Ли Чайлд - Джек Ричер, или Поле смерти

• Название: Джек Ричер, или Поле смерти
• Автор: Ли Чайлд
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2013
• ISBN: 978-5-699-64503-9

В тихом городке Маргрейве появляется незнакомец, и в тот же день происходит первое за тридцать лет убийство. Кто бы стал сомневаться, что эти события неразрывно связаны между собой? Связь действительно есть, но совсем не та, что кажется на первый взгляд. Бывший военный полицейский Джек Ричер, обвиненный в убийстве, начинает собственное расследование и выясняет, что за благопристойным фасадом городка готовится изощренное преступление необыкновенного размаха.

Ли Чайлд – один из лучших современных авторов, работающих в жанре детектива-экшн. Его герой Джек Ричер стал поистине культовой фигурой, воплощением несгибаемого героя-детектива.

---

В десять часов с небольшим дверь в коридор отперли снаружи. Вошел мужчина в форме. У него в руках была папка. И ружье. Я внимательно осмотрел его. Сын Юга. Грузный, мясистый. Красноватая кожа, большой твердый живот, толстая шея. Маленькие глазки. Тесный засаленный мундир с трудом его вмещал. Вероятно, этот человек родился на той самой ферме, на месте которой была построена тюрьма. Помощник надзирателя Спиви. Старший смены. Усталый и измученный. С ружьем в больших, красных крестьянских руках.

Спиви заглянул в папку.

– Который из вас Хаббл? – спросил он.

У него был высокий пронзительный голос. Совершенно не вязавшийся с его солидными габаритами. Хаббл поднял руку, словно ученик начальной школы. Маленькие глазки Спиви, похожие на глаза змеи, оглядели его сверху донизу. Проворчав что-то нечленораздельное, Спиви подал знак папкой. Мы встали и вышли из комнаты. Хаббл был рассеян и покорен, словно усталый солдат.

– Поверните направо и идите по красной линии, – сказал Спиви. Подчеркивая свои слова, он указал налево ружьем. На стене на уровне талии была проведена красная линия. Указатель к пожарному выходу. По всей видимости, она вела наружу, но мы пошли в противоположном направлении. Внутрь тюрьмы, а не наружу. Придерживаясь красной линии, мы шли по коридорам, поднимались по лестницам, поворачивали. Сначала Хаббл, за ним я. Последним шел Спиви с ружьем. Везде было очень темно. Только тусклое дежурное освещение. На лестничной площадке Спиви приказал нам остановиться, отпер электронный замок, открывающийся автоматически при пожаре.

– Никаких разговоров, – сказал Спиви. – Согласно распорядку, после тушения света полная тишина. Ваша камера в конце коридора направо.

Мы шагнули вперед. Мне в ноздри ударил затхлый тюремный запах. Ночные ароматы большого количества заключенных. В коридоре стоял кромешный мрак. Тускло светилась ночная лампочка. Я скорее ощутил, чем увидел ряды камер. Из них доносились приглушенные ночные звуки. Дыхание, храп. Бормотание и стоны. Спиви провел нас до конца коридора. Указал на пустую камеру. Мы вошли. Спиви закрыл за нами решетчатую дверь. Замок захлопнулся автоматически. Спиви ушел.

В камере было очень темно. Я с трудом различил двухъярусную койку, умывальник и унитаз. Тесно. Сняв пальто, я закинул его на верхнюю койку. Переложил подушку от решетки. Мне так больше нравится. Простыня и одеяло старые, но, судя по запаху, достаточно свежие.

Хаббл молча опустился на нижнюю койку. Я воспользовался унитазом и сполоснул лицо в умывальнике. Подтянувшись, забрался на свою койку. Снял ботинки. Поставил их у кровати. Я хотел, чтобы они были под рукой. Ботинки могут украсть, а у меня были хорошие ботинки, купленные много лет назад в Англии, в Оксфорде. В университетском городке рядом с авиабазой, где я служил. Большие, тяжелые ботинки с твердой подошвой и толстым рантом.

Кровать была для меня слишком короткой, но то же самое можно сказать практически про все кровати. Я лежал в темноте и слушал беспокойные шумы тюрьмы. Затем я закрыл глаза и снова отправился на Ямайку с Роско. Должно быть, я заснул, потому что, когда я открыл глаза, была уже суббота. Я по-прежнему находился в тюрьме, и начинался еще более плохой день.

Глава 06

Меня разбудил яркий свет. Окон в тюрьме не было. День и ночь создавались электричеством. В семь часов здание вдруг затопил свет. Никаких мягких предрассветных сумерек. Просто выключатели ровно в семь часов утра замкнули электрические цепи.

При ярком свете камера не стала лучше. Передняя стена была из стальных прутьев. Половина открывалась на петлях наружу, образуя дверь. Двухъярусная койка занимала приблизительно половину камеры по ширине и почти всю по длине. На задней стене железный умывальник и железный унитаз. Стены каменные, наполовину железобетон, наполовину старая кирпичная кладка, покрытые толстым слоем краски. Стены казались очень толстыми. Как в подземелье. Над головой нависал низкий бетонный потолок. Камера казалась не комнатой, окруженной стенами, полом и потолком, а сплошным бетонным монолитом с выдолбленным в нем крохотным отверстием.

