Нина Кавалли - Я, мой убийца и Джек-потрошитель

• Название: Я, мой убийца и Джек-потрошитель
• Автор: Нина Кавалли
• Жанр: Городская фантастика
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-17-104187-8

Смертельна для жертвы одержимость маньяка. А смертельна ли она для меня, мага-наблюдателя? Я изучаю историю Джека-потрошителя, возвращаюсь на сто лет назад, чтобы следить за ним. Погружаюсь во тьму лондонских трущоб, вижу, как самый знаменитый серийный убийца разделывается с женщинами. Мне нужно время несчастных жертв, время, которое они бы прожили, если бы не погибли. Зачем мне годы мертвых? Отдать научному руководителю, высшему некроманту, который, похоже, решил жить вечно. Смертелен ли интерес всесильного преподавателя ко мне? Это самый сложный и опасный вопрос.

---

После потрясений роды были очень тяжелыми. Рассказывали, что мы едва не умерли обе: и я, и мама.

Ну, ничего, выкарабкались. Я с рождения была бойцом. Боролась за жизнь еще до первого вздоха в самом буквальном смысле. Родилась, затянутая в петлю пуповины, захлебнувшаяся околоплодными водами, синяя. Не то что кричать не могла – дышать. Но когда набрала воздуха в легкие, взвыла сиреной. Врачи сразу сказали: «Эта будет жить, несмотря ни на что».

Отец пытался вернуться, когда мне стукнул год. Мама готова была простить мерзавца-родителя, если он по-человечески отнесется к дочке. Вслух о своих намерениях ничего не сказала, стала наблюдать. Он издевался над словами, которые я только училась выговаривать, обзывал птеродактилем – это годовалую-то кроху – и каждый раз доводил до слез. Так что… своими родителями я всегда называла двух человек: маму и бабушку. Да, именно так, потому что родитель – тот, кто воспитал. Мысль неновая, но, как по мне, абсолютно справедливая. А мой биологический отец? Это так, донор спермы, пустой звук для меня. К слову, года через два он снова женился.

А мама? У нее были мужчины. И, не стану кривить душой, почти всех я не выносила: страшно ревновала. Только один мне нравился. Сергеем звали. Даже помню, что он родом из Якутии. А познакомились мы с ним, когда отдыхали в Хосте. Высокий, симпатичный, молодой, веселый – ну как он мог не понравиться? Роман продолжался год с небольшим. Эта (прошу прощения за мой французский) скотина бросила маму беременной. Уж не знаю, к счастью или к худу, но незадолго до их расставания я подхватила корь. Мама заразилась, пила лекарства и… случился выкидыш, что избавило ее от одного из самых непростых решений в жизни женщины. Я узнала о так и не родившемся брате или сестре не в семь лет, а гораздо позже.

В десять я потеряла бабушку, своего ангела-хранителя, а через год в нашем доме появился Юрий, мой – тогда еще будущий – отчим.

Вообще, с девяностых годов Юрий жил в США, а в России бывал время от времени по делам бизнеса.

Этот двухметровый детина с выпирающим животом и окладистой черной бородой меня сильно пугал. Нет, я не боялась, что когда-нибудь он меня ударит. Интуиция подбрасывала куда более страшный вариант развития наших отношений. Мама, похоже, тоже что-то почувствовала, ибо провела со мной разъяснительную беседу на щекотливую тему и велела: «Не дай бог что – сразу ко мне, сразу рассказывать». Наверное, интуиция у меня от нее. Как способность предвидеть передается – генетически ли, энергетически ли, – не знаю. Но о наследовании паранормальных способностей известно давно.

Непоправимого со мной, хвала небесным силам, не случилось. Зато мама нашла в чемодане отчима комплект для садо-мазо: с плеткой, кожаными сапогами и прочими прелюбопытными аксессуарами. Да, мы почуяли неладное, но истолковали неверно. А может, и верно, но после подобной находки мужчина чувствует, как атмосфера в доме меняется не в его пользу, становится неуверенным. Не могу знать, как и с кем отчим «замечательный» набор опробовал, но разговор у матери с Юрием был… Представьте фурию, вышвыривающую здоровенного и не на шутку перепуганного мужика из дома. Представили? Это были моя маленькая (всего полтора метра ростом) боевая мама и отчим, который едва лбом косяки не задевал, когда в двери проходил. Юрий вернулся в США, где с переменным успехом пытался построить бизнес, а мы зажили как прежде.

Но интересы в России у отчима, а точнее, у его бизнеса не иссякали, а значит, в Москву Юрий периодически прилетал. В один из прилетов они с мамой – как бы для меня это прискорбно и удивительно ни было – снова сошлись.

Жили нормально. Хотя мне одно только присутствие отчима в квартире все нервы выматывало. Но я держалась, как могла. Даже о депрессии никто не догадывался.

Не могу с собой ничего поделать: до сих пор вспоминаю один случай. Юрий что-то праздновал. Сделку ли обмывал, именины ли отмечал – все равно забыла, да и не это важно. Пригласил двух друзей. Выпивали, балагурили, общались на разные темы. И стукнула отчиму мысль продемонстрировать, что женщина, которая между столом и кухней суетится, его собственность. Я увидела, как бородатый дядька насильно усаживает маму себе на колени, лезет волосатыми лапищами ей под юбку, а его друзья одобрительно, хотя и с толикой зависти, посмеиваются над семейной сценой. Вой подняла на всю квартиру. Похоже, мой ор отрезвил всех и разом. Мать бегала ко мне в комнату успокаивать, а отчим даже извиняться приходил.

А потом у меня появился брат Славка. Отчим разрывался между Россией и США, мама носилась с малышом, а я была предоставлена самой себе. Тогда и потянулась к эзотерическим знаниям. В моей биографии, страшно признаться, даже составление натальных карт было. Но о них – в другой раз.

Время шло, и вопрос о переезде в Америку вставал все острее и острее. Мама оттягивала неизбежное, как могла: то говорила, что Слава слишком мал, то оправдывала задержку тем, что мне осталась пара лет до выпускного. Отчим с год все это слушал, кивал и в конце концов постановил: меня лучше оставить в России. Здесь еще можно получить образование бесплатно, а не баснословно дорого, как в Америке, да и обучаться на родном языке в разы проще и продуктивнее. Мы с мамой понимали: он нашел уважительную причину, чтобы избавиться от ненужного груза финансовых затрат, от нелюбимой падчерицы.

В США в восемнадцать заканчивают школу и нередко покидают родителей. Я осталась одна в шестнадцать. Практически сирота при живых матери и отце. Поначалу ревела белугой, страдала, металась, а потом свыклась. Мне даже понравилось жить одной, но пришло это не через год и не через два.

Уже пять лет прошло. Мать присылает деньги, сколько может. На еду хватает, на одежду нужно копить, а о ремонте квартиры даже речи не идет.

Самое смешное, недавно отчим стал звонить, рассказывать, как он ждет меня в Америке после окончания университета. Так мягко стелил, что я уши развесила, мечтая увидеть маму и брата. Но бесплатный сыр только в мышеловке. Какая «свежая» мысль, правда? Начали проскальзывать фразы типа: «Лея, соберешься к нам – московскую квартиру надо продавать. Я приеду и улажу все дела с документами». Это-то ладно. Но деньги от продажи он в бизнес вложить хочет. Нашел дуру. Каждый год прогорает, так еще и последнее, что у меня осталось, решил превратить в зеленые бумажки – будь они прокляты! – и на ветер выкинуть. Хрен ему.

Напишу чертов диплом, получу у Судара рекомендации, приличное распределение, начну зарабатывать и сама выкручусь. Сделаю в квартире отличный ремонт, даже нет – евроремонт. И не потому, что он в моде, а потому, что мне импонирует такая обстановка. Только бы с Потрошителем разобраться. Удивительно, как иногда в жизни магов материальное переплетается с мистическим. И первый шаг, который я должна сделать на пути к цели, – подготовиться к путешествию в прошлое.

Предстоит выбрать одежду, в которой разумно отправляться в 1888 год. Конечно, мне негде взять наряды девятнадцатого столетия, но они и не нужны. Подберу варианты из своих тряпок. Главное, чтобы во мне не увидели женщину. Но сие почти недостижимо: рост метр шестьдесят пять, хрупкое сложение, грудь более чем заметна. Нет во мне ничего от мужчины. Впервые пожалела, что бог не одарил ни высоким ростом, ни широкими плечами, ни тяжелой походкой. Я даже за изящного юношу не сойду.

Хорошо, посмотрим на задачу под другим углом. На улице будет темно. Значит, Потрошитель не сможет меня разглядеть. А если сможет, то не сразу. Что может ввести в заблуждение, заставить сомневаться, что я женщина? Брюки и пиджак. В девятнадцатом веке ни одна женщина не оделась бы подобным образом.

Стоя перед большим зеркалом, вмонтированным в дверь вещевого шкафа, я втиснулась в брюки (ну и что, что женские – кто там поймет?). Ремень тоже лишним не будет. Продела его в шлевки брюк и застегнула. Грудь утянула длинным куском эластичной материи, поверх надела водолазку. И последняя деталь верхней одежды – но самая важная – длинный пиджак. Замечательно, что он великоват. Тяжелые подплечники удлинили линию плеч, и без того неширокие бедра зрительно стали еще уже.

Ну вот, в двадцать первом веке во мне легко узнают женщину, но не в девятнадцатом. Аж от сердца отлегло. Не догадывалась, что так нервничала, так волновалась о результате. Однако ничего удивительного: от внешнего вида моя жизнь может зависеть. Станет ли Потрошитель нападать на мужчину – не знаю, на существо неопределенного пола, которое из себя леплю, – тоже не в курсе, а что сделает с женщиной – известно всему миру более ста лет.

Пора выбрать подходящую обувь. Бесшумную, удобную, без каблука. Каблук помог бы увеличить рост, но, если придется удирать, все пропало. Не сразу смогла выбрать между кроссовками и серыми спортивными ботинками. Кроссовки удобнее и теплее. А ботинки подкупают отсутствием шнуровки: в самый ответственный момент не наступлю на случайно развязавшуюся плетеную веревку и не растянусь на мостовой на радость убийце. Решено, выбираю ботинки.