Антология - Хаос: отступление?

• Название: Хаос: отступление?
• Автор: Антология
• Жанр: Социально-психологическая фантастика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-17-097867-0

Созданный под редакцией Джона Джозефа Адамса и Хью Хауи – опытнейших составителей фантастических антологий, Триптих Апокалипсиса представляет собой серию из трех сборников апокалиптической фантастики.

«Хаос на пороге» фокусируется на событиях, предшествующих массовой катастрофе, когда лишь единицы предчувствовали грядущий коллапс. «Царствие хаоса» обрушивает на человечество мощные удары, практически не оставляющие выбора ни странам, ни отдельным людям. «Хаос: отступление?» изображает участь человечества после Апокалипсиса.

В этом сборнике вашему вниманию представлены 22 новые, ранее не публиковавшиеся истории, вышедшие из-под пера Тананарив Дью, Нэнси Кресс, Кена Лю и многих других мастеров современной фантастической прозы.

---

– Я знаю, знаю, – кивнула Тиль.

Она опустилась рядом с ним, прислонившись спиной к ящикам кухонного шкафа.

Джил отвязал полотенце, висевшее на ручке плиты, и вытер глаза, хотя дыхание его все еще прерывалось сухими всхлипами.

– Иногда я сомневаюсь, что поступаю правильно. Мне страшно оттого, что Сизон вдруг заговорит со мной, в самый последний раз, и скажет: «Отпусти меня, ибо я в аду».

Тиль сидела молча. Много раз и она думала о том же, но отгоняла от себя эти мысли.

– Но я ничего не могу предпринять, – продолжал Джил. – Что тут можно сделать, если не знаешь, чего они хотят?

Три часа Тиль сдерживала слезы, но теперь они полились рекой.

– Я говорила о Элии и его синдроме гиперактивности?

Джил отрицательно покачал головой.

– До того как он подхватил вирус, он не мог спокойно усидеть и минуты. То, что происходит с ним сейчас, для него, наверное, абсолютное мучение.

Мысль о том, что ее дети никогда не смогут двигаться, ударила ее с новой силой.

– Это выше моих сил – видеть их в таком состоянии, – проговорила с трудом она. – Это для меня такая боль!

– Но вы же не хотите, чтобы они видели, как вы страдаете? – спросил Джл.

– Нет, не хочу.

Она не без труда перевела дыхание; ей казалось, что на ее груди покоится тяжелая могильная плита. Скоро ли закончат свою песню эти чертовы мальчики?

– Еще я не хочу, чтобы они видели, как я их иногда ненавижу.

Собственные слова поразили Тиль. Ладонью зажав рот, она повернулась и, рыдая, лбом прижалась к плечу Джила. Он положил руку ей на голову и прошептал:

– У меня то же самое.

Только в самых потаенных уголках ее сознания иногда мерцало негодование на близких, недовольство их беспомощностью. Она понимала, что это нечестно, потому что они не были виновны в своей беспомощности, и она ненавидела себя за то, что испытывала эти чувства.

– Нужно было забыть, что нынче Рождество, и притвориться, что это обычный, будний день, – проговорила она, все еще прислонившись к плечу Джила.

– Мне очень жаль, – ответил он. – Если бы я не вел счет дням, мы бы и не вспомнили.

– Это была моя идея отпраздновать Рождество. Не стоило это предлагать.

Тиль выпрямилась, собравшись встать. Когда лицо ее приблизилось к лицу Джила, она наклонилась и поцеловала его.

Почти незнакомец, но ее неожиданно накрыла волна тепла и покоя. В первый раз за долгие месяцы она ощущала не боль и страх, а нечто другое. Оторвав губы, Тиль положила голову на грудь Джила, и в таком положении они оставались, пока песенка «Веселый звон» не сменилась композицией «Джингль-Белл-Рок».

– Нам бы лучше вернуться, – сказал Джил глухо.

– Хорошо.

Он немного задержался в кухне, словно не хотел, чтобы другие видели, что они вошли вместе.

* * *

Всех накормив и уложив в постель, Тиль вышла, чтобы прогуляться и проветрить голову, а заодно подумать о том, что случилось в кухне. Чувство неловкости и вины переполняло ее, но одновременно она ощущала такой прилив жизненных сил, какого не испытывала давно. Чтобы поцеловать Джила – об этом она подумала в самую последнюю очередь, и только в тот момент, когда сделала это. Так утопающий хватается за спасательный жилет в момент, когда, потеряв все силы в борьбе, уже собирается отправиться на дно.

Что это было? Логическое следствие затянувшейся депрессии? Или ощущения полной безнадежности и горя? Как ни назови: депрессия, безнадежность, горе, а может быть, состояние новой, особой нормальности – все одно.

– Эй!

Джил стоял, склонившись над своим внедорожником, опершись ногой на бампер. Словно разряд тока пронзил Тиль. Она попыталась подавить его и спросила себя, вышел ли Джил в надежде, что выйдет и она, или же это просто совпадение.

Она подошла.

– Хотите поговорить о том, что было там, в кухне? Или просто забыть, или… – Джил явно терялся в предположениях.

– Или? А что, есть третий вариант?

Джил улыбнулся. Отводя глаза, он проговорил:

– Помогите мне выбраться из того, что случилось. Я слегка потерялся.

– Думаете, я не потерялась? – с сухим, горьким смешком спросила Тиль.

Это было нечестно – она же поцеловала Джила, а не наоборот.

