Маша Трауб - Всегда кто-то платит

• Название: Всегда кто-то платит
• Автор: Маша Трауб
• Жанр: Русское современное
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-04-088958-7

Четыре женщины, чьи судьбы связаны одним мужчиной. Чужие, посторонние люди, слишком разные, чтобы их объединило даже общее горе. И главный для них вопрос – кто виноват в этом горе и кто будет платить по счетам? Потому что всегда кто-нибудь платит.

Маша Трауб

---

– Мам, мне нужны деньги, – попросила я.

– Деньги? Разве ты не работаешь? – искренне удивилась она.

Тут я подумала, что моя болезнь – наследственная. Наверное, у моей мамы тоже такие особенности памяти, раз она не помнит, что мне всего семнадцать лет и я только что поступила в институт. Может, она и меня не помнит? Да, она иногда словно недоумевала, видя меня по утрам на кухне. Будто наткнулась на незнакомого человека, который пьет чай из ее чашки. Тогда я решила, что это проявление болезни и мне действительно пора искать работу.

В силу моего возраста, дневного обучения и отсутствия всякого опыта и трудового стажа, а также отсутствия связей и влиятельных родственников, которые могли бы попросить «за девочку», найти работу было не так-то легко. Я могла претендовать разве что на место помощника второго помощника главного помощника руководителя или третьей секретарши. Впрочем, я была согласна на любую работу, но во второй половине дня. И чтобы мне платили хоть какие-то деньги. Желательно два раза в месяц – аванс и зарплата. Тогда бы мне было проще рассчитать свой прожиточный минимум.

Я сидела в очередной конторе, ожидая собеседования, и гадала – куда же все-таки исчезли из тумбочки деньги? Я уже понимала, что работу мне найти в общем-то не светит и проще разгадать загадку тумбочки. Ведь это странно – столько лет деньги лежат в одном и том же месте и вдруг исчезают. Каждое утро я открывала ящик в надежде, что там появятся деньги, что все будет как прежде. Я даже зажмуривалась на секунду, но нет – чуда не случалось – ящик оставался пустым. Почему мне не пришло в голову спросить у мамы? Мол, вот всегда деньги лежали в ящике, а вдруг исчезли. Почему? А снова появятся? Мне не приходило в голову сказать маме и о том, что деньги нужны на учебники, тетради, ручки. Почему? Я ведь ей даже не сказала, что поступила в институт. А маме не приходило в голову спросить, не нужно ли мне чего-то и чем я занимаюсь целыми днями.

Да, у нас с мамой были странные взаимоотношения. Но тогда я так не считала. Даже когда увидела, как родители, да еще и бабушки приезжали на экзамены к своим детям и внукам. Родственники стояли или сидели на лавочках во дворе перед зданием института и волновались. Меня тогда это просто потрясло. Столько их. Они нервничали, переживали. Мамы перекладывали бутерброды. Беспокоились, не забыли ли термос с чаем. С Олей я так и познакомилась – ее мама выдала мне бутерброд. Из вежливости я, конечно, отказалась, но она просто заставила меня его съесть. Мне было приятно. Олину маму я запомнила на всю жизнь, так остаются в памяти самые лучшие, самые счастливые моменты. У нее была шикарная прическа. Удивительный пучок на затылке. Мне очень понравились пучок и гребень, воткнутый для красоты. Гребень я запомнила очень хорошо.

Но даже тогда я не заметила, что у нас с мамой что-то не так. Я тогда вообще не думала о том, как должно быть. Что считать правильным, а что неправильным. Что хорошо, а что плохо. Меня больше волновал ящик тумбочки, из которого исчезли деньги. И почему вдруг мама стала такая странная – она жила глазами внутрь.

Такое свойство я замечала у беременных женщин, которые встречались мне на детских площадках, в магазинах, в общественном транспорте. Меня это просто завораживало. Я с легкостью могла определить – беременна женщина или нет. Они все были глазами внутрь. У мам маленьких детей тоже было странное «зрение» – они смотрели только в одну сторону. Узкий угол обзора. Кроме своего ребенка, они ничего вокруг не видели и не замечали. Но тогда я еще не знала, что и влюбленные женщины тоже смотрят внутрь. И у них тоже узкий угол обзора. Мама меня не видела. Она видела только себя. И была словно не со мной. Тумбочку она тоже уже не видела.

Я сидела на стуле в коридоре, плохо понимая, чем занимается контора, в которую я пришла. Наконец меня вызвала неприятная женщина – директор по кадрам, вяло посмотрела в документы, услышала про мое обучение на дневном отделении, про мою ответственность и готовность выполнять любую работу и сказала: «Нет, спасибо, нам нужен человек на полную занятость». Впрочем, я не сильно расстроилась, поскольку иного не ожидала. Выйдя в коридор, увидела сидящего на диване в приемной мужчину. Лицо показалось мне очень знакомым. Просто до ужаса знакомым. Я даже рот раскрыла от изумления. Обычно моя память не преподносила мне таких подарков. А тут я точно знала, что уже когда-то видела этого мужчину. Поэтому я приветливо улыбнулась и вежливо поздоровалась. Мужчина ответил. Поскольку я была уверена, что разговариваю со знакомым человеком, улыбнулась еще раз.

