Дуглас Ричардс - Квантовое зеркало

• Название: Квантовое зеркало
• Автор: Дуглас Ричардс
• Жанр: Зарубежная фантастика
• Год: 2018
• ISBN: 978-5-04-091984-0

Дуглас Ричардс – легенда современного технотриллера. Критики в один голос называют его автором, который не только с успехом продолжает лучшие традиции основателей жанра, но и сумел завести в нем новую моду. «Квантовое зеркало» – показательный образец фантазии и мастерства Ричардса.

Это все-таки произошло. Наука обнаружила закон мироздания, физически связывающий сознание с материей Вселенной. Теперь некоторые могут силой мысли влиять на порядок вещей. Однако первооткрыватель совершил ошибку и создал из подопытного человека чудовище невероятной мощи. Всесильный монстр пока не начал перекраивать мир под себя и стирать миллионы людей с лица земли лишь по одной причине – он абсолютно уверен, что его создатель еще сильнее. Но недалек день, когда наемники самопровозглашенного божества доложат: это не так…

---

Салиб и оба его спутника едва не ахнули.

У всех троих возникло отчаянное желание бежать или рухнуть на колени. Но отчего-то они остались стоять, словно примерзнув к песку.

Аль-Йад продолжал парить в воздухе – величественно, без усилий, его ноги были уже в пятнадцати футах над землей. Он нависал над посетителями, едва не касаясь головой крыши шатра, и песок под его ногами осел и снова сделался совершенно неподвижным.

Салиб ощущал, как от этого человека исходит энергия, подобно электрическим разрядам, а изначальное ощущение уверенности, излучаемое Хаддадом, еще больше усилилось. Посланник президента почувствовал, что дрожит при виде этой демонстрации чистой силы. Но была ли эта сила божественной?

Последователи Хаддада утверждали, будто тот способен на еще более невообразимые трюки, и президент с Салибом пришли к выводу, что этот человек, вероятно, научился у какого-нибудь известного фокусника созданию сложных иллюзий.

Однако наблюдать одну из этих «иллюзий» самолично было жутко, она пробуждала в глубине души панический ужас, какого Салиб никогда ранее не ведал. Вся его обычная смелость мгновенно испарилась – как будто он был дичью, которую охотник свежевал, обнажая мягкую содрогающуюся плоть, пропитанную не кровью, а иррациональным ощущением страха, от которого Салиб никак не мог отделаться.

Неудивительно, что последователи Аль-Йада столь истово ему верили. Верили, что он действительно Длань Аллаха. Можно было приводить сколько угодно рациональных доводов в пользу того, что это фокусы – но эмоции, инстинкты свидетельствовали об обратном.

– Я передам через тебя послание, Абдул Салиб, – промолвил Аль-Йад, и головы всех трех визитеров откинулись назад, взгляды устремились на Хаддада – три пары немигающих глаз, три чуть приоткрытых рта. Аль-Йад не повысил голос, однако каким-то образом этот голос зазвучал более грозно и звучно, и посланники не могли пошевельнуться, точно скованные заклятием. – Для твоего президента Наджара.

Земля снова начала содрогаться, но на этот раз еще более яростно, по всему шатру, как будто на них одновременно обрушилось землетрясение и песчаная буря. Все пять птиц встревоженно защебетали и заметались по своим тесным клеткам. Два постамента опрокинулись, золотые клетки, кувыркаясь, полетели на оживший песок. В шатре стремительно нарастал рев, похожий на вой реактивного двигателя, он обрушивался на людей, едва не разрывая барабанные перепонки.

– Скажи своему президенту, что я не приму больше никого из его людей, – прокричал Аль-Йад так громко, что его было слышно даже сквозь этот ужасающий рев. – И я больше не допущу его вмешательства в мои дела. Я Длань Всевышнего! – прогремел он, и от ярости, звучащей в его голосе, шатер словно бы задрожал еще сильнее. – Если он решит пропустить мои слова мимо ушей, я обрушу на него праведное и ужасное возмездие так, что его останки сможет узнать лишь сам Аллах!

Струя вязкой жидкости окропила лицо Салиба слева, и он, едва удержавшись от потрясенного крика, инстинктивно согнулся, припав к земле. Человек по имени Фалах Малик, стоявший слева от него, тоже рухнул на песок, но у него больше не были головы, и из обрубка шеи, словно из шланга, вытекала кровь.

Салиб быстро взглянул вправо, как раз вовремя, чтобы увидеть, как голова второго его спутника взорвалась, точно арбуз, начиненный динамитом, еще сильнее забрызгав лицо и волосы Салиба кровью и мозгом.

Салиб рухнул лицом в песок, борясь с тошнотой.

Никто не стрелял ни из какого оружия, никто посторонний не входил в шатер.

Дрожь земли вдруг резко унялась, рев утих. Но наступившая полная тишина так же ужасала Салиба, как предшествовавший ей хаос.

– Иди! – приказал Аль-Йад, нетерпеливо взмахнув рукой, словно не в силах поверить, что Салиб все еще находится в шатре. – И поведай своему жалкому президенту о том, что свершила здесь Длань Аллаха.

