Амор Тоулз - Джентльмен в Москве

• Название: Джентльмен в Москве
• Автор: Амор Тоулз
• Жанр: Зарубежное современное
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-04-088790-3

Быть поэтом опасно – особенно после революции. Граф Александр Ростов в 1922-м попадает под трибунал за давно написанное стихотворение. Вместо высшей меры наказания графа отправляют в крайне необычную ссылку – в отель «Метрополь», который он не имеет права покидать. Совсем.

Владелец большого поместья, никогда в своей жизни не работавший, теперь граф Ростов должен приспосабливаться и выживать в новых условиях, наблюдая за самыми страшными, поворотными событиями в нашей истории. Постепенно Ростов осознает, что джентльмены бывшими не бывают.

---

Однако возражения и претензии участников собрания были не по поводу фразы как таковой, а касались исключительно слова «способствует». Участники сочли, что данное слово недостаточно хорошо определяет роль железнодорожников в жизни страны.

– Ну что такое «способствует»? – кричали с задних рядов. – Звучит как-то неконкретно и размазанно!

– Да! Где пролетарская четкость и прямота?!

– Что это за манная каша?!

Однако какой глагол лучше остальных мог описать вклад железнодорожников в дело построения светлого будущего? Какой глагол великого и могучего русского языка способен вместить капли пота кочегаров, инженерный гений инженеров, ответственность ремонтных рабочих и накачанную мускулистость тех, кто кладет шпалы?

Последовал ряд предложений.

«Ускоряет».

«Движет вперед».

«Обеспечивает».

Собравшиеся живо дебатировали преимущества и недостатки этих и многих других предложенных слов. Делегаты жестикулировали, топали ногами, приводили логические аргументы и делали эмоциональные выводы. Температура в зале повышалась и превысила отметку в тридцать градусов Цельсия.

Когда граф начал было подозревать, что все это обсуждение может закончиться дракой, какой-то скромного вида юноша из десятого ряда сказал, что слово «способствует» можно заменить двумя словами: «обеспечивает и гарантирует». Юноша (щеки которого становились все краснее и краснее по мере того, как он аргументировал свое предложение) объяснил, что эта пара слов, по его мнению, отражает не только дело прокладки рельсов, управления транспортом, но и постоянную работу по поддержанию железнодорожных путей в рабочем состоянии.

– Вот это интересно.

– Точно! Прокладка путей, управление и поддержание.

– Обеспечивает и гарантирует.

В зале раздались громкие аплодисменты. Казалось, что предложение тщедушного юноши вот-вот одобрят со скоростью, с которой локомотив несется по Транссибирской магистрали. Все к тому и шло, как вдруг во втором ряду встал некий потрепанный персонаж. Это был настолько жалкий человечишка, что возникали вопросы о том, как вообще он оказался среди гордой когорты железнодорожных мужей. Однако когда шум в зале приутих, этот, судя по всему, бухгалтер, властелин карандашей и император ластиков, заявил писклявым голосом следующее: «Поэтическая лаконичность требует избегать двух слов в ситуации, когда можно обойтись одним».

– Че он там сказал?

– Что-что?

Несколько негодующих делегатов вскочили и уже хотели схватить возмутителя порядка за шкирку с целью выдворить его из зала. Но они не успели выполнить задуманное, так как дородный мужчина из пятого ряда встал и громко произнес:

– При всем уважении к поэтической лаконичности, у мужских особей всегда наличествуют два предмета, хотя, по этой логике, хватило бы одного.

Бурные аплодисменты.

Делегаты единогласно приняли решение о замене слова «способствует» на пару «обеспечивает и гарантирует». Граф на балконе должен был признать, что политические дискуссии могут иногда быть и не таким скучными, как он привык считать.

После окончания заседания, когда они с Ниной ушли с балкона, граф должен был признать, что очень собой доволен. Ему понравилась проведенная им параллель между людьми, которые отдают дань уважения и хотят «засветиться» в обществе, и сознательно опаздывающими. Тот, кто поступает подобным образом сейчас, мало чем отличается от того, кто занимался этим в прошлом. Он придумал несколько забавных синонимов, способных заменить выражение «обеспечить и гарантировать», на, например, «катиться и суетиться» или «пыхтеть и свистеть». Если бы Нина спросила, что он думает о прошедшем заседании, он бы ответил, что это было просто шекспировское действо. Шекспировское в духе полицейского пристава Кизила[22] из комедии «Много шума из ничего». Так и было, много шума из ничего. В общем, граф высказался бы приблизительно так.

К счастью, разговор с Ниной прошел немного по-другому. Когда девочка спросила, что он думает о заседании, она настолько сильно хотела поделиться своими впечатлениями, что не дала графу времени, чтобы ответить.

– Правда, это было просто замечательно?! Это же было бесподобно! Ты когда-нибудь ездил на поезде?

