Анджела Картер - Кровавая комната

• Название: Кровавая комната
• Автор: Анджела Картер
• Издательство: М.:Эксмо, СПб.: Домино
• Жанр: Современная проза
• Год: 2005
• ISBN: 5—699—10317—1

Синяя Борода слушает Вагнера и увлекается символистами. Кот в сапогах примеряет роль Фигаро. Красная Шапочка зубастее любого волка. Любовь Красавицы обращает зверя в человека, но любовь Чудовища делает из человека зверя.

Это — не Шарль Перро. Это — Анджела Картер, удивительная и неповторимая. В своем сборнике рассказов, где невинные сюжеты из Шарля Перро преобразуются в сумрачные страшилки, готические и эротические, писательница добилась ослепительного совершенства...

---

Но ее и след простыл, осталась лишь накинутая на истлевшее черное атласное покрывало кружевная ночная рубашка, чуть запятнанная кровью, как будто от женских менструаций, и роза — должно быть, с неистовых кустов, качающихся за окном. Воздух был тяжел от благовоний и аромата роз, и молодой человек закашлялся. Наверное, графиня встала пораньше, чтобы насладиться лучами солнца, незаметно проскользнула в сад, чтобы сорвать для него розу. Он встал, ласково посадил жаворонка себе на запястье и поднес его к окну. Поначалу жаворонок, подобно всем птичкам, которые слишком долго сидели в клетке, никак не хотел улетать, но когда молодой человек подбросил его в воздух, он расправил крылья и взмыл к голубому небесному куполу; молодой человек с радостью в сердце проводил его взглядом.

Потом он неслышно вернулся в спальню, и в голове у него роились самые разные планы. Мы отвезем ее в Цюрих, в клинику; там ее вылечат от нервной истерии. Потом покажем ее специалисту-глазнику, чтобы исцелить ее от светобоязни; а затем отведем к дантисту, чтобы исправить форму зубов. С ее когтями может справиться любая опытная маникюрша. Мы сделаем из нее прекрасную девушку, какова она по сути и есть; я избавлю ее от всех этих ночных кошмаров.

Тяжелые шторы раздвинуты, впустить в комнату искрометный огонь первых утренних лучей; она сидит в запустении своего будуара за круглым столом, облаченная в то же белое платье, а перед ней раскинуты карты. Она заснула над картами судьбы, такими истертыми, засаленными и истрепанными от непрестанного перетасовывания, что ни на одной из них уже невозможно разобрать рисунок.

Она не спит.

В смерти она выглядела гораздо старше, менее красивой и оттого — впервые — совершенно человечной.

Я исчезну с первым лучом солнца; я всего лишь порождение тьмы.

И оставлю на память о себе темную розу с острыми, как клыки, шипами, которую я вырвала из своего лона, словно цветок на могильном камне. На могильном камне.

Моя надзирательница позаботится обо всем.

Носферату всегда заботятся о собственных похоронах; кто-то непременно проводит ее в последний путь. Тут же откуда ни возьмись появилась плачущая старуха и довольно грубо указала ему на дверь. После некоторых поисков в вонючих сараях он отыскал наконец свой велосипед и, прервав отпуск, поехал прямиком в Бухарест, где на почте его ждала телеграмма до востребования с приказом немедленно явиться в полк. Потом, вновь уже облачившись в форму своего полка, он обнаружил, что роза графини по-прежнему у него: наверное, он засунул ее в нагрудный карман велосипедной куртки после того, как нашел ее тело. Любопытно, что, хотя этот цветок был привезен из далекой Румынии, казалось, в нем еще теплилась жизнь. И тогда, поддавшись порыву — ибо девушка была так хороша, а ее смерть столь неожиданна и трагична, — молодой человек решил попытаться воскресить ее розу. Он наполнил водой из графина стакан для полоскания рта, поставил тот на свой шкафчик и сунул в него розу так, чтобы ее увядшая головка плавала на поверхности.

В тот же вечер, вернувшись с церковной мессы, он почувствовал тяжелое благоухание розы графа-носферату, которое плыло ему навстречу вдоль каменного коридора казармы, а его спартанская каморка была наполнена головокружительным запахом великолепного, бархатистого, чудовищного цветка, чьи лепестки вновь обрели всю свою прежнюю пышность и упругость, свое порочное, блистательное и пагубное великолепие.

На следующий день его полк был отправлен во Францию.

Оборотень

Северный край — холод на улице, холод в сердцах.

Стужа, метель, дикие звери в лесу. Выжить непросто. Дома построены из бревен, внутри — темно и чадно. В доме — грубая иконка Богоматери, перед ней закапанная свечка, висит заготовленный впрок свиной окорок, низка сушеных грибов. Кровать, скамья, стол. Жизнь здесь груба, коротка, бедна.

