Всеволод Липатов - Ночной директор. I том. История, рассказанная в тиши музея

• Название: Ночной директор. I том. История, рассказанная в тиши музея
• Автор: Всеволод Липатов
• Жанр: Историческая проза

История Ямала и страны, рассказанная ночным директором – сторожем салехардского музея. В книге опубликованы документы, факты и немного философских размышлений. Рекомендуется для тех, кто интересуется историей.

---

После того, как Иоанн Грозный утопил новгородскую самостоятельность в крови, эти «сибирские землицы» стали принадлежать московским царям, а самим новгородцам пришлось отойти от активных торговых дел. Кстати, у Ермака было несколько проводников-зырян, так что глупо думать, что он отправлялся наобум.

Впрочем, царь Иоанн Васильевич ещё до своего жестокого налёта на Новгород интересовался Сибирью. Одна из летописей повествует, что в 1465 году, кстати, в это время будущий грозный царь ещё был великим князем, велел «Югорьскую землю воевати». Поход был удачным «полону много вывели, а князей Югорских к великому князю Ивану Васильевичу на Москву привели». Иван IV пожаловал их княжением и отпустил их домой, положив на них дань.16 Но даже спустя шесть лет, граждане Великого Новгорода продолжали считать эти волости своими.

Европейцы издревле тоже искали сюда дороги. Судя по дошедшим до нас скандинавским сагам, первыми стали люди фиордов – викинги. В этих сагах есть описание страны Биармии, находящейся у берегов Белого моря. А арабские летописные источники XII века даже утверждают, что их отдельные корабли заходили и дальше:

«Волжские болгары узнали от югры, что севернее Йуры на море Мрака живут «береговые люди», которые «плавают в море без нужды и цели, а лишь прославляя самих себя, что вот, мол, они достигли такого-то и такого-то места…».17

Потом за дело взялись голландцы и англичане. В XVI веке в Лондоне даже была организована «Московская компания». Было предпринято несколько попыток пройти северным морским путем в Китай. В этот период все искали дороги то в Китай, то в Индию, правда, при этом находили совсем другие земли и даже на неизвестный континент случайно наткнулись. Но чаще всего экспедиции безвестно исчезали и в лучшем случае находили их останки. У теплолюбивых европейцев не было опыта северных зимовок, поэтому экипажи гибли, если корабль затирало тяжёлыми морскими льдами. Есть воспоминания свидетелей, находивших последний приют отважных мореходов.

Один иностранный исследователь, описывая попытки англичан и голландцев в XVI – XVII веках пройти через Карское море, верно заметил:

«Каких трудов и несчастий избавились бы голландские и английские мореплаватели, отыскивая северо-восточный путь в Индию, если б могли пользоваться гидрографическими познаниями, которые в Великом Новгороде известны были за несколько сот лет до того».

Со временем многим становилось ясно, что этот путь не так прост, как это представлялось вначале. Совсем другие условия плавания, другой климат, к тому же весьма короткая и ненадёжная навигация делали этот путь смертельно опасным.

Не все экспедиции возвращались домой. Например, в 1553 году англичане снарядили три корабля. Они взяли много торговых товаров и запасов продовольствия на два года. Пройдя Скандинавию, эскадра попала в бурю, и лишь один корабль смог дойти до устья Северной Двины. Остальные зимовали в устье реки Архина. Через год их обнаружили карелы:

«Стоят они на якорях в становищах, а люди на них все мертвы и товаров на них много».18

Англичане со временем поняли, что торговать можно не только с далёкими и загадочными китайцами, но и с северными аборигенами. Экспедиции, отправившейся в 1580 года под начальством А. Пэта и Ч. Джекмана, были даны инструкции, в которых говорилось, что местом зимовки может быть река Обь или ближайшие к ней места. А ещё их особо предупредили:

«Найдя на этой зимовке людей – будь то самоеды, югра или молгомзеи – обходитесь с ними мягко».19

Вероятно, в старой доброй Англии стали потихоньку осозновать, что Сибирь далеко не их колония, и с помощью «огня и меча», как они привыкли действовать во всём мире, этот жестокий способ здесь себя не оправдывал.

Вероятно экспедиция всё же достигла острова Вайгач, но дальнейшая её судьба осталась неизвестной. На защиту аборигенов как всегда встала сама природа. Скорее всего и эту экспедицию затёрли тяжёлые паковые льды. Судно разломало, а люди погибли от холода и голода.

