Эрнест Хемингуэй - Иметь и не иметь. Пятая колонна (сборник)

• Название: Иметь и не иметь. Пятая колонна (сборник)
• Автор: Эрнест Хемингуэй
• Жанр: Литература 20
• Год: 2016
• ISBN: 978-5-17-098827-3

«Иметь и не иметь» – история Гарри Моргана, простого и честного рыбака, который превращается в контрабандиста. В основе повествования – судьба главного героя, ставшего преступником. Но кроме этого, «Иметь и не иметь» – остросоциальный роман, в центре которого – конфликт бедности и богатства, имущих и не имущих, людей, которых бедность вынуждает преступать закон, и людей, наслаждающихся жизнью и прожигающих ее. Кто же из них более достоин порицания? В издание также включена пьеса «Пятая колонна» – сильное и напряженное произведение, посвященное падению Испанской Республики и нелегкому нравственному выбору, который предстояло сделать в эти мрачные дни каждому испанцу.

---

– Нет.

Негр забирает моток бечевки, которой стягивал наживку, цепляет солнечные очки, нахлобучивает свою соломенную шляпу и уходит, не прощаясь. Он вообще был невысокого о нас мнения.

– Когда вы планируете со мной рассчитаться, мистер Джонсон? – спрашиваю я.

– Завтра утром зайду в банк, – отвечает он. – Так что можем рассчитаться после обеда.

– Вы помните, сколько там дней набежало?

– Пятнадцать.

– Нет. С учетом сегодняшнего – шестнадцать, плюс по одному дню до Кубы и обратно. Итого восемнадцать. А еще сегодняшнее удилище вместе с катушкой и лесой.

– Снасти – это ваш риск.

– Нет, сэр. Вы же их упустили.

– Я оплачивал ежедневную аренду. Так что риск ваш.

– Нет, сэр, – говорю ему. – Кабы рыба все сама оборвала, то и разговор был бы другим, раз не по вашей вине. А так вы все мое хозяйство утеряли по личному недосмотру.

– Ваша рыба его у меня из рук выдернула.

– Потому что вы завинтили тормоз, а удилище не стояло в гнезде.

– Вы не имеете права требовать за это деньги.

– Если б вы взяли машину напрокат, а она сорвалась бы с обрыва, как считаете, вам бы пришлось за нее заплатить?

– Если б я в ней сидел, то нет, – отвечает Джонсон.

– Вот это да, мистер Джонсон! – говорит Эдди. – Нет, шкип, ты понимаешь, а? Если б он в ней сидел, то расшибся бы насмерть. Стало быть, и не платил бы. Ловко завернуто.

Слова пьянчужки я пропустил мимо ушей.

– Вы должны мне двести девяносто пять долларов за удилище и катушку с лесой, – сказал я Джонсону.

– Безобразие какое, – говорит он. – Но раз уж вы так настроены, предлагаю покрыть убыток пополам.

– Покупка новых снастей обойдется мне не меньше чем в триста шестьдесят. И я даже лесу вам в счет не ставлю. Такая рыба способна смотать всю катушку, и здесь вашей вины не будет. Если б нас кто сейчас видел, кроме этого выпивохи, то всякий подтвердил бы, что я лишнего не требую. Я знаю, сумма выглядит немаленькой, но я же ее заплатил, когда покупал снасти. На особую рыбу и снасть нужна особая.

– Мистер Джонсон, он зовет меня выпивохой. Может, так оно и есть. Но я вам говорю: он прав. Он прав и лишнего не требует, – сказал ему Эдди.

– Будь по-вашему, – кивнул наконец Джонсон. – Я заплачу, хотя и считаю, что вы не правы. Итого восемнадцать дней по тридцать пять долларов плюс двести девяносто пять доплаты.

– Сотню вы мне дали, – напомнил я ему. – Я подготовлю вам список, что куда потратил, и вычту, какие есть остатки из провизии. Той, которую вы покупали на переход до Кубы и обратно.

– Что ж, справедливо, – согласился Джонсон.

– Слушайте, мистер Джонсон! – восхитился Эдди. – Если б вы только знали, какие обычно требуют деньги с заезжих клиентов, вы бы оценили. Это не просто справедливо, это ни в какие ворота не лезет! Наш шкип держит вас за родную мать!

– Завтра наведаюсь в банк и после обеда приду. А послезавтра сяду на пароход.

– Так ведь с нами можно вернуться. Сэкономили бы на проезде.

– Нет, – сказал он. – Я лучше сэкономлю время.

– Что ж, – говорю. – Как насчет по стаканчику?

– Пожалуй, – кивнул Джонсон. – Итак, никто не в обиде?

– Нет, сэр, – отвечаю ему. И мы уселись втроем на корме, попивая виски с содовой.

Все следующее утро я провозился на борту, меняя масло и занимаясь то одним делом, то другим. В полдень наведался в город перекусить в китайской забегаловке, где прилично кормят за сорок центов, потом купил подарки жене и нашим трем девчонкам. Ну, сами знаете, что-то из парфюмерии, парочку вееров и три высоких гребня. Покончив с этим, заглянул в бар к Доновану, взял пива и поболтал с хозяином, а затем вернулся на пристань, еще пару-тройку раз подкрепившись пивом по дороге. В баре «Кунард» угостил Фрэнки парочкой кружек и поднялся на лодку в самом лучшем расположении духа. В кармане оставалось еще сорок центов. Фрэнки составил мне компанию, и пока мы сидели на борту, дожидаясь Джонсона, то распили еще по бутылке холодного из ящика со льдом.