Для этих горных охотников и лесорубов Дьявол так же реален, как вы или я. Более того: нас они никогда не видели и никогда даже не слыхивали о нашем существовании , а Дьявола им частенько приходилось видать на погостах — простых и трогательных селениях мертвецов, где на могилах бесхитростно изображены сами умершие и нет цветов, чтобы положить их к портретам, здесь не растут цветы, поэтому люди кладут на могилки небольшие гостинцы — пирожки, иногда какую-нибудь булочку, — которые потом уносят медведи, неуклюже пробирающиеся сюда с лесных окраин. В полночь, особенно в Вальпургиеву ночь, Дьявол устраивает пир на кладбище и приглашает ведьм; и тогда они выкапывают свежие трупы и съедают их. Это вам каждый может подтвердить.

Связки чеснока на дверях отпугивают вампиров. Голубоглазый ребенок, рожденный ногами вперед в ночь на Ивана Купалу, будет наделен даром ясновидения. Когда жители находят ведьму — какую-нибудь старушку, у которой сыр поспевает, в то время как у ее соседей нет, или же старушку, чей черный кот (исчадье ада!) постоянно ходит за ней по пятам, — они раздевают старую каргу донага, выискивая на ней дьявольские метки, лишние соски на теле, которыми она кормила своего адского наперсника. И вскоре находят. И тогда ее забивают камнями насмерть.

Зима и стужа.

Пойди навести бабушку, она больна. Отнеси ей овсяные лепешки, которые я испекла для нее на каменном очаге, и горшочек масла.

Хорошая девочка поступает так, как велит ей мама — пять миль трудного пути через лес; не сворачивай с тропинки — в лесу медведи, дикие кабаны, голодные волки. Вот, возьми охотничий нож своего отца; ты знаешь, как с ним обращаться.

На девочке дрянной овчинный тулуп для тепла, она слишком хорошо знает лес, чтобы его бояться, но всегда надо быть начеку. Заслышав этот леденящий душу волчий вой, она бросила свои гостинцы, схватила нож и повернулась лицом к зверю.

Это была огромная волчица с красными глазами и седой исхудалой мордой; на месте дочери гор любой при виде нее умер бы от страха. Зверь хотел вцепиться ей в горло, как делают все волки, но девочка с размаху ударила отцовским ножом и отрубила ей правую переднюю лапу.

Увидев, что произошло, волчица зашлась воем, почти плачем: волки не столь храбры, как кажется. Безутешно хромая, она как смогла поковыляла на трех лапах прочь среди деревьев, оставляя за собой кровавый след. Девочка начисто обтерла лезвие своего ножа о передник, завернула волчью лапу в тряпочку, в которую ее мать положила овсяные лепешки, и отправилась дальше в сторону бабушкиного дома. Вскоре повалил такой густой снег, что тропинка и все следы людей и зверей, какие могли бы на ней остаться, оказались заметены.

Бабушка оказалась очень больна, она лежала в кровати, забывшись беспокойным сном, стонала и дрожала от озноба, так что девочка решила, что у нее лихорадка. Она пощупала бабушкин лоб: он был горяч. Она вытряхнула из своей корзинки тряпочку, чтобы соорудить из нее старушке холодный компресс, и на пол вывалилась волчья лапа.

Но теперь это была уже не лапа волка. Это была рука, отрубленная у запястья — загрубевшая от работы и покрытая старческими пятнами рука. На безымянном пальце ее было обручальное кольцо, а на указательном — бородавка. По этой-то бородавке девочка и признала руку своей бабушки.

Она сдернула одеяло, но при этом старуха проснулась и начала биться, пронзительно кричать и визжать, как одержимая бесом. Но девочка была сильна, да к тому же вооружена охотничьим ножом отца; ей удалось достаточно долго удержать свою бабушку в кровати, чтобы увидеть истинную причину ее лихорадки. На месте ее правой руки был кровавый обрубок, уже начавший гноиться.

Девочка осенила себя крестом и закричала так громко, что ее услышали соседи и прибежали на зов. Они сразу же признали в бородавке ведьмин сосок; они палками выгнали старуху, как была в ночной сорочке, на снег, и, охаживая ее по немощным бокам, гнали через весь лес, а потом забросали камнями, пока она не упала замертво.

И теперь девочка живет припеваючи в доме своей бабушки.

Волчье братство

Только один-единственный зверь воет в лесу по ночам.

Волк — воплощение хищника, он хитер и беспощаден, стоит ему почуять добычу, и ничто уже его не остановит.

По ночам волчьи глаза горят, как пламя свечи, желтовато-красным светом, но лишь тогда, когда зрачки их расширяются в темноте и в них отражается отблеск вашего фонаря — красный сигнал опасности; если же волчьи глаза отражают лишь лунный свет, то они переливаются холодным, нездешним, ледяным, пронзительно-зеленым цветом. Если заплутавший в ночи путник вдруг заметит эти светящиеся, ужасные проблески, внезапно мелькнувшие среди чернеющих зарослей, он знает: надо бежать — если только страх не пригвоздит его к месту.

Но эти глаза — единственное, что вы увидите, когда лесные убийцы незаметно окружат вас, привлеченные запахом вашей плоти, если вы поздней ночью неосмотрительно пойдете через лес. Они будут как тени, как привидения — серые братья сообщества ночных кошмаров; чу! — слышите этот протяжный, колеблющийся вой… воплотившуюся в звуке арию страха.