Крис Картер - Выползень. Файл №102

• Название: Выползень. Файл №102
• Автор: Крис Картер
• Издательство: «Издательство АСТ»
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2000
• ISBN: 5-237-04928-1

Этот сериал смотрят во всем мире уже пятый год. Он вобрал в себя все страхи нашего времени, загадки и тайны, в реальности так и не получившие научного объяснения. blablabla

Если вы хотите узнать подробности головоломных дел, раскрытых и нераскрытых неугомонной парочкой спецагентов ФБР, если вы хотите заглянуть за кулисы преступления, если вы хотите взглянуть на случившееся глазами не только людей, но и существ паранормальных, читайте книжную версию «Секретных материалов» — культового сериала 90-х годов.

---

Призрак смотрел ему вслед, и на языке у него вертелось древнее латинское выражение о мирской славе.

Балтимор

Восьмой день

Весь следующий день Молдер и Скалли посвятили работе в муниципальном архиве. Регистрационные записи Тумса обнаружить не удалось. В этом городе он не рождался, не умирал, не женился, не раз-

водился, не рожал, детей, не совершал правонарушений, не приобретал недвижимости, не брал на попечение стариков, младенцев и домашних животных. К концу дня Молдер начал подозревать, что таинственные ребята из Вашингтона все-таки успели побывать в Балтиморе — по крайней мере, здесь, в муниципальном архиве. Это был первый случай в практике Призрака, когда плотный поиск в муниципальных регистрационных книгах не давал никаких результатов.

В конце концов удача все-таки улыбнулась ему. Это была именно удача — искать следы Тумса среди подобных документов никому бы и в голову не пришло.

Мудро положенная под сукно мировым судьей жалоба явно сумасшедшей старухи на своего соседа Юджина Виктора Тумса, который якобы украл у нее оловянную ложку, капор ее матери и любимую швейную машинку, дождалась-таки своего часа.

Жалоба была датирована маем 1903 года и содержала, кроме фамилии Тумса, также его точный адрес — Эксетер стрит, дом номер 66, квартира 103. Молдер немедленно влез в материалы переписи девятьсот третьего года, но среди опросных листов, собранных в доме 66 по Эксетер стрит, запись Тумса отсутствовала. Сквозной нумерации на опросных листах не было, поэтому пропуск одного из них мог оставаться незамеченным во веки веков.

За то время, пока Молдер протирал штаны в отделе регистрационных записей, Скалли успела выяснить, что по месту жительства, заявленному им в комиссии по контролю за домашними животными, Тумс не появлялся с момента снятия комнаты. На работе, как и следовало ожидать, после ареста он также не показывался.

За то время, пока Скалли бегала по коридорам муниципальных зданий, Молдер обнаружил, что зверское убийство 1903

года, так и оставшееся нераскрытым, произошло в том же самом доме по Эксетер стрит. Тумс, судя по номеру квартиры, где все это произошло, сожрал печень своего соседа сверху.

— Может, это был его дедуля? — предположила Скалли.

— А отпечатки пальцев тридцать третьего года тоже оставил дедуля? — поинтересовался Молдер. — А отпечатки пальцев шестьдесят третьего — папуля? Хороша семейка… Надо его ловить, Скалли. Каждый раз он убивал пять человек. У нас уже четыре трупа. Если мы сейчас его упустим, то в следующий раз он появится в две тысячи двадцать третьем году. Ты в это время уже будешь директором ФБР, а я буду давить тараканов в психушке.

— Почему? — удивилась Скалли.

— Я слишком много работаю в архивах, — мрачно объяснил Молдер> протирая очки. — Добром это не кончится.

Впрочем, до конца дня они сумели раскопать еще один интересный адрес — и честь этой находки принадлежала Скалли.

Это был нынешний адрес следователя, занимавшегося расследованием убийств тридцать третьего года в Полхеттен Милл. Фрэнку Шерману было девяносто пять лет, и он жил в приюте для одиноких стариков «Линн Эйкрес».

Балтимор

Девятый день

Раннее утро

— Я ждал вас двадцать пять лет, — сказал Шерман.

Он сидел в инвалидной коляске, по щекам его текли слезы.

Фрэнк, — мягко сказала Дэйна. — Успокойтесь, пожалуйста.

— Да, да…— старик вытащил платок, приподняв очки, вытер глаза. — Извините…

— За что? — Молдер улыбнулся.

— А-а…— Шерман спрятал платок и махнул рукой. — Старики вечно скулят. Болезнь, горе, радость — нам все годится, лишь бы немного похныкать. И Фрэнк Шерман ничем не лучше других. Разве что из ума не совсем выжил…

— Вы сказали, что ждали нас двадцать пять лет…— сказала Скалли.

— Да, девочка. Я вышел на пенсию в шестьдесят восьмом, а в полиции я служил с двадцатого года. Сорок восемь лет. И за сорок восемь лет я не видел убийств страшней, чем те, в Полхеттен Милл. Я тогда шерифом был и повидал много застреленных, повешенных, утонувших… И до этого я всегда мог как-то отвлечься, пойти домой, подать пару бейсбольных подач сынишке…— Он взглянул на фотографию молодого лейтенанта в форме времен второй мировой. — Да… И спокойно заснуть. А вот после тех убийств… Если я тогда с ума не сошел, то теперь меня уже ничто не возьмет, наверное. Помню, как только я вошел в ту комнату, я сразу почувствовал это…— старик замолчал.