Эдди за весь день не показал и носа, но я знал, что он рано или поздно объявится, а точнее, когда ему окончательно откажут давать в долг. Донован рассказал, что накануне вечером Эдди заглядывал к нему на пару с Джонсоном и что Эдди сам угощал того в кредит. Словом, мы сидели и ждали, и я уже начинал беспокоиться, куда запропастился Джонсон. Я заранее предупредил ребят на причале, чтобы он в мое отсутствие дожидался на борту, но, как выяснилось, он не приходил. Может, он развлекался до утра и встал лишь к полудню? Впрочем, банки открыты до половины четвертого. Потом мы увидели улетающий рейсовый самолет, и к половине шестого от прекрасного настроения не осталось и следа; меня грызли самые мрачные предчувствия.

В шесть вечера я отправил Фрэнки в гостиницу разузнать про Джонсона. Мне по-прежнему хотелось верить, что тот просто где-то задерживается или, скажем, не в силах подняться с кровати после вчерашнего. Я ждал и ждал, пока не стемнело. Весь извелся, потому что Джонсон задолжал мне восемьсот двадцать пять долларов.

Фрэнки отсутствовал чуть больше получаса. Вернулся он быстрым шагом и по дороге тряс головой.

– Улетать на самолет, – сказал он.

Ну вот, пожалуйста. Консульство успело закрыться. У меня сорок центов, да и самолет уже в Майами. Даже телеграмму не пошлешь. Вот тебе и мистер Джонсон. Да я сам виноват. Зазевался.

– Ладно, – говорю я Фрэнки, – остается разве что по холодненькой пропустить. На его же денежки.

В ящике лежали еще три бутылки «Ла тропикал».

Фрэнки переживал не меньше моего. Уж не знаю, почему, но такое было впечатление. Сидел и все хлопал меня по спине, качая головой.

Подобьем итоги. Итак, я на мели. Потерял пятьсот тридцать долларов фрахта, да еще снасти, которые и за триста пятьдесят не заменишь. Эх, думал я, вот здешняя шатия-братия посмеется, узнав о таком. Сыщется среди кончей[1] не один любитель позлорадствовать. А я к тому же днем раньше отвернулся от трех тысяч долларов за перевозку трех нелегалов. На любой флоридский островок, лишь бы подальше от Кубы.

И как теперь быть? Очередную ходку сделать не могу: на партию контрабанды нет денег, да и былого дохода это уже не приносит. Город наводнен спиртным, его даже не берут. Но провалиться мне на этом месте, если я вернусь в Ки-Уэст без гроша, чтобы все лето голодать. И потом, я же семейный человек. Портовый сбор оплатил еще по приходу. Уж так принято: ты заранее платишь агенту, он тебя регистрирует и выдает нужные разрешения. Проклятье, даже на топливо денег нет. Ничего себе положеньице. Вот тебе и мистер Джонсон.

– Фрэнки, – говорю я. – Мне вот так надо что-то переправить. Хоть какие-то деньги заработать.

– Хорошо, я искать, – отвечает он.

Фрэнки целыми днями промышляет возле пристани – то там подсобит, то здесь, плохо слышит и каждый вечер надирается. Зато никогда не подводит, и сердце у человека золотое. Мы знакомы с тех самых пор, как я стал сюда наведываться. Не раз и не два помогал он мне грузить товар. Потом, когда я бросил заниматься контрабандой и взялся сдавать лодку напрокат, затеяв ловлю меч-рыбы в заливе, я частенько видел его у пристани или в кафе. Он смахивает на дурачка – почти не говорит, предпочитая просто улыбаться, – но это у него от тугоухости.

– Возить все-все? – спрашивает Фрэнки.

– А то, – отвечаю. – Теперь мне не до выбора.

– Совсем-совсем все-все?

– Да говорю же.

– Хорошо, я смотреть. Ты где, когда я искать?

– В «Ла-Перла». Подкрепиться бы надо.

В «Ла-Перла» – «Жемчужине» – можно неплохо подзаправиться за четвертак. Там любое блюдо обойдется в десять центов, а супец вообще в пять. Фрэнки проводил меня до кафе, я зашел внутрь, а он отправился дальше. Прежде чем расстаться, он потряс мне руку и еще разок хлопнул по плечу.

– Не унывать, – сказал он. – Смотри на Фрэнки: много политика. Много дела. Много выпивка. Мало деньги. Но большой друг. Не унывать.

– Бывай, Фрэнки, – сказал я. – Тебе тоже не унывать, парень.

Глава вторая

Я вошел в «Жемчужину» и устроился за столиком. В расстрелянном окне уже стояло новое стекло, да и бутылочную горку привели в порядок. У стойки с выпивкой толпились гальего[2], кое-кто просто перекусывал. За одним столом уже шла игра в домино. Я взял похлебку из черных бобов и тушеную говядину с картошкой за пятнадцать центов. Вместе с пивом «Хатуэй» это потянуло на четвертак. Заговорил было с официантом про стрельбу, но он отмалчивался. Все они были здорово напуганы.

Я закончил ужин, откинулся на спинку стула, затянулся сигаретой и продолжил ломать себе голову. Тут смотрю, входит Фрэнки, а за ним еще кое-кто. Желтый товар, подумал я про себя. Стало быть, желтый товар.

– Это мистер Синг, – улыбаясь, сказал Фрэнки. Он и сам знал, что отличился, сумев быстро найти клиента.

– Приветствую вас, – промолвил мистер Синг.

В жизни не видел более лощеного создания, чем этот мистер Синг. Хоть и китаец, а говорит точно англичанин, и на нем был белый костюм, шелковая сорочка с черным галстуком и панама – из тех, что идут по сто двадцать пять долларов.