Наташа Кокорева - Круг замкнулся

• Название: Круг замкнулся
• Автор: Наташа Кокорева
• Жанр: Ужасы и Мистика
• Год: 2017
• ISBN: 978-5-386-10424-5

Выбирать трудно. Но куда сложнее, если всё решено за тебя и остаётся смириться с ролью слепого орудия. Стел Вирт с отрядом рыцарей идёт строить храмы и постепенно понимает, что вместо истинной веры несёт разрушения и смерть. Оказывается, острые шпили храмов не спасают человеческие души, а высасывают до последней капли.

Послушный традициям лесной народ скорее погибнет с оружием в руках, и простой деревенской девушке Белянке вместе со Стелом предстоит отыскать собственный путь, пройти по тонкой грани предательства и суметь поверить самим себе, когда весь остальной мир – не верит.

---

Стел принялся мыть посуду. Прохладная вода успокаивала руки, согревал очаг. Стел тер кружки золой. Мерно постукивала крышка котелка, выпуская облачка пара.

Матушка плотно закрыла дверь наверху лестницы, спустилась, прошлась до окна, вернулась.

– Да брось ты эти кружки! – не выдержала она. – Посиди со мной.

Стел вытер руки и сел на скамью.

– Взять Рани с собой – плохая идея.

За что Стел любил матушку, так это за правду в лоб. Без предисловий.

– Если я этого не сделаю, она убьет себя. Я это знаю. Вчера я увидел ее на мосту в парке, с камнем на шее. Она бы прыгнула, если бы я не остановил. И сейчас она собиралась туда же.

– Ты знаешь, почему она хочет покончить с собой?

Стел только развел руками.

– Вчера, когда я подавала ей платье после купания, я увидела на ее животе ожоги. Похоже на черный багульник.

– Черный багульник… – пробубнил Стел, вспоминая травники.

– А еще ученый маг, – невесело усмехнулась матушка. – Черным багульником выжигают гулящих женщин, чтобы не рожали. Болезненный и жестокий способ. Сейчас его используют крайне редко, если только нужно публично напомнить рыцарям о священном Кодексе. За связь с простолюдинкой рыцаря казнят, а женщину выжигают. Рани, очевидно, простолюдинка: у нее руки посудомойки и нашивки таверны «Белый кот» на нижней рубахе. И она, очевидно, ненавидит рыцарей.

– Жестокий закон, – Стел нахмурился и с опаской глянул на матушку: впервые он увидел в ней вдову рыцаря.

– Рыцари – защитники святой веры – подают нам пример праведности. Но и они люди. А люди слабы. В Кодексе много жестоких законов.

– И все же Рани больше некуда идти, – прошептал он. – Оставить ее на верную смерть здесь или…

– Или решить за нее? – мягко улыбнулась матушка и вновь сжала его руку. – Не убивайся, Стел. И не уговаривай. Это ее выбор. Не бери это на себя.

Стел отвел взгляд. Она часто оказывается права, но…

В дверь постучали.

– Да-да, войдите, – тут же встрепенулась матушка и привычно оправила чепец.

Молоденькая девушка с громадным свертком юркнула в прихожую.

– Ах, Лилу! – натянуто улыбнулась матушка, тут же принимая сверток – Стел хорошо знал эту особую улыбку для заказчиков. – Что-то ты сегодня бледная… приболела?

Губы Лилу сливались с лицом молочной белизны, но ее это вовсе не портило: карие глаза блестели из-под пушистых ресниц, из-под белого платка выбивались густые кудри. В ней слышались отголоски саримской крови.

– Нет, тетушка Лесса, со мной все хорошо! – Она бросила неловкий взгляд на Стела и потупилась в пол. – Матушка зайдет завтра по поводу кружев, но платья уже можно начинать, все должно быть готово к празднику Нового лета.

– Да-да, я помню, – пробормотала матушка, разворачивая отрезы, и изменилась в лице. – Неужто шелк?

– Неужто, – звонко рассмеялась Лилу. – Недавно прибыл караван…

– И отец решил вас порадовать к твоему первому балу, – матушка подмигнула ей с видом заговорщицы. – А как же парадный костюм для него?

Лилу поникла и спрятала руки за спину.

– Он не идет на бал. Он далеко уезжает, теперь парадный костюм ему потребуется разве что к празднику Урожая…

Присев в быстром реверансе, она попрощалась и выбежала за дверь.

– Ты идешь под командованием Рокота? – вскинула матушка тонкие брови и вдруг поджала губы, скрылась за ширмой и закопошилась.

– Да, а что такое? – заглянул к ней Стел.

Она только мотнула головой, продолжая суетливо перекладывать отрезы на рабочих полках.

– Какая же юная стервочка подрастает! – бубнила она себе под нос. – Едва из пеленок, а уже глазами стреляет, видел? Вся в мать. Модницы… платья из чистого шелка!

– Матушка? – Стел не узнавал свою терпимую мудрую мать.

– Прости, нашло… – Она осеклась и покраснела. – Все дело в Мирте, ее матери. Думаю, тебе стоит знать, что твой отец долго считал Рокота лучшим другом, а развела их Мирта. За ней тогда половина Ерихема ухлестывала…

– Но при чем здесь мой отец? – нахмурился Стел: еще никогда он не видел у матушки такого яростного взгляда. – А как же ты?

