Ричард Морган - Черный человек

• Название: Черный человек
• Автор: Ричард Морган
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-17-099083-2

Карл Марсалис – тринадцатый, плод генетических экспериментов, человек, созданный для сражений в последних конфликтах XXI века. Но после второй гражданской войны в США, после раскола Северной Америки на три государства, после голодных бунтов и восстаний на Земле наступил мир, и тринадцатых стали считать опасными мутантами. Кого-то казнили, немногие стали работать на правительство, но большинство сослали на Марс.

Когда в Тихий океан падает космический корабль, а внутри обнаруживают изувеченные и наполовину съеденные трупы, полиция приходит к выводу, что один из тринадцатых сбежал из марсианской колонии, и теперь на Земле оказался опасный психопат, каннибал и серийный убийца. Его мотивы неясны, поступки необъяснимы, а жестокость невероятна. Не в силах найти или даже понять столь страшного противника полиция прибегает к помощи охотника за тринадцатыми – Карла Марсалиса.

Он еще не знает, что с этим делом далеко не все так просто, а расследование вскоре обернется настоящим кошмаром. Оно проведет Карла по всему дивному новому миру и вплотную столкнет с вопросами о том, где же кроются истоки человеческой жестокости и можно ли вырваться из плена собственных генов.

---

В конце концов, конечно, моноволокно прорежет пластик настолько, что крепление расшатается, и лезвие в итоге выпадет. Но к тому времени заточка уже будет валяться за какой-нибудь решеткой вентиляционного люка. Как и многое из того, что принадлежало компании «Исправительное учреждение штата Южная Флорида», обслуживаемой холдингом «Сигма», заточка рассчитана сугубо на краткосрочное использование.

А еще она была дорогой.

– Семнадцать, – запросил Гватемалец. Карл был ему достаточно симпатичен, поэтому он снизошел до объяснений: – Мой пацан, Дэнни, здорово рискует у себя в цеху, когда собирает такие штуки. Потом я храню их. Обрабатываю тебе руки. Время на это трачу. Такой полный сервис задешево не бывает.

– Карл взглянул в лицо продавца, будто выточенное из полированного угля, пожал плечами, кивнул. В штате Южная Флорида существовала определенная расовая солидарность, но так далеко она не простиралась.

К тому же семнадцать было для него подъемной ценой. Честно говоря, у него было почти два десятка упаковок по двадцать капсул эндорфина, который служил в тюрьме весьма котируемой контрабандной валютой. Неважно, что через пару недель они понадобятся ему самому, чтобы выкупить у griego[34] Луи-Химика низкосортный кустарный препарат, который тот в очередной раз предложит. Неважно, что через несколько часов эндорфины могут пригодиться для обезболивания его собственных ран. Фокус на краткосрочные задачи. Сейчас ему нужна заточка. Об остальном он побеспокоится потом, когда и если у него появится на то свободное время.

Фокус на краткосрочные задачи.

Тюремная жизнь страшно удручала его, и порой он ловил себя на том, что думает так же, как другие заключенные. Адаптивное поведение, так назвал бы это Сазерленд. Например, после того как исправительная система Флориды приняла его в свои липкие объятия, Карл стал мастурбировать на дешевое порно. Он пришел к заключению, что лучше всего об этом вообще не думать.

Поэтому он вышел из камеры Гватемальца и с показной беззаботностью направился обратно по крылу «В», слегка согнув правую руку. В рукаве постепенно нагревалась от тепла его кожи холодная полоска лезвия. По обе стороны вздымались серые наноуглеродные трехъярусные галереи с рельсами для больших камер слежения. У этого крыла была прозрачная арочная крыша, и лучи предвечернего солнца проникали в тихий коридор. Большинство здешних обитателей работали на объектах Компании, отдавая долг обществу и пополняя казну «Сигмы». Те немногие, кто остался в крыле «В», по одному или по двое стояли, опираясь на стены галереи, или собирались небольшими кучками в холле. Когда он шел мимо, разговоры стихали, а все взгляды устремлялись к нему. На нижней галерее справа седеющий долгосрочник Эндрюс поглядел на него и едва заметно кивнул. Неожиданно Карла зазнобило, несмотря на солнечные лучи.

И причиной тому была не предстоящая разборка. Теперь, экипированный как следует, Карл был не без оснований убежден, что справится с Дудеком. Что касается арийцев, то они или не поддерживали надежных связей с внешним миром, или еще не закончили свое расследование; они знали о Карле Марсалисе лишь то, что для ниггера он выражается довольно странно, что его перевели из Майами из-за какой-то лазейки в законе, которая касалась только иностранцев, и что ему сорок один год, а значит, он уже старый. Возможно, арийцы считали, будто он какой-то террорист и, следовательно, иностранец и трус, который привык, что ему все подносят на блюдечке. И уж конечно они считали, что поджарый, мускулистый, покрытый татуировками Джек Дудек, которому от роду двадцать с хвостиком, порвет его пополам, и по херу, кто этот ниггер там такой. Пора научить черномазого уважению.

Но дело было не в разборке. Дело было в гаденьком ощущении, что к разборке прилагается ловушка.

Три месяца в этой свежеотстроенной сраной дыре, а до этого – пять недель в тюрьме Майами для опасных подследственных. Ни суда, ни залога. Даты слушания откладывались и откладывались, адвокатов к нему не допускали. Призывы и дипломатическое давление со стороны АГЗООН тут же отвергали, и конца края этому было не видать. Время уходило, утекало, будто кровь из раны. Шло какое-то непрерывное расследование, о котором никто не был готов говорить, но Карл знал, что оно связано с Каракасом и смертью Ричарда Уилбринка. Иначе и быть не могло. Отношения ООН и Республики всегда были не очень, но до сих пор не представлялось возможным, чтобы штат Флорида пошел наперекор принятому политическому курсу из-за единственного безвестного арестанта, совершившего преступление в области нравов. Это само по себе уже попахивало ловушкой. Нет, в какой-то момент, когда ребята из отдела пренатальных убийств еще только везли Карла в центр города, его документы проверили на самом высоком уровне. Пробили то ли через Лэнгли, то ли через Вашингтон, то ли через какие-то более южные базы спецопераций и тем самым разбудили зверя национальной безопасности. Какие-то призрачные организации жаждали мести, холодной неявной мести за одного из своих, намереваясь строго наказать Карла Марсалиса, чтобы другим неповадно было, и пока они подбирали необходимую для этого законодательную дребедень, его следовало держать под рукой, надежно заперев в республиканской тюрьме. И если сегодня он зарежет Джека Дудека (а он преисполнен намерения поступить именно так), они, возможно, не смогут это на него повесить, зато смогут поместить его обратно в следственный изолятор, заполучив идеальный предлог, чтобы продлить арест и, может, наскрести на еще один приговор. В последний месяц он неоднократно просыпался, панически задыхаясь, в похожей на ночной кошмар уверенности, что никогда не выйдет отсюда. Это стало походить на предчувствие. Карл посадил страх на замок, старательно делая из него гнев, подогревая себя. Остановившись у выхода из крыла «В», он поднял лицо к лазеру. Голубой свет скользнул по его чертам, машина тут же сверилась с базой, и двери открылись. Он вошел. Часовня располагалась слева по пятидесятиметровому коридору, на полпути к кухонному складу. Система наблюдения отследит, как он пройдет двадцать пять метров, свернет в поражающие воображение двойные двери из резного нанотика, и на этом все. Карл ощутил, как рывком активизировался меш, вступая в реакцию с низкокачественными хлоридами Луи-Химика.

Ладно, Джекки, пацанчик. Давай-ка сделаем это, на хер уже.

Дверь часовни плавно подалась назад, когда он ее толкнул, и отъехала на гидравлических петлях. Стали видны два ряда скамей, тоже из генетически выведенного тика. Отдельные предметы меблировки казались островами на блестящем море пола из плавленого стекла. Во внутреннем убранстве часовни ощущались скромные отголоски архитектуры современных церквей. На ограду алтаря и кафедру проповедника косыми лучами падал свет. Между алтарной оградой и первым рядом скамей стояли бок о бок Джек Дудек и еще один ариец покрупнее. Оба были одеты в синие тюремные комбинезоны, спущенные с груди и аккуратно завязанные на талии, под ними виднелись типовые серые футболки с короткими рукавами. Третий бритоголовый качок, одетый таким же образом, поднимался со скамьи справа. Он жевал жвачку.

– Здорово, ниггер, – громко сказал Дудек.

Маралис кивнул:

– Тебе помощники, вижу, понадобились?

– Не нужны мне, на хер, никакие помощники, чтобы из твоей жопы ремней нарезать, негрила. Марти и Рой тут, чтобы нам никто не мешал, бля.

– Во-во, ниггер. – Тот, что жевал резинку, выбрался из рядов скамеек, глаза насмешливо прищурены, голос сочится оскорбительными нотками.

Карл придержал вспыхнувшую ярость и представил, как выдавливает эти глаза.

«Держи это в себе, ловец».

Состояние угнетало – он терял контроль над собственными реакциями. Он отследил, как изменилось за последние четыре месяца его отношение к старинным расистским ругательствам, которые все еще были в ходу в Республике. Ниггер. Первые пару раз слово обескуражило и показалось каким-то старомодным, будто дуэльная перчатка, которую швырнули в физиономию. Шло время, и Карл стал воспринимать это слово как словесный плевок – именно так оно тут, собственно, и использовалось. То, что многие чернокожие сами называли себя и своих соплеменников этим словом, никак не сдерживало медленно пробуждающийся гнев тринадцатого. Для них это – доморощенный защитный механизм, но он-то не из этих мест. Шли бы лесом эти республиканцы, живут хуже обезьян, ей-богу.

«Держи это в себе».

Тот, что со жвачкой, тяжело зашагал к нему по проходу. Карл отодвинулся к правому ряду скамей и ждал, впившись в приближающегося арийца взглядом, пытаясь понять по глазам, что тот намерен делать. Он решил, если что, бить снизу и слева, локтем в подбородок и ботинком по голени. Не хотелось бы раньше времени демонстрировать Дудеку заточку.