Марина Махортова - В поисках Хармса

• Название: В поисках Хармса
• Автор: Марина Махортова
• Жанр: Русское современное

Ранним мартовским утром 2016 года героиня Марина, от лица которой ведется рассказ, переживает ужас, обнаружив себя в теле девочки 16-ти лет в доме своего детства в Ленинграде второй половины 70-х годов 20 века. Марина перебирает все возможные объяснения произошедшему и решает, что для возвращения в свое время ей необходимо что-то исправить в прошлом. Толчком к переносу во времени служат неразгаданные семейные тайны, связанные с поэтом Даниилом Хармсом.

---

– Нет, золота-бриллиантов там нет. Понимаешь, через 40 лет благодаря статье в газете, найдут место захоронения И. П. Ювачева. А ведь, по словам моего дяди Игоря, бабушка Елизавета мест захоронения родителей после войны не смогла отыскать. Однако, директор музея-некрополя Н. В. Тимофеев хорошо помнил могилу моего прадеда. Значит в 70-е годы она существовала. Ну что, поехали искать могилы моих предков?

– А ты знаешь, как ехать? Это далеко?

– Нет, совсем нет. А, впрочем, станцию метро» Волковская» еще не построили. Значит едем до «Восстания», а там на трамвае или автобусе. Меня больше волнует, что мне надеть, ну и деньги, конечно. Я не знаю, может у меня они есть, но где лежат не знаю?

– Да ладно, Гречь! На дорогу у меня есть, мы же в кино собирались. А про одежду не поняла?

– Понимаешь, как-то дико надевать на себя детские одежки, да еще по моде 70-х. А на ноги что? Я не помню, что я носила. Нет, мне нужно осмотреться.

– У тебя пальто красное с воротником таким большим черным, новое. Тебе же нравилось?

– Ой, правда! Помню! Я в нем на зимних каникулах в Орел ездила. Вроде даже ничего пальтишко, не очень убогое – я с интересом рассматриваю пальто, что висит на вешалке в коридоре. – А сапожки надо почистить. Знать бы чем?

– Да, Гречь! Это точно не ты!

– Ты про чистку обуви? О, ты еще не знаешь, какая я стану правильная!

– В старости, что ли?

– В моем времени я не кажусь себе старухой. Во всяком случае, внуков у нас с тобой пока нет. А тебя не удивляет, что мы продолжаем дружить в 21 веке? Что мы не разъехались, не потерялись, не разругались? И живем по-прежнему в Санкт-Петербурге?

– В Ленинграде.

– Нет, Ленинграда не будет. Много чего еще не будет.

– Когда ты по телефону сказала, что чувствуешь себя как-то не так, я подумала, ну простыла, наверное. А сейчас мне как-то не так… Я не знаю, что думать?

– А давай не будем думать. Лучше поедем, погуляем и может что-нибудь найдем.

Улица Чайковского

А, на улице весна! Давно прошедшая весна 1976 года. Как мало машин на улице! Какие смешные машины! Как плохо одеты люди! Я понимаю, что так мне видится с позиций 2017 года. Но от этого не становится легче. Нет ничего хорошего оказаться не в своем времени. Ничего интересного, если ты здесь существуешь, а не просто смотришь на все со стороны, как будто фильм. Отчаянно хочется домой. Но видимо, просто так не получится. Хорошо, если я правильно угадаю, что нужно сделать.

На Литераторских мостках сыро. И сто с лишним лет назад было так, не зря положили деревянные мостки. И через сорок с лишним лет будет так. Правда, дорожку к площадке народовольцев засыпят гравием и утрамбуют, но вода все равно будет просачиваться. Весною пахнет от земли, талой воды, мокрых деревьев. Народу на кладбище мало. Я решительно поворачиваю налево от Храма Воскресения словущего. Креста на храме нет и еще не скоро будет. Пока это просто помещение для администрации Музея городской скульптуры. Да и площадка народовольцев выглядит совсем не так, как я помню. Нет одинаковых для всех мраморных белых плит на могилах. У каждого, свое надгробие. У кого-то богатое и внушительное, у кого-то обычная серая раковина с табличкой, какие ставили в 30-е годы 20 века. Среди таких раковин нам и нужно искать надгробие Ивана Павловича. Именно такой я запомнила могилу, что находилась рядом, могилу Гершуни. Не того известного террориста Гершуни, а его брата. Эта могила должна стать для меня маячком. Я уверенно иду к знакомому месту, хотя все вокруг выглядит непривычно. Деревья ниже, кусты гуще и как-то заброшено, а могил заметно больше. Вероятно, реконструкция Литераторских мостков в будущем в первую очередь пойдет по пути ликвидации «ненужных» могил. Вот таким «ненужным» станет захоронение моего прадеда. Мы находим могилу Ивана Павловича почти на том месте, где и будет установлен гранитный крест в 2012 году.

Странное чувство я испытываю, глядя на то, что могла бы никогда не увидеть. Передо мной могила человека, о жизни которого я знаю теперь намного больше, чем даже его дочь и внук.

Как долго и терпеливо ждали предки, чтобы стать частью моей судьбы.