– Ты что тут делаешь? – спросил мужчина.

– Пыталась на работу устроиться, не взяли, – бойко отрапортовала я, как близкому знакомому. И даже подумала, что начала избавляться от неизлечимой болезни: чем дольше я смотрела на мужчину, тем крепче была уверенность, что я его уже видела где-то и не раз.

– Молодец, – ответил мужчина.

– До свидания, – вежливо попрощалась я.

Я пошла к выходу и, если честно, была сильно удивлена, когда на следующий день мне позвонила начальник отдела кадров и сказала, что я принята на должность помощницы.

Конечно, я не могла знать, что кадровичка наблюдала за моим разговором с незнакомцем. Разу-меется, я не заметила, как открылась дверь генерального директора фирмы и он начал обниматься с моим собеседником, словно тот был почетным гостем. И, естественно, не слышала, о чем они говорили.

– А чего девочку не взяли? – спросил мужчина-гость.

– Какую девочку?

– Да вот тут сидела. Не помню, как ее зовут. Подружка моей Катьки. Хорошая девочка, работу ищет. А моя только деньги клянчит на гулянки и на шмотки. Ты ее возьми.

– Возьму, конечно, – пообещал генеральный директор и тут же вызвал на ковер кадровичку.

Кем был этот мужчина – я не знаю. Возможно, моя дурацкая память сыграла со мной злую шутку, подсказав в его лице знакомые черты. Или мне так хотелось найти работу, я так сильно мечтала о человеке, который бы мне помог, что он материализовался.

Итак, я начала работать: после института бежала в офис, разносила бумаги, делала бесконечные копии, варила кофе. Моей начальницей стала Инна – главная помощница генерального. Сейчас я понимаю, что ей было под тридцать, но тогда она мне казалась очень взрослой, очень мудрой и очень красивой.

У Инны была своя «болезнь» – до четырех она еще держалась, но потом начинала пить. Пила она в меру, но каждый день. Все мои предшественники с Инной работать не могли – она становилась злой и придирчивой. Все мои предшественники мечтали занять ее место, подсидеть, и сплетничали. Но у Инны был давний роман с генеральным, поэтому злопыхатели быстро лишались работы.

Если бы я была постарше и понаблюдательней, я бы, наверное, тоже заметила, что, когда Инна выпивает, она вдруг становится злой и путает бумаги. Но я ничего этого не замечала. Даже романа с генеральным. У меня были свои радости – аванс плюс зарплата, горячий бесплатный обед и иногда даже ужин. Я посчитала доходы и расходы и поняла, что смогу прожить. Опять же моя врожденная, я бы даже сказала, маниакальная страсть к порядку тоже сослужила хорошую службу. Когда я поняла, что можно заказывать любые файлики, канцелярские товары и прочую белиберду бесплатно, то все разложила по папочкам. Инна уходила в четыре, а утром ее ждал идеальный стол: документы были разложены, подписи получены, список важных звонков лежал на видном месте. Начальница же выбила мне не полставки, а полную и я, если честно, даже расстроилась, не зная, на что потратить деньги.

Получив первую большую зарплату, я положила ее в общий ящик, но быстро вынула, решив, что они пропадут, как и предыдущие, и завела себе собственный ящик в своей комнате, куда складывала деньги. Я не умела знакомиться, потому что боялась попасть впросак – вдруг забуду имя или лицо нового знакомого. Я не курила, поэтому не сплетничала в курилке. Я просто работала. Меня считали странной, протеже важного человека и не трогали. Так что мне было хорошо на работе. По вечерам оставалось время на подготовку к семинарам. И я могла в любой момент распечатать лекции. На работе я задерживалась сознательно. Но не чтобы выслужиться, а чтобы поесть. Кухней заведовала тетя Надя и остатки обеда оставляла в холодильнике. Я ужинала и могла не завтракать – до обеда мне хватало. Хотя в институте я стала ходить в кафе и пить кофе. Мне нравилось, что я могу себе позволить пить кофе. Зарплату я складывала в тумбочку и мечтала о том, как и на что ее потрачу. Копить у меня получалось лучше, чем тратить – планы менялись каждый вечер, один грандиознее другого. То я собиралась поехать на море, то купить себе платье, то сделать ремонт в своей комнате и купить новую кровать, то еще что-то. Оля опять мне помогла. Если она покупала тушь, то и я покупала тушь. Если она ехала в магазин за юбкой, то я тоже ехала в магазин за юбкой. Сама бы до этого не додумалась.