Ю Несбё - Макбет

• Название: Макбет
• Автор: Ю Несбё
• Жанр: Триллер
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-04-092924-5

В городе, в котором все время идет дождь, заправляют две преступные группировки. Глава полиции Дуглас – угроза для наркоторговцев и надежда для всего остального населения. Один из преступных лидеров, Геката, желая остаться в тени, замышляет избавиться от Дункана. Для своих планов коварный преступник планирует использовать Макбета – инспектора полиции, который подвержен приступам агрессии и которым легко управлять. А там, где есть заговор, будет кровь.

---

– Снимай это, – скомандовал он.

Она рассмеялась:

– Я только что это надела.

– Это приказ. Стой там и раздевайся. Медленно.

– М-м… Ну, не знаю. Приказы обычно звучат немного иначе.

– Инспектор Кетнес, я, как лицо вышестоящее, приказываю вам повернуться ко мне спиной, через голову снять то, что на вас надето, нагнуться и положить руки на дверные косяки.

Она изумленно охнула – изумленно, совсем как девчонка. Возможно, притворялась, а может, и нет. Ему было все равно. Настроение у него постепенно улучшалось.

Геката вышагивал по заляпанному полу вокзала, поглядывая на обшарпанные стены и прислушиваясь к тихому бормотанью торчков. Он поймал на себе взгляды двоих обитателей вокзала – они колдовали над ложкой и шприцем и явно делили зелье. Они его не знали. Его, по большому счету, никто не знал. Может статься, они раздумывали, не стрясти ли им пару монет с этого крупного холеного мужчины с неестественно черными, тщательно уложенными волосами, одетого в кашемировое пальто горчичного цвета и с дорогим «Ролексом» на руке. Возможно, он казался им мышью, забежавшей в логово льва. А возможно, его уверенная походка и трость с золотым набалдашником вселяли в них совершенно иные чувства. Тук-тук – постукивала трость в такт каблукам высокой широкоплечей женщины, которая следовала за ним. Если это вообще была женщина. Может, дело было в троих мужчинах в серых плащах, явившихся на вокзал немного раньше и сейчас стоявших наизготове возле стены. Возможно, именно поэтому торчкам показалось вдруг, что это они попали в его логово. И что львом был именно он.

Геката приостановился и пропустил Стрегу вперед, к узкой, пропахшей мочой лестнице, ведущей в туалет. Он видел, что торчки вернулись к самому важному в их жизни занятию и принялись варить зелье и заливать его в шприц. Подсевшие. Геката не испытывал ни злости, ни отвращения. Именно за счет таких он и жил.

Стрега открыла дверь внизу и растолкала еще одного спящего торчка. Чтобы тот не сомневался в серьезности ее намерений, она оскалилась, а чтобы понял, куда ему свалить, показала пальцем.

Геката шагал за ней мимо протекающих раковин и кабинок. От невыносимой вони ему на глаза наворачивались слезы. Но и вонь эта была полезной: она отгоняла любопытных, и даже самые опустившиеся наркоманы старались не засиживаться в туалете. Стрега с Гекатой зашли в последнюю кабинку, на двери которой висела табличка с надписью «Не работает». Внутри оказался унитаз, до краев полный фекалий. Лампочка над кабинкой была вывернута, так что толком уколоться здесь не удалось бы ни одному наркоману – он просто-напросто не разглядел бы вен. Стрега сняла доску с бачка, повернула ручку и толкнула его. Стена отодвинулась, и они шагнули внутрь.

– Закрывай быстрей! – закашлялся Геката. Он огляделся. Потайная дверь вела в железнодорожное депо, а там имелся второй выход к южному перрону. Геката перенес сюда производство зелья спустя два года после того, как с вокзала перестали уходить поезда. Территорию пришлось очистить от бомжей и наркоманов, и, хотя комиссар Кеннет всегда благоволил к Гекате и защищал его, тот приказал установить в туннеле и на лестнице в туалет скрытые камеры.

Сейчас, в вечернюю смену, здесь работало двенадцать человек, все в белых халатах и с повязками на лицах. Стеклянная стена делила зал на два отсека, в одном из которых семеро работников толкли, взвешивали и упаковывали зелье. За стеклом, возле двери в туннель, сидели двое вооруженных охранников – они присматривали за работниками и наблюдали в мониторы, подключенные к камерам. В самой глубине располагалась святая святых, то есть то, что на их языке называлось кухней. Там стоял котел, а доступ в кухню разрешался только сестрам. Дверь в кухню была герметичной, и на то имелось несколько причин. Во-первых, по гигиеническим соображениям, а еще чтобы никакому придурку не вздумалось чиркнуть там зажигалкой или бросить окурок и взорвать к чертям весь вокзал. Но в основном, чтобы никто не вдыхал молекул, которыми был насыщен воздух кухни, – иначе все быстро подсели бы на зелье. Геката нашел сестер в опиумном притоне в бангкокском Чайна-тауне, где эти двое держали небольшую лабораторию по производству героина из опиума, который привозили из Чианграя. Он знал о них довольно немного: они бежали из Китая вместе со сторонниками Чан Кайши, болезнь, изуродовавшая им лица, была обычным делом в их родной деревне, и, покуда Геката исправно платил им, сестры изготавливали как раз то, о чем их просили. Ингредиенты были им знакомы, пропорции тоже, а за процессом они вполне могли следить через стекло. И тем не менее была какая-то тайна в том, как они смешивали и варили зелье. Поэтому ходили слухи, которые Геката даже не пытался пресечь, что в зелье намешана шерсть с крысиных хвостов, истолченные пчелиные крылья, жабья кровь и даже слюни самих сестер. Такие слухи наделяли зелье зловещей волшебной силой, а если измученные безысходностью люди и соглашались за что-то заплатить, так это за волшебство. И в виде зелья они получали его сполна. Прежде Геката никогда не думал, что на наркотик можно подсесть так быстро и основательно. Впрочем, Геката знал, что, если сестры вдруг сварят что-то менее стоящее, ему придется тут же избавиться от них. Такова жизнь: все движется по кругу и всему свое время. Как те двадцать лет, пока Кеннет сидел в кресле комиссара полиции. Хорошие годы. А сейчас его место занял Дункан, и если он продолжит своевольничать, то их волшебной кухне несдобровать. Ведь если боги решают, хорошие нас ждут годы или плохие, если они управляют нашей короткой жизнью и судьбой, то нам остается одно – самому стать богом. Это легче, чем кажется, и если божьей силой наделены в нашем мире лишь единицы, то это оттого, что все остальные просто поддались страху и предрассудкам. Они прикрывают свою трусость моралью и пытаются навязать всем остальным целый набор заповедей. Однако эти заповеди придумали как раз те, кого тебе велено считать богом, и именно этим богам такие заповеди на руку. Однако оно и неплохо: не всем суждено стать богом, а каждому богу нужна паства. Рынок. Город. Или несколько городов.

Опершись обеими руками о трость, Геката остановился в конце зала. Его фабрика. Здесь он был хозяином, промышленником. Основоположником развивающейся отрасли. И вскоре можно будет расширяться. Если он не сможет удовлетворить спрос, то найдется кто-нибудь еще, таковы простые правила капитализма. Поэтому он уже давно вынашивал планы выкупить одну из разорившихся фабрик и запустить там для вида какое-нибудь небольшое производство, а в цехах открыть еще несколько кухонь. Охрана, колючая проволока, собственные разъезжающие по городу грузовики. Он сможет изготавливать в десять раз больше и отправлять в другие города. Вот только в этом случае ему понадобятся могущественные покровители в полиции. И прикормленный комиссар. Новый Кеннет. Что делать теперь, когда Кеннет мертв? Надо воспитать нового и расчистить ему дорогу.

Он перехватил взгляды нескольких «поваров», которые тотчас закивали и заулыбались ему, но тут же с удвоенным рвением принялись резать зелье и раскладывать его по пакетикам. Они боялись. Вообще-то, именно для этого он сюда и заходил. Не для того, чтобы прервать цикл, а чтобы отсрочить сбой. Рано или поздно каждый в этом зале захочет обмануть его, забрать домой несколько граммов и продать на сторону. Воров немедленно разоблачили бы и наказали. Стрега. Ей нравилось выполнять самые разные обязанности. Например, роль посланца.

– Ну что, Стрега, – начал он, – как по-твоему, взойдет ли зерно, которое ты посеяла в душе Макбета?

– Честолюбие подобно чертополоху – оно всегда тянется к солнцу, затеняя и убивая все вокруг.

– Будем надеяться.

– Люди – как чертополох. Они злые и глупые. Когда они видят, что первое предсказание сбылось, они перестают сомневаться во втором. Мы предсказали Макбету, что он станет начальником отдела. Вопрос лишь в том, есть ли в Макбете честолюбие чертополоха. И жестокость, которая понадобится, чтобы пройти весь путь до конца.

– В Макбете нет, – ответил Геката, – а вот в ней есть.

– В ней?

– В Леди, его любовнице и властительнице дум. Пусть я не знаком с нею, я все равно знаю ее самые потаенные секреты и понимаю ее лучше, чем тебя, Стрега. Леди лишь нужно немного времени – и она сама придет к неизбежному выводу. Поверь мне.

– И к какому же выводу?

– Что Дункана надо устранить.

– А потом?

– Потом… – Трость стукнула о пол. Тук-тук. – Потом опять настанут хорошие времена.

– Ты уверен, что мы сможем управлять Макбетом? Он давно слез с наркоты, не слишком ли он… правильный?

– Стрега, дорогая моя, торчки и высоконравственные болваны очень предсказуемы. Но когда торчок или высоконравственный болван влюбляется, тогда он становится еще более предсказуемым.

Банко лежал на кровати в спальне на втором этаже и прислушивался к шуму дождя, тишине и гудку паровоза, которых больше не существовало. Дом стоял прямо возле железной дороги, и Банко представил мокрый блестящий гравий на месте рельсов и шпал. Которые кто-то давно уже растащил. Они с Верой были здесь счастливы. Хорошее это было время. Когда он познакомился с Верой, она трудилась в ювелирном магазине «Якобс и сыновья», куда богатеи заходили прицениться к кольцам и другим побрякушкам. Однажды в магазине сработала сигнализация, и Банко, который как раз вышел на дежурство, поддал газу, включил сирену и через минуту уже был на месте. В магазине он наткнулся на испуганную девушку, которая, силясь перекричать сирену, сообщила, что она новенькая, просто запирала магазин и неправильно включила сигнализацию. Слов он почти не разобрал, однако успел неплохо разглядеть ее. А когда она в конце концов расплакалась, Банко заботливо обнял ее. Он словно сжимал в руках теплого дрожащего птенца. Несколько недель они ходили в кино, гуляли по солнцу до туннеля, и, провожая девушку домой, Банко ухитрился поцеловать ее. Она происходила из рабочей семьи, жила с родителями и с самого раннего возраста подрабатывала на фабрике «Эстекс». Пока не начала заходиться в жутком кашле и врач не посоветовал ей сменить работу. Работу у Якобса она нашла через знакомых.