Могила Ивана Павловича Ювачева

Возвращаемся с кладбища молча. Кажется, я все-таки напугала Варю. А ведь всего-то приоткрыла ближайшее будущее. Поправимое будущее, ничего фатального. Наверно, я кажусь ей незнакомым человеком, чужим в привычном облике. Можно испугаться. Да что там, можно решить, что кто-то спятил. Интересно кто из нас? И мне тоже страшно. Страшнее всего, когда не понимаешь.

Но надо, надо налаживать контакт. Ведь что-то от меня прежней осталось?

– Варь, а расскажи мне про школу, про нас, я же много забыла. Ну считай, что я упала, головой стукнулась, ничего не помню.

– Это как сотрясение мозга у Гнутика?

– Точно! Я помню, как у Сережки было сотрясение мозга, правда он ничего не забыл. А я как будто, «тут помню, а тут не помню»

– Это как в «Джентльменах удачи» – Варька наконец заулыбалась.

– Да, этот фильм просто собрание крылатых фраз. Сами собой выскакивают по случаю. И через сорок лет он будет одним из любимых фильмов.

– Знаешь, Гречь, я боюсь, когда ты говоришь про то, что будет через сорок лет. Сказала про меня, а я все время думаю. Не нравится мне такое будущее, я по-другому хотела бы.

– Так оно еще не случилось. Давай попробуем изменить.

– Ты, что и свое хочешь изменить?

– Ну что я могу? Могу учиться отлично. Правда, правда могу! Главное, не брякнуть что-нибудь такое, что не понравится учителям. Я ведь уже привыкла иметь свое мнение, и знаний у меня не меньше, чем у некоторых учителей.

– Ну да, по всем предметам? – не верит Варя.

– Вообще-то школьная программа рассчитана на обычных детей. Со средними способностями. Это я всегда внушаю и своим дочкам, и своим студентам. Если что-то не получается – это либо лень, либо неумение учиться. И с тем и с другим можно бороться.

– Каким еще дочкам, каким студентам?

– Давай ты мне расскажешь про меня сегодняшнюю, а я тебе о том, какой я стану.

– Так что рассказывать?

– Что мы сейчас проходим по предметам? Какие у меня отношения с учителями? Какие в классе? Ну, про мальчишек отдельно.

– А может, про мальчишек сначала? – Варька хитро на меня посмотрела

– Игорь смотрит на тебя на всех переменах. Ну, это обычное дело, да?

– Слушай, точно! Я его на школьном вечере в Новый год спросила, – правда ли я так ему нравлюсь? А он краснел и мычал. вспомнила я давно забытое.

– Да, ты рассказывала, как с ним танцевала. И с Вовкой тоже. – поддержала Варя.

– Так. так, так! Вот здесь непременно нужно все исправить. Никаких романов ни с тем, ни с другим. И за Игоря я замуж не пойду ни за что!

– Ты что, за него замуж выйдешь? – Варька даже задохнулась.

– Выйду. И это «не есть хорошо».

– Ничего себе! Но зачем? Расскажешь?

– Этот сюжет тянет на бразильский сериал.

– Почему на бразильский?

– Жанр такой. Пока, этих фильмов в России нет. Что-то вроде индийского кино. Злодеи, красавицы, измены, любовь, чужие дети и разводы. Короче, страсти в клочья. Вот и у меня такая история случилась.

– Странно ты говоришь. Почему в России? В Союзе!

– Ну пусть в Союзе. Не стану я ничего тебе про политику рассказывать. Страна будет, мы будем. Это главное.

Едем домой на трамвае. Варька полна впечатлений и говорит без остановки. Я больше молчу. У меня свои впечатления, которые трудно переварить. Как трудно быть молодой! Никто не воспринимает серьезно мои слова и поступки, не верит в мои знания. Я даже не могу работать в архивах, не пустят. Не могу писать статьи, не напечатают. Не могу сама поехать в другой город, у меня нет документов об образовании, нет профессии, нет денег. А что есть? Есть свежая мордашка и здоровье. Относительно того, что будет через сорок лет, пока еще все на «5 с плюсом». Кстати, о здоровье. По-моему, у меня выпала пломба в зубе. Чувствую дырку языком. Надо скорее к стоматологу. Не знаю, можно ли за деньги вылечить зуб с анестезией? Или нельзя? Пробую зайти в поликлинику, уточнить. – я смотрю на Варю, кивая в такт ее словам

А – Варя решит, что я сошла с ума. – — думаю я – Сама хочу к зубному врачу! Сама! Скажет «Греча совсем ку-ку!» Так в 70-е годы никто не делает, только по необходимости, в случае острой боли. И еще, очки у меня здесь дурацкие! Просто кошмар! Одну модель предлагают и для 15-ти лет и для 70-ти. Или высокомерно щурься без очков, или выгляди, как старушка из богадельни. Вообще, в некотором отношении мне трудно приспособиться к здешней жизни- еде, запахам, удобствам. Конечно, это не средневековье, но очень многого мне не хватает. Так, думая про свое, под тихий говорок Вари, я засыпаю, видно надышавшись свежего весеннего воздуха. А прихожу в себя резко, неожиданно, когда в уши врываются слова —