— Что — «это»? — спросил нетерпеливый Молдер.

— Руки немели. Сердце останавливалось… Потом я такое чувствовал, когда был после войны в Освенциме. Те же самые ощущения… В этом было что-то жуткое, нечеловеческое… Как будто вся ненависть, жестокость и мерзость собрались воедино и впитались в стены… И сейчас — слушаю репортажи о Боснии — и сразу вспоминаю ту комнату. Господи… Как будто все ужасы, на которые способен человек, слились воедино и породили… чудовище, — Шерман пожевал губами. — А почему я ждал вас? Молодой человек, возьмите вон ту коробку в углу и поставьте ее на стол, пожалуйста… Да, вот так, — старик взялся за колеса своего кресла и подъехал к столу. — Здесь улики, которые мне уда-

лось собрать — официальным путем или неофициальным…

— Неофициальным? — нахмурилась Скалли.

— В шестьдесят третьем году я уже не мог участвовать в расследовании убийств, меня посадили бумаги разбирать. Но я знал, что убийства шестьдесят третьего года и убийства в Полхеттен Милл совершила одна и та же тварь. Поэтому я провел свое собственное неофициальное расследование…

Скалли вынула из коробки большую запаянную колбу, в которой плавал кусок печени.

— Это человеческая?.. — спросила она.

— Да, он это выронил, когда убегал, я нашел это в канализационном стоке в квартале от места убийства… Но, кстати, это не единственное, что он уносил с собой. Почти всегда пропадали какие-нибудь мелкие вещи. Родные Уолтерса заметили, что не хватает его расчески. После убийства Тейлора пропала кофейная чашка…

— Вы когда-нибудь слышали имя Юджин Виктор Тумс? — спросил Молдер.

— Я следил за ним какое-то время, — Шерман запустил руку в коробку и выудил оттуда серую картонную папку. — Вот фотографии, которые я тогда сделал. Вот это — Тумс. — Шерман выбрал одну фотографию и протянул ее Молдеру.

Судя по фотографии, в шестьдесят третьем году Тумсу было лет двадцать. На снимке он стоял возле открытой двери фургона с эмблемой службы отлова бродячих собак.

— Так он выглядел тридцать лет назад, — сказал Шерман.

Скалли изумленно покачала головой. Если верить снимку, за прошедшие тридцать лет в мире изменилось все, кроме Юджина Виктора Тумса.

— А вот фотография квартиры, где он жил, — Шерман протянул Молдеру следующий снимок.

— Это дом номер шестьдесят шесть по Эксетер — стрит? — спросил Молдер.

— Да, — сказал Шерман. — С вами приятно работать, молодой человек, вы все схватываете на лету. Тумс жил в квартире номер сто три. К сожалению, к тому времени, когда я убедился, что он имеет отношение к убийствам, он успел исчезнуть… А других ниточек к убийце мне найти не удалось.

— Вы нашли не ниточку, вы нашли убийцу, — сказал Молдер-

— Вы так думаете? — спросил Шерман.

— Я это знаю, Фрэнк.

— Ну что ж…— Шерман по-стариковски пожевал губами. — Я его нашел, но упустил… Закончите то, что я начал, ребятки. Возьмите его за задницу…— он помолчал, но потом все-таки добавил: — Или просто раздавите…

В дверь постучали.

— Да! — откликнулся Шерман.

В комнату вошла девушка в синем платье.

— Здравствуйте, Генерал, — сказала она. — Я пришла вас побрить.

— Здравствуй, Милли, — ласково ответил Шерман.

Уходя, Молдер оглянулся. Милли сидела на корточках перед стариком и, что-то тихо говоря, своим платком вытирала ему слезы.

Балтимор

Девятый день

За тридцать лет дом 66 по Эксетер — стрит совершенно не изменился. На сделанной Шерманом фотографии он был совершенно такой же — темная пятиэтажная кирпичная коробка с фасадом в четыре окна. Даже большая вывеска над входом осталась та же — «Пьер Пари и сыновья». Возможно, она висела здесь с начала века.

Дом был давным-давно пуст и медленно разваливался. Целыми пластами отваливалась штукатурка, гнили деревянные перекрытия, дранка рассыпалась в труху, оставшиеся стекла заросли зеленой грязью. Ржавая крыша протекала во время каждого дождя, и в доме стоял неистребимый удушливый запах цветущей плесени. Конечно, проводка в доме была снята — или же сгнила, — а света, проникающего сквозь окна, не хватало даже для того, чтобы увидеть сломанную ступеньку на деревянной лестнице.

— Сто третья, — сказала Скалли, посветив фонариком на номера квартир второго этажа.

Молдер вынул пистолет и толчком открыл дверь, одновременно осветив темную прихожую своим фонариком.