– Я вообще предпочитаю путешествовать на поезде, – ответил граф, слегка удивленный ходом мыслей Нины.

Она возбужденно кивнула.

– И я тоже. Ты же видел, как проносятся за окном деревни, леса и поля, пил чай, слушал разговоры других пассажиров и засыпал под убаюкивающий стук колес?

– Да, именно так все и было.

– Вот и я об этом. Но ты когда-нибудь думал о том, как попадает в топку паровоза уголь? Ты задумывался о том, как прокладывают пути в горах или болоте?

Граф задумался. Представил. Проникся.

– Никогда не думал на эту тему, – признался он.

Она посмотрела на него, как на человека, который все понимает и разделяет ее точку зрения.

– Потрясающе.

Действительно, если посмотреть на все произошедшее с этой точки зрения, возразить совершено нечего.

* * *

Через несколько минут граф уже стучал в дверь комнаты, в которой работала скромная и робкая Марина. Граф стоял перед дверью, прикрывая заднюю часть брюк газетой.

Стоя перед дверью, он вспомнил о том, что раньше в этой комнате на немецких швейных машинках работали три швеи. Как три мойры[23], они резали, кроили и шили. Они укорачивали или удлиняли подолы, подшивали брюки. После революции всех трех благополучно уволили. Швейные машинки затихли и, видимо, стали собственностью трудящихся. А что стало с комнатой? То же самое, что и с магазином Фатимы. Неподходящее время, чтобы заниматься нарядами, бросать букеты и носить цветы в петлице.

К 1921 году занавески, постельное белье и салфетки, являвшиеся собственностью отеля, сильно обветшали. Однако никто не собирался их заменять на новые. Поэтому администрация отеля назначила Марину швеей, и с этих пор добрая традиция чинить одежду и постельное белье в стенах отеля возобновилась.

– Ах, Марина, – произнес граф, когда та открыла дверь. – Как я рад, что застал тебя здесь за работой!

Марина посмотрела на него с подозрением.

– А где еще вы могли меня сегодня застать?

– Ты совершенно права, – ответил граф. Он самым очаровательным образом улыбнулся, повернулся на девяносто градусов, быстро приподнял газету и вежливо попросил ее о помощи.

– Но я же вам вроде на прошлой неделе зашивала брюки?

– Я опять вместе с Ниной подглядывал, – объяснил он. – С балкона в бальном зале.

Швея посмотрела на графа с недоумением.

– Если вы носитесь с девятилетней девочкой, то зачем вам надевать такие штаны?

Графа удивил ее тон.

– Когда я одевался сегодня утром, то совершенно не собирался с ней носиться. Эти брюки мне сшили на Сэвил-роу[24].

– Совершенно верно. Они сшиты на заказ, чтобы сидеть в гостиных и салонах.

В тот день Марина не вела себя как тихоня и скромница, а говорила то, что думала, и граф, поняв, что разговор не клеится, поклонился ей в знак прощания.

– Ой, перестаньте! – воскликнула Марина. – Хватит этих фокусов. Заходите за ширму и снимайте штаны.

Граф молча зашел за ширму, снял брюки и передал их Марине. Настала тишина. Граф понял, что Марина присела, вставила нитку в иголку и начала шить.

– Ну что ж, пока я занимаюсь вашими штанами, можете рассказать, что вы делали на балконе, – произнесла она.

Пока она шила, граф поведал ей о том, что слышал и видел во время собрания, а также поделился своими мыслями и соображениями по этому поводу. Под конец рассказа он должен был признать, что везде, где он видел незыблемость социальных условностей и находил повод для ироничной констатации неизменности человеческой природы, Нина видела лишь энергию, динамизм и неуклонное движение к намеченной цели.

– Ну и что же в этом плохого? – поинтересовалась швея.

– Ничего плохого в этом нет, – должен был признать граф. – Просто совсем недавно она пригласила меня на чай и расспрашивала о правилах поведения принцесс…

Марина передала зашитые брюки графу за ширму и покачала головой, как человек, который должен сообщить своему собеседнику правду, которая может показаться тому не очень приятной.

– Маленькие девочки быстро теряют интерес к принцессам, – сказала Марина. – Более того, они вырастают из этого интереса гораздо быстрее, чем мальчики вырастают из своего интереса ко всяким проказам.

Граф поблагодарил Марину и вышел из двери ее комнаты в брюках, за которые ему уже не надо было стыдиться, и тут же столкнулся с коридорным, стоявшим прямо под дверью.

– Простите, граф Ростов!

– Все в порядке, Петя. Это я на тебя натолкнулся.

Петя даже не заметил, что с его головы упала фуражка, и граф наклонился, поднял ее и водрузил ему на голову. После этого он повернулся и собрался отправиться по своим делам.

– Граф, я искал именно вас.