Алексей Богомолов - Маленький человек в эпоху перемен. Рассказы

• Название: Маленький человек в эпоху перемен. Рассказы
• Автор: Алексей Богомолов
• Жанр: Русское современное

Оглядываясь назад, автор видит, что прожил большую и интересную жизнь, поэтому он не придумывает сюжеты и персонажей, а берет их непосредственно из окружающей его действительности.

---

Но все перечисленное просто меркнет, когда разговор заходит о кирзовых сапогах и портянках. Я не исключаю того, что введение их в форменную одежду советских войск, на самом деле, было удачным проектом сначала «Абвера», а потом и ЦРУ. Задача по снижению боеспособности нашей армии была блестяще выполнена. Получилось, правда не все и не сразу. Первоначальный замысел с лаптями и онучами у них почему-то провалился.

Непонятностей было много. Почему летный состав возили на аэродром на автобусах, а технический на здоровенных тягачах- «Уралах»? Понятно, что если рассматривать с точки зрения физической подготовки, то может это и неплохо- по несколько раз в день забраться в кузов и спрыгнуть обратно, но, наверное, не в кителях или шинелях и не после сытного обеда.

* * *

Вооружение полка состояло из трех десятков самолетов ТУ-22- огромных, правда уже к тому времени слегка устаревших машин. Структурно полк делился на три эскадрилии: помеховую, ракетоносную, бомбарировочную, и технико-эксплуатационную часть. А личный состав, за исключением солдат, можно было условно поделить на тех кто летает: летчиков, штурманов, операторов и техников, – тех, кто готовит самолеты к вылету, устраняет неисправности, выполняет регламентные работы.

Меня определили в третью, помеховую эскадрилью, в группу электриков, где и началась моя новая жизнь в должности старшего техника. В течение месяца я пытался детально разобраться в трех огромных альбомах с чертежами, которые мне выдал начальник группы капитан Угрюмый, и определить откуда и куда какой провод идет и где надо посмотреть, если, к примеру, не работает лампочка бортового аэронавигационного огня. Потом мне объяснили, что Угрюмый- это образ жизни и мыслей начальника, а на самом деле он Сидоров, и уже совсем потом, старший лейтенант Волков, он же Виктор Михайлович, он же Волчок, поставленный надо мной кем- то вроде наставника отодвинул в сторону схемы, обозвав ерундой все то, чем я занимался в течение последнего месяца, предложил: «А давайте-ка мы с Вами, товарищ Студент, наконец, делом займёмся. Я Вас торжественно приглашаю после работы помочь одному очень хорошему человеку разгрузить машину с кирпичом.«Никаких особых дел на вечер у меня запланировано не было и я согласился. А с другой стороны, как откажешься? Наставник все-таки.

Встретились мы с Виктором Михайловичем возле столовой. То, что он был явно навеселе не могли скрыть даже сгущающиеся сумерки.

– Товарищ лейтенант, к бою готовы? Погода-то какая? А воздух, воздух какой? У Вас в Москве, наверное, один смог, да выхлопные газы, – и безо всякого перехода: «Луна, словно репа, а звезды-фасоль, спасибо, мамаша, за хлеб и за соль…»

Мы уже давно свернули с главной освещенной улицы и шли в темноте в сторону гарнизонных гаражей. Волчек уже декламировал из Есенина: «Отговорила роща золотая березовым веселым языком…» «Ничего себе поэтические вечера,» – думал я, едва поспевая следом и стараясь не упустить из виду спину наставника. Позднее я узнал о том, что чтение стихов является неким обязательным признаком, позволяющим определить степень опьянения Виктора Михайловича.

Площадка перед нужным нам гаражом, вернее то место, где начинали его строить была ярко освещена, а хорошим человеком оказался старлей из нашей же же группы, Александр Белоусов, правильнее даже не он сам, а его тесть. Саня, как про него говорили, года три назад, едва поступив на службу, как-то весьма быстро женился на дочери начштаба дивизии, через год тесть-полковник помог ему с командировкой не то в Ливию, не то в Сирию, где он занимался тем же обслуживанием самолетов и обучением ремеслу местных товарищей. Недавно он вернулся, купил на заработанные деньги новую» Волгу», ждал «капитана» и хорошую должность. А пока было время и возможности, строил под машину гараж.

– Товарищи офицеры! – Волчек вышел на свет.

– Витюша, где тебя черти носят? -Саня нервничал. Надо было побыстрее разгрузиться и отпустить машину. Тесть стоял немного в стороне.

– Нормальный ход, смотрите кого я вам на помощь привел! – он отступил в сторону, пропуская меня вперед, – пойдемте, лейтенант, с товарищем полковником за руку поздороваемся, не каждый день такая честь выпадает.

