Сен Весто - Отраженные сумерки. Сага каменного угля

• Название: Отраженные сумерки. Сага каменного угля
• Автор: Сен Весто
• Жанр: Триллер

Время от времени в жизни отдельных песчинок мироздания происходит момент, который переводит их в особую категорию: избранных. Когда обстоятельства выбирают их на роль расходного материала, той точки преткновения, на которую опирается гигантский Сосуд всей грязи мироздания, чтобы сохранить равновесие и не пролить лишнего. Если песчинка эта наделена разумом, то у нее большие проблемы. Потому что выдержать давление такого уровня дано не многим.

---

За всю историю архипелагов и единственного материка Конгони, с самого момента приобретения планетой статуса протекции независимой культуры Дикого Мира был зарегистрирован всего один случай, когда новоприбывший подтвердил полномочие Миссии знать о его местонахождении. Да и то человек тот вскоре, не задерживаясь, благополучно отбыл за пределы юрисдикции планеты, перепутав, как выяснилось, директорию Пирамы с Би-Рамой 77, мертвой как сковородка землей внешнего Конька. И куда только народ смотрит.

У меня, я заметил, входит уже в привычку в предчувствии особенно большой грязи брюзжать насчет стечения обстоятельств и строить мысль одна другой кубичнее и рельефней. Вроде условного рефлекса. Это от избытка движения, наверное. Иногда мысли исходят, как туман и дым, и тогда за ними не угнаться, иногда они падают, как камни. Вообще же насчет почесать кому-нибудь расшатанную нервную систему и после еще многозначительно подмигнуть, поджав губы, здесь специалистов хватает, я бы даже сказал, в последние дни их стало что-то пугающе много. Генератором особенно токсичных и разрушительных для самочувствия слухов у нас работает мой дорогой сосед, он их где-то ведрами намывает. Причем слухи у него на биоценозную тематику день ото дня все крепчают градусом и тяжелеют трагическим подтекстом. Я удивляюсь, как, всего себя отдавая любимому орнитологическому уголку со всевозможной временно удерживаемой там летающей нежитью самой отталкивающей мордатой внешности, едва ли не ночуя у себя за коттеджем в своем курятнике, он еще умудряется сохранять трезвость мысли и держаться в курсе этологических новостей.

По сведениям, почерпнутым из его не вполне официальных источников, на Земле сегодня местами стало особенно неспокойно из-за участившихся случаев незаконного провоза через таможни представителей эндемичной фауны. Кто-то повадился заниматься вредительством, тайно подбрасывая в тихие спокойные запруды ничего не подозревающей средней полосы неуловимые косячки пираний с бассейна Амазонки, под тем уважительным предлогом, что те якобы более неприхотливы и намного быстрее размножаются, чем местная дичь (что, к сожалению, оказалось правдой), обнаглевших уже к последнему времени до такой степени, что начисто свели с прилегающих к новой акватории областей сомов, полутораметровых щук и домашних гусей.

Я не поверил и сказал, что вряд ли широко известная неприхотливость этих созданий распространяется так далеко, что включает в себя водоемы средних широт, где, как известно, иногда при понижении температуры имеет обыкновение идти снег. Не говоря уже о щуках, которые тоже не сахар. На что сосед, с презрительным сочувствием улыбнувшись мне, ответил, что то же самое говорили отдельные ответственные лица, пока не обнаружилось, что у этих исчадий в новых условиях не оказалось каких-то особенных естественных врагов, и что вообще все беды в нестандартных ситуациях из-за таких рассудительных, как я, которые, когда не надо, начинают рассуждать и сомневаться, вместо того чтобы действовать. В общем, таможня зверствует, администрация сбилась с ног, купаться нельзя, а тут еще капризное местное пресноводное население категорически отказывается реинтродукцировать себя в водоемы, где прежде обитал иноземец. К тому же их, иноземцев, как указывалось здесь с горькой иронией, не извиняли даже собственные отменные питательные качества, любым превосходным образом оттененные сметаной под свежей зеленью. Словом, тут было еще над чем поработать.

Далее. Есть такая бабочка, говорил сосед, то есть уже у нас, на Конгони. Водогрейка 1.2 называется. Согласно реестру, бабочка как бабочка, ворсистая только сильно, теплая на ощупь и ненормально токсичная. А так обычная бабочка, только пустая внутри. Но суть не в этом. Знающие люди рассказывали, самое страшное дело – вот эта бабочка, на лесных топях. Под особенно теплый сезон нельзя на нее смотреть без привитого иммунитета, опасно. Красивая, зараза, просто словами не сказать, как красива, так красива, что раз увидев, уже не отвести глаз и не подняться, в ротовой полости прекращается процесс слюноотделения, все пересыхает и нарушается нормальный обмен веществ. Наряду с тем, что удивительно, всюду прослеживается одна и та же закономерность: чем глубже топи, непроходимее болота и грязнее грязь, тем красивее водится экземпляр. Так и уводит, говорят, за собой туда, откуда не возвращаются, упакованных в паутину феромонов надежнее, чем в похоронный грузоконтейнер. И все то время, пока держатся в тебе какие-то соки, прыгает она себе с растения на растение и с полянки на полянку и ноль тебе внимания. И более всего любит она, рассказывают, цветы, а более тех цветов любит она цветы умирающие, свежесорванные. И ничего в ней вроде бы нет, кто-то из среды особо устойчивых к неземным красотам смотрел, говорят, долго и в самую суть, – и все понять не мог, в чем причина да откуда столько аварийных ситуаций, пусто там. Нет ничего и не было, наверное, никогда, на булавку разве что поместить, так сохнет она, рассказывают, на булавке, с ограничением доступа к нормальной жизнедеятельности, без цветов и топей…

…По прямой вдоль кромки леса, треща сучьями, прямо передо мной и совсем близко, камнем пронеслось темное пятно. Достаточно отчетливо была видна лишь стремительно несущаяся поверх зарослей травы голова, трижды проклятый феномен Геры. Парапод стеллса пролетел, не задерживаясь, мимо крайних деревьев, двигаясь прямолинейно, по своему обыкновению резкими толчками и целеустремленно, мимоходом, со свой чесалкой наперевес, ни на что не отвлекаясь. Я мог бы поклясться, что был сегодня быстр как никогда, заученным движением матерого охотника срывая лямки с пояса и рук, не переставая напряженно следить за деревьями, на два счета упирая в ладонь и предплечье блестевшие от многократных прикосновений суставы самострела, без промедления вскидывая все сразу же навстречу траве и солнцу. В ладони удобно легли холодные прорези, увесистый инструмент с готовностью ждал детонации. Перед глазами, торопливо совмещаясь, несобранно плясали посторонние тени, надвигались на оцепеневшее сознание цифровыми огоньками. Огоньки настигали ненужные параметры какой-то перспективы, и все были при деле. Я плавно и аккуратно, стараясь ничего не уронить и не потерять, проводил всем корпусом пустое место, пытаясь с ходу наладить траекторию своего движения в примерном соответствии с периметром сенсоров прицела, уже зная, что не успеваю, все слишком близко – холодно и много света. С тем же успехом можно ловить руками свою тень. Вот в том-то и дело, подумал я, об этом и речь, как любят мне повторять в комиссии экспертов. Голым желанием ничего не достанешь, скорость реакции у них как у мух.

Помнится, вечно энергичные и неприятно жизнерадостные экзоморфы приводили любопытные версии, объяснявшие в какой-то мере непривычно высокий уровень интеллектуального развития и продвинутость едва ли не всего многообразия местной фауны. Я бы от себя внес еще сюда и растительный мир с его парагормональной системой и зачатками нервной организации. Выходило у них что-то вроде того, что относительно недавно, в геологическом смысле, практически все основные горные экваториальные цепи с низовьями Конгони в той или иной степени затронула, один за другим, череда ледниковых периодов, перемежаемых сильнейшей тектонической активностью материковой коры и, соответственно, вулканическими извержениями.

Стрессовый фактор сам по себе мог служить определяющим моментом, подхлестывая защитные механизмы организмов. Всякая биосистема и сейчас еще как бы пребывала в напряженном ожидании, чего мать-природа тут преподнесет еще. Недостаточно расторопные на своевременные и единственно верные решения и просто тяжелые на подъем успели десять раз естественным образом вымереть.

Помимо того, в специальной периодике можно было встретить упоминание касательно целесообразности взаимоотношений, что чтобы догнать и загнать, к примеру, пятнистого равнопода, ногастую разновидность живородящего травоядного, которая между тем сама по себе достаточно опасна и непредсказуема при непосредственном столкновении, целесообразнее всего было бы отправляться на охоту как минимум двумя-тремя слаженными, высокоорганизованными стаями с координацией системы сложных действий. Действия предполагали бы ряд ответных сложно взаимосвязанных решений.

Понятно, что с точки зрения целесообразности разумнее всего было бы с минимальными энергозатратами и потерей времени, не вдаваясь в детали, перестрелять эту законченную свинью с безопасного расстояния и не подвергать себя лишнему риску, но ссылки на целесообразность, на мой взгляд, особенно удачно передавали настроения «вольных хлебов», царившие тогда в среде всякого рода полу- и парабиологий, атмосферу беспрецедентной административной безнаказанности и всяческого отпущения грехов. Короче, животное такого уровня могло достаться только хитрому и умному зверю. Правда, экзобиологи не поясняли здесь, как, принципиально оставаясь травоядным, равнинный мехогуб Гидо сам сумел удивительным образом поумнеть.