Тиль действительно была растеряна. В том, другом, мире до всего, что с ними со всеми произошло, она никогда не целовалась с другими мужчинами, даже тогда, когда бывала навеселе. Даже после того, как узнала о связи Уилсона с Бет Эдвардс.

– Я не могу даже притронуться к Сизон, – сказал Джил. – Я имею в виду, с сексуальными намерениями. Однажды я попробовал, но это было как изнасилование, а не любовь.

Джил закрыл лицо руками:

– Не понимаю, зачем я это вам говорю.

– А у меня смелости не хватает попробовать это с Уилсоном. Я знаю, это не его вина, но трудно прийти в нужное настроение, когда понимаешь, что на твоем партнере – подгузник для взрослых. Правда, знаете, время от времени я помогаю ему облегчиться – рукой.

Придавленная всем, что случилось после того, как появился вирус, Тиль даже не имела возможности осознать, насколько вымотали ее вынужденное молчание и одиночество. Какое это простое удовольствие: что-то сказать – что угодно! – чтобы другой человек услышал тебя и ответил!

Улыбнувшись, Джил проговорил:

– Вы хорошая жена.

– Я сама так думала, – ответила она, осознав внезапно, что проблема состояла совсем не в том, что она поцеловала Джила, а в том, что она хочет это сделать вновь.

Вдали, из-за крыши небольшого магазина, поднимался мерцающий оранжевый свет. Кто-то, вероятно, жег в своем заднем дворе костер.

– Наверное, я пойду, – сказала Тиль.

На этот раз Джил поцеловал ее.

* * *

Услышав свое имя, Тиль вздрогнула и проснулась.

– Уилсон? Это ты?

Уилсон лежал рядом с ней с закрытыми глазами и руками, вытянутыми вдоль тела – точно так, как она его положила.

– Прошу тебя, скажи, что это ты!

Она смотрела на его лицо, выглядевшее во сне абсолютно нормальным. Казалось, сейчас он откроет глаза и одарит ее своей обычной широкой улыбкой.

Знал ли он что-нибудь? Подозревал ли? А если подозревал, то понимал ли? А вдруг все это время он, пребывая внутри себя, абсолютно неподвижного, мучается муками ревности и отчаяния? Тиль не могла солгать потому, что Уилсон ни о чем не спрашивал.

* * *

– Тиль! – Приглушенный шепот раздался снаружи. Она подошла к окну. Джил, засунув руки в карманы, стоял внизу.

Тиль осторожно вышла из комнаты и, перед тем, как надеть пальто и выскользнуть наружу, проверила, как там Чантилли и Элия.

И растаяла в объятьях Джила.

– Как ты?

– Уже хорошо.

– Проект с Большим городским советом продвигается?

– Не знаю, что и как продвигается, – ответил Джил, целуя ее в щеку. – Но я уже закончил перепись. В Ганнисоне, штат Колорадо, шестьдесят девять жителей, официально.

– Интересное число.

– Я знал, что тебе понравится.

Джил выпустил Тиль из объятий и взял за руки.

– Слушай, – сказал он. – Я должен тебя кое о чем спросить.

Он облизнул губы. Явно нервничает.

– Спрашивай.

Отпустив одну из рук Тиль, он вытащил из кармана маленькую коробочку и движением большого пальца открыл.

В коробочке дремало кольцо с бриллиантом. «Маркиз» челновидной формы, карата в три.

– Я хотел попросить тебя выйти за меня.

Тиль тронула то кольцо, что уже было на ее пальце, с бриллиантом в полкарата. Повернула его, пытаясь понять, что происходит.

– Я люблю тебя и не хочу это скрывать. Не могу. Я не могу ничего делать за спиной Сизон. Это ведь и тебя беспокоит, правда?

Да, это ее беспокоило. Весь последний месяц она хила с тяжелым камнем на сердце. Иногда она была совершенно уверена, что Уилсон знает, куда она уходит, сказав, что отправляется погулять.

– Но как это сделать? Все рассказать им?

Тиль попыталась представить, как она говорит Уилсону, что выходит замуж за Джила. Конечно, Уилсон никак не выразит своих чувств. Равно как Чантилли и Элия. Но что они будут чувствовать, когда их мамочка скажет им, что любит Джила?

– Представь, каково это – сидеть в неподвижности, день за днем, пока твоя жена целуется с другим мужчиной. Лучше умереть.

Джил смотрел себе под ноги.

– Как ни крути, они все равно могли бы быть уже на том свете.

Тиль вспомнила те ужасные дни, когда вирус свирепствовал и повсюду были слышны приглушенные разговоры о безболезненных способах избавления от страданий; эти разговоры разные люди вели в отношении своих близких. Сколько оксикодона или валиума нужно для этого подмешать в воду. Тиль, обмотав рот и нос шарфом, была рядом со своим другом и соседом Марком Меланконом, когда тот поил своего сына грейпфрутовым соком, в который был подмешан валиум. Она до сих пор видела слезы, текшие по щекам Марка, пока Джереми пил. Через несколько дней Ванесса Меланкон держала такую же чашку, а Марк пил из нее.

– Окажись я в их положении, я был бы благодарен Сизон, если бы та положила несколько таблеток оксидона в мой сок, – сказал Джил. – И если бы я не знал, что умираю. Я бы просто уплыл в никуда – и все. Это было бы самое большое благо, которое она бы для меня сделала.