Людмила Белаш - Дозор навсегда. Лучшая фантастика 2018 (сборник)

• Название: Дозор навсегда. Лучшая фантастика 2018 (сборник)
• Автор: Людмила Белаш
• Издательство: ЛитагентАСТc9a05514-1ce6-11e2-86b3-b737ee03444a
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-17-106411-2

Новая коллекция увлекательных и злободневных историй от лучших представителей жанра. Среди авторов сборника – признанные мастера и представители нового поколения фантастов. Фэнтези, мистика, киберпанк, постапокалипсис и альтернативная история – весь спектр и на любой вкус. Многочисленных поклонников жанра традиционно порадует новый рассказ Сергея Лукьяненко – ироничный и весьма актуальный. Фантастика и жизнь, как всегда, неразрывно связаны.

---

– Возможно, конечно, возможно, – пролепетал часовщик, прикидывая в уме барыш. – Но мне нужно время… Немного времени…

– Это не ваша работа? – бросил гость слегка разочарованно. – Тогда пришлите мне мастера. У него недурная идея, а у меня хорошая команда. Конвейерная сборка поможет существенно снизить цену. Но модель определенно можно упростить. Сделать дешевле. И вся эта гравировка ни к чему. Передайте мастеру, что скоро каждый работяга будет щеголять такими часами.

Невдалеке что-то грохнуло. Отдаленные крики потонули в громовом раскате. За окнами мастерской на улицу обрушился дождь, выбив пыль из щелей мостовой.

– Что за погода, – пробормотал Фергюс, дрожащей рукой убирая в ящик стола чек.

Алекс де Клемешье Дозор навсегда

– Что ж, так и станете молчать всю дорогу, любезный мой попутчик? – вздернул тонкие брови Гиацинтов и поправил кипенно-белые манжетки, едва выглядывающие из-под рукавов добротного сюртука из английской шерсти. – Ну-с, воля ваша, Леонид Алексеевич, а я бы не рекомендовал.

Леонид Епанчин, Светлый дозорный московского бюро, угрюмо смотрел в окно, на бесконечные снежные равнины, вдоль которых бежал их шустрый поезд. Соседство Темного коллеги превращало путешествие в настоящую муку, а совместное их задание вызывало праведное возмущение с того самого момента, как получил Леонид распоряжение руководства.

Гиацинтов меж тем, не дождавшись ответа, пожал плечами, нацепил монокль и вынул из внутреннего кармана сюртука газету. Ленька бросил случайный взгляд и фыркнул: позер! Фанфарон! Газета называлась «Симбирские ведомости» и датировалась нынешним числом. Ее никак не успели бы доставить в Москву к отправлению курьерского, а стало быть – раздобыл ее Гиацинтов через Сумрак. Возможно, нахально стащил у одного из пассажиров встречного почтового, с которым разминулись минутами ранее.

– Ах ты, Господи! – с преувеличенной экспрессией воскликнул Темный, пробежав глазами несколько небольших статеек на последней странице. – Вот ведь в какое место едем, Леонид Алексеевич!

Леньку, разумеется, так и подмывало переспросить, что тот имеет в виду. Однако избранная позиция равнодушного к любым репликам не позволила ему даже вытянуть шею, чтобы попытаться со своего места увидать заголовки.

– Ах, вандалы! Безбожники! – припечатывал огорченный Гиацинтов. – Ничего святого не осталось! Взгляните, Леонид Алексеевич, взгляните! Куда только смотрят местные Дозоры, раз такие известия попадают в газеты!

Епанчин взял-таки протянутые «Ведомости», отыскал нужную заметку. Рассказывалось, что на тюремном кладбище был совершен неправдоподобный в своей жестокости акт: некто раскопал могилу повешенного накануне убийцы. Тело было извлечено из гроба, после чего от него отсекли мизинцы на руках, вырвали все оставшиеся ногти, а также местами сбрили волосы. Никто не удосужился замести следы, то бишь убрать гроб с телом обратно в могилу и засыпать мерзлой землей.

– Вас поражает лишь то, что новость попала в газету? – спросил Леонид и со злостью швырнул «Ведомости» на столик. – Содеянное вы не осуждаете?

– Всей душой! – прижал ладони к груди Гиацинтов. – И испытываю глубокий стыд, поскольку ясно, что это дело рук кого-нибудь из низших Темных!

– Так-таки из низших? – оскалился Епанчин. – Зачем вы пытаетесь сбить меня с толку, Аркадий Прохорович? Проверяете, насколько я усвоил науку, которую мне преподавали в дозорной гимназии?

Гиацинтов сделал круглые глаза:

– Что за недоразумение? У вас разве другие мысли на сей счет?

– Ногти повешенных, мизинцы новопреставленных и – особенно! – волосы убийц и насильников – все это используют ведьмы, а никак не низшие Темные. Нет нужды убеждать меня в том, что могилу вскрыл оголодавший оборотень.

Гиацинтов картинно поаплодировал.

– Браво! Уж очень мне хотелось, простите, узнать, какою будет ваша реакция. Грешным делом, подумал – а вдруг и тут смолчит? Ну, тогда бы вы в моих глазах окончательно сделались овцой бессловесной, да еще и неумной в придачу.

Епанчин, раздраженный, снова фыркнул и отвернулся к окну.

– Не обижайтесь! – примирительно сказал Гиацинтов. – Я это исключительно для нашего же блага. Хочу знать, с каким человеком буду рука об руку, так сказать.

– Заметка – ваша работа? – нетерпеливо перебил Ленька.

– Хотите спросить, не липовая ли? Нет-с, сударь, вовсе даже настоящая. И о ней стоит призадуматься. Начать с того, что не должно быть в Симбирской губернии сейчас сильных ведьм. А слабым подобные… ингредиенты – ни к чему-с. Для будущих деяний их не сохранишь – не пшеница. Значит, пользоваться станут теперь, немедля, покуда не стекла в Сумрак сокрытая в них Сила. Ну-с, рассудите теперь, Леонид Алексеевич: как по-вашему, не по душу ли известной нам особы пожаловала на гастроли сильная Темная? Не для того ли, чтобы смутить нас с вами, голубчик? Не помешает ли?

– Помилуйте, Гиацинтов! – удивился Епанчин. – Что ведьме в нашем поручении?

Он и впрямь был удивлен предположением спутника. Преступление, совершенное ведьмой на тюремном кладбище, никак не могло относиться к тому пустячному делу, по которому они следовали в Симбирск. Губернские Дозоры, безусловно, будут отвлечены на поиски нарушителя, но Ленька и не предполагал обращаться в местные бюро за какой-либо помощью.

Едва начавшись, разговор угас сам собой, и больше Темный маг не делал попыток растормошить попутчика.

* * *

Прибывали утром. Ленька чувствовал некоторое недомогание от плохо проведенной ночи – вроде и полной бессонницей он нынче не страдал, но и спал урывками. Гиацинтов (фанфарон и позер!) еще с вечера, щелкнув пальцами, превратил свой сюртук в домашнюю байковую куртку, а строгие брюки – в теплые пижамные, и расположился на узенькой постели со всем возможным комфортом. Спал он так тихо, что Епанчин всякий раз, едва забывшись дремой, тут же и вздергивался – все ему казалось, что Темный, дождавшись момента, бесшумно подкрадывается, тянет в полумраке купе руки к Ленькиному саквояжу со служебными амулетами и личными вещами. А может, и еще чего хуже.

Однако доехали, и Ленька, выбравшись на перрон, даже приободрился от свежего воздуха и легкого морозца. Вокзальная площадь, несмотря на фиалковое раннее утро, была полна – отъезжающие и приехавшие, торговцы, подводы, носильщики, гвалт и сплошное мельтешение. Импозантный Гиацинтов, нарочито медлительный, в дорогом длинном пальто, в высоком цилиндре и с тростью, казался сейчас неуместным столбом посередь дороги.

– Уж не ждете ли вы, дражайший Леонид Алексеевич, что вам экипаж подадут? – с нахальной язвительностью хохотнул он. – Нет-с, любезный! Извольте-ка в сани!

– Ничего я не жду! – обиженно огрызнулся Ленька. – Мне, Аркадий Прохорович, не привыкать. А что остановился я – так это посмотреть, как вы-то, к лоску привыкший, в деревенские сани полезете да дерюгой укрываться станете!

– Туше! – благодушно признал Гиацинтов. – И довольно. К слову, обратите внимание: прибыл курьерский, а на всей площади ни одного дозорного. Ни наших, так сказать, ни ваших. Хочется надеяться, что все заняты тем делом, о котором мы с вами заметку читали-с, а не чаи в тепле гоняют. – Он подманил крестьянина. – До Горловки довези-ка нас, любезный!

– Далековато, барин! – с сомнением прогудел бородатый мужик. – Весь день потеряю.

– Отблагодарю, не обижу, – Гиацинтов продемонстрировал золотой пятирублевый «самодержец», и Ленька на всякий случай глянул сквозь Сумрак, настоящая ли монета, а то ведь всякого от Темных ждать можно.

Но монета оказалась настоящей; мужик, гудя теперь обрадованно, усадил их в скрипучие, пахнущие прелой соломой и дегтем сани, укрыл овчиной, самолично проверив, чтобы нигде не поддувало.

Неказистые домишки вдоль накатанной, еще крепкой санной дороги, верстовые столбы, холмы и лес… Тоской и запустением тянуло из-за холмов; зима на своем излете – самое никчемушное для деревни время, когда хандрить на печке – единственное милое дело.

Усадьба действительного члена губернского дворянского собрания Витольда Германовича Линца находилась чуть в стороне от Горловки. Выгружаясь из саней, Ленька заметил, как Гиацинтов положил на язык исписанный иероглифическим способом квадратик рисовой бумаги: заклинание «близкий родственник». По полученному еще в Москве предписанию его должен был использовать именно Темный как наиболее из двоих подходящий для отведенной роли по внешности.

На ступенях появился строго одетый человек, по всему – дворецкий. У него было лицо обиженного брюзги, однако, едва лишь взглянув на Гиацинтова, человек буквальным образом расцвел.

– Батюшки, радость-то какая! – всплеснув руками, заголосил он. – Как же вы так, ваша милость, без предуведомления? Эдакий сюрприз! Ай, как счастливы будут Витольд Германович!