местоположения, лишь матрос на прежнем месте и в прежнем положении. Он, похоже, дремлет, или…

Наконец-то женщина нашла источник беспокойства – матросик! Он не спит, он следит за ней. Неужто она ещё может нравиться, способна навевать чувства?.. От приятных мыслей, возникли и приятные ощущения, учащённо забилось сердце, к вискам прилила кровь. Уголки губ расслабились под благодушной улыбкой, знакомой многим романтическим женщинам, вырвавшимся из утомившей их домашней обстановки. Лёгким, но не быстрым движением руки она закинула вуаль на шляпку, мешающей читать, поправила причёску, без всякой нужды, и всё это – не отрываясь от занимательного чтения.

Перелистывая страничку, безразличным взглядом окинула вагон. Матросик не спит. Глаза у него полуприкрыты, а на лице бледность. Интересно, насмелится подойти?.. Ей приятно испытывать внимание молодого мужчины, и к тому же он недурён собой. И лицом…

Она вдруг вскинула голову. Глаза её встретились с его взглядом…

С лица скатился румянец, уголки гул надломились, и лицо стало бледнеть, щёки, словно наполняясь ртутью, обвисли, рот приоткрылся в немом удивлении. Растерянность, испуг, память захлестнули женщину.

Морячок заметил перемену в пассажирке, и уголки губ дёрнула презрительная усмешка.

Женщина трясущимися руками достаёт из сумочки платочек и прикрывает им глаза. На какое-то время замирает.

В вагоне заплакал ребёнок. Его плач был неожиданным и потому резким, отчего глаза молодого человека невольно закрылись, словно этот крик эхом отозвался из леса, из прошлого.

Когда морячок открыл глаза – женщины на месте не было. Ушла? Сбежала?.. Опять сбежала!.. Он метнул взгляд на двери, но в тамбуре, никого не было. Ни с одной стороны вагона, ни с другой. Ребёнок перестал плакать, получив, видимо, от родителей то, чего хотел.

Морячок вытягивает шею, приподнимается и видит её, лежащей на диване. Вновь присаживается, смущённый и озадаченный. Что с ней?.. Минутой позже он готов был эту женщину унизить, уничтожить. Тут же растерялся…

Он поднялся и прошёл к лавке, где до этого сидела женщина.

Она лежала полу боком, голова неловко наклонена на грудь, упираясь затылком в стену вагона, ноги свисали. Шляпка, книжка и сумка валялись на полу.

Морячок склонился над женщиной, нерешительно коснулся плеча, потряс. Затем взял за запястье её руку, чтобы прощупать пульс. Но сам был охвачен волнением и потому не мог ощутить его, ему казалось, что его пульс слился с её пульсом. Поправил складки одежды… и не может оторвать от неё взгляд – беспомощной, изменившейся и всё-таки прекрасной.

– Товарищи! – растерянно обращается он к пассажирам. – Тут с женщиной плохо…

Вначале сказал, наверное, негромко, потом воскликнул с испугом:

– Да помогите же кто-нибудь, люди! – стараясь перекричать не то стук колёс, не то стук своего сердца.

С мест поднимаются несколько пассажиров и подходят к ним. Кто-то стал делать искусственное дыхание, кто-то – вытряхивать из цилиндриков валидол…

Молодой человек стоит у края купе, в его руке её шляпка и сумочка, поднятые с пола. На лице сострадание и в глазах назревшая слеза…

Когда женщина пришла в себя и села на скамью, её взгляд был направлен туда, где сидел он.

Матросик сидел к ней спиной.

На станции Усолье-Сибирское они вышли вместе, но через разные тамбуры. Морячок шёл к автобусной остановке и чувствовал её за собой. Он шёл, не оборачиваясь, и в то же время, подавляя в себе желание обернуться.

Потом стоял в ожидании автобуса, а она была где-то рядом.

Из окна автобуса, когда тот отходил от остановки, он увидел её, стоящую за углом старого павильончика остановки: безобразно наброшена шляпка, опавшие плечи, прижатые к груди руки, и сумочку, криво висевшая у неё на руке.

Майск

1

Подвал Управления был оборудован под несколько специальных помещений. Тут были и учебный класс, и зал для боевой подготовки, и ружпарк, и каптёрка, и вентиляционная камера. На данный момент последнее помещение оказалось неплохой камерой для дознания

На потолке светят две пары люминесцентных ламп, и в помещении светло, как днём. Её продолговатая форма вмещала в себя трубопроводы, два электродвигателя – их крыльчатки направлены на квадраты калориферов. В зимнее время они нагнетают по воздуховодам тепло в вестибюль. Сейчас двигатели отключены.

В зимние и осенние дни здесь курилка, закуток для неслужебного пользования, а с недавнего времени, когда в мужской контингент блюстителей порядка влился боевой авангард представителей прекрасного пола, это слияние стало заметным даже невооружённым взглядом. В углах, на вентилях трубопроводов и батарей висели кое-какие пикантные предметы, не то чулки, не то колготки, и какие-то лоскутки. Но находившимся в вентпомещении людям было не до эстетических удобств.

Вдоль стены стояла широкая лавка-топчан, на котором сидели Михалёв и Анонычев. У изголовья, у калориферной стенки, стоял табурет – на нём сидел Заичкин. Юрочкин оседлал один из электродвигателей. Феоктистов стоял или прохаживался по небольшому коридорчику. У Михалёва лежала на коленях папка, поверх неё листы бумаги – он писал протокол.