Виктор Кротов - Государство чувств. Ориентирование во внутреннем мире

• Название: Государство чувств. Ориентирование во внутреннем мире
• Автор: Виктор Кротов
• Жанр: Психология

В книге предложен особый подход, позволяющий ориентироваться внутри самого себя, представлена картина внутреннего мира человека как «государство чувств». Дополнительные разделы книги посвящены чувству любви, а также чувству веры (религиозному ориентированию). Приложение «Когда трудно» показывает пути выхода из душевного кризиса. Книга адресована всем, кого интересуют философские и психологические проблемы развития личности.

---

Хочу и должен

Представления о долге – наш переход от внутренних переживаний к осознанному поведению. Но далеко не всегда наше поведение идет этим путём.

Я могу действовать неосознанно – просто потому, что я вот такой (впрочем, даже это объяснение приходит уже после поступка). Такое поведение вполне механистично: оно определяется нашими психическими шестерёнками и не заслуживает, наверное, особых восторгов. Кому как повезёт с этими шестерёнками…

Я могу действовать сознательно, но не выходить при этом из круга своих эгоистических желаний. Тут чувство долга тоже не при чём. Можно, впрочем, с юморком сказать: «я должен доставить себе это удовольствие». Юмор и есть юмор.

Здесь мы подошли к главному. Чувство долга освобождает нас от эгоцентризма, выводит из зацикленности на себе, из индивидуалистической механичности. Оно позволяет нам перейти от поведения, направленного на «самообслуживание», к поведению, имеющему для нас особый, расширительный смысл.

Но есть ещё один вид поведения – когда я действую по внешнему принуждению, подневольно. Не смыкается ли с ним поведение, диктуемое чувством долга? Не создаёт ли чувство долга внутреннюю подневольность?

Иногда создаёт. Это конфликт между «хочу, потому что хочу» и «должен, потому что должен». Его иногда называют борьбой между чувством и долгом.

Такое расхождение между переживанием и пониманием возникает нередко и опасно лишь тогда, когда затягивается надолго. Оно говорит о том, что в чём-то предстоит ещё разобраться – самому или с чьей-то помощью – ради внутренней свободы. Чтобы избавиться от ложного представления о долге или обрести подлинное: хочу, потому что должен.

Сон о рыцарском поединке

На мне были тяжёлые жаркие доспехи. Их блеск – с малиновым оттенком – слепил глаза мне самому. Одна железная перчатка сжимала копьё, другая лежала на рукояти меча. Конь, тоже покрытый железными пластинами, шагал ровно и уверенно, как робот.

Навстречу мне ехал рыцарь – тоже в латах, слитый воедино с конём. Вишнёвый отблеск доспехов означал одно: это враг. Наши кони убыстрили шаг. Копья опустились наперевес.

Мы столкнулись, копья лязгнули о металл, кони поднялись на дыбы, отпрянули – и вновь ринулись друг на друга. Сверкнули мечи. Клубилась пыль. Отважное железо упоённо звенело.

Мне было страшно: страшно скучно… Я вытащил руку из железного рукава, но он продолжал сам орудовать мечом. Нащупав сзади, за спиной, паз в доспехах, я раздвинул их, как дверцу, и выбрался наружу. Конь стряхнул меня со своего крупа, словно лишнюю тяжесть.

Поединок продолжался. Я отбежал в сторону, к узкому ручью, поросшему кустами цветущего шиповника, и увидел там своего соперника, выбравшегося на свободу ещё раньше меня. Он был светловолос, в белой рубашке с расстёгнутым воротничком и синих спортивных брюках. Мы улыбнулись друг другу – и оба обернулись на приближающийся грохот.

Брошенные нами рыцарские фигуры мчались на нас! Копья были нацелены в нашу сторону, кони скакали мерно и неотвратимо. Я в ужасе бросился бежать. Малиновый рыцарь настиг меня – и я вновь оказался в доспехах. Мир сузился до щели в забрале.

Мой конь развернулся и двинулся к месту поединка. Я увидел светлого своего соперника, который шёл навстречу своему вишнёвому рыцарю, будто не замечая ни направленного в сердце копья, ни самого всадника. Я застонал от отчаяния, но светловолосый парень прошёл сквозь грозного рыцаря, как сквозь облака пара, и весело зашагал дальше – вдоль ручья, мимо цветущего шиповника.

Вскоре я потерял его из виду, потому что мой конь двинулся навстречу вишнёвому всаднику. Копья лязгнули о металл.

Отношение к жизни

Диапазон тех переживаний, которые мы можем отнести к чувству долга, очень широк. Сюда можно причислить и самые мелкие проявления житейской обязательности – и всеохватывающее сознание своего жизненного назначения.

Однако правильнее было бы различать чувство долга, связанное с конкретными проблемами, идущими чаще всего от других чувств, – и чувство призвания, которое может руководить всей нашей жизнью. Чувство долга может подвести нас к чувству призвания, но само по себе имеет другую природу.

Чувство долга представляет собой прежде всего наше отношение к окружающей нас жизни. Оно служит нашим внутренним переводчиком с языка неосознанных ощущений на язык представлений о том, как нам себя вести в тех или иных ситуациях. Хотелось бы даже сказать: на язык поступков. Но это уже зависит от того, насколько мы позволяем своему чувству долга свободно проявляться.

Переживание долга

Чувство долга – не только долг, но ещё и чувство! Не одно лишь умозрительное представление, но и переживание. В этом его сила и его достоинство.

Тот, кто имитирует чувство долга, выдавая за свой долг то, что ему выгодно для внешнего или внутреннего комфорта, не вызывает человеческого сочувствия. Мы усмехаемся или негодуем именно потому, что видим подмену переживания сухим принципом. Такой «долг» вреден душевному организму, как вредно любое лицемерие.

Живое чувство долга хорошо знает, что такое совесть. Совесть как призыв к действию, как желание сделать верный шаг в нужную сторону, как способность спохватиться, если сбился с пути.

Живому чувству долга хорошо знакома сила воли. Не просто свойство характера, позволяющее человеку упорно добиваться всего, что бы ни пришло в голову, но сила, сосредотачивающая возможности души и тела, потому что мы должны проявить их.

Живое чувство долга – это путь чести, путь человеческого достоинства, путь выхода внутреннего мира во внешний, осуществления своей души в настоящих поступках. Это парус отважных и освобождённых, умеющих определять свой путь по светилам.

Чувство любви: его детство, юность и зрелость

Широкое и узкое понимание любви

Пусть простят меня физики, если усмотрят здесь недостаточное почтение к их физическим теориям, но я всерьёз думаю, что любовь (в широком смысле слова) – одна из важнейших сил в мире. Может быть, просто важнейшая.

Тема эта вбирает в себя весь спектр проблем человеческого существования. Любовь к другому человеку и любовь к самому себе, любовь к Богу и любовь к человечеству, да и многие прочие переживания, к которым принято прилагать слово «любовь».

Даже ненависть представляется порою всего лишь чёрным антиподом любви, не имеющим самостоятельного духовного бытия (хотя наивно было бы не причислять ненависть к реальным силам, действующим в мире).

К любви в широком смысле слова можно свести всё на свете, даже такие действительно физические силы, как магнетизм и электричество. Некоторые чувства тоже вполне можно было бы обозначить словом «любовь» (чувство дружбы, родственные чувства, чувство социальности, чувство веры…). Получается даже, если подумать, что не некоторые, а практически всё.

Теперь об узком понимании. О любви мужчины к женщине и женщины к мужчине. Но и это понимание не так уж узко, в нём тоже можно увидеть отражения всех остальных проявлений любви. Зато оно гораздо конкретнее, оно относится к особому чувству, очертания которого хорошо различимы для человека, даже если он не имеет достаточного знакомства с этим чувством в собственной жизни. Впрочем, чаще всего человек таким опытом обладает.

Где же старость любви?

Если уместно говорить о детстве, юности и зрелости любви, то где же естественное продолжение цепочки? И разве не следовало бы завершить этот перечень, как это ни печально, смертью?

Продолжения цепочки нет.

Детство любви – это состояние становящегося чувства, большеглазого восторга и созерцания, это состояние влюблённости и соучастия, ещё лишённое ответственности за себя самое и за судьбу другого человека. Детство любви, влюблённость – это ещё лишь опьянение возможностью любви.

Юность любви – это её духовное совершеннолетие, это найденная для своей судьбы разгадка полярности человеческой природы, это признание другого человека единственным для своей души, для своей судьбы, для своей жизни.

Зрелость любви – это полнота встречи навсегда. Это внутреннее срастание двух личностей в одну, это освобождение от себя-изолированного, от себя-отделённого, от себя-независимого. Это жизнь среди тайны и чуда, стремящаяся быть достойной этой тайны и этого чуда.

Что касается старости… Я скажу сейчас неудобную вещь. Невозможно чувству любви (в узком и высоком его понимании, в понимании пронзительном) быть состарившимся. Или это чувство соединяет одного человека с другим навсегда, единственным образом, или это просто другое чувство.