Исай Калашников - Гонители

• Название: Гонители
• Автор: Исай Калашников
• Издательство: Эксмо-Пресс
• Жанр: Историческая проза
• Год: 2000
• ISBN: 5-04-000498-2, 5-04-006572-8

Войско Чингисхана подобно вулканической лаве сметало на своем пути все живое: истребляло племена и народы, превращало в пепел цветущие цивилизации. Вершитель этого жесточайшего абсурда Чингисхан — чудовище и гениальный полководец. Молниеносные степные переходы, дымы кочевий, необузданная, вольная жизнь, где неразлучны опасность и удача.

---

Ниже по течению береговые обрывы отодвинулись от реки, стало просторнее. Джамуха внимательно всматривался в следы Буюрука, Ван-хана и Тэмуджина. Сырая земля у воды, трава были истолчены множеством копыт, изредка попадались черные пятна огнищ, обозначающих места ночевок. Он не торопил своих воинов. Ему не очень хотелось соединиться с Ван-ханом и Тэмуджином до сражения. Пусть сами добывают себе победу.

Буюрука Ван-хан и Тэмуджин настигли у большого озера. Дозорные донесли, что началось сражение. Джамуха повел воинов к месту сражения кружным путем, прячась за пологие голые холмы. Вскоре холмы кончились.

Перед ними лежала солончаковая равнина, поросшая кустами саксаула, они тянулись широкой полосой и вдоль берега озера. Джамухе было достаточно одного взгляда, чтобы понять: Буюрук терпит поражение. Его воины откатывались прижимаемые к кромке тростников, к топям. Еще немного — и ни одному найману не уйти живым.

Джамуха заставил бить в барабан. Его появление за спиной воинов Ван-хана и Тэмуджина было полной неожиданностью, они ослабили напор на Буюрука, начали разворачиваться. Джамуха засмеялся, повернул коня к всадникам, стоящим в стороне от сражения. Издали заметил среди всадников Ван-хана и замахал руками.

— Свои!

— Свои, свои! — подхватили вокруг его крик.

— Ты откуда взялся? — с радостным удивлением спросил Ван-хан.

— Я летел следом за вами быстрее кречета! — Соскочил с коня, схватил полу халата Ван-хана, прижал к лицу. — Я думал, не доживу до счастливого дня встречи с тобой, хан-отец! А где анда Тэмуджин?

— Он там, — Ван-хан показал в сторону сражения. — Смотри, Джамуха, бегут найманы! Бегут! Не все нам от них бегать.

— У меня, хан-отец, усохла печень, пока на твоем месте сидел Эрхе-Хара… А ты на меня за что-то гневаешься. За что, хан-отец? Джамуха держался за стремя, снизу вверх смотрел в лицо хану. — Ты искал помощи у Тэмуджина, а не у меня! Или он лучше меня?

— Вы для меня оба равны и дороги, Джамуха. Ты пришел ко мне без зова, и я рад этому.

— Хан-отец, я пришел потому, что хочу быть всегда рядом с тобой. Но я боюсь за свою жизнь. — Джамуха понизил голос:

— Если анда Тэмуджин вспомнит старые наши раздоры…

— Смотри и вникай: бегут гордые найманы. Бегут, Джамуха! У нас теперь есть дела поважнее давних раздоров.

— Я тоже так думаю, хан-отец. Но так ли думает мой анда? Боюсь, что нет.

Подскакали Тэмуджин, Нилха-Сангун, Боорчу, Джэлмэ. С коней хлопьями падала мыльная пена.

В глазах анды еще плескалась ярость, охватывающая человека в сражении. Этот взгляд задержался на лице Джамухи — словно жаром огня опахнуло щеки, но Джамуха не отвел глаз, только чуть опустил длинные ресницы.

— А-а, это ты нам все испортил… — сквозь зубы проговорил Тэмуджин.

— Что я вам испортил? Я спешил на помощь…

— Ты помог бежать Буюруку, Эрхе-Хара и Коксу-Сабраку.

— Они ушли? — Лицо Ван-хана разом поскучнело. — Не ожидал. Ну, как же так? Нилха-Сангун?

— Я свое дело, отец, сделал как надо. Тэмуджин должен был охватить Буюрука с левой руки и перекрыть дорогу.

— Я бы и перекрыл, если бы не Джамуха со своими воинами.

— Видишь, хан-отец, во всем оказался виноват я… Анда Тэмуджин, я пришел искать мира с тобой, зачем же воздевшего руки пинать в живот?

— Напрасно винишь Джамуху, Тэмуджин. Он ни в чем не виноват.

Помиритесь… — Ван-хан толкнул пяткой коня.

Он был недоволен исходом сражения и не скрывал этого. Сидел в седле прямой, строгий. Нойоны торопливо отъезжали в сторону, освобождая путь коню. И только Тэмуджин не тронул свою лошадь, стоял поперек дороги, глядел из-подо лба. Ван-хан резко натянул поводья.

— Что, тут и будем стоять?

Тэмуджин молча поднял плеть, поскакал к воинам, за ним — его нойоны.

Джамуха с ненавистью посмотрел на сутуловатую, широкую спину анды. Ни перед кем не склонит головы. Возгордился, дальше некуда.

Джамуха поехал рядом с Ван-ханом.

— Хан-отец, я не слышал, чтобы до этого кто-нибудь побивал найманов.

— Такого и я не помню.

— Во всей великой степи теперь никто не сравнится с тобой в славе и могуществе, хан-отец.

