Аркадий Лапидус - Любимец Израиля. Повести веселеньких лет

• Название: Любимец Израиля. Повести веселеньких лет
• Автор: Аркадий Лапидус
• Жанр: Русское современное

Все истории, которые вы прочтете здесь, не выдуманы. Вот так и было! Мне давно уже говорят – «Напиши про то, что у нас случалось в школе и дома. Слог, мол, у тебя хороший!». Вот я и написал. Даже потом сценки для школьных постановок получились. Но это мои первые опыты. Так что не это… как его… Не обессудьте! А чё? Мое несовершенство – не дефект! Это – путь! Не знаю, как там насчет слога, но то, что я сам не сахар и вообще многим не блещу – это точно! Есть, правда, и почище меня в этом отношении, но и я тоже не особенно… Вот Витька – это да! Витька – это вообще!.. И это не потому, что он мой друг. Хотя, если по правде, то и поэтому. Не зря же слово «Виктория» переводится как – победа, а слово «Виктор» – победитель! Но вы сами все узнаете, когда прочтете. И если вам понравится, то я еще и не такое могу рассказать!

---

Ну, тут уж я совсем растерялся. Мне, например, нравились многие девчонки. В детском саду мне, например, нравилась одна такая… с большим белым бантом. У неё ещё такая фамилия была привлекательная – Красутская! В первом классе сразу две и, кажется потому, что они отличницы были и их все хвалили. В следующих классах… Ну, в общем, в одном этом году мне нравилась в сентябре одна, в октябре другая, а в ноябре я даже растерялся – сразу четыре! Так что это могла быть… Ну, кто-то из них! Но вот кому я нравлюсь – это конечно… Поэтому я, не задумываясь, выпалил:

– Кому?

– Ну… – замялся голос. – Это не телефонный разговор… Нам надо встретиться!

– Ого! – подумал я и обрадовался.

– Вот что… – продолжает голосок. – Мы с тобой в кино сходим. У меня тётя контролёром работает. Сейчас как раз её смена. Пойдёшь?

– А фильм-то, какой? – спрашиваю я лишь для того, чтобы с мыслями собраться.

– Кинокомедия. Американская. Дети до шестнадцати лет не допускаются!

– Нормально, – думаю, а вслух машинально так говорю: – Бесплатно, что ли?

– Конечно!

– Иду!

– Тогда через полчаса у кинотеатра «Казахстан». Договорились?

– О, это же рядом! – восклицаю я и думаю, что если даже обманет – не придёт, так просто прогуляюсь, подышу воздухом.

Но тут этот ласковый голосок торопливо так и очень досадливо выщебечивает:

– Ой, подожди, совсем забыла! Я же сейчас не могу. Я математику не сделала! А там такая задачка… Мне её так быстро не решить…

Как я не догадался, что меня разыгрывают элементарно – ума не приложу. То ли на уроки всё соображение потратил, то ли ещё чего, но помню только, что закричал с досадой в трубку:

– Ерунда какая! Бери скорее ручку! Я тебе продиктую!.. Взяла?

– Взяла-взяла… – говорит голосок так безрадостно, что и тени сомнения во мне не шевельнулось. – Диктуй!..

И я всё выкладываю…

Под конец промелькнула всё-таки мысль, что что-то тут не то, но пока в трубке не расхохотались, я так ничего и не сообразил.

– Ой, какой ты молодец! – услышал я очень знакомый такой Ленкин голос. – Большое спасибо!

И Наташка тоже не выдержала и добавила:

– А о том, кто тебе нравится и кому ты нравишься, мы расскажем тебе в следующий раз! Пока!

Вот так-то!

Девчонки потом всех обзвонили и решение сказали. А я в тот раз как раз ошибся. Так что у всех эта ошибка и оказалась. Скандал был – знаменитый!

И всё-таки интересно, кому же это я нравлюсь?

Не может же быть такого, чтобы никому?

А?..

Юность бушует, как вешние воды…

Веселье было – знаменитое!

Утро первого дня

Некоторые любят говорить, что когда они были детьми, то были глупые, а вот теперь, мол, поумнели. Не знаю – может быть у кого-то и так, но мы с Витькой никогда не были дураками. Особенно – он! Это я говорю не для того, чтобы выпятиться, а так оно и есть. И в этом повествовании, когда нам шарахнуло аж по пятнадцать, нас трудно было принять за несмышлёнышей. А дело было так: позвонила нам Зинаида Петровна, учительница по русскому и литературе, и предложила в виде поощрения за наши с Витькой успехи по её предмету отдых на лето в пионерском лагере, где она уже месяц работала директором. Не по путёвкам, конечно, так как наш возраст уже перевалил за детский, а помощниками к воспитателям и вожатым. Мы, конечно же, согласились. Тем более что лагерь находился в горах, а «Лучше гор могут быть только горы, на которых ещё не бывал!». Знали бы мы, что нас ждёт – ни за что бы ни поехали! Впрочем, это относиться только ко мне, а не к Витьке. Его сразу же взяли в самый младший – седьмой отряд. И не для того, чтобы он сопли вчерашним детсадникам подтирал и на горшки их рассаживал, а чтобы папой был. Мужской пример им показывал! Там были две симпатичные молоденькие вожатые и толстая добродушнейшая педагогиня лет пятидесяти. В общем, Витька попал в рай, а меня направили прямиком в ад – в самый старший отряд – в первый! Но ад получился потом, а в начале встретил меня здоровенный накаченный воспитатель – преподаватель физкультуры в какой-то школе на большой земле. Он как увидел, что я почти в два раза мельче его питомцев, так сразу успокоил.

– Не дрейфь! – сказал он мне. – Будешь жить как за каменной стеной! Будешь у меня вроде как ещё один отдыхающий. Вроде как мой родной сынок. Кушай, плавай, загорай, занимайся физкультурой и всё! Мы тебе мышцы тут подкачаем! Оздоровим тебя!

Подкрепила нас Зинаида Петровна на кухне, так как общий завтрак уже закончился, и отправила знакомиться с лагерем и его окрестностями.

Ну что на лагерь смотреть? Хотя, конечно, он был не простой, а ведомственный – зимой санаторий для слепых и слабовидящих, а летом место отдыха для их детишек. То есть и закрытый бассейн с подогревом воды был, и корпуса капитальные, и спортплощадки, и концертный зал и тренажёрный и… Да что там говорить – чистый Артек!

Поахали мы с Витькой и в ущелье углубились. Лагерь прямо в начале его находился. У ущелья и название было такое интригующее – «Монахово». Там когда-то какие-то монахи в пещерах жили. Красотища неописуемая! Папоротники в рост колышутся, горной малиной и земляникой тропинка усыпана, вода в речушке хрустальная – каждый камешек как драгоценный сверкает и разными цветами переливается. Мы даже далеко ходить не стали – так на малину да на землянику набросились, что и не заметили, что на обед пора. Если бы не звуки горна, то, наверное, до вечера паслись бы. И хотя вроде бы с самого утра мы только и делали, что жевали, но пообедали на всю катушку и с преогромным удовольствием. Кормёжка тут была тоже обалденно-ведомственная!

Вышли мы из столовой, – Витька уже со своим желторотым отрядом, а я со своим. И только я начал подниматься вслед за ребятами к своему корпусу, как навстречу Зинаида Петровна.

– Ты, – говорит, – не спеши. Заметил, что твоего воспитателя на обеде не было?

– Нет, – говорю, – не заметил.

– Вот! Это потому что он отряд отдисциплинировал сразу, как приехал. У него что-то с матерью случилось, и он уехал, а ребята всё равно ведут себя так, как будто он тут. Так что не волнуйся, – сегодня ты один переночуешь, а завтра, если он не приедет, я временно сниму кого-нибудь с других отрядов и потом привезу замену из города. Ознакомься с расписанием и – вперёд! Ты теперь Тимур, а отряд – твоя команда!

Тихий час, вечер и первая ночь

И началось… Ну то, что на тихом часе никто не спал – это ладно. Не малыши всё-таки! И, главное, действительно, было тихо. Все распределились по группкам и кто в шашки резался, кто книжку читал, кто в картишки перекидывался – кто чем занимался. И никто не шумел! Я прямо удивился такому. К девчатам я не заходил, так как они заперли дверь и что там делали – не знаю. Но, опять же, тишина была необычайная. Зинаида Петровна тоже только подошла к корпусу, постояла и, подняв большой палец правой руки, пошла дальше. Единственное, что меня задело, так это то, что никто не обращал на меня никакого внимания. Как потом я узнал, все думали, что я действительно сынок воспитателя.

Но после тихого часа я развеял их заблуждение. Позвал Зинаиду Петровну, и мы с ней уточнили "Ху из ху!". То есть – кто есть кто! Она сказала, что если кто-то не будет меня слушаться, то мигом из лагеря вылетит, так как смена перегружена лишними путёвками именно моего отряда и она имеет полное право на отстрел нарушающих дисциплину. Я тоже строго так посмотрел и вздрогнул. Такие три лба стояли напротив, что ой-ё-ёй! А один даже с усиками и намечавшейся щетиной. И смотрели на меня эти орлы не как на хотя бы равного им хищника, а как на дичь. А девчонки… Красотки, чёрт побери, как на подбор! Аж во рту пересохло от волнения… Но я виду не подал, а сразу же после ухода Зинаиды толкнул речь о центризме. О том, что вся вселенная так устроена и поэтому ещё не сгинула, к чертям собачим. Сказал, что я буду у них вроде солнца, а они – моими планетами, которые должны подчиняться моим законам притяжения и баллистики, а все мы – законам лагерной галактики. Сказал, что хотя мы и почти что ровесники, но короля делает окружение, и поэтому, если они не будут делать из меня короля, то, ни мне, ни им удачи не видать.

Парни рты раскрыли от удивления – особенно эти трое, а девчата взвизгнули от удовольствия.

– Король ты, наше солнце! – пропела одна, и на неё зашипели.

– Хорошая реакция! Правильные девочки! – подумал я.

И только я это подумал, как другая спрашивает:

– А фрейлины будут?

– Какие фрейлины? А-а! Нет! Фрейлины у принцесс и королев бывают, а у короля и герцогов – фаворитки! Да причём здесь это? Я про короля для примера сказал, чтоб понятнее было.

– А-а, – дурашливо протянули сразу две.

Но клички ко мне сразу прилипли. Я для них как липучка для мух. В детстве, например ко мне, что только не прилипало! И «Профессор» я был, и «Дефорж», и "Горбоносый Ганнибал" и… В общем, – привык! Могло бы прилипнуть и что похуже…