Анатолий Тилле - Советский социалистический феодализм 1917–1990

• Название: Советский социалистический феодализм 1917–1990
• Автор: Анатолий Тилле
• Жанр: Политика
• Год: 2005
• ISBN: 5-98604-034-1

В книге отражены нетрадиционные размышления автора о роли государства и действии права в Советской России, называвшей себя социалистической, на деле же бывшей феодальной империей.

Рассчитана на широкий круг читателей, пытающихся осмыслить прошлое, настоящее и будущее народов, составлявших прежде могучее государство – СССР.

---

Что же такое – государственная собственность? «Никто из простых смертных этого не знает», – говорит участник «круглого стола» (ЛГ – 3.6.87.). Но этого не знают и ученые, и не делали серьезных попыток узнать. Горбачев во множестве выступлений убеждает рабочих и крестьян понять, что они – хозяева. Но одно дело внушать себе «я – красивый, я – обаятельный», как рекомендуют психологи неуверенным в себе людям, другое, – когда шахтера загоняют в шахту на невероятные условия труда. Отсюда – безуспешные попытки заинтересовать рабочих в труде, вроде стахановского движения, «арендного подряда» и прочего.

Марксизм учит – кому принадлежат средства производства, тому принадлежит и политическая власть. Что означает – средства производства принадлежат государству? Оно состоит из органов власти, управления, суда, обороны и т. д. Принадлежат ли средства производства армии или КГБ? Очевидно, нет. Может быть, «высшему органу власти» – съезду народных депутатов? Но это – собрание людей, которые сходятся на короткое время и им принадлежит только их личное имущество. Совету Министров? Но это тоже – коллегиальный орган, собирающийся в полном составе всего четыре раза в год…

Как бы мы не перебирали органы власти, конкретного собственника заводов, транспорта, шахт, земли мы не найдем. Отсюда люди неизбежно приходят к выводу, что государственная собственность – ничья. К этой мысли приводит и фантастическая бесхозяйственность, при которой, например, наряду с постоянной нехваткой продовольствия, гибнет более половины овощей, фруктов, мяса, много зерна… Ржавеет во дворах под дождем импортная техника, закупленная на валюту, которую мы выпрашиваем у капиталистов…

Но ведь ничье можно взять! Вот, например, на наших обувных фабриках брак достигает иногда 90 %. Обувь сжигают. Но если рабочий (хозяин!) возьмет предназначенную к уничтожению пару обуви, его привлекут к ответственности (в зависимости от цены – к административной или к уголовной).

Попытки найти конкретного собственника заранее обречены на неудачу: его действительно нет! Ответ мы найдем только если откажемся от софизма Маркса и Энгельса – «ликвидация частной собственности – есть коммунизм» (или социализм, что, в общем, одно и то же), и вернемся к империям инков и майя и феодальной Европе.

Кому принадлежало основное средство производства – земля в империи инков? Конкретного собственника мы не найдем. Номинально – верховному Инке, практически – всем или никому. Крестьянин отдает большую часть продуктов старосте деревни, тот, оставляет себе часть фондов, часть идет наверх – кураке и тд. Поэтому основатель компартии Перу – Х.Мариатеги считал империю инков коммунистической.

Кому принадлежала земля в средневековой Европе? Понятия собственности не было вообще или, как иногда говорят, собственность была «расщепленной»[32]: верховный правитель (король) был номинальным верховным собственником всех земель, но ему непосредственно принадлежал только домен, остальная земля передавалась вассалам на двух основных титулах владения: феод (в России – поместье) и бенефиций (в России – вотчина). «Феод (или лен) это не обязательно какой-нибудь земельный участок, который дается сеньором вассалу за службу; это может быть также движимость или даже какая-нибудь доходная статья. Например, сеньор мог дать своему вассалу в качестве феода право на получение какой-нибудь ренты».[33] Феодом могла быть и должность (например, судьи), которая продавалась и наследовалась официально. Ближние вассалы, в свою очередь, раздавали феоды и бенефиции своим вассалам, становясь для тех сеньорами. И так на много ступеней.

При «расщепленной» феодальной собственности каждый из феодалов лишь «держит» свою территорию под условием верности сеньору и передачи ему части дани, собираемой с крестьян и своих вассалов.

Крестьянин (или крестьянская община) – не собственник земли, он не может ею распорядиться, но помещик тоже не может согнать его с земли (хотя и такое бывало, как, например, в Англии, когда «овцы сожрали людей»), а потому крестьянин тоже считает землю «своей».