— Твои слова ласкают мой слух, Джамуха. Но нет ничего обманчивее, чем наша слава и наше могущество.

— Мудро сказано, хан-отец! До тех пор, пока жив Эрхе-Хара, не видать покоя твоему улусу. А его упустили… Не с умыслом ли это сделано?

— Какой может быть умысел? — Ван-хан круто обернулся. — Ты о чем говоришь?

— Я просто думаю вслух. Пока Эрхе-Хара жив, тебе придется все время ждать нападения найманов. Одному против них не устоять. И ты, прославленный, могущественный, будешь зависеть от людей менее значительных, таких, как я или мой анда Тэмуджин. Может быть, я и ошибаюсь…

— Тэмуджин не мог упустить моих врагов умышленно, — хмуро сказал хан.

— От Тэмуджина можно ждать всего, — поддержал Джамуху Нилха-Сангун. Видел, как он заносится? Можно подумать, что он один разбил Буюрука.

— Перестаньте! — грубо сказал Ван-хан. — Я вам не верю.

Джамуха и не надеялся, что хан так легко и просто поверит его вымыслу. Крохотная искра, отскочившая от кремня, падает на трут и долго тлеет, прежде чем родить пламя. Пусть тихо, незаметно тлеет. Всему свое время. А к Нилха-Сангуну надо держаться поближе. Сын хана, кажется, не больно-то любит Тэмуджина.

Объединенное войско медленно, небольшими переходами, стало возвращаться назад. Перевалив горы Алтая, на реке Байдарик остановились откормить коней. Здесь получили известие: Коксу-Сабрак, оставив Буюрука, отправился к Таян-хану, на коленях вымолил прощение, попросил войско и стремительно движется на них. Стали готовиться к сражению.

Втроем объехали окрестные возвышенности. Лето кончилось. Утром на примерзшую землю упал первый снежок. Днем пригрело, и он растаял, остались небольшие клочья в тени за камнями и кустами дэрисуна. Копыта коней скользили по сырой земле.

— Ну что, дети мои, как и где будем встречать Коксу-Сабрака? спросил Ван-хан, останавливая коня.

— Я человек маленький, — сказал Джамуха, — где поставите, там и буду стоять.

— Ты что-то очень уж часто говоришь о том, что маленький. — Тэмуджин приложил ко лбу ладонь, начал вглядываться в пологие серые сопки, испестренные клочьями снега. — Мала мышь, а убивает лошадь, забравшись ей в ноздри… Хан-отец, Коксу-Сабрак пойдет на нас по той лощине…

— Ты говоришь так, будто сам Коксу-Сабрак поведал тебе, где он собирается пойти, — съязвил Джамуха.

— А другой дороги у него нет, — спокойно возразил Тэмуджин. — Не станет же он прыгать с сопки на сопку, как лягушка с кочки на кочку.

Главные силы он поведет по лощине, а боковое охранение двинется по гряде.

— Так, наверное, и будет, — согласился с ним Ван-хан. — А мы перекроем лощину. Остановить его тут, я думаю, будет не так уж трудно.

— Остановить, но не разбить, хан-отец. Лощина тесна, в ней нельзя развернуть все наше войско. Невозможно будет ударить и сбоку. Смотрите, какие там рытвины и овраги. Всадникам придется двигаться шагом. Лучники их забросают стрелами. Коксу-Сабрак будет сидеть в лощине, как я когда-то в ущелье Дзеренов. — Тэмуджин усмехнулся.

Впервые он упомянул ущелье Дзеренов. И смотри-ка, усмехается. Думает, ловко тогда одурачил его, Джамуху. Ну-ну, пусть думает, пусть считает, что одурачил.

— И что же ты хочешь? — спросил Ван-хан.

— Надо выманить Коксу-Сабрака туда, на равнину. Как это сделаем? Мы перекроем лощину частью наших сил, дадим тут сражение, потом бросимся бежать. Коксу-Сабрак будет нас преследовать. И вот, едва он выскочит на равнину, на него с правой и с левой руки навалятся наши свежие силы.

— Что-то очень уж просто, Тэмуджин. Коксу-Сабрак старый волк.

— Вот и хорошо, что просто. Замысловатую хитрость порой разгадать куда легче, чем такую. Но если ты хочешь по-другому, хан-отец, давай подумаем…

— По-другому… — Ван-хан повертел головой. — У нас нет времени долго раздумывать. Будь по-твоему. Теперь давай распределимся, кто где встанет, и займем всяк свое место.

— В лощине, я думаю, надо встать тебе, хан-отец. Там вон встанет анда Джамуха, а я в другой стороне.

Ван-хан задумчиво почесал за ухом, нехотя согласился с Тэмуджином.

Вечером в его походном шатре Джамуха спросил у Нилха-Сангуна:

— Ты почему не был с нами?

— У меня другие дела… А что?

Джамуха огляделся — не подслушивает ли кто? — понизил голос:

— Вы встали в лощину по подсказке анды. На ваших воинов падет главный удар Коксу-Сабрака. Потом вы будете убегать, выманивая его на наши копья.

Сколько же воинов твоего отца падет под мечами найманов? — Заметив, что их тихий разговор привлекает внимание нойонов, Джамуха громко сказал:

— Я больше всего люблю охотиться на хуланов. Сейчас самое время… — И шепотом:

— Ты молчи о том, что слышал от меня.

Но молчать, как и рассчитывал Джамуха, Нилха-Сангун не стал. Он о чем-то тихо поговорил с прыщеватым нойоном Арин-тайчжи и своим дядей Джагамбу, сел рядом с отцом.