Беспокойный гомон ночи сменился дневным грохотом. Все вокруг было металлическим, бетонным, кирпичным. Звуки усиливались, многократно повторялись отголосками. Казалось, мы попали в преисподнюю. Сквозь решетку я ничего не видел. Напротив нашей камеры была глухая стена. Лежа на койке, я не мог смотреть вдоль прохода. Сбросив одеяло, я нашел ботинки. Обулся, завязал шнурки. Снова лег. Хаббл сидел на нижней койке. Его туфли-лодочки словно приросли к бетонному полу. У меня мелькнула мысль, не просидел ли он вот так всю ночь.

Следующим, кого я увидел, был уборщик. Он появился с той стороны решетки. Это был древний старик со шваброй. Очень старый негр с ежиком белоснежных волос на голове, сгорбленный от прожитых лет, хрупкий, словно сморщенная старая птица. Его оранжевая тюремная одежда была застирана практически до белизны. На вид ему было лет восемьдесят. Должно быть, последние шестьдесят он провел за решеткой. Вероятно, украл цыпленка во времена Великой депрессии и до сих пор выплачивал свой долг обществу.

Негр двигался по коридору, наугад тыкая шваброй. Согнутая под прямым углом спина вынуждала его держать лицо параллельно полу. Для того чтобы смотреть по сторонам, он крутил головой, как пловец кролем. Увидев меня и Хаббла, негр остановился. Опустил швабру и покачал головой. Непроизвольно хихикнул. Снова покачал головой. Захихикал. Веселым, радостным смехом. Как будто наконец после стольких лет ему позволили увидеть какое-то чудо. Вроде единорога или русалки. Негр постоянно пытался заговорить и поднимал руку, словно желая подчеркнуть свои слова. Но каждый раз опять давился смехом и вынужден был опираться на швабру. Я не торопился. Я мог подождать. У меня впереди были все выходные. Впереди у негра была вся жизнь.

– Да, точно, – наконец улыбнулся он. У него не было зубов. – Да, точно.

Я смерил его взглядом.

– Что «да, точно», дедушка? – улыбнулся я в ответ.

Негр снова захихикал. Похоже, наш разговор затягивался.

– Да, точно, – повторил он. Наконец ему удалось совладать со смехом. – Я торчу в этой дыре с сотворения мира, да. С тех пор, как Адам еще был ребенком. Но сейчас я вижу то, что никогда не видел, приятель. Да, ни разу не видел за столько лет.

– И что же ты никогда не видел, старик? – спросил я.

– Ну, – сказал он, – я провел здесь столько лет и никогда не видел, чтобы в камере сидели в такой одежде, вот.

– Тебе не нравится моя одежда? – удивленно спросил я.

– Я этого не говорил, да. Я не говорил, что мне не нравится ваша одежда, ребята, – сказал негр. – Мне нравится ваша одежда, очень нравится. Замечательная одежда, да, точно, очень замечательная.

– Так в чем же дело? – спросил я.

Старик хихикнул над какой-то своей мыслью.

– Дело не в качестве одежды, да, – наконец сказал он. – Совсем не в качестве одежды. Дело в том, что она на вас надета, да. А вы должны быть в оранжевой форме. Я такого еще никогда не видел, а как я уже говорил, я здесь с тех пор, как земля остыла, с тех пор, как динозавры сказали, что с них хватит. Но теперь я повидал все, да, все.

– Но те, кто находится на этаже предварительного содержания, не носят форму, – заметил я.

– Да, точно, это ты в самую точку, приятель, – подтвердил старый негр. – Тут нет никаких сомнений.

– Так сказали охранники, – подтвердил я.

– А что еще они могли сказать, – согласился старик. – Потому что таковы правила, а охранники – они знают правила, да, знают, потому что сами их составляют.

– Так в чем же дело, старик? – снова спросил я.

– Как же, я же сказал, вы не в оранжевой форме, – сказал он.

Мы начали ходить по кругу.

– Но я не должен ее носить, – возразил я.

Негр удивился. Его проницательные птичьи глаза уставились на меня.

– Не должен? Это еще почему? Объясни-ка мне.

– Потому что на этаже предварительного содержания форму не носят, – терпеливо сказал я. – Мы же только что пришли к согласию, верно?

Наступила тишина. Нам обоим одновременно пришла одна и та же мысль.

– Вы думаете, это этаж предварительного содержания? – спросил старик.

– Разве это не этаж предварительного содержания? – в это же самое время спросил я.

Старик умолк. Подхватил швабру и заковылял прочь, как мог быстро.

– Это не этаж предварительного содержания, приятель! – завопил он. – Подследственные находятся на верхнем этаже. На шестом. А это третий этаж. Вы на третьем этаже, ребята. Здесь сидят те, кто отбывает пожизненное заключение, признанные особо опасными. Это даже не простые обитатели тюрьмы. Это гораздо хуже, приятель. Да, ребята, вы попали в плохое место. Вы попали в беду, это точно. К вам придут гости. Они посмотрят, кто к ним попал. О, ребята, я поскорее убираюсь отсюда.

Оценить. Долгий опыт научил меня сначала оценивать и определять. Когда неожиданность падает как снег на голову, нельзя терять время. Не надо гадать, как и почему это произошло. Не надо винить себя. Не надо искать виновных. Не надо думать о том, как избежать повторения той же ошибки. Всем этим можно будет заняться позже. Если останешься жив. Первым делом надо оценить ситуацию. Проанализировать. Определить минусы. Найти плюсы. В соответствии с этим составить план действий. Если сделать так, у тебя появится шанс продержаться и потом заняться всем остальным.