Вспоминания судьбы многих экспедиций иностранцев-мореплавателей Ночной Директор иногда ехидно думал:

– А вот было бы весьма любопытсвенно узнать, какова судьбинушка постигла бы испанцев, возглавляемых хотя бы тем же Торквемадой, который умудрился подчинить себе многие американские племена, если бы судьба его выкинула на берега Сибири. Ох, боюсь, что местные племена ещё долго бы слагали свои героические песни о том, как приплыли из-за моря глупые люди и попытались их завоевать. А потом косточки, погибших от метких стрел местных охотников, сглодали бы всеядные песцы.

Хотя недаром потомки назвали эти времена Эпохой Великих Географических Открытий. Благодаря смелости этих людей, на планете закрашивались многочисленные «белые пятна». Впрочем, удивление европейцев не знало границ, когда они вдруг выясняли, что в самых отдалённых уголках Земли живут люди.

Позже предпринимались ещё попытки достичь отдалённые земли. В 1595 году голландская экспедиция тоже не смогла преодолеть тяжёлые льды Карского моря, и была вынуждена повернуть вспять.

Можно легко представить их разочарование и досаду, когда эти всемирно прославленные мореходы на своём пути встретили два обычных русских судна поморов-промысловиков. У них экспедиционеры собрали сведения о полуострове Ямал, Обской губе и о проходе на реку Енисей. На следующий год, новая экспедиция под руководством уже Виллема Баренца, отправилась штурмовать Северный морской путь. Но, как и их предшественников, судно знаменитого мореплавателя было затёрто льдами. После зимовки, возвращаясь на лодках, они тоже встретили два русских судна, оказавших им помощь. В этом плавании Баренц умер.20

Увы, освоение Северного морского пути было сопряжено со страшным риском, и вдоль всего этого пути есть немало могил, свидетельствующих, как опасен он был. И в тоже время по нему спокойно ходили русские поморы, новгородские ушкуйники. Так что Карское море иностранцам так и не покорилось. Но, в то же время, русские освоились здесь весьма неплохо, знали дороги и условия плавания, успешно торговали с аборигенами.

Англичане, со свойственной им практичностью вскоре поняли, что не надо искать дорогу к китайцам, а можно также выгодно торговать с аборигенами Севера. А вот это уже не на шутку встревожило царский двор. Ведь ещё при Иване Грозном из Сибири вывозилось шкур на двадцать тысяч рублей. Весьма немалая сумма по тем временам.

Ещё царь Фёдор строго предписывал сибирским воеводам, чтобы они «не выпускали оттуда в Бухарию ни дорогих соболей, ни лисиц чёрных, ни кречетов, нужных для царской охоты и для даров европейским венценосцам».21

Русский историк Карамзин в своём труде «История государства Российского» описывал богатства Севера:

«Для богатства внешнего россияне имеют: меха собольи, лисьи, куньи, бобровые, рысьи, волчьи, медвежьи, горностаевые, беличьи, коих продается в Европу и в Азию (купцам персидским, турецким, бухарским, яверским, арменским) на 500 тысяч рублей.

Лучшие соболи идут из земли Обдорской, белые медведи – из Печерской, бобры – из Колы, куницы из Сибири, Мурома, Перми и Казани, белки, горностаи – из Галича, Углича, Новгорода и Перми».22

Ночной Директор музея прошёлся вдоль высоких витрин, в которых были разложены свидетельства далёкого прошлого Сибири. Под его шагами тихо поскрипывали половицы, и больше ничто не нарушало монотонную тишину этого зала. Хотя если внимательно вглядеться в историю освоения северных окраин Российской империи, то шума тут будет очень много. Здесь и лязг военного железа, и крики ратников, и стоны умирающих. И над всем этим, манящее, тихое и мягкое шуршание мягкого золота Сибири – пушнины, за которой и ехали в этот неведомый край.

И, конечно же, разговоры купцов.

Человек усмехнулся.

– Конечно, торговля дело хорошее, но для начала всё же неплохо бы было фактически присоединить эти земли к российской короне, чтобы самим спокойно торговать. А то получалось как-то неправильно. Вроде бы сибирские землицы в царском титуле есть, а на самом деле там хозяйничают татары, впрочем, многие местные племена вообще жили сами по себе.

От мыслей о сибирских товарах, которые уверено завоёвывали европейские рынки, он задумался о том, почему всё-таки именно соболиные меха вдруг стали такими популярными. С горностаями всё более-менее ясно, издревле из них шили королевские мантии, к тому же использовали при изготовлении геральдических щитов. А вот соболь, тут вопрос гораздо шире. Мало того, что меха этого зверька чрезвычайно ноские, лёгкие и тёплые, так ещё в его ворсе не мог жить вши. А ведь вся Европа буквально зачёсывалась от этих мерзких насекомых. Дошло до того, что модники даже различали цвет вшей, когда шили себе платья.