– Мирта выбрала Рокота, Грет женился на мне, через год родился ты, – скороговоркой выпалила матушка и принялась собирать в коробку катушки и обрезки со стола. – Но с тех пор Рокот перестал быть для Грета другом. Он продолжал ревновать и завидовал нам, ведь у них с Миртой долго не было детей. Они соперничали не только из-за женщин, но и из-за поста главнокомандующего.

– Подожди, ты что-то недоговариваешь, – Стел подошел и отобрал у нее коробку. – Почему ты никогда не рассказывала?

– И сейчас ни к чему копаться в прошлом, – матушка мягко вернула коробку и продолжила уборку. – Я всего лишь хотела предупредить: не жди от Рокота души нараспашку, не спорь с ним и не лезь на рожон.

– Ты что-то знаешь о нем?

– До степных походов наши семьи были близки, а когда Грет не вернулся, я для них стала всего лишь первой портнихой Ерихема – не более. Рокот прекрасный главнокомандующий, верноподданный Ериха, праведный прихожанин, но будь осторожен, – она наконец-то поставила коробку на место и пристально посмотрела сыну в глаза.

– Хорошо, – сдержанно ответил Стел. – Я понял.

Он с детства знал этот твердый взгляд, когда разговор окончен.

– Кхм, – донеслось с лестницы. – Вышло по-уродски?

Рани презрительно фыркнула, оглядывая себя. Точнее, не Рани, а молодой безусый паренек в мешковатой рубахе и штанах, собранных от колен гармошкой. Высокие ношеные сапоги поблескивали свежим воском, на бедрах болтался пояс. Топорщились взъерошенные волосы, на щеках залегли тени, сильнее заостряя скулы, – Стел бы и сам с легкостью принял ее за мальчика.

– Это какая-то особая магия? – Он открыл рот.

– Женская магия, – усмехнулась матушка и подмигнула Рани. – Ты можешь взять тени и все остальное с собой. Если ты действительно решишься идти, – она выразительно приподняла тонкие брови.

Рани открыла рот, чтобы ответить, но так и закрыла его, не проронив ни слова. Она круглыми глазами смотрела куда-то за спину Стела. Он обернулся и застыл.

В открытом дверном проеме, в золотом ореоле заката стояла она. Каштановое платье струилось от бедер теплыми переливами, широкий пояс подхватывал талию. Локоны темными лучиками кудрявились вокруг лба, задорно выбивались из длинных кос с желтыми помпонами на концах. Это были те самые желтые помпоны, что когда-то носила непослушная девчонка в предгорьях. Она и теперь дерзко бросала вызов – вместо платка или шляпки лишь короткая красная косынка прикрывала ее макушку.

Но главное – это глаза. Янтарные, чуть с горчинкой, они будто впитали солнечный свет целого лета. Стел увяз в медовом тепле ее взгляда и забыл обо всем: о походе, об обиде и об Эмане.

Она все-таки пришла попрощаться…

– Ваше высочество, – он склонил голову перед единственной дочерью Ериха Великого.

Агила улыбнулась – морщинки лучиками собрались у внешних уголков глаз, на левой щеке появилась ямочка, кожа бархатилась в лучах заката и напоминала столь любимые ею абрикосы.

– Оставьте эти церемонии! – рассмеялась она, скинула меховую мантию и просто повесила ее на крючок, рядом со стареньким плащом Стела.

– Твое платье еще не готово, – опомнилась матушка, засуетившись.

– Я не за ним, Лесса, что ты! – Агила остановила ее и склонила голову набок. – Я помню, что примерка еще через два дня. Я пришла к Стелу. Здесь все свои, мне ни к чему играть в «ваше высочество», так? – она бросила выразительный взгляд на Рани, а потом уставилась на Стела, приподняв изогнутую бровь.

– Да, – Стел замялся лишь на мгновение, но вдруг понял, что не хочет открывать ей правду о Рани. – Это мой ученик, он отправляется со мной в поход.

– Ты все-таки согласился на предложение Мерга?

Огорчение или радость скрывало ее наигранное удивление?

– Меня… не спрашивали, – осторожно ответил он. – Но откуда ты знаешь о предложении Мерга?

– С твоего позволения, Лесса, мы поговорим в саду, – Агила кивнула и вышла наружу.

Стел накинул плащ, прихватил ее мантию и вышел следом – она никогда не думала о таких мелочах, как пронизывающий весенний ветер.

Старая яблоня ссутулилась над низенькой лавочкой, камни клумбы почернели за зиму, и давным-давно замерли детские качели. Скоро высохнет земля, и матушка кисточкой с белой краской, словно волшебной палочкой, вернет в сад жизнь и уют.

Агила торопливо шагала по дорожке и благодарно кивнула, когда Стел накинул на нее мантию. Янтарные глаза больше не светились радостью, исчезла ямочка со щеки.

– Стел, я должна тебе признаться, – затараторила она, сжимая длинными пальцами желтые помпоны на косах. – Это я предложила Мергу тебя.

– Ты… что? – он замер как вкопанный и смотрел, пока она дошла до конца дорожки и развернулась.

Не спросив. Не предупредив. Она просто решила от него избавиться?