Игорь Сорокин - Козак. Черкес из Готии

• Название: Козак. Черкес из Готии
• Автор: Игорь Сорокин
• Жанр: Попаданцы
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-17-106562-1

Ты отправился на рыбалку, а попал в XVI век в Османскую империю, во времена зарождения Запорожской Сечи? Замечательно! Радуйся! Ведь у тебя есть голова на плечах, а к ней в придачу парусно-моторное судно… Ты не умеешь скакать на лошади и махать саблей? Зато у тебя есть карты Мирового океана, которые в эпоху географических открытий подскажут тебе, куренному атаману Ингварю, куда со своими козаками отправиться в «поход за зипунами»…

---

Одевшись как можно беднее, в сопровождении брата Фомы, отца Стефана, слуги Николая из Ачи-Кале и вассалов Трифо Йури и новика Косте Тодора, некий новик из благородных начал изучать рынок рабов. Цель похода на рынок не скрывалась – поиск и освобождение рабов из далеких земель, принадлежащих ранее семье молодого сеньора. Для себя я также хотел прицениться и решить, сколько же денег необходимо на закупку рабов с окраины освоенного мира. Главным действующим лицом должен был стать Трифо Йури – яркий представитель крымских готов.

Во времена телевизоров и интернета почти любой европеец, конечно, слегка задумавшись, сможет определить на слух, по языку говорящего, к какой нации относится человек. Поющий (китайский), выговаривающий слова (корейский) или отрывисто и быстро выговаривающий слова (японский) восточные языки. Лица и фигуры разных дальневосточных наций также имеют существенные различия, также можно сказать о современном жителе Дальнего Востока. Прошли те времена, когда все лица европейцев или азиатов были для разных народов своего рода на одно лицо.

Проходя по рынку, я надеялся найти представителей королевств Дальнего Востока, вглядываясь в представленных на продажу рабов и следя за их реакцией на слова глашатая и мой штандарт.

Слуга Николай нес штандарт, на котором над прямоугольным щитом, с белым фоном и нарисованным кругом с символами инь и янь возвышался наконечник-трезубец (тот, который у Посейдона), а брат Фома громко зачитывал слова – Киото и Ниппон, Чосон и Корё, Сиам и Аюти, Хуанхэ и Мин.

Николай и Фома должны были привлечь внимание рабов и торговцев, знакомых с такого рода информацией.

И вот почти за семь с половиной тысяч километров от Кореи обнаруживается уже не молодая служанка из Корё, торговец из Шанхая и тунгусский воин из чжурчжэней (маньчжуров). Вдобавок ко всему один торговец из Хорезма обязался до вечера привести еще двух девочек из далекой Шины, Южной Кореи в будущем. За одни сутки я потратил три десятка золотых полновесных дукатов, получив в свое окружение условных земляков и личных подданных.

Слухами полнится земля. Как и ожидалось, еще через день у ворот дворца мангупских принцев появился еще один торговец с двумя китайцами – отцом и сыном, из воинского сословия и Шанхая, на которых я потратил еще пятнадцать золотых монет.

Данная на второй день свобода бывшим рабам и принятие от них присяги на верность, вместе с обещанием возвращения домой через несколько лет, добавили в мою общину пятерых, связавших свою жизнь со мной и моим родом. Отец и сын из шанхайского воинского сословия обязались служить год в роли наемников, тем самым обязуясь компенсировать затраты на освобождение.

Деньги за карты Средиземного и Черного морей практически кончились, превратившись в живых людей. Срочно пришлось вновь садиться за листы бумаги и заниматься изготовлением еще нескольких экземпляров карт Черного, Средиземного и Каспийского морей. По крайней мере, в Кафе нашелся торговец картами и картинами.

Уже через пять дней моя работа как картографа принесла мне новые полновесные золотые дублоны и серебряные акче. Денег хватило на покупку большого количества «жемчужного» пороха, покупку лафета для тюфенга, двух шестидесятимиллиметровых железных кулеврин 30 калибров длиной, с набором мраморных и свинцовых ядер для них. Деньги опять кончились.

Практически сразу исчез приток денег, так как количество клиентов в Кафе на такой специфический товар, как морские карты, практически закончился.

Дефицит денежных средств резко подстегнул умственную деятельность, и тогда пришла новая идея получения денег от рисования. Техника черно-белого рисунка явно стоит дешевле масляных картин, однако также имеет своего клиента.

Новое копирование нескольких картин замков из книг, и в Кафе появляются картинки сказочных как европейских, так и японских замков, лицо красавицы и голова настоящего фантастического дракона, руки неизвестного художника, выполненных на качественной бумаге размером А-4, всего 30 акче за штучку.

Еще через неделю я получил заказ на 30 рисунков головы дракона, скопированной мной с рисунка татуировок. Десяток рисунков замков и эскизы горных равнин тоже нашли своего оптового покупателя. Ценители женской красоты тоже не обошли вниманием работы нового художника.

Пришлось подключать к рисованию девочек из Кореи и Николая из Ачи-Кале, спустя несколько дней маленькая бригада художников освоила копирование с помощью клеточек и через стекло. Художественная мастерская зажила самостоятельной жизнью. Пачка бумаги листов А-4 вдруг начала уменьшаться прямо на глазах.

Ручеек серебряных монет вновь наполнил кошелек новоявленного вассала мангупских принцев и позволил заняться дальнейшей подготовкой к походу в Средиземное море единственного корабля.

Получив новый источник дохода, решил заняться усилением защиты своего судна и его экипажа.

Фиш-куттер в своем проекте должен быть мореходным по максимуму и мощным буксиром, способным тянуть за собой трал, по замыслу противоминный, с резаками, режущими стальные тросы якорных мин, а уже потом простые неводы рыбацких сетей. Для такой функции, чем меньше экипаж, тем лучше.

Однако когда нет необходимости тянуть за собой невод, такой рыболовецкий труженик превращается в настоящий парусный скоростной корабль, его скорости 18 узлов (32 километра в час) могут достигать только бриги и клиперы восемнадцатого и девятнадцатого столетий. Готовый курьерский или разведывательный корабль любого флота.

В создавшейся ситуации, в которой куттер превратился в фактическое место жительства нескольких десятков человек и орудий, пришлось думать об увеличении площади верхней палубы и о защите находящихся на ней людей. Срочно на носу и корме судна выдвинулись вперед и назад, на метр за корпус, площадки три на четыре метра, увеличив длину надводной части с 18 до 20 метров. На каждой из площадок появились разборные навес и щиты – спереди, сзади и по бокам, прикрывающие расчеты орудий. На носу установили тюфенг, а на корме – две кулеврины. Кулеврины установили так, чтобы они могли стрелять не только в корму и по бортам, но и максимально вперед. Примерно от тридцати градусов в нос по бортам и далее в корму, позволяя сосредоточивать огонь по преследующей куттер цели.

Тюфяк и кулеврины получили неизвестные местным артиллеристам лафеты на колесах и систему блоков для компенсации отката.

Драгоценный алюминий и стеклянные иллюминаторы, ранее установленные над трюмом, теперь заменили деревянной надстройкой-крышей с амбразурами вместо иллюминаторов. Рубку обшили дубовой доской, удлинили вперед, переходя в крышу надстройки над трюмом, позволив обеспечить смену рулевого и капитана, не поднимаясь на верхнюю палубу, добавили прикрываемые щитами иллюминаторы и бойницы для стрельбы пока арбалетами, а в будущем и пистолетами с пищалями.

По замыслу на носу, в корме и в рубке можно организовать три защищенных узла обороны от высадившихся на абордаж противников, при минимальном количестве обороняющихся, простреливая всю палубу из закрытых надстроек.

Корпус небольшого судна также получил дополнительную защиту в виде вывешиваемых за бортом, от носа к корме, щитов из дубовых досок, навешиваемых, словно щиты викингов на бортах драккаров. Вес куттера резко возрос, вместе с осадкой, снизив возможное количество перевозимых грузов с девяти тонн до пяти, но позволил мне успокоиться заботами о своем здоровье и выживании. Спустя три недели пребывания в Кафе моя более-менее спокойная жизнь закончилась. Меня вызвали в кабинет Кемал-бея (Касим-паши), где меня ждали оба принца, их старшая сестра Халия, митрополит Константин и доверенный мулла семьи Мехмед.

Здесь же в кабинете меня познакомили с результатами расследования по поводу появлении претендента в вассалы.

Рисунок моего штандарта и копия голографической защиты (хризантема) с талона предупреждения оказали поистине магическое влияние на торговцев из далекого Китая. Причем дознаватели встретились с торговцами – выходцами с Западной части империи Мин, которые в перечисленных мной странах никогда не были, но факт их наличия подтвердили. А когда на рынок попали рисунки головы дракона и стало известно, что я собираю и освобождаю рабов с Дальнего Востока, всякие сомнения среди нескольких торговцев китайского происхождения исчезли, особенно когда у меня в каюте побывал торговец, приведший мне двух корейских рабынь, а потом и двоих китайцев. В знак признательности я решил напоить его зеленым чаем. Торговец был приглашен выпить вместе с молодым господином зеленого чая с цветками женьшеня, при котором чай заваривали, бросая заварку из серебряного пакетика с настоящими иероглифами и нарисованной фигуркой китаянки.

Не увидеть огромную нефритовую лягушку (желтая пластмассовая на самом деле статуэтка), сидящую на денежках и держащую китайскую денежку (с квадратной дырочкой внутри и иероглифами) во рту, книгу про фэншуй и японскую статуэтку в кимоно, выставленные напоказ, было невозможно.