Полковник шутку принял и руку нам подал, а потом позвал тех троих, что сидели на бревнышке в стороне и которых я сразу и не заметил. На свету выяснилось, что все они из нашей группы. ЗИЛок с кирпичом стоял тут же, и мы принялись за работу. Справились часа за полтора. В физической части процесса разгрузки, естественно, не принимал участия полковник и, почему-то, солдат-водитель.

Грузовик отправили, слегка прибрались, перекурили и пошли в гараж к тестю. К нашему приходу тот уже успел «накрыть пенек», – так это мероприятие здесь называлось. На невысоком столике на серой, слегка промасленной оберточной бумаге лежала уже порезанная в большом количестве докторская колбаса, рядышком покоились крупные куски черного хлеба и завершалось все это благолепие трехлитровой банкой с солеными огурцами. Полковник поднял с пола десятилитровую зеленую металлическую канистру и аккуратно налил в два граненых стакана. Немного, где-то по трети.

– Товарищ лейтенант, а Вы спирт пьете? – обратился Витюша ко мне.

– Да я, как все.

– Тогда подходите поближе, не стесняйтесь. Мы с Вами и начнем.

Спирта я раньше не пил и было немного страшновато.

– Дайте ему воды запить, -посоветовал кто-то сзади и в свободной руке у меня образовалась эмалированная кружка с водой.

– За успешную постройку гаража! -провозгласил Виктор Михайлович и одним махом осушил свой стакан. Стараясь подражать наставнику, я тоже с силой выдохнул из легких воздух и попытался залпом выпить прозрачный напиток. Получилось не очень. Дыхание перехватил спазм, в горло словно кол вогнали. Окружающие понимающе улыбались:

– Водички, водички попей…

Больше мне не наливали, я медленно жевал бутерброд из хлеба с колбасой, заботливо сделанный Витюшей и хрустел огурцом,. Мужики еще несколько раз выпивали и вели те разговоры, которые обычно они и ведут, когда собираются на культурный отдых в гараже или в каком другом месте проведения досуга.

Виктор Михайлович проводил меня до профилактория, объясняя, что все эти учебники, регламенты и схемы знать, конечно надо, но необходима практика и завтра мы с ним займёмся реальной работой. И я ему верил, потому, что он считался лучшим специалистом в эскадрильи.

– Грелку-то уже приобрел? – на прощание поинтересовался Волчек.

– Угу, – утвердительно кивнул головой я.

– Тогда завтра на полеты и приноси.

О том, что в аптеке надо купить грелку еще с неделю назад предупредил Угрюмый. Зачем она нужна мне уже было известно. Будучи на институтских сборах в Котласе мы наслушались историй про то, что с тамошних МИГ-25 регулярно сливают спирто-водяную смесь, которая используется в системе наддува, и называется она местным населением «Массандрой». В принципе -это та же водка. Мы задавали вопросы старшим товарищам, а почему нельзя заменить спирт на, к примеру, метиловый. Они ответили, что пробовали, и не раз; жестко предупреждали и грозили неприятностями, вплоть до трибунала, но как уследить за каким- нибудь прапорщиком, который сольет канистру яда, а потом его на бензин променяет? Сколько народа перемрет? И сливали, и продавали, а люди пить продолжали, травились и умирали. Поэтому решили оставить все как есть.

Но, разве могли сравниться маленькие МИГи с нашими дойными коровушками Ту-22? Одного топлива на четырехчасовой маршрут заливалось сорок тонн! Для сравнения, всем известная железнодорожная цистерна перевозит шестьдесят тонн, то есть две трети этой цистерны вырабатывались нашим самолетом всего, лишь, за один полет.

В систему наддува ТУ-22 на один маршрут заливалось около четырехсот литров спирто-водяной смеси. И, скорее всего, столько же и сливалось после каждого полета. Только называлась эта жидкость на местном диалекте» шпагой». За каждым самолетом был закреплен старший техник. Он полностью отвечал за техническую исправность летательного аппарата вцелом. Также, на постоянной основе, у него в подчинении служили техник и механик. Эта команда называлась техническим экипажем. В народе эту троицу называли «маслопупами». Были еще группы специалистов: авиационное оборудование, электрики, оружейники или «ломики», ПН-щики (пульты наведения), радисты, фотики…,то есть техники, которые работали на всех самолетах эскадрильи, переходя от одного к другому. А кроме того, специалисты из групп, помимо своих основных обязанностей, помогали техническому экипажу после приземления подцеплять» водило» – десятиметровую трубу на колесиках к самолету, чтобы тягач смог завести его на стоянку, откатывать и подкатывать к двигателям стремянки семиметровой высоты перед вылетом и после заруливания, оттаскивать и подтаскивали колёсные колодки; летом окашивать от травы капониры, а зимой зачехлять и расчехлять лайнеры, чистить снег на стоянке.