Хотя до 1861 года в России существовала значительная прослойка свободных лично землевладельцев, господствовал строй, который в точном соответствии с учением Маркса следует определить как рабовладельческий.[34] Основной производитель – крестьянин – находился в частной собственности помещиков, крестьян продавали и покупали оптом и в розницу, с землей и на вывоз, как скот.

С отменой крепостного права в 1861 году положение в России меняется существенно. Однако советские ученые обществоведы утверждают, что «проведенная крепостниками и помещичье-дворянским правительством реформа надолго сохранила многие остатки феодально-крепостнического строя, главным из которых явилось полное сохранение помещичьего землевладения».[35]

Как советская наука, основываясь на трудах Ленина, определяет феодализм? Во-первых, это – «наличие феодальной собственности, выступающей как монополия господствующего класса (феодалов) на основное средство производства – землю, т. е. как собственность феодальной иерархии в целом или как верховная собственность государства; при этом собственность на землю была неразрывно связана с господством над непосредственными производителями – крестьянами». Во-вторых, «наличие у крестьянина самостоятельного хозяйства, ведущегося на формально «уступленном» ему господином наделе. Отсюда право феодала на безвозмездное присвоение прибавочного продукта крестьянского труда, т. е. право на земельную ренту, выступающую в виде барщины,[36] натурального или денежного оброка»[37].

Ленин указывает такой существенный признак феодализма как внеэкономическое принуждение к труду. Чем оно достигалось после отмены крепостного права? Прежде всего, полицейско-административными мерами: паспортной системой, прикреплением каждого члена податных сословий (крестьян и мещан) к определенному месту, которое они не могли покинуть по своей воле, отсутствием свободы передвижения и права выбора места жительства. В деревне сохранился общинный строй с круговой порукой, когда каждый отвечал за всех и все за каждого. Сохранялась и полицейская власть помещиков, волостные суды, имевшие право телесных наказаний. Хотя в городах развивались капиталистические отношения, паспортная система и сословные привилегии и ограничения также составляли пережитки феодальных отношений. Все это привело к революции 1905 года, после которой некоторые ограничения были устранены, но в целом основные черты феодальных отношений сохранились, как мы увидим, до настоящего времени.

Октябрьская «социалистическая» революция 1917 г. обещала землю крестьянам, фабрики рабочим, мир народам. Однако и земля и фабрики сразу стали монопольной государственной собственностью. Все основные признаки феодализма сохранились в измененном виде. Фиксированные барщину и оброк политика «военного коммунизма» заменила продразверсткой – прямым грабежом, конфискацией не только излишков хлеба, но и полным выгребанием закромов. Это сделало бессмысленным ведение сельского хозяйства и оно пришло в полный упадок. Начался голод. Большевики сваливали все на вредительство, засуху, войну, усиливали репрессии против крестьян, что вызывало в свою очередь восстания, подавляемые с небывалой до тех пор жестокостью. Развал пошел и в промышленности, руководимой некомпетентными и незаинтересованными людьми. Вспыхивали забастовки и восстания и среди рабочих.

После Кронштадтского восстания, подавленного десятикратно превосходящими военными силами, включавшими делегатов X съезда «коммунистической» партии, ловкий и умный политик Ленин понял неизбежность краха «военного коммунизма» и объявил переход к «новой экономической политике» (НЭП), означавшей допущение капитализма в городе («госкапитализм») и особенно в деревне и в торговле. Очень быстро, уже через 3-4 года положение в стране значительно изменилось. Но столь же быстро стали появляться независимые слои населения, что несовместимо с природой тоталитарной власти и феодального строя.

Перед властью встала задача закрепощения трудящихся, но в новых «социалистических» формах. Сейчас известно, что Сталин осуществил на практике многие идеи Троцкого, который, в частности, выдвинул идею принудительного труда в виде «трудовых армий» (вспомним попутно «трудовой фронт» в фашистской Германии и Кампучию). На III Всероссийском съезде профсоюзов в апреле 1920 г. Троцкий говорил: «Верно ли, что принудительный труд всегда непродуктивен? Мой ответ: это наиболее жалкий и наиболее вульгарный предрассудок либерализма». Развивал эту мысль он и на IX съезде партии, утверждая, что каждый должен считать себя солдатом трудовой армии, а уклонение от принудительного труда – дезертирством, со всеми вытекающими последствиями.