Бентли Литтл - Наследие

• Название: Наследие
• Автор: Бентли Литтл
• Жанр: Триллер
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-04-089078-1

Джозефа Ная уложили в госпиталь в тяжелом состоянии; недолго осталось ему жить на этой земле. Кроме того, рассудок старика помутился, и практически все время он проводит либо в забытьи, либо в жутких приступах безумия. Но однажды, в один из редких периодов просветления, Джозеф взглянул на своего сына Стива и произнес: «Я ее убил». И это были последние внятные слова, которые он сказал. Изумленный и испуганный Стив решил во что бы то ни стало выяснить, кого, когда и за что убил его отец. Хотя бы потому, что он почему-то уверен: это окажется крайне важно для него самого…

---

Женщина заметила, что он ее разглядывает, и скорчила недовольную гримасу.

Потом они вернулись в номер, и Сьюзи намекнула, что не отказалась бы от куннилингуса. Он принялся было за дело, однако процесс шел так вяло, что посреди его Сьюзи заснула, а он, усталый и с ноющей челюстью, с облегчением вытянулся с ней рядом.

Наутро он проснулся до рассвета, когда Сьюзи еще спала. Выбрался из-под одеяла, встал с кровати. Сьюзи спала спиной к нему, свернувшись клубочком. Он обошел кровать и заглянул ей в лицо: она улыбалась во сне, и улыбка эта была безмятежно, по-детски счастливой. Несколько мгновений он стоял над ней в раздумье; затем тихонько натянул вчерашнюю, сброшенную на пол одежду, взял ключи и сунул в карман бумажник.

Все остальное он оставил в номере. Чемодан, прочая одежда, бритва, термос – случайные, ненужные вещи, тянущие к земле. Бесшумно, не разбудив Сьюзи, выскользнул из номера, прокрался к машине. Завел мотор, подождал немного – вдруг шум ее разбудит, вдруг она выбежит за ним? Но все было тихо, даже не колыхнулись занавески на окне, – и он тронулся в путь.

Он ехал на север – через Таос, мимо резервации. Думал о Фиби и о Сьюзи, сладко спящей в номере. И, переезжая мост над Рио-Гранде, – улыбался.

Глава 3

– М-да, не повезло твоему старику! – заметил Джейсон, похлопав его по спине.

Стив поморщился: не любил, когда его трогали. Впрочем, Джейсону этого не понять. Он из тех экспансивных ребят, что вечно хлопают тебя по плечам, по-дружески пихают в бок, а то и лезут обниматься. Да, что поделаешь, люди разные… Как говорится, живи и давай жить другим.

Деннис и Уилл вели себя сдержаннее – сочувственно покачали головами, не отрываясь от стаканов.

Несмотря на все происшедшее, Стив не пропустил обычную пятничную пьянку с приятелями. Долго думал, рассказать ли им, что случилось с отцом, наконец решил ничего не скрывать – и не пожалел об этом. Хорошо, когда можно облегчить душу. Хоть с кем-то поделиться тем, чего он насмотрелся в Ветеранском госпитале, поведать об ужасах лобно-височной деменции. Рассказать о том, на какую кошмарную полужизнь обречен теперь отец, пока над ним не смилуется смерть.

Шерри он пока ничего не рассказывал, сам не вполне понимая почему. Нет, конечно, она знала, что его отец в больнице, но не подозревала ни о деменции, ни о нападении на мать. Никаких мрачных подробностей. Стив чувствовал укол вины оттого, что с друзьями откровенен, а перед невестой помалкивает; и все же, как ни странно, с ребятами говорить об этом было легче. Наверное, потому, что они не задавали лишних вопросов. С Шерри общими словами не обойдешься: она начнет расспрашивать о его чувствах к отцу, к семье…

– Таблетки не помогают? – спросил Деннис.

Стив пожал плечами.

– И что доктора говорят?

– Что дальше будет только хуже.

– А сейчас он как? – спросил Джейсон.

– Иногда меня узнает, а большую часть времени несет страшную чушь. Вчера вот увидел меня и говорит: «Высри бублик!»

Уилл невольно фыркнул, но тут же закусил губу и бросил на Стива смущенный взгляд.

– Извини.

– Да ладно, чего уж там, – усмехнулся Стив. – Это и в самом деле смешно. Даже мама рассмеялась вчера, когда он попросил ее «покрасить кошку». А что еще остается?

– Ну да, – кивнул Деннис, – лучше смеяться, чем плакать.

– Точно, – кивнул Стив.

Впрочем, плакать его не тянуло. То, что положение отца просто душераздирающее, Стив понимал умом, не чувствами. Он наблюдал за агонией отца спокойно и бесстрастно, словно за сценой из фильма. Старался убедить себя: так, мол, психика справляется с трагедией, защищает себя от боли, – и понимал, что это ложь. Он просто не любит отца. Не чувствует того, что должен чувствовать сын. И все, что делает для него, делает по обязанности.

Потребовалось два дня и несколько тяжелых разговоров, чтобы уломать мать само́й съездить в больницу и поговорить с врачом. По дороге она устроила настоящее представление: стонала, жаловалась, старательно демонстрировала свою загипсованную руку, чтобы сын, не дай бог, не забыл, что она тоже страдает; но, когда увидела наконец мужа, накачанного лекарствами и привязанного к кровати, – забыв обо всем, разрыдалась. Странное дело, подумал Стив; кажется, она в самом деле его любит. Прежде он не раз задумывался о том, любят ли родители друг друга, – и не мог ответить себе однозначно.

– Слушай, а сам-то он понимает, что говорит ерунду? – спросил Джейсон.

– Нет, ему кажется, что все нормально. Но страшнее всего – приступы ярости. То есть, я хочу сказать, ласковым солнышком папа никогда не был, однако сейчас, когда он что-то говорит, а мы его не понимаем, он просто с ума сходит. Начинает орать, багровеет, сжимает кулаки… Если б его не привязывали, думаю, он бросался бы на нас с кулаками.

– А что у тебя теперь с работой будет? За свой счет возьмешь? – спросил Джейсон. Сам он работал в отделе кадров «Отомейтед интерфейс», так что смотрел на дело с точки зрения кадровика.

Стив пожал плечами.

– Не знаю пока.

– Да ладно, работа у него, большое дело! – сказал Уилл.

Стив принужденно улыбнулся. Вечно Уилл отпускает шуточки на эту тему, словно все они работают, и только Стив какой-то тунеядец. А что не так с его работой в «Однокашниках-медиа»? Разыскивать бывших выпускников, брать у них интервью, составлять новостные рассылки и буклеты – дело как дело, не хуже любого другого.

В другой день он бы Уиллу не спустил – ответил бы «да уж побольше твоего хрена» или что-нибудь в таком роде; но сейчас устал и не хотел связываться. Вместо этого сменил тему.

– Я на этой неделе брал интервью у женщины-сексолога. Она изучает порнографию.

– Правда, что ли? – воскликнул Уилл и радостно заржал.

– Знаете, я раньше не понимал, почему говорят, что порнография унижает женщин и всякое такое…

– Ох, бога ради, только без феминизма за столом! – простонал Деннис.

– Нет, послушайте, в этом есть смысл. Она мне объяснила. Бо́льшая часть того, что показывают в порнофильмах, на порносайтах и так далее, не доставляет женщинам никакого удовольствия. Минет, анал, порка…

– А сама-то она как? – перебил Уилл. – В смысле внешности?

– Ничего, – признал Стив.

Уилл закатил глаза.

– Хорошенькая цыпочка зарабатывает просмотром порнухи с аналом… Вау!

Теперь смеялись уже все. Стив понял, что продолжать не стоит. Попытка сменить тему не удалась: следовало догадаться, что парни начнут ржать, как кони, и только. Остаток вечера они, хихикая и подталкивая друг друга локтями, предавались фантазиям о том, что хорошенькая цыпочка-сексологиня может увидеть в порнофильмах и как использует полученные сведения в личной жизни. Стив молчал и рано ушел.

Дома его встретила Шерри. Как видно, открыла своим ключом и теперь готовила что-то на кухне, а из гостиной доносились на полной громкости «Вечерние новости Эн-би-си».

В первый миг Стив разозлился – какого черта Шерри появляется без предупреждения? – потом раздражение сменилось усталой благодарностью. Он не сообразил купить еды по дороге домой, готовить был не в настроении, и если б не Шерри, сегодняшний ужин его, по всей видимости, состоял бы из кукурузных чипсов и «Доктора Пеппера»[2].

Он прошел на кухню, обнял Шерри, заглянул ей через плечо на плиту.

– Что готовишь?

– Пасту «Феттуччине Альфредо». Подумала, что тебе не помешает вкусный домашний ужин. Неделя у тебя выдалась тяжелая. Как твой папа?

Он хотел бы сказать ей правду – всю правду, – да не знал как.

«Я совсем как папа с мамой. Вечная история: ребенок клянется не быть похожим на родителей – и вырастает точь-в-точь как они. Сын своего отца». Мысль эта так его поразила, наполнила таким отвращением, что, глубоко вздохнув, Стив начал рассказывать все как есть. С самого начала – со звонка матери на работу, – и до вчерашнего посещения, когда медсестра забыла сделать отцу очередной укол и он бушевал в своих путах, гримасничая и выкрикивая бессмыслицу. Поначалу, говоря обо всем этом, Стив чувствовал себя очень неловко – и сообразил, почему так долго не хотел рассказывать. Отчасти потому, что стыдился. И отца, и своей семьи, и себя.

А еще он чего-то боялся. Что Шерри подумает о его семье что-то не то? Или что как раз то подумает? Сам не знал. Но чего-то боялся.

Когда он рассказал все, Шерри крепко обняла его и поцеловала, и на щеку ему закапали теплые слезы. Самому Стиву плакать не хотелось, особого горя он не чувствовал – только усталость. Зато Шерри рядом и сочувствует ему.

Она его не бросила.

Так вот чего он боялся?

Может, и так…

Шерри осталась у него на ночь, и субботу они провели на море. Гуляли по пирсу, пообедали в «Краб-кукере», сплавали на пароме до острова Бальбоа и обошли там все туристические магазинчики. В одном месте у моря на пляж выкинуло крупную медузу: молодой загорелый блондин и его подружка, такая же загорелая и белокурая, тыкали в нее палками, вокруг собрались люди, и в небольшой толпе Стив вдруг увидел Джину со своей работы. Джина, в ленточном бикини, стояла под руку с пузатым лысеющим мужчиной в плавках. Кем он ей приходится – отец, муж, любовник, – Стив не представлял, не знал и того, живет ли Джина на Бальбоа или, как и они с Шерри, приехала сюда на выходной. Но сама эта встреча его смутила. Как-то неприятно было видеть сослуживицу, с которой привык встречаться в рабочей обстановке и говорить лишь о самом необходимом, на пляже, почти раздетой. «Ей, наверное, тоже неприятно будет меня увидеть», – подумал Стив и, тихонько выбравшись из толпы, повел Шерри оттуда подальше.