Все еще паря в воздухе, человек по имени Омар Хаддад повернулся спиной к единственному выжившему посланнику. Салиб стоял на коленях, весь измазанный кровью, по-прежнему содрогаясь от того, что ему пришлось увидеть несколько мгновений назад.

– И знай, что ты узрел лишь намек на ту ярость, которую я готов обрушить на любого, кто встанет у меня на пути, – ледяным тоном довершил Аль-Йад.

И ковыляя к выходу из шатра, Абдул Салиб понимал: он ни на мгновение не сможет усомниться в истинности этого заявления.

Часть первая

Истина проходит через три стадии: сначала ее высмеивают, потом ей яростно сопротивляются, и, наконец, принимают как очевидное.

Артур Шопенгауэр

1

Пять месяцев спустя

Алисса Аронсон пристально смотрела на цифровые часы в нижнем углу телеэкрана, ощущая смесь эмоций, среди которых были и надежда, и тревога, и любопытство. Но в основном она чувствовала себя идиоткой. Жалкой идиоткой.

Свидание, назначенное через Интернет? Неужели действительно дошло до такого?

Часть ее разума осознавала, что свидания по Интернету на самом-то деле – это шаг далеко вперед по сравнению с тем, что происходило на протяжении почти всей современной истории: посредством случайных встреч и знакомств, порою в барах или на вечеринках. Интернет-знакомства обеспечивали более научный подход, дающий больше возможностей подобрать себе пару на основании интересов и личных качеств. И это не было позорным. В эпоху Интернета так поступали все.

Но хотя разумом она все это осознавала, на эмоциональном уровне подобный поступок больше всего напоминал… отчаяние.

С другой стороны, недавно Алисса поняла, что действительно пребывает в отчаянии. Да, ей было всего двадцать восемь лет, но в последнее время заложенная в генах память предков брала верх, и ей, как никогда прежде, хотелось завести отношения с кем-нибудь. Некогда она закатывала глаза, услышав словосочетание «биологические часы», но тот факт, что она была специалистом по человеческому поведению и мотивациям, не означал, будто она может подавить инстинкты, намертво прошитые в ее тело.

Можно обладать самым невероятным сочетанием превосходных генов в истории человечества, но если не преуспеть в спаривании, эти гены умрут вместе со своим носителем. И обратное тоже верно: если кто-то талантлив в том, чтобы найти себе пару и размножиться, и ни в чем больше, его или ее бесталанные гены будут жить в потомстве.

Так что если гены требовали заняться сексом – а в некоторых случаях это неотступное желание было настолько крепко впаяно в психику, что спаривание оказывалось критично важным для физического и умственного здравия, – то это их требование трудно было игнорировать. И если гены желали взять верх над разумом, вынуждая человека почти против собственной воли гоняться за противоположным полом и лишая это стремление всякой рациональности, то они делали это с неумолимой безжалостностью. В конце концов, романтическая любовь способствовала тому, что в кровь впрыскивалась мощная смесь химических веществ, подталкивающих человека к соитию.

Из раздумий Алиссу вывел вежливый, почти робкий стук в дверь. Она взглянула на часы – те показывали ровно 11.30. «Когда Тео Грант говорил, что заедет за мной в субботу в 11.30, он имел в виду – именно в субботу, ровно в 11.30».

Она в последний раз взглянула в зеркало в прихожей – сама не зная зачем, ведь она была совершенно уверена, что зеркало покажет ей то же самое, что и тридцать секунд назад.

Из зеркала на нее смотрела молодая женщина с безупречной кожей, стройная, ростом всего 5 футов 4 дюйма, которая, однако, отказывалась носить обувь на каблуках, считая эти приспособления орудиями пытки, изобретенными в темные века. Одета она была просто и со вкусом, носила минимум украшений и макияжа. Эта женщина была стройной, с изящными изгибами во всех нужных местах, светло-русые волосы аккуратно подстрижены до плеч, лицо женственное и, конечно же, эта женщина была наделена талантами выше среднего, если она могла так сказать сама о себе.

Она усмехнулась, когда в ее голове пронеслась эта мысль. Это была шутка, которую Алисса периодически повторяла про себя. Ей было хорошо известно, какие данные стоят за тем, что часто именуют «Эффектом Лейк-Уобегон»[2] в честь города, придуманного Гаррисоном Кейллором[3]. Если верить Кейллору, это город, где «все женщины сильны, все мужчины красивы, а все дети наделены талантами выше среднего».

Это ироническое определение было куда более глубоким, чем осознавал Кейллор: многочисленные исследования выявили, что у людей существует явная тенденция переоценивать себя почти во всем.

Спросите группу людей, считают ли они себя «ниже среднего», «средними» или «выше среднего» в чем угодно – в умении нырять, трудоспособности, сообразительности, воспитании детей и так далее, – и от семидесяти до девяноста процентов опрошенных заявят, что они «выше среднего». Люди, несомненно, весьма талантливы в том, чтобы дурачить себя самих, особенно когда речь идет об их личном превосходстве. Мысль об этом неизбежно смешила Алиссу, но в этом не было ничего удивительного, поскольку, в конце концов, она была наделена чувством юмора